Если Макс хотел освежить то первое чувство, которое тогда вспыхнуло так внезапно, то у него это получилось прекрасно. Я снова накидывала в мыслях варианты мести, но пока что выходило, что все они неосуществимы.

И прямо сейчас Фараон вёл в счёте, что нравиться мне, конечно, не могло. Даже пожалела, что не имею отношения к тому, что творится в городе вокруг его персоны.

Приняв тот факт, что полномочия мне урезали, вдруг вспомнились свои же размышления с подачи Вадима: если я до сих пор жива, возможно, Максу я и впрямь интересна? Пока не знаю насколько, но ведь можно проверить и на этом сыграть? И смотрит он на меня откровенно. И домой привез. И с собаками почти познакомил.

Если подумать, во всем этом есть смягчающее обстоятельство — он помнит дату. Кстати, платье пришлось в пору, так что я накинула Максу ещё один плюс. Глубоко дышала, унимая пульс и постепенно успокаивалась.

Но всё же не находила себе места, прислушивалась к звукам, выглядывала в окно, выискивая свою тёзку и её дружка, просто бродила по комнате и даже раздумывала над тем, что же такое отвлекло Макса, что он не использовал возможность ознакомиться с «полной версией»?

Совсем некстати снова вернулась мыслями в нашу первую встречу. Туфли Фараон покупал для невесты, но где она сейчас?

Всё это теперь всерьёз не давала покоя. Я забралась на кровать с ногами, натягивая на колени свитер; джинсы всё ещё сушились — падение в сугроб не прошло бесследно. Лишь надеялась, что Макс не вернётся раньше, что-то мне подсказывало, больше шанса избежать своей участи у меня не будет.

И всё же, что с невестой?

Оказалось, я уснула, но услышав, как проворачивается ключ в замке, тут же глаза распахнула и моментально укуталась в покрывало с головой, лишь приоткрыв немного обзор для глаз. Должна же я видеть, кто пожаловал.

— Кэт? С тобой всё в порядке? — сходу задал вопрос вошедший, и это был, конечно, Макс. Разглядывал меня сейчас и, кажется, всерьез недоумевал.

Покачала головой, но покрывало не убрала.

— Ты распаляешь моё воображение. Если на тебе нет одежды…

На это я лишь вытянула руку, показывая, что всё же есть. Хорошо, что я в свитере. Кажется, ещё не готова исполнять его мечты. Вдруг он только что после другой?

— Хорошо, потом посмотрю по камерам, — он так невозмутимо это произнёс, а я вообще дышать перестала. По каким ещё камерам?!

— Ты установил в комнате видеонаблюдение? — отреагировала тут же.

— Всего лишь хотел, чтобы ты подала голос, а то запереживал, что он у тебя пропал, — широко улыбнулся и, засунув руки в карманы, подошел ближе.

Вот жук! Точно, заведу насекомое, посажу его в банку. И назову Максом.

— Я таким не занимаюсь, куколка. Всё, что мне нужно, увижу и без этого. Собирайся, жду тебя у выхода.

Он действительно дверь не закрыл, и через какое-то время, я покидала комнату при полном параде. Держись, Макс, Кэт снова вступила на тропу войны!

Правда, увидев Фараона, сама немного зависла. Ему чертовки шла эта щетина, и строгий костюм на нем смотрелся тоже эффектно, комнату окутывал аромат его парфюма, который просто сводил с ума, а привычная ухмылка Макса вкупе с пристальным взглядом будоражила так, что подкашивались коленки. Хорош, чертяка.

Я тут же вспомнила своё отражение в зеркале — мы определенно будем хорошо смотреться на этом вечере. Хоть пока и непонятно, что меня там ждет.

— Куколка, ты ты само очарование, — взял меня за руку Макс, когда я ним поравнялась. Ответила легким кивком головы и поджала губы. Про туфли я не забыла. Но теперь понимала, зачем такая длина у платья — под ним мои полусапожки не видно.


— Я думала, мы прячемся, — подозрительно посмотрела на Макса, когда мы уже какое-то время ехали по заснеженным улицам города. Только сейчас обратила внимание, как красиво вокруг: над дорогами и по деревьям развешаны разноцветные гирлянды, мерцающие лампочки в витринах магазинов и новогодние украшения повсюду создавали атмосферу волшебства. Всё портило лишь то, что я пока не знала, встречу ли вообще новый год. Но прямо сейчас мне захотелось этого пуще прежнего.

— С чего ты взяла? — поднял брови Макс, возвращая меня из раздумий.

— Мы в другую машину пересаживались.

— Так ту на мойку повезли.

— Три человека? И ты остался без них.

— Тебе их не хватало? — Фараон перевел на меня взгляд с дороги. — Могу позвонить и они приедут.

Поджала губы и отвернулась. Парни вполне могли, и правда, просто отогнать машину на мойку, но благодаря поведению Макса, себя как следует накрутила.

Дулась я недолго. Любопытство, как всегда, перевесило:

— Ну а через лесополосу зачем мы шли? К чему такие сложности?

Я снова пристально разглядывала Фараона. И в профиль ничего: статный, важный, серьёзный. Он лишь пожал плечами:

— Мне просто нравится твоя реакция на всё это.

