Вадим больше, на мою радость, не прикасался, и вскоре мне удалось провалиться в царство Морфея, но снилось мне то, от чего бросало в настоящий жар. И причиной тому был совсем не летний зной, а сильные руки, нежные прикосновения, постепенно сменяющиеся на страстные, разгоряченное дыхание и темные глаза, от которых сердце принималось стучать всё сильнее. Во сне меня обнимал не Вадим, а Фараон. И хорошо, что это был всего лишь сон.


То, что пришло утро, поняла далеко не сразу. Присела и оглянулась: было темно и по-прежнему зябко, а ещё Вадима рядом не было. Быстро отыскала выключатель и зажгла свет: так и есть. В комнате я одна. В той, что была вместо ванной, тоже пусто, я умылась холодной водой и снова обхватила себя за плечи. Дверь тоже заперта, я даже немного покричала, но в ответ не раздалось ни звука. Морозов меня запер и просто свалил?

Это он обиделся, что я ему отказала? А если с ним что-то случилось? Ведь ни одна живая душа не знает, где я.

Тут же поежилась от своей же формулировки — почему я упомянула лишь живую душу? Нет-нет, Вадим в полном здравии, и самочувствие, надеюсь, у него в порядке. Хотя когда он появится (пусть поскорее только!), вполне возможно, что ему после придется пройти лечение. Я была на него сейчас очень зла.


Теперь то, что меня мог найти Макс не казалось таким уж непривлекательным. Пусть хоть кто-нибудь меня уже отыщет!

Словно по заказу в замке послышались какие-то звуки, и я оглянулась в поиске подручных средств. Хозяюшка здесь ни разу не скрывалась явно, потому что я надеялась хотя бы на сковороду, возможно, скалку, но максимум, что отыскалось — это вилка и небольшой дуршлаг. Даже бутылки вчерашней след простыл.

Взглянула на вилку: как говорится, два удара — восемь дырок — это, конечно, хорошо, но вряд ли этим можно всерьез обороняться. Поэтому я занесла над головой вторую находку.

Когда дверь открылась, я была готова опустить дуршлаг прямо на голову вошедшему, но… сама кухонная утварь была против. Я дернула ручку, но она не поддалось, ещё раз, и ещё. Да что ж такое! Обернулась и увидела, что отверстием дуршлаг зацепился за гвоздь, и мысленно завыла, а потом и вслух выругалась, правда, шепотом. Так и замерла в позе с поднятыми руками, лишь иногда дергая дуршлаг за ручку. И именно за этим важным занятием меня и застал тот, кто появился из-за двери.

— Кэт? — поднял брови мужчина. — Ты что… здесь делаешь?

— Зарядку, — буркнула я, и обреченно вздохнула.

Отпустила дурацкую ручку, и дуршлаг звучно ударился о стену, так и повиснув на злосчастном гвозде.

— Где ты был? — спросила Вадима и только сейчас заметила в его руках пакеты. Желудок ответил очевидным сигналом — пора бы позавтракать, и я растянула губы в улыбке: — Ходил за продуктами? Это так мило. А где кофе? Я с молоком люблю, но сейчас подойдёт и американо.

Мне стоило сразу обратить внимание на недоуменный взгляд Морозова, но определить, почему он поднял брови, смогла лишь заглянув в сумки.

— Это что? — нахмурилась, а Вадим забрал пакеты обратно, покачал головой и принялся вытаскивать содержимое, раскладывая вещицы на диване.

— Прости, про кофе я не подумал, — виновато сдвинул брови он, а я подошла поближе, — зато в таком виде тебя никто не узнает, и мы можем свободно передвигаться по городу, не привлекая внимание.

Я потянула за край ткани одного из так называемых костюмов и с сомнением уставилась на напарника:

— Ты уверен, что в этом я буду неприметная?

Разглядывала блестящий костюм и недоумевала: кажется, я рано отнесла Вадима в разряд тех, кто обладает разумом. А это что — накладная грудь? Даже обидно стало, чем его мой размер не устроил?

— Кэт, поверь мне. Человеку, который пробрался незаметным на крупное мероприятие Фараона. Чем ярче твой образ, тем больше можно скрыть под ним.

Не буду я это надевать. Мой стилист бы не одобрил.

Ах да, у меня нет стилиста.

Возможно, поэтому спустя пару часов, после того, как мы всё же перекусили и выпили чай (кофе остался лишь в мечтах), я всё же топала за Вадимом, как он сказал, в новое укромное место, которым оказалась какая-то квартира в небольшом двухэтажном здании.

Пока мы добирались до места назначения, люди на улице растягивали губы в широкой улыбке, завидев нас, и если Морозов традиции не изменил — он, по-прежнему, был дедом морозом, только цвет одеяния теперь был цвета неба. А вот снегурочкой, да ещё и такой вульгарной, я была впервые.

— А почему дед мороз синий? — услышала я рядом детский голос и обернулась. Маленький мальчик тянул грузную женщину за руку и показывал на нас пальцем.

— Синий твой дед, а этот — голубой.

Мальчик кивнул, и они отправились своей дорогой, а я не выдержала и хихикнула, скосив на Вадима взгляд, тот в ответ лишь обнял меня за талию и, притянув к себе, прошептал:

— Я могу сегодня убедить тебя, что это не так.

