— Ничего. Я просто напоминаю, — улыбаюсь, Руслан нагибается ко мне, обхватывает ладонями лицо и нежно целует. Я перестаю придерживать одеяло на груди, обнимаю его за шею.

— Так бы и остался рядом с тобой, — шепчет в губы, одной рукой удерживает подбородок, другую опускает на грудь.

— Ты опоздаешь на работу, — обожаю запускать пальцы в его волосы, чувствуя их шелковистость. Каждую ночь не отказываю себе в удовольствии потянуть их.

— Да, ты права, — с сожалением вздыхает, — Я постараюсь приехать в семь, но ты понимаешь, что перед Новым годом все словно сходят с ума. Всем срочно нужны машины, предложения и скидки.

— До Нового года ещё месяц.

— Ага, а истерия начинается уже сейчас — рассеянно соглашается, — Что там Натан говорит по поводу Лизы? — встаёт, заправляет рубашку в брюки. — Я думал, что мы уже к концу месяца будем вместе. Хочу в январе уехать из страны на праздники к солнцу, меня уже бесит это серое небо.

— Это Питер, детка, — прикусываю губу, Руслан хмыкает, смотрит в ожидании ответа. Хрен уйдешь от темы. — Это же Градовские, тысяча причин отложить дело.

— Мне это не нравится, — поджимает губы, я уже догадываюсь, о чем думает.

— Руслан, не надо. Всё решится по закону, — примирительно улыбаюсь, хотя очень хочется поддаться и потребовать ускорить процесс любыми способами. — Натан не зря получает свой гонорар.

— Что-то долго решается, и я начинаю сомневаться в эффективности его работы.

— Ты нетерпелив.

— Жень, — смеется, — такое впечатление, что это мне больше всего надо. Мне надоели эти суды, эти разборки.

— Не надо было связываться с разведенкой, — ложусь на кровать, постыдно облизываю губы. — Ты же знал, что берешь немного бу товар.

— Антиквариат тоже в бывшем употреблении, а стоит дохренище денег, поэтому я расцениваю тебя, как редкую и дорогу вещь, которую не оценили по достоинству. Это если сравнивать, а так твой бывший пиздюк еще тот. Ладно, до вечера, — снимает с напольной вешалки пиджак, проходя мимо кровати, ещё раз целует в губы.

— В семь.

— Не обещаю, но постараюсь, если не получится, напишу.

— И купи тирамису.

— Я понял, — щипает за щеку, уходит. Я падаю на подушки и позволяю себе еще понежиться в постели.

Руслан прав, слишком долго все тянется. Каждый звонок Натана воспринимается, как последний, итоговый, с сообщением, что вот сегодня я заберу дочь. Лизу я вижу строго два раз в неделю, в присутствии няни, Драгунова и еще дамочки из органов опеки. Отец Артема всячески пытается найти лазейку, чтобы не отдавать мне дочь, поэтому ничего удивительного не случилось, когда домой пожаловала делегация с проверкой условий проживания. Дамы явно не ожидали, что вместо зачуханной квартиры двухэтажный дом, что в этом доме давно приготовлена комната для малышки, что во дворе стоит детская площадка.

Даже по поводу работу не смогли придраться, потому что Марина свалила на меня всю работу, которую можно вести дистанционно, не требуя моего постоянного присутствия в офисе.

Единственное, за что они смогли зацепиться — это наличие в моей жизни Руслана в качестве сожителя, а не мужа. В глазах сразу осуждение, одна даже вслух высказалась по поводу несерьезности этих свободных отношений, которые могут неправильно сформировать у ребенка представление о семье.

Алиеву об этом говорить не стала, как и Натану, от греха подальше. Руслан мог вспылить, вновь применить свои возможности для решения вопроса, а я боялась, как бы своей инициативой ничего не испортил окончательно.

До приезда мамы навожу в доме порядок, намываю, натираю все чистые поверхности. Накануне к нам приезжала клининговая служба, но мне все равно мерещилась пыль на поверхности. Подготавливаю продукты к ужину. К назначенному времени приезжает Захар, мы едем в сторону Московского вокзала.

— Какая же ты худая, — первое что произносит мама, увидев меня на перроне. Сразу попадаю в материнские объятия, еле сдерживаюсь, чтобы не зареветь прям сейчас. Господи, почему я такая идиотка? Как я могла идти на поводу Градовского и редко общаться с родителями. Ее тепло, ее дыхание, ее глаза — все до безумия родное, незабытое.

Выходит папа, его я не ожидала увидеть, поэтому стою в легком ступоре возле мамы. С ним у меня никогда не было тёплых отношений, у меня не возникает желания оказаться в его объятиях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Привет, пап, — нервно заправляю волосы за ухо, выпрямляя спину. Смотрит на меня строгим взглядом, кивает головой. Вот и все общение, на большее рассчитывать не приходится.

Захар помогает нести чемоданы к машине, мама цепляется за мою руку, стискивает ладошку, словно боится, что я исчезну. Когда-то я искала в ней поддержку, но не нашла, а сейчас она видимо пересмотрела свое отношение к моему прошлому браку. Для меня это понимание очень ценно, надеюсь, что теперь, не узнав фактов, осуждать не станет.

