Но все это напряжение окончательно меня добило, и в конце я плююсь пеной.

— Нам нужно продолжить завтра, у меня раскалывается голова, — говорю ему, поднимая глаза от секьюритизации корпоративного долга[6].

Йен внимательно смотрит на меня.

— На самом деле, у тебя не очень хороший цвет лица. Слишком много нервничаешь. —


И быстрым движением рук он кладет свои большие пальцы мне на виски и начинает массажировать их.

Мое изумление длилось несколько секунд, прежде чем я отдернулась.

— Какого черта ты делаешь? — резко спрашиваю его, возможно, даже резче, чем хотела.

— Пытаюсь избавить тебя от стресса, — отвечает он так, как будто это было в порядке вещей.


Я убираю его руки, будто меня ударило током.

— Ради Бога, не вторгайся в мое пространство, не приближайся, а в особенности не прикасайся ко мне! Ты — главная причина моего стресса, так что держись подальше от моего личного пространства, — приказываю ему грозно.

Йен смеется от этой моей фразы. Наверное, он думает, что я сумасшедшая, но мне это не важно.


— Ладно! Итак, пошли, — говорит он мне, поднимаясь и делая знак официантке, что он хочет оплатить счет.

— Что ты делаешь? — спрашиваю его, пока он вытаскивает вою платиновую карточку.

— Плачу? — отвечает Йен с сарказмом.

— Ах, нет же, плачу я! — обрываю его агрессивно.

— Об этом даже речи быть не может, — решительно говорит Йен.

— Об этом может идти речь, так как Беверли мой клиент, — напоминаю ему.

— Беверли НАШ клиент, — уточняет он и подает карту.

Но я перехватываю ее рукой и кладу на стол. А другой беру пачку банкнот из кошелька и даю их девушке, которая со смехом смотрит на нас.

— Ни одна девушка не платит, когда она со мной, — сухо говорит Йен.

— На самом деле, для тебя я не просто девушка, а твоя коллега. Мне говорили о твоих знаменитых похождениях, и так как вечер только начался, у тебя будет время прогуляться с одной из своих ярких красоток, которые, конечно, не составят тебе проблему оплатить за них счет.

Лицо Йена в замешательстве, как будто он проглотил лимон. Возможно, я немного переборщила.


Официантка поняла ситуацию по нашим лицам и ухватилась за карту Йена, но и так же приняла мои банкноты. После нескольких минут ожидания она принесла карту и мою сдачу.

Мы встаем и направляемся к выходу. Йен как всегда обиженно молчалив. Прежде чем уйти, я поворачиваюсь к нему и протягиваю руку для пожатия, чтобы привлечь его внимание.

— Я бы хотела извиниться за то, что сказала то, чего не следовало говорить.

Он не подтверждает, но и не отклоняет.

— Серьезно, насколько я знаю о моделях, вести себя так для них нормально...

В свою очередь Йен пожимает мне руку, чтобы помешать закончить фразу. Сцена достаточно комична.


— Не ухудшай ситуацию, — говорит он мне, наконец. — Манера, в которой ты просишь извинения, достаточно мерзкая.

— Мало опыта, — признаюсь я. — В основном я всегда права.

Этот комментарий странным образом расслабил его и заставил улыбнуться.

— В некоторой извращенной степени ты даже иронична, нужно отдать тебе должное.

— Ну, конечно же. Колкая ирония, но в то же время всегда ирония, не так ли?

Йен задумывается.

— Учитывая, что с этой встречи мы вышли живыми, что ты скажешь на то, чтобы поднять планку и завтра вечером осмелиться на ужин? У меня ужасная нужда хорошо покушать.

«А у меня побыть на диете. Но я всегда могу заказать салат».

— Можем попробовать. Но никаких броских мест, пожалуйста. И я знаю, что ты таких мест не знаешь, следовательно, выбор за мной.

— Я кажусь тебе типом из броских мест? — спрашивает он иронично.

Мой взгляд достаточно красноречив.

— Хорошо, хорошо, выбор места за тобой, если хочешь, плати и если этого недостаточно, то можешь выбрать вино, — говорит он мне, поднимая руки в знак капитуляции.

— Никакого вина, только вода. Без обид, но вино делает тебя странным. И каждый платит за себя. Максимум, что мы можем сделать, поделить счет пополам, — разрешаю я ему.

— Великодушно с твоей стороны, — говорит он, поднимая бровь.

— Сейчас я ухожу, — прощаюсь с ним, показывая в направлении метро.

— Я бы предложил проводить тебя, но ты ясно дала понять, что провожающий тебе не нужен и что ты сама прекрасно дойдешь, и как видишь, я воздержался!

— Я ценю твое воздержание, — убеждаю его.

— Доброй ночи, — желает Йен мне.

— Я не желаю тебе доброй ночи, так как для тебя она только началась. Пока! — и сделав знак рукой, ухожу.


* * *


Вера и Лаура уже на стороже, когда я вхожу в дом.

— Итак? — спрашивают они меня в один голос.

