Просыпаю самостоятельно. Смотрю на темный потолок, прислушиваюсь. На улице вновь идет дождь. Типичная питерская погода. Не жду, когда прозвенит будильник, встаю. Привожу себя в порядок, одеваюсь в джинсы и толстовку. Потом вернусь домой, переоденусь в костюм, сегодня есть дела в суде, нужно выглядеть соответствующе.

Город почти пустой. На дорогах такие же ненормальные, ранние пташки, как я, и такси. К счастью, мосты давно опущены. Один раз я так попал, забыл о разводах, пришлось терпеливо ждать, когда пройдут корабли и возобновится движение.

Вокзал живет своей самостоятельной жизнью. Ему все равно, что творится вокруг, поезда приходят и уходят строго по расписанию. Думаю, что эти стены не раз становились свидетелями радостных встреч и слезливых прощаний.

Выискиваю в пассажирах знакомый силуэт. Я еще не знаю, что буду ей говорить, обещать. Еще до конца не понимаю, чего я хочу лично сам услышать. Обещания писать-звонить? Обещание вернуться? Обещание любить?

Впереди идет девушка в темном берете, в оранжевой куртке. Я хватаю ее за локоть.

— Извините, - примирительно произношу, поняв свою ошибку.

Если я ее не узнаю? Пропущу в этой толпе. Ненужная паника не вовремя накрывает, я потерянно озираюсь по сторонам. Смотрю на часы, до отправления поезда двадцать минут. Подхожу к табло расписания, нахожу нужный мне номер поезда, узнаю на каком пути он стоит.

Десятый вагон. Встаю неподалеку от двери с проводницей, внимательно слежу за всеми подошедшими людьми. Сердце екает, когда вновь вижу черный берет, только девушка не в оранжевой куртке, а в знакомом мне черном пальто.

— Майя! – негромко ее зову, подхожу ближе. Она замечает меня, хмурится, не верит своим глазам.

— Натан? Что ты тут делаешь?

— Разговор у нас получился не очень, - наши руки соприкасаются, пальцы привычно переплетаются. Она прикусывает губу, сводит брови к переносице, и в глазах застывают слезы.

— Зря ты пришел. Я не изменю своего решения. Савве я нужна. Прости, - крепче сжимает мои пальцы. – Я бы с радостью что-то изменила.

— Но ты же вернешься? Ты же не бросишь учебу?

— Я тебе уже говорила, что взяла академический отпуск на год, потом будет видно. Некоторые вещи не от меня зависят, - ее слова постепенно до меня доходят.

Я не хочу верить, что мы последний раз видимся, но при этом осознаю, что я не сорвусь за ней следом в другой город, она не останется, потому что нужна своему брату. Какая-та безвыходная ситуация получается, а отношения на расстояния это не для меня и не про меня.

Как глупо все складывается. Только поверил в возможность личного счастья, а оказалось, что это все мимолетно. Временно. Усмехаюсь, стискиваю ее руку.

— Номер телефона у тебя мой есть, звони если что, - глухо произношу.

— Натан... – шепчет, подается вперед, я не в силах ее оттолкнуть от себя.

Прижимаю ее к себе, крепко-крепко, едва давая ей дышать. Прижимаюсь к ее холодным губам. Жадно целуюсь, настолько жадно, насколько хватает кислорода в легких. Я хочу запомнить вкус ее губ. Запомнить, как крепко она сжимает лацканы моего пальто. Запомнить, как тяжело дышит, едва отстранившись от меня. Запомнить блестящие от слез глаза, полные разных чувств, которые не хочу понимать и разбирать.

— Поезд скоро отправляется! – врывается в нашу иллюзию близости громкий голос проводницы.

— Береги себя. Брату скорейшего выздоровления.

— Спасибо. Ты тоже береги себя.

Банальности, но такие необходимые, чтобы еще чуть-чуть побыть рядом, минуту растянуть до бесконечности.

Майя первая отстраняется, криво улыбается, берет свой чемодан на колесиках, подходит к проводнице. Протянув ей билет, смотрит на меня через плечо. Заходит в вагон, я иду следом за ней, смотрим друг на друга через стекла. Останавливается, кто-то ей там в вагоне помогает закинуть чемодан наверх, садится к окну, прилипает к нему. Я подхожу ближе, протягиваю руку раскрытой ладонью. Сразу же прикладывает свою раскрытую ладонь.

Никогда не любил прощаний. И теперь их еще больше ненавижу. Слишком больно, особенно когда понимаешь, что внезапно дорогой тебе человек уезжает далеко и не вернется. Она не вернется.

22 глава

Спустя полгода

Паркуюсь возле обычного отеля. Почти сразу же на парковку заезжает белый внедорожник и становится возле моей машины.

На губах появляется ироничная улыбка, глушу автомобиль, выхожу. Рядом тоже выходят.

— Я опоздала?

— Ты как всегда вовремя. Отлично выглядишь, - пробегаюсь быстрым взглядом по черной юбке-карандаш, поднимаюсь выше – строгая без намека на романтику голубая блузка. Еще выше поднимаю взгляд – тонкие губы с еле заметной улыбкой. Выше – прямой взгляд серых глаз.

— Спасибо. Пойдем?

— Конечно, - иду первым, так как номер в этом отеле забронирован на мое имя, ключ выдают именно мне.

