— Знаешь, ты такая замечательная, — говорит ей Маттиа с широкой улыбкой.

— Даже не начинай… уверена, ты говоришь это всем…

— Всем? Кому? — Маттиа заинтригованно осматривается. — Не вижу здесь ни одной другой женщины, которая заслуживала бы этих слов. И снаружи тоже. Чтоб ты знала, я не какой-нибудь там дон-жуан, ясно?

— Ах нет?

— Нет! То, что я фитнес-тренер, вовсе не означает, что я всё время веду себя как идиот. И у меня есть свои вкусы! Которым ты полностью соответствуешь… — он гладит её ладонь. Сначала Кристине хочется отдёрнуть руку, но потом она расслабляется и принимает этот жест.

Маттиа улыбается ей.

— Хочешь ещё чего-нибудь? Может быть, десерт?

— Если у них есть каталонский крем, то да… А ты?

— Нет, ради бога… Ты уже заметила, что я заказал только стейк и салат. Я соблюдаю диету, чтобы оставаться в форме. Раздельное питание. Никаких углеводов на ужин. А вот у тебя хороший аппетит!

Кристина смотрит на него.

— Да, люблю хорошо поесть.

— Ты можешь себе позволить, у тебя идеальная фигура. К тому же, женщинам нравится есть и получать от удовольствие… — он хитро смотрит на неё.

Возбуждённая, Кристина ищет взглядом официанта, чтобы выйти из этой неловкой ситуации, и зовёт его.

— Простите…

— Да…

— У Вас есть каталонский крем?

— К сожалению, нет, но у нас есть сорбет, миндальный торт, тартуфо из белого шоколада, тирамису и профитроли…

— М-м-м… тогда десерта не нужно. Два кофе, пожалуйста.

— Хорошо, — официант удаляется и исчезает за барной стойкой.

— Расстроилась, что у них нет крема?

— Немного… Обожаю каталонский крем…

— Хорошо, я попробую исправить это, — он сильнее сжимает её руку.

Кристина забавно усмехается. Поверить не могу. Я правда это делаю? Я здесь с прекрасным парнем, который мне очень симпатичен, который говорит мне красивые слова и которому я тоже нравлюсь. И мы уже готовы выйти из ресторана и, возможно…

Официант приносит им кофе. Кристина и Маттиа выпивают его в один глоток. Затем он поднимается и идёт платить. Через несколько минут они встречаются в машине.

— Хочешь, перед тем, как поехать к домой, я покажу тебе свой? Это недалеко отсюда, в районе Кампителли. Эта квартиру мне оставила бабушка, я живу там уже два года. Мне бы хотелось предложить тебе что-нибудь на десерт… — говорит Маттиа и смеётся.

Кристина немного смущается.

— Серьёзно, ты согласна? У меня в холодильнике торт с кремом. Я съел всего кусочек.

Кристиан улыбается.

— Хорошо, я согласна… только если мы не станем надолго задерживаться.

— Обещаю. Смотри, нужно только свернуть за угол — и мы на месте.


110

Ники стоит перед зеркалом, всё ещё взбешённая. Поверить не могу! Поверить не могу! Она берёт мобильник и бросает его в шкаф. Затем садится за свой стол, заведя руки за голову, спускает ладони к лицу и начинает плакать от усталости, измученная и исчерпавшая остаток сил. И в этот момент, после какой-то рекламы, по радио раздаются первые аккорды песни She's the one. Их песня. Её и Алекса, та, что звучала, когда они впервые увиделись. Когда произошла та авария. И ей снова всё кажется полным абсурдом. Мне двадцать лет, и вот она я — сижу здесь в полном отчаянии по вине того, за кого собираюсь замуж, того, кто предпочёл поехать в Милан на совещание с незнакомыми американцами вместо того, чтобы провести ночь со мной, именно сейчас, когда я так в нём нуждаюсь, когда я так просила его, и как никогда мне бы хотелось, чтобы он был рядом. И что же он делает? Ну, ему на это наплевать, и он просто уезжает, словно это вовсе не проблема, словно я не говорила ему ничего важного. Ники подходит