- Ага, - тихо произносит Варя, вставая с дивана. - Ну тогда до понедельника.

- Да. Только Олегу напомни, что завтра в пять он должен быть здесь и отвезти нас с Соней на открытие. Ты, кстати, тоже можешь прийти.

- Хорошо, напомню. Ну тогда до свидания, - переводит взгляд то на меня, то на Глеба. Я киваю без слов, не зная, как себя правильно вести.

- До свидания, - как только Варя уходит, Глеб резко переводит на меня взгляд. - Развяжи мне галстук. Будь так добра, - наклоняется к моему лицу, обдавая запахом алкоголя. Почему-то сейчас от этого запаха меня начинает подташнивать.

- Ты пьяный, да? - не знаю зачем спрашиваю очевидную вещь.

- Нет. Максимум выпивший. Поцелуй меня.

- Нет, - не задумываясь, грубо бросаю я, стягивая с него галстук.

- А чего это нет? Уж это-то мы освоили с тобой на пять с плюсом.

- Потому что нет. Ты мне не нравишься такой, - понимаю, что мои слова звучат по-детски, но ведь он, правда, мне сейчас не нравится.

- Подожди, то есть я тебе сегодняшний утренний нравился?

- Сегодняшний утренний мне нравится кофе из кофе-машины.

- Ясно. Значит целоваться тоже не будем. А чего будем делать, Сонь?

- Давай я разогрею тебе ужин, который мы приготовили с Варей.

- Нет, ужин, который приготовила Варя – мне не нужен.

- Мы вместе готовили.

- Нет, Сонечка, если в доме не пахнет горелым – значит ты не готовила, - а вот и очередной укол моим кулинарным способностям. - Ладно, проехали, - чуть хрипло произносит Бестужев. - Давай завтра с утра съездим в какой-нибудь бутик, купим тебе красивый наряд на вечер.

- Я никуда не пойду.

- В каком это смысле?

- В прямом. Пока я не буду ходить – выходить на люди, чтобы в меня тыкали пальцем, я не буду, - зло бросаю я, в ответ на его слова. Если еще вчера я хотела туда попасть, не взирая на кресло, то сейчас меня пугает поведение Глеба и реально никуда не хочется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Каким пальцем? Ты шутишь?!

- Нет, не шучу. Обыкновенным человеческим пальцем. Я никуда не поеду.

- А я сказал поедешь.

- Нет.

- Да, - грубо бросает Глеб.

- Бессмысленный разговор. Сказала никуда не поеду, значит – не поеду, - тянусь рукой к креслу, чтобы перебраться в него, на что Глеб резко одергивает мою ладонь.

- Даже если поездка – это бессмысленный разговор, это не значит, что ты вот так должна сваливать. Это как-то грубо, не находишь?

- Не нахожу, - спокойно отвечаю я, а самой становится не по себе.

- Находишь или нет, я прошу тебя остаться. Как провела день? - быстро меняет не только интонацию в голосе, но и тему, вызывая во мне странные чувства.

- Хорошо.

- Кстати, я забыл спросить. Варю успел, а тебя – нет. Ты-то ляльку еще хочешь? Или так, только кошка в люльке устраивает.

- Хочу. И я даже знаю, что ты сейчас скажешь – так давай трахаться, Соня. А я тебе отвечу – нет, - иронично бросаю я, скрестив руки на груди.

- Сначала было неожиданно, а потом предсказуемо. Кстати, - откидывается на спинку дивана, положив ладонь на мою ногу. - Ты знаешь, что мужчины, испытывающие два и более оргазма в неделю – живут дольше.

- Нет, не знаю.

- А знаешь, что это означает в моем случае?

- Нет, - тихо отвечаю я, положив руку на его горячую ладонь, активно поглаживающую мою ногу.

- Это значит, что я уже сдох, Соня. Ты меня не бережешь. И себя тоже. Я настаиваю на том, чтобы улучшить наше кровообращение в органах малого таза.

- Ты пьяный, Глеб. Давай на этом закончим, - ничуть не шутя, произношу я.

- Нет. Сонь, - обхватывает рукой меня за шею. Не сказать, что это грубо, но непривычно. Голос при этом уже более мягкий. - Пожалуйста, не отталкивай меня. Я не сделаю ничего такого, что тебе не понравится. Обещаю. Пожалуйста, - шепчет в уголок рта.

Его жесткие губы накрывают мой рот, не давая возможности увернуться. Сейчас я в полной мере осознаю, что поцелуй не такой к каким я привыкла. Он грубый. Но тем не менее, когда язык Бестужева проскальзывает в мой рот, я не противлюсь, а напротив – отвечаю. Не знаю почему. Я не привыкла к такому, но мне все равно нравится. Он целует жадно, так, что воздуха становится реально мало. Я не знаю почему я не прекращаю его действия даже тогда, когда он спускает с меня бретели платья, обнажив грудь. Он пьяный – повторяю трижды про себя как молитву, между лавиной поцелуев, обрушившихся на мою шею, ключицы, грудь. Надо остановиться. Надо остановиться.

- Надо остановиться, - не знаю как у меня хватило сил на то, чтобы произнести это вслух. - Глеб, остановись. Ну, пожалуйста, - шепчу я, крепко вцепившись в его плечи ногтями, в то время как его горячие пальцы перекатывают между пальцами мои соски. - Глеб!