Пятый этаж, немного проходимся по коридору. Прикладываю магнитный ключ к замку, пропускаю свою спутницу первой, захожу следом.

—  Как дела? – дежурный вопрос, мы одновременно начинаем раздеваться.

Снимаю пиджак, аккуратно вешаю его на спинку стула, следом галстук и все остальное. Второй стул тоже занимают, на нем развешивают блузку, на сиденье раскладывают юбку, чтобы не было ни единой складки.

— Нормально. Все в штатном режиме, - глухо отвечает, ставит ногу на кровать, не спеша снимает с себя сначала один чулок, потом второй.

— А у тебя? – оглядывается на меня через плечо, расстегивает бюстгальтер, отправляет его к юбке.

— Аналогично, - подхожу ближе, разворачиваю ее к себе, смотрю в серые глаза.

Четыре месяца назад они в упор на меня смотрели, прожигали и ненавидели. Сейчас смотрят немножко насмешливо и в предвкушении нашей очередной плановой близости.

Кира Шерн не любит спонтанные покупки, поступки, встречи. Даже нашу связь нельзя назвать, что она основана на внезапном влечении. Нет, скорей мы присматривались друг к другу. Однажды за деловым ужином официальный разговор скатился в личный, мы пришли к выводу, что можем попробовать встречаться. Конечно, заранее договариваясь будь то ужин, поход в театр или на концерт, или встреча наедине, как сейчас.

Нам было о чем поговорить, поспорить, порой поругаться. Как юристы, каждый пытался доказать, что его позиция, точка зрения правильна и не подлежит сомнению. Поэтому я в упор не видел Киру возле себя в качестве жены, как она меня в качестве мужа. Это не было тайной, поэтому статус любовников нас вполне устраивал, ибо в плане постели вопросов, несостыковок, недопонимания не было.

—  Планирую на майские поехать в Финляндию. Не хочешь со мной? – Кира прищуривает глаза, наблюдает, как я не спеша застегиваю рубашку.

— Нет. Я еду в Москву. Никольская собирается крестить дочь, меня выбрала в качестве крестного. Я не мог ей отказать.

— У вас с ней хорошие отношения, как у бывших, которые без претензий друг к другу.

— Возможно, в прошлой жизни мы были самыми настоящими любовниками, в этой – мы хорошие друзья. Моя теория о том, что мужчина и женщина не могут дружить, имеет исключение в ее лице.

Кира подходит ко мне. Полностью одетая, без намека о том, чем занималась здесь последние два часа. Смотрит в глаза, я не отвожу в сторону взгляд. Я всегда с ней честен, поэтому ей незачем искать чувств, которых нет.

— Будь ты немного попроще, я бы вышла за тебя замуж.

— Будь ты немного мягче, я бы непременно на тебе женился, - беру пиджак, вешаю его на локоть. – Идем?

— У меня сейчас очень сложный клиент, посмотришь его дело? – смотрит искоса, открывая дверь. Я хмыкаю. Иногда Шерн прибегает к моей помощи.

Первый раз она пришла ко мне, записавшись на прием, как клиентка. Естественно перед встречей, она собрала обо мне всю информацию, которая была в доступе. Я не веду ее дела, но несколько советов и свою точку зрения ей высказываю, Кира прислушивается.

— Вышлешь на почту или сейчас надо посмотреть? – закрываю номер, подходим к лифту, вызываю его.

— Завтра у меня с клиентом назначена встреча. Дело со мной, - похлопывает по кожаному портфелю, который всегда таскает с собой.

— Хорошо, Кира, я посмотрю. Ты мне будешь должна.

— Почему ты так потребительски ко мне относишься? – улыбается, ее не задевает моя фраза по поводу должна.

— Не только к тебе, - выхожу из лифта первым, отдаю администратору ключ, выхожу на крыльцо. За спиной следом раздается стук каблуков.

— В мою или твою?

— Мне без разницы, все равно рядом стоят, - спускаюсь по ступенькам, направляясь к внедорожнику Шерн. Почти одновременно садимся в машину, Кира немного суетливо извлекает из портфеля бумаги, протягивает их мне.

Пока читаю, чувствую на себе ее пристальный взгляд. Изучающий, пытливый. Кажется, что она на что-то решается, а мне вот как раз ее решение не нужно. Я ничего не хочу менять в своей жизни.

После отъезда Майи мне не пришлось собирать себя по кускам, как после смерти Эли, но пару дней не мог найти себе места и все валилось из рук, тупил на ровном месте. В один день Алиев взял меня за шкирку и увез на выходные в лес к знакомому, где мы отлично в хорошей мужской компании провели время. Вернувшись в город, взял себя в руки, решил, что долой эти душевные переживания, а женщину для приятного времяпровождения всегда можно найти. Кира сама нашлась на одном заседании, где мы были по разные стороны баррикад. И я выиграл это дело, чем задел эту амбициозную дамочку.

— Держи, - возвращаю бумаги с пометками, улыбаюсь. – Удачи тебе в этом деле. Драгунов отличный юрист, с ним будет непросто.

— У меня есть ты, - как факт, замечает Кира, пряча документы в папку.

Я задумчиво на нее смотрю. Она по-своему красива, на вид немного стервозна. Вообще не представляю ее возле плиты, с утюгом у гладильной доски, с младенцем на руках.