— Что-то мне не верится, что дело в моём впечатлении, — ответила осторожно и заметила, как Макс напрягся.

Он вдруг снова посмотрел на меня и плавно остановил машину. Серьезный взгляд, хмурый кивок и низкий голос:

— Ты права.

Потянулся за пакетом на заднее сидение и вскоре передал мне вечернюю маску, обделанную чёрным кружевом.

— Вот. Чтобы нас не узнали.

— Ты уверен, что это нас спасет?

— Нас уже ничего не спасет, — двусмыслено произнес Макс.

Я так и не поняла, что он конкертно имел в виду, но уточнять, как я поняла, бесполезно.

В зале находилось совсем немного народа, и все они действительно были в масках. Я не так представляла себе это мероприятие, но надо отдать должное, вокруг царило настоящее великолепие. Шик, блеск, красота. Во всём присутсвовал стиль: стены отделаны материалом под золото, играла тихая классическая музыка, несколько рядов бархатных кресел практически пустовали, и мы заняли место в самом первом посередине.

В отличие от обычного концертного зала в этом между креслами располагались небольшие столики, на которые услужливые официанты расставляли напитки и закуски. Музыка вдруг прекратилась, свет стал тусклым, и началось представление: сначала игра на скрипке, потом на контрабасе, затем на фортепиано. Я косилась на Макса и чуть не засыпала от происходящего, мысленно перелистывая свои заметки о маньяках и их любви к утонченному.

— Может, объяснишь, что мы тут забыли? — шепотом задала вопрос, пока на сцене, войдя в образ, отчаянно жал на клавиши пианист и с серьезным лицом потрясывал головой. Глаза он почему-то закрыл, и со стороны могло показаться, что он устал и теперь дергается во сне в попытке проснуться. Если так — я его понимала.

— Объясню, — перевел на меня пристальный взгляд Макс. Отчего-то стало неуютно. — Здесь есть человек, который мне нужен. И, возможно, тебе.

Музыка закончилась, артист подошел к краю сцены и поклонился. Забавный. Седая борода, седые брови, и такой вид, словно он отыграл лучшую партию на свете, хотя, как по мне, игра была довольно посредственная. И даже местами фальшивая.

Я взглянула на Фараона: он как раз взял со столика свой бокал и вдруг перевел взгляд на меня, застав этим врасплох. Тут же отвернулась, ругая себя, что засмотрелась на него, и теперь обратила внимание на этого седовласого исполнителя. Он ещё раз поклонился и неожиданно мне подмигнул, а я застыла в недоумении.

Сначала решила, мне это показалось, но мужчина с меня взгляда не сводил, и внутри будто кольнуло. Твою мать.

Видимо, на моем лице что-то отразилось, потому что артист теперь расплылся в улыбке, еле заметно кивнул, перевел быстрый взгляд на Фараона и тут же отвернулся, направляясь за кулисы, а у меня похолодели ладони.

Макс как раз собирался сделать глоток из бокала — видела всё словно на замедленной съемке, нужно было быстро принимать решение, потому что мне вдруг показалось, что я уловила связь между отравлением охранника Фараона и тем, что могло произойти прямо сейчас. Поэтому не совсем отдавая себе отчёт, вырвала бокал из рук ничего не подозревающего Макса, и тут же разжала пальцы. Пусть будет, будто он выпал случайно. Бокал перевернулся, оставляя на чёрном пиджаке Фараона мокрые следы и звучно упал на пол, а я округлила глаза, при этом совсем не играя.

— Прости, я такая неуклюжая, — проговорила сама от себя пребывая в шоке.

— Ты что, черт возьми, творишь?

Мой недруг хмурился и явно злился, а я приводила дыхание в норму, но никак не получалось. Если правильно поняла, и Макса хотят отравить — только что спасла Фараону жизнь. А если неправильно, то сейчас себя очень подставлю, если решу объяснить, что творю.

Придется рассказывать, что у нас с Вадимом был план, как пробраться на тот злополучный праздник жизни, и кто мне поверит, что я ничего такого не хотела, если и сейчас Макс во мне сомневается?

И до конца ведь не была уверена, что на сцене сейчас изображал из себя артиста Вадим, решила, что это Морозов. Только в гриме. Том самом, которым он меня как-то напугал, показав, что умеет менять внешность. Может, это моё больное воображение сыграло злую шутку? Но что если этот Вадим реально отравил охранника, и теперь хочет избавиться ещё и от Макса?

Девушка-официантка довольно быстро принесла новый бокал, даже предложила помощь, слишком уж широко улыбаясь, схватила со стола салфетки и собралась протереть пятно, но Макс её руку перехватил. Хмуро заглянул ей в глаза, пробасив:

— Не стоит.

И девушка спорить не стала.

— Обязательно обращайтесь, если понадоблюсь, — заявила, уходя, и оценивающе на меня взглянула. Да так, что мне показалось, волос у неё слишком уж много. Очень хотелось вцепиться в эти обесцвеченные патлы.

— Может, ты поможешь, раз такая неуклюжая?

Макс всё ещё злился, но голос уже звучал мягче, что порадовало. Но не настолько, чтобы ублажать.