Кристина поверить не может. Вот коза! Едва она успевает подумать об этом, раздаётся звонок её телефона. Незнакомый номер. Кристина отвечает.

— Алло?.. — тёплый мужской голос. Она узнаёт его. Это Маттиа. Просто не верится.

— А… Привет…

— Привет, Кристина… получила мой подарок?

— Да, очень красиво, спасибо.

— Знаешь, я очень долго не мог определиться с цветами… Я долго говорил с флористом, описал ему твою красоту, рассказал, какая ты милая, и в итоге он сказал, что красные розы будут идеальными… — потом он добавляет: — Каждая из них словно говорила мне о тебе.

Кристина смеётся, и они болтают ещё немного.

— Слушай, раз уж нам было так хорошо вместе… я скоро приеду за тобой, и погуляем вдвоём. На этот раз только мы с тобой, согласна?

Кристина колеблется несколько мгновений, но потом вспоминает слова Сюзанны: «Насладись моментом».

— Ладно, я жду тебя. Через час нормально? И ты выбираешь место…

— Отлично. До скорого!

Кристина отключается. Она бежит в ванную, принимает душ и полностью приводит себя в порядок, не пропуская ни одной детали. Она красит ногти, надевает пару чулков с подвязками, комплект очень милого нижнего белья, а сверху надевает чёрное платье. Она берётся за причёску. Стучат в дверь. Кристина бежит открывать.

— Ты приехал раньше…

Кристина не может поверить. Перед ней стоит Флавио. Он видит, какая она красивая, хорошо одета, готовая к выходу. А потом заглядывает ей за спину и видит огромный букет в вазе. И вдруг понимает. Он хочет что-то сказать ей. Что она прекрасна. Что ему жаль, что они вот так расстались. Что, возможно… Тысячи разных мыслей. Ему страшно потерять её снова. И ещё хуже. Он не знает, от кого эти цветы. И любит ли он её. Любит ли его она. Да и вообще, какое я имею право спрашивать? Что нас соединяет? У нас даже нет общих детей. Это не как у Пьетро. Так что, ничего не говоря, он в последний раз смотрит ей в глаза, качает головой и уходит.


108

— Ты готова?

Ники смотрится в зеркало. Ей хочется плакать. Ей совершенно не нравится это платье невесты, а оно уже десятое из подобных ему.

— Ну же, Ники… Выходи, мы хотим на тебя посмотреть…

Прекрасно, теперь ещё и мама вмешивается. Будто не хватало этих двоих! Сегодня она захотела пойти с ними, и теперь груз на ней стал ещё неподъёмней.

— Уже иду!

Ники надевает на голову диадему и опускает вуаль. Раз уж я должна устраивать им тут дефиле, по крайней мере, сделаю это хорошо. Так что она берёт букет их белых роз из нежных цветочков мальвы и открывает дверь примерочной. Симона сидит между Маргеритой и Клаудией в нетерпеливом ожидании. И когда видит дочь, то просто подносит руку ко рту.

— О-о-ох… Моя дочь, моя доченька выходит замуж, — говорит она, словно только теперь это дошло до неё в первый раз, возможно, благодаря уникальной и абсолютной красоте платья. Вдруг она начинает плакать. — Дорогая, ты такая красивая!

— Ну что ты говоришь, мама! Я в этом платье похожа на даму из девятнадцатого века! Посмотри на эти рукава, посмотри, как раздуваются плечи, вышитый воротник… Ни за что! Я думала, что найду здесь что-то современное!

Симона качает головой, не убирая рук ото рта. У неё в глазах стоят слёзы, которые не могут решиться и прокатиться по её щекам.

— Ты прекрасна…

— Неужели тебе больше нечего сказать, мам? Посмотри, как сидит пояс! Это не в моём стиле! Я не хочу такое!

Маргерита и Клаудия удивлённо переглядываются.

— Прости, но мы согласны с твоей мамой…

— Да-да… — вторит ей Клаудия.

— Согласны во всём! Может, ты просто не видишь себя со стороны, но всё так и есть. Ты прекрасна…

Маргерита начинает смеяться, добавляя ещё один аргумент:

— Если бы Алекс мог видеть тебя сейчас, он женился бы на тебе дважды!

— Проблема в том, что замуж здесь выхожу я, и только один-единственный раз. Надеюсь! Так что это платье мне не нравится абсолютно, оно худшее из всех, по крайней мере, остальные были менее…

— Менее?.. — спрашивает Маргерита.

— Менее… — Ники не может подобрать слово, но хозяйка магазина, Джизелла Бруни, приходит ей на помощь.

— Громоздкими.

— Вот именно! — Ники облегчённо улыбается. — Да, менее громоздкими.

Джизелла берёт Ники под руку.

— Пойдём со мной, поищем другое решение, — она уводит её, крадя у сестёр Алессандро и Симоны, её матери, но улыбнувшись им и подмигнув, прежде чем уйти, словно говоря: «Не волнуйтесь, она просто немного нервничает и переживает». — Идём со мной, дорогая, я найду тебе подходящее платье.

Маргерита, Клаудия и Симона переглядываются и облегчённо вздыхают. Симона вытирает слёзы платочком, который ей дала Маргерита.

— Она была в нём такой красивой!

Клаудия улыбается ей.