Я не понимаю слышит ли он меня и осознает ли в принципе, о чем я его прошу, может быть я настолько тихо говорю, но когда его рука коснулась коленки и направилась к внутренней стороне бедра, я не только сильнее впилась ногтями в его плечи, но и отчетливо вскрикнула:

- Хватит! - ноль на массу. И ведь встать не могу. Ничего не могу! От былых приятных ощущений не осталось и следа, когда Глеб коснулся пальцами моего белья. Это полный крах. Еще секунда и… Я не знаю, как я успела схватить вазу и ударить Бестужева по голове до момента, как он чуть не обнаружил мой позор. И не сразу сообразила, насколько сильным мог оказаться мой удар. Но ведь ваза не разбита. Крови совершенно точно нет.

Мы оба находимся в какой-то прострации. Я - тяжело дышу, надеясь, что ничего не повредила ему, он, схватившись за голову, бегло осматривает мое лицо.

- Прости меня, я не хотела, - дрожащим голос произношу я, натягивая на себя платье.

Вместо ответа Бестужев зажмуривает глаза и мотает головой из стороны в сторону. Проводит ладонями по лицу, что-то бормоча при этом.

- Что я творю, твою мать.

- Глеб…

- Ничего не говори, Сонь, - прикладывает ладонь к моим губам. - Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло. Ты только не бойся меня, пожалуйста. Прости, - вскакивает с дивана, хватаясь не за затылок, куда я его ударила, а за виски. - Тебе лучше остаться сейчас одной, я тебя не трогаю. Все, все, не трогаю, - приподнимает вверх ладони и тут же резко разворачивается ко мне спиной. Несколько секунд стоит не двигаясь и только потом направляется уверенным шагом к входной двери.

Что же я наделала? Дура!

Глава 20

«Бейби-фейс. Длинные волосы пшеничного оттенка – БЕЗ краски. Никакой пластики. Косметики – немного. Без помады и блядских губ. Не младше двадцати. Одежда – не вульгарная. Желательно, чтобы была похожа на эту девушку. И не сильно потасканная»

Перечитываю сообщение уже раз двадцатый, всматриваясь в отправленную Сонину фотографию, и чувство омерзения к себе разрастается с каждой минутой все больше и больше. Ладно, заказать профессионалку, которая будет разыгрывать «любовь» еще куда ни шло, но вмешивать сюда Соню, отослав ее фото – это уже конец. «Не сильно потасканная» – охренеть и не встать. Это ж надо такое написать. Смеюсь в голос, от чего грудная клетка ходит табуном, и рука с бутылкой трясется как у заправского алкаша. Однако, как бы смешно и грустно ни было, это все уже прошедший этап. Суррогат в пути. Да и этот самый конец уже пришел и без проститутки.

Отпиваю из бутылки очередной глоток виски и понимаю, что несмотря на приличную дозу алкоголя, он меня не берет. Голова, как ни странно, ясная. Сука. Не хочу, чтобы она была ясная. Хочу хоть на немного отключиться и забыть, что по собственной дурости я разрушил то, что и без того было слишком хлипким. Зачем? Ну зачем я это сделал? В сотый раз задаю себе вопрос, на который никак не могу найти ответ. Это даже не шаг назад. Это сто шагов назад без возможности наверстать хотя бы десяток. Кто я теперь в ее глазах? Такой же убогий, как и мерзкий докторишка-насильник.

- Через две минуты заканчивается очередной час. Продлевать будем? - перевожу взгляд на таксиста, брезгливо осматривающего меня вот уже который раз за последние полчаса.

- Будем, - достаю бумажник и без особого внимания сую ему несколько купюр. Не сказать, что он сияет от счастья от увиденных денег. Я бы сказал, что на его лице появляется еще большая брезгливость.

- Вы за эти деньги можете снять номер в хорошем отеле. Не знаю как здесь, - указывает глазами на мое детище. - Но на въезде в город точно.

- Здесь ты не снимешь ничего за эти деньги. Во-первых, официально он еще не принимает гостей. Во-вторых, это слишком мало. Это я тебе говорю, как его владелец.

- Так если вы владелец, почему не зайдете внутрь?

- Потому что стоит мне зайти внутрь, как я тут же попаду в поле зрения своей помощницы. Дальше начнутся вопросы, на которые я не хочу ей отвечать. Поэтому я просто жду проститутку в твоей машине за вполне приличные деньги. Еще вопросы есть?

- Нет, - удовлетворенно произносит водитель, устремляя взгляд на руль.

- Вот и хорошо.

Ничего хорошего нет и уже вряд ли когда-нибудь будет. Откидываю голову на сиденье и закрываю глаза. Сна ни в одном глазу. Забавно, но ни затылок, ни виски от приличной порции алкоголя – не болят. Подношу бутылку ко рту и делаю очередной глоток. А еще через пару минут – на телефон приходит смс. Буркнув на прощание водителю «спасибо», выхожу на улицу и сразу попадаю взглядом на машину, из которой выходит молоденькая девушка с длинными светлыми волосами. Одета как надо: длинное пальто с пушистым воротником и сапожки на небольшом каблуке. Подхожу ближе, всматриваюсь в ее лицо и хочется рассмеяться в голос – похожа. Реально похожа! Как же профессионально сработано. Хорошенькая, возможно, даже красивее Сони. И очень миленькая. Про такую не скажешь – прожженная блядь.