— Ты к Артёму вернулась? — задает вопрос папа, когда подходим к "Ауди".

— Нет, — сажусь вперёд к Захару, а пояснять папе, откуда у меня машина не хочу. Но стоило, потому что подъезжая к посёлку, проезжая КПП, в салоне становится напряжённо. У меня вновь возникает забытая привычка курить.

— Как у тебя так красиво и уютно, — восторгается мама, попав в дом. — Дизайнера нанимала или сама придумывал?

— Сама.

— Получилось мило, — натянуто улыбается, а я прям слышу ее вопрос: на какие деньги ты шикуешь. О существовании Руслана мама с папой не знают.

— Давайте я вам покажу вашу комнату, отдохнете после дороги, — отвожу родителей в ту комнату, которую занимал Руслан на первом этаже. Она изначально планировалась для гостей. Пока мама с папой приходят в себя, я возвращаюсь на кухню для приготовления ужина. Пытаюсь придумать, как лаконично, без лишних подробностей сообщить об Алиеве.

— Папа прилёг отдохнуть, всю дорогу ворчал на неудобства в поезде, — мама появляется через полчаса, сразу включается в процесс готовки. — Почему курица? Свинина будет сытнее, надо завтра котлет нажарить.

— Руслан не ест свинину.

— Руслан? К нам сегодня присоединится твой молодой человек? Так быстро? Я удивлена, вроде недавно развелась, а уже с другим.

— Мы живем вместе.

— Женя, ты опять спешишь! Те же самые грабли!

— Нет, мам, он другой. Он заботится обо мне, этот дом купил для меня, помогает мне по поводу Лизы. Если бы не он, я не знаю, где была, как жила. А еще…я его очень люблю.

— Ты Артёма тоже любила, а что в итоге вышло?

— Бывают ошибки, — что-то мне не нравится в какое русло повернулся диалог. Руслан не Артём, маме это не докажешь, поэтому мне остаётся смириться с её скептическим выражением лица.

— А почему он не ест свинину? Веган? Сыроед? Или боится свиного гриппа?

— Нет, на все вопросы нет, — без понятия, как объяснить маме, почему он не ест свинину. — Он рос с бабушкой — мусульманкой, поэтому с детства не ест свинину, не пьет алкоголь, мама у него христианка, но он не крещеный.

— Метис по религии получается. Папа будет в шоке.

— Я очень надеюсь, что ужин пройдет хорошо. Для меня это важно, — с надеждой смотрю на маму, она задумчиво режет овощи.

— Наверное, он не так уж и плох, раз купил дом, помогает вернуть Лизу, во всяком случае дать ему шанс себя показать стоит.

— Спасибо, — тяну губы в улыбке, едва справляясь со слезами. После того, как она меня оттолкнула, когда я нуждалась в поддержке, помощи, сейчас ее стремление меня понять греет душу. Может быть и папа примет Руслана, пусть не сразу, а чуть позже.

Время до ужина пролетает быстро. От соблазнительных запахов урчит желудок, мама еще испекла маковый пирог к чаю. Папа проснулся и уже сидел перед телевизором. Нервно смотрю на часы, стрелки вот-вот подползут к семи вечера, Руслана нет, стол накрыт.

— Мы кого-то ждём? — папа садится во главе стола. Садится на место Руслана, и меня это коробит. Сдерживаюсь, чтобы не попросить его пересесть. Мама видимо понимает мое состояние, успокаивающе проводит рукой по плечу. Сжимаю зубы, злюсь на отца, злюсь на Руслана за опоздание. Моя злость сразу же растворяется, выдыхаю облегченно, наблюдая, как отъезжают в сторону ворота и во двор въезжает черный седан. Пока заказанные машины не приехали, Руслан ездит на корпоративной.

Выходит, пальто на распашку, идёт к багажнику, достаёт два букета и несколько пакетов. Я вприпрыжку бегу в прихожую, игнорируя хмурый взгляд отца.

— Ты задержался, — шиплю, как сварливая жена, едва Руслан переступает порог.

— Лучше б встретила голой и с поцелуем, а не с претензиями, — снимает ботинки, тянется ко мне за поцелуем. Уворачиваюсь.

— У меня родители тут, а ты как всегда.

— Тебе вроде восемнадцать есть, разрешения на сожительство спрашивать не надо, так что один невинный поцелуй для своего мужчины не жадничай. Я между прочим заехал в ресторан за твоим любимым тирамису, поэтому задержался.

— А цветы?

— Это инициатива моей секретарши, сказала, что знакомится с тёщей без букета никак нельзя, а с тестем без коньяка. А это тебе, за красивые глазки, — протягивает мне внушительный букет красных роз. Маме флорист составил композицию из разных цветов. Могла все же догадаться, что идея купить букеты явно принадлежит не Алиеву, он на веники скуп. С любопытством сую нос в пакеты, пока Руслан снимает с себя пальто, пиджак и закатывает рукава рубашки. В одном действительно дорогой коньяк, во втором моё тирамису, а в третьем…

— Что это? — в пакете с логотипом магазина нижнего белья находится довольно провокационный комплект, который ни черта ничего не прикрывает.

— Порадуешь сегодня? — берет пакеты с коньяком и тирамису, обжигая меня пылким взглядом, но берет себя под контроль.