— Не волнуйтесь. У Джизеллы тысячи предложений. Рано или поздно что-то подходящее отыщется.

Маргерита вмешивается:

— Ники такая милая, неважно, какой платье она наденет, она всё равно будет красивой.

Симона чувствует себя польщённой.

— Да… Спасибо.

Клаудия наливает себе чай.

— И это правда. Хотите немного, синьора?

— Да, спасибо… — Клаудия наливает немного и ей. — Проблема в том, что она должна нравиться самой себе, потому что иногда, если ты сама себя не находишь красивой, то есть, в платье, которое выбрала, то на празднике или на свидании ты будешь в подавленном состоянии… Будешь думать, что выглядишь ужасно, и постоянно будешь испытывать неловкость!

Маргерита, посмеиваясь, пожимает плечами.

— Помню, когда готовилась к своей свадьбе… у меня была такая истерика, что я плакала каждые две минуты.

Клаудия качает головой.

— А я каждую ночь говорила маме с папой, что передумала! Этим я их так доводила… что они чуть не отправились в дурдом! Так что, когда я всё-таки вышла замуж, они отправились в путешествие… чтобы снять стресс!

— Да… — Симона их удивляет. — Я тоже безумно нервничала перед своей свадьбой! Думала, что сойду с ума! Все ночи я просто гуляла по террасе, никак не могла уснуть, да к тому же, с тех пор, как мой муж сделал мне предложение, и до самой свадьбы, каждый мужчина, которого я встречала, казался мне потенциальным женихом, мужем, любовником, сообщником… В общем, тем, кто тем или иным образом поможет мне сбежать. Я представляла себе такое кино… Хотя, естественно, никогда не говорила об этом ни одного слова своему мужу!

В этот момент Ники присоединяется к ним.

— Прости, мам, можешь подойти на минутку?

— У тебя просто чудесная мама, Ники!

— Да, я знаю!

— Не хочешь чаю?

— Нет, спасибо…

Симона подходит к Ники, и та немного отходит, чтобы её не услышали.

— Прости, мама…

— В чём дело?

— Ты должна была поддерживать меня, а ты наоборот встаёшь на их сторону!

— Ничего подобного… То платье действительно хорошо на тебе сидело. Оно просто великолепно, но если тебе не нравится…

— Нет, не нравится.

— В таком случае, мне не нравится тоже! И более того… знаешь, что я тебе скажу? Что если хорошо подумать, то оно было просто уродливым!

Наконец, Ники начинает смеяться, потом плакать, а затем снова смеяться.

— Я так устала, мам…

Симона прижимает её к себе.

— Иди ко мне, милая, — она уводит её ещё дальше от будущих золовок, за ширму, и вытирает её слёзы большим пальцем. — Это просто от нервного напряжения, Ники, расслабься, вот увидишь, всё будет хорошо… Получится отличный праздник, как и все, которые ты отмечала… Да о чём я? Такой же красивый, как тот, что ты организовала на своё восемнадцатилетие… Только этот вы отметите в паре!

Ники пытается взять себя в руки и начинает глубоко дышать. Мать гладит её по голове.

— Ты слишком много на себя взвалила. Берись за всё немного спокойней… Ты должна заниматься всем: выбором платья, места, приглашений… но, делая это, ты должна веселиться вместо того, чтобы напрягаться.

Ага. Ники кусает губы. Немного спокойней. А как это делаю я? Я чувствую себя разбитой. Симона, кажется, ждёт от неё какого-то ответа.

— Хорошо, мама, я постараюсь.

— Отлично… — Симона берёт её под руку и возвращается к остальным женщинам. — Итак, мне кажется, на сегодня достаточно.

Маргерита и Клаудия удивлены и обеспокоенно переглядываются.

— На самом деле…

— Да, у нас ещё по плану макияж…

Симона улыбается сёстрам.

— Да, знаю, но Ники немного устала.

— Не нужно, мама, не волнуйся. Если осталось только это… — Нкики улыбается ей, — то у меня ещё осталось немного сил.

Симона приближается к ней.

— Уверена? Мы без проблем может отложить это.

— Нет-нет, я сделаю это, как ты сказала…

— То есть?

— Спокойно.

Так что пока Саманта Плесси, визажист, пробует разные варианты, Мирта, её помощница-фотограф, запечатлевает разные образы. Сразу же после этого Кьяра, парикмахер, показывает несколько причёсок. Катерина, её помощница, тоже делает фотографии. Волосы убраны наверх, вниз, волнистые, прямые, часть впереди вместе с чёлкой, украшения из цветов, коса, закрывающая лоб, — тысячи странных комбинаций; даже цвет глаз от ярко-голубого до тёмно-синего и от зелёного до карего, самые различные тональности и оттенки, с пурпурином и блёстками на чёрном или белом фоне. А затем ещё больше причёсок и фотографий, смена образа — и снова фотографии, примерка платья, выбор букета и туфель, эта церковь — да, а та — нет, эти цветы — нет, а вот те — да, и банкет будет вот таким, приглашения — да, а орешки — нет, ещё и список свадеб и список приглашённых, и выбор приглашений, и путешествия на медовый месяц, одинаковые цветы на выходе и на входе, фотограф, видео… Проведя неделю в таком темпе, Ники в полуобморочном состоянии оказывается в своей кровати.