Тасмина Перри - Прощальный поцелуй

Клайв снова откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу так, что его тапочка закачалась на кончиках пальцев. Эбби отметила, что в комнате запахло бергамотом от чая «Эрл Грей».

– В шестидесятые большинство ведущих русских газет контролировалось государством. Один из главных игроков на информационном рынке в те годы, газета «Советская», напечатала список тридцати граждан Британии, которые, как там утверждалось, были советскими шпионами. Это была чисто пропагандистская акция, ее сочли подстрекательской и опасной, и вышел запрет на публикацию этих материалов в Соединенном королевстве. К нам даже приезжал представитель Министерства иностранных дел Джонатон Сомс – лорд Сомс в настоящее время, – который официально потребовал, чтобы мы оставили эту историю в покое.

Эбби взглянула на Эллиота и сказала:

– Я помню это имя. Я искала старые снимки Доминика из светской хроники, и на нескольких из них он был запечатлен вместе с Сомсом.

– Так вы считаете, что Доминик мог задействовать своего влиятельного друга, чтобы тот вмешался и защитил его подругу? – спросил Эллиот.

Десмонд покачал головой:

– Нет. «Советская» опубликовала тот список в 1962-м, уже после гибели Доминика. Насколько я помню, Розамунды там не было. А вот Блейк был в том списке.

Эбби явно была потрясена.

– Доминик Блейк оказался в списке шпионов?

Клайв пожал плечами:

– Как я уже сказал, кто теперь разберет, что было правдой, а что нет. Русские хотели, чтобы мы поверили, что в нашей правящей элите, в каждом секторе экономики, есть предатели. Они хотели дестабилизировать ситуацию в нашей стране.

– Так вы думаете, что Доминик мог завербовать Розамунду?

– Или она его. Если все это, конечно, правда.

Эбби нигде не могла найти свой купальник. Она не была уверена, что он ей понадобится, но на всякий случай она в поисковую строку Google ввела название отеля, которое дал ей Эллиот: на снимках он смотрелся достаточно шикарным, чтобы иметь свой бассейн.

Единственным подходящим купальником, обнаруженным в одном из ящиков комода, было крошечное розовое бикини, которое в последний раз она надевала в их с Ником медовый месяц. Она бы не хотела, чтобы Эллиот Холл увидел ее в этой штуке при каких-либо обстоятельствах, однако, понимая, что такси может приехать с минуты на минуту, она все же бросила бикини в свой чемодан на колесиках.

В дверь позвонили, и она, досадуя, вскинула руки. Так до конца и не застегнув змейку на чемодане, она с трудом потащила его вниз по лестнице, потеряв по дороге бутылочку шампуня и выпрямитель для волос.

Открыв дверь, она часто заморгала от удивления, потому что рассчитывала увидеть на крыльце Раджа, их местного таксиста.

– Джинни? Господи, а ты что здесь делаешь?

Ее золовка приглашения войти дожидаться не стала.

– Я послала тебе три эсэмэски сегодня утром, ты ни на одну не ответила. Я забеспокоилась.

– Забеспокоилась? – озадаченно переспросила Эбби. – Почему? Подумала, что я делаю какую-нибудь глупость?

Джинни бросила на нее испепеляющий взгляд:

– Вот именно! Например, забыла, что мы сегодня договаривались вместе позавтракать, – сказала она и положила на столик в прихожей пачку воскресных газет, которые принесла с собой.

Плечи у Эбби уныло поникли.

– Ох, Джинни! Прости меня. Телефон был на подзарядке, поэтому я не слышала сигналов. К тому же я все утро сновала по дому, как какой-то лунатик.

– Ладно, я ведь уже здесь, – сказала Джинни и, резко хлопнув в ладоши, добавила: – Все, пошевеливайся. Давай-давай! Если задержимся еще немного, там не будет свободных столиков. Сама знаешь, сколько сейчас народа в Виллидже.

Эбби подняла глаза на свою золовку и виновато заморгала.

– Я не смогу пойти с тобой. Изменились обстоятельства.

Джинни нахмурилась:

– Вот как?

– Я улетаю в Россию.

Подруга смотрела на нее, как на сумасшедшую.

– В Россию? – недоверчиво переспросила она.

– В Санкт-Петербург.

– Какого черта? Проветриться?

На лице Джинни отобразились подозрительность и неодобрение, и Эбби не винила ее за это.

– По работе, – быстро сказала она.

– От ККИ?

Эбби покачала головой:

– У меня новая работа. Внештатный сотрудник «Кроникл».

– И кто же ты? Атташе по культуре?

– Я провожу для них кое-какую исследовательскую работу.

Джинни можно было ничего не говорить. Ее нахмуренные брови говорили красноречивее любых слов.

– Черт, как же все это произошло? – Она рассеянно вытащила из кармана пластинку жевательной резинки для бросающих курить и принялась сосредоточенно жевать.

Эбби небрежно махнула рукой, избегая смотреть золовке в глаза.

– «Кроникл» опубликовала большую статью о нашей выставке «Великие британские путешественники». Главному редактору так понравилась одна фотография там, что он захотел поглубже покопаться в ее истории.

– Разве это задание не для одного из их журналистов?

– Но я ведь специалист в таких вопросах.