— Итак, что? Мы не поубивали друг друга, если это то, что вы хотите узнать, — отвечаю я в оборонительном тоне.

Они освобождают для меня место на диване между ними.

— Ты не можешь сказать нам только это. Вот уже несколько часов, как мы представляем кровожадные сцены. Ты выплескиваешь свой напиток на него, он отвечает тебе швырянием орешков... Ну, это в общих чертах, — говорит мне Лаура, смеясь.

— Это был очень странный вечер, — признаюсь, немного замешкавшись на последнем слове. — Я, правда, не знаю, как по-другому его описать.

— В каком смысле странный? — сразу же спрашивает Вера.

— ...я тоже ожидала больше враждебности, это ясно, что она есть, но у нас получилось контролировать ее в какой-то мере. И мы много работали. Я бы сказала, что все прошло хорошо.

— Я рада. Итак, предлагаю девичник на завтрашний вечер, так мы отпразднуем то, что ты снова одна, потому что потерять Чарльза определенно лучше, чем найти его. И так же выпьем за восстановившийся мир с Давидом! — говорит нам с радостью Лаура.

У всех этих событий был хотя бы плюс: я не думала слишком много о Чарльзе, и у меня не хватало времени жалеть себя. В основном, я всегда «за», когда речь идет об отпраздновании чего-либо, но в этот раз должна отказаться.

— Завтра? — спрашиваю я. — Завтра вечером мне необходимо работать.

— С Йеном, — добавляет Вера. Она не спрашивает, а утверждает и точка. Обе хихикают.

— Да, с Йеном, но я знаю этот тон, моя дорогая... — угрожаю ей.

— Кто бы сказал, что наша подруга променяет нас на графа, — уколола меня Лаура.


— Думаю, его воспитывали особым образом... Посмотри, как сократился Город... — подхватывает Вера.

— Эй, вы обе, прекращайте! — говорю возмущенно.

Но они от души смеются.

— Я должна сказать, что это очень любопытный предмет, — смеется Лаура. — Ты видела газету на столике?

Вера берет ее в руки и начинает быстро переворачивать страницы.

— Вот и он! — выкрикивает триумфально подруга, показывая нам фото, где Йен с одной из красоток с длинными ногами и без мозгов.

— Хотя, — говорит она мне немного позже, — у него есть потенциал.

— Ах, нет же, дорогая, парень прекрасно улучшил потенциал, хотя это всего лишь предположение и антипатия, — поправляю ее в то время, пока мои глаза останавливаются на фото. Нужно опустить, что они правы.

— Говоришь, это вина заголовка, денег или, возможно, внешности? — спрашивает серьезно Лаура.

— Возможно, микс всех трех ингредиентов. Знаешь, если вырасти в определенном стиле, то приходится предположить, что тебе все можно.

— Очень жаль, — говорит немного спустя Вера.

— Уже, — подтверждает даже Лаура.

Я беру пульт дистанционного управления, чтобы переключить канал, потому что действительно устала говорить о Йене. Лучше подумать о чем-то другом.

ГЛАВА 6

Я сижу за столом в ресторане, где кишит куча народу. Ничего вычурного, самая обычная пиццерия в не особо фешенебельном квартале. Я уверена, что Йен возненавидит это место, и эта мысль доставляет удовольствие.

Воспользовавшись его опозданием, звоню маме.

— Привет, мам, — приветствую я, когда она отвечает.

— Дженни, дорогая, мы как раз о тебе говорили, — сообщает она мне торжественно.


Прекрасно.

— А о чем именно? — пытаюсь я узнать.

— Мы с твоим отцом как раз говорили о том, что очень надеемся увидеть Чарльза в эту субботу. Ему понравился суп? – спрашивает заботливо мама.

— Ну конечно, — вру бессовестно. — Кстати, по поводу субботы, в этот раз я вынуждена пропустить визит к вам.

— Как так? – спрашивает резко мама.

— Я буду в Шотландии по работе, — сообщаю я. У этой поездки есть хоть один положительный момент: она спасет меня от родителей.

— Правда, Дженнифер? Ты будешь работать даже в выходные? Ты же уже не девчонка. Ты убеждала нас, что подобное будет случаться только в первые годы, но ты столько лет проработала, а с этой историей о работе в выходные так и не покончено!

«Спасибо, мама, что подчеркнула мой возраст», — думаю я смиренно.

— Но ведь на самом-то деле такое почти никогда и не случается. Речь идет лишь об исключении, — уточняю я, теряя терпение. Майкл может объехать весь свет и не появляться дома целыми месяцами, как мне даже нельзя пропустить ни одну еженедельную встречу.

— Это всегда исключение, — говорит она грубо.

Предпочитаю не отвечать. Рискую не удержаться и послать ее к черту.

— Но Чарльз все равно может прийти, — предлагает она мне с энтузиазмом в голосе.

— Он тоже занят... — нервно отвечаю я. Эта ложь приносит одни проблемы.


По правде говоря, Йен выбрал самый лучший момент, чтобы появиться в зале. Он направился ко мне и, подойдя к столу, наклонился, намереваясь поцеловать меня в щеку.