Веселиться расхотелось:

— Поверю на слово, — лишь сжала губы. Расслабляться рядом с этим парнем точно не стоит. Шаг вправо, шаг влево — подкат.


Мы уже сидели в комнате и наблюдали, как за окном на город опускаются сумерки. Кофе всё же приобрели, и я с удовольствием вдыхала его аромат, когда у Вадима зазвонил телефон.

Он поднял трубку, а я округлила глаза.

А так тоже можно было? То есть мой телефон включать нельзя, а его вполне?

Вадим посмотрел на экран и бросил на меня мрачный взгляд, мелодия всё играла, разрывая громкой музыкой небольшую комнату, и он всё же нехотя, но взял трубку. А я поспешила поставить чашку на столик рядом — руки дрожали нещадно. Видела, как темнеет лицо Вадима, пока на том конце провода что-то объясняли, как напрягаются его мышцы, а потом Морозов протянул мобильное устройство мне.

Тут же почувствовала волнение, и сердце незамедлительно ушло куда-то в пятки. Ожидая самого худшего, я поднесла телефон к уху, и не ошиблась в предположениях:

— Ты что снова вытворила?! — кричал Макс, как в старые добрые времена, через динамик его ор казался настолько зловещим, что казалось, даже стены вздрагивали, и я вжала голову в плечи, ожидая вынесения приговора.

С чего Вадим взял, что я его зацепила? Фараон с большой вероятностью всадит мне пулю в лоб и забудет, как звали. А я, между прочим, ещё слишком молода. И даже, возможно, красива.

— Макс… — проскулила жалобно, но Вадим жестом показал, что стоит молчать. Правда, не пояснил, о чем именно. Впрочем, Фараон ни о чем и не спрашивал.

— Я найду тебя, Кэт. Всё равно найду, ты же понимаешь?

Даже кивнула, соглашаясь с неизбежным, хотя Макс, понятное дело, видеть меня не мог. Он говорил это еле сдерживаясь, обвиняя без права на помилование.

— И лучше тебе спрятаться подальше, потому что я на тебя зол. Очень-очень зол.

Вот в этом я точно не сомневалась. Закусила губу и даже зажмурилась. В голосе Макса услышала грусть. Он как будто бы сожалел о том, что ему придется со мной сделать, но иллюзий не питала, и если Макс решение относительно меня принял — я ничего не могу поделать.

— Мне очень жаль, Кэт. А любовнику своему передай, — Фараон сделал паузу, и хоть в трубке на время воцарилась тишина, мне показалось, что на том конце провода как минимум готовятся к залпу из мощного орудия. — Жить ему осталось недолго.


Макс отключился, а я так и пялилась на телефон какое-то время. Сердце сжималось от принятого только что решения и, замедляя ритм, постепенно уходило в пятки. Капитулировало с поля боя, забирая с собой разрушенные надежды.

Медленно подняла на Вадима взгляд, он смотрел с интересом. Вот странный человек, я собираюсь ему объявить, чтобы он бронировал место в земельном участке, а у него на лице отчетливо читается любопытство. Он вообще понимает, насколько серьезно всё происходящее? И если да, то какого черта так спокоен?

— Что ты там говорил про выиграть? — лишь произнесла ровным голосом, предполагая, есть ли у меня шансы на победу с таким, как Макс. — Я передумала.

— Прекрасный выбор, — растянул губы в улыбке тот. — Только больше шансов поменять решение не будет.

— Может так сложиться, что у меня никаких шансов больше не будет, — усмехнулась в ответ. И стало даже грустно. — Надо уходить, — добавила, понимая, что по сигналу мобильного нас, скорее всего, вычислят.

— Ты не права, — возразил Морозов, я было подняла брови, но он резко поднялся с места и, схватив меня за руку, потянул на себя: — Убегать.

И вот теперь я была согласна с ним, как никогда.

Мы действительно бежали.

И в этот вечер, и несколько следующих. Понимая, что за черту города нам не выбраться, мы прятались по подсобкам, по промышленным помещениям, но на этот раз остановились в гостинице. Вадим пояснил, что так сложнее искать. Отели проверили в первую очередь, сейчас к ним внимание остыло, и пока люди Фараона прочесывают промышленные зоны, мы вполне можем сменить условия на более комфортные.

Я против не была, нормальный душ и мягкая постель — кто от такого отказывается после сырых подвалов?

А ещё Вадим заверил, что совсем скоро всё изменится, он вот-вот выйдет на нужного человека, поднял какие-то там связи и активно работает в этом направлении. А пока что можно расслабиться, именно поэтому в его руках появилась бутылка с янтарной жидкостью.

Надо заметить, всё это время Вадик вел себя сносно, не приставал, почти не прикасался, но всё же комплименты отвешивал. Причем заставал этим врасплох в самые неожиданные для меня моменты.

А иногда во время наших бесед он рассматривал мои губы, и мне это совсем не нравилось, я чувствовала себя при этом неуютно.

Но сегодня с Морозовым было легко — ещё бы. Мы почти приговорили бутылку расслабляющего напитка. Я, конечно, осуждаю подобное, но нервное напряжение в этот вечер зашкаливало — мне показалось, что я видела Макса сегодня. Только если бы это был он — мы бы сейчас здесь точно не сидели.