Ей очень не хотелось врать Джинни, но и говорить всю правду она тоже не собиралась.

– Ладно. Есть у нас время, чтобы по-быстрому выпить кофе?

– Думаю, такси уже ждет на улице, – сказала Эбби, услышав автомобильный сигнал и радуясь такому предлогу закончить разговор.

– Получается, мне лучше проваливать отсюда, да поживее, – обиженно произнесла Джинни.

– Джин, ну зачем ты так? Мне жутко жаль, что я забыла позвонить тебе и отменить нашу встречу. Прости, что тебе пришлось зря ехать сюда, но вопрос об этой командировке решился в последнюю минуту, и я была страшно занята оформлением визы и подготовкой к поездке…

– Ладно, не переживай. Я знаю, как это бывает.

– Послушай, Джинни. Сама знаешь, как дерьмово мне было последние несколько недель. Мне полезно встряхнуться, даже если при этом придется выйти из зоны комфорта. Это далеко не развлечение.

Джинни подошла к Эбби и обняла ее.

– Я понимаю, понимаю. Будь осторожна, о’кей?

Эбби кивнула и мысленно поблагодарила Бога за то, что ее золовка не видит высовывающееся из незастегнутого чемодана его содержимое: тесемки стрингов от розового бикини, край черной футболки в блестках, шпильку туфли.

– А как насчет того, что в четверг мы с тобой собирались записаться в группу пилатеса? Это хоть остается в силе? – спросила Джинни. – Думаю, после этого мы могли бы пойти куда-нибудь пообедать. Я угощаю.

– Было бы здорово. Я свяжусь с тобой на неделе, и мы договоримся.

– Когда ты возвращаешься?

– В понедельник.

– Класс! – сказала Джинни, похоже, успокоившись. – Я горжусь тобой, так и знай.

Эбби кивнула, хотя в данный момент особой гордости за себя не испытывала.

В такси Эбби, глядя на улицы Западного Лондона, периодически задавала себе один и тот же вопрос: какого черта я делаю? Все произошло так стремительно, и в момент принятия решения оно казалось совершенно логичным и правильным.

Не успели они выйти из дома Клайва Десмонда в прошлое воскресенье, как в голове Эллиота уже созрел план действий. Эбби должна была побеседовать со всеми друзьями Доминика, а) которые до сих пор живы, б) которых удастся разыскать, в) которые согласятся с ней пообщаться. Эллиот тем временем должен был попытаться установить, занимался ли он шпионажем.

Ко вторнику она успела связаться лишь с тремя коллегами Доминика, и то благодаря Эндрю Шаху. Эллиот за это время умудрился не только найти бывшего сотрудника газеты «Советская», но и организовать встречу с полковником КГБ. В среду он уже был в Санкт-Петербурге, а в течение последующих двенадцати часов устроил все так, чтобы Эбби согласилась с тем, что ей просто необходимо лететь к нему туда. При этом он излагал ей свой план по телефону таким будничным тоном, как будто приглашал ее во второй половине дня сходить с ним в Британскую библиотеку.

Несмотря на волнение, Эбби благополучно проспала большую часть из трех с половиной часов полета до аэропорта Пулково, где их самолет приземлился ближе к вечеру. Эллиот встречал ее в зале прибытия, и при виде его она едва сдержала вздох облегчения.

– Напомните мне еще разок, что я здесь делаю? – попросила она, когда он вместо приветствия легонько провел губами по ее щеке.

– Работаете, – улыбнулся он и, подхватив ее чемодан, повел ее к ожидавшему их громадному черному автомобилю с водителем, выглядевшим так, будто возит он исключительно высокопоставленных чиновников.

Во время недолгой поездки до центра города Эллиот практически ничего ей не рассказал, и из-за этого чуть ли не параноидального молчания, выводившего ее из душевного равновесия, она и сама уже чувствовала себя шпионкой.

Однако когда на горизонте показались очертания Санкт-Петербурга, она ощутила прилив энергии, вызванный уже радостным возбуждением, а не беспокойством. Ее восхищенный взгляд скользил по крышам домов. Таких красивых башен и куполов, как будто сошедших с картинок из книжки сказок, ей никогда раньше видеть не приходилось.

– Вы уже бывали в Санкт-Петербурге?

Она покачала головой.

– Здесь очень много воды, – сказала она, подумав, что город напоминает ей и Венецию, и Амстердам, несмотря на то что ни там, ни там она тоже никогда не была. «Господи, сколько всего человек может почерпнуть из кинофильмов!» – подумала она, улыбнувшись.

– Начнем с того, что расположен он на берегу Финского залива, – сказал Эллиот. – Вон там залив. К тому же город этот построен на более чем сотне островов. Сегодня их, правда, уже меньше, потому что некоторые из них связаны между собой мостами, но у большинства есть свои индивидуальные особенности. Каменный, например, изначально был островом, где селилась правящая элита, поэтому там много обветшавших больших особняков, которые они для себя возводили. На Аптекарском находится Ботанический сад, на Петроградском – университеты. Город этот совсем недолго назывался Петроградом, после смерти Ленина его переименовали в Ленинград. Некоторые острова связаны разводными мостами, которые на ночь поднимаются. Мы должны на это посмотреть, если выберемся на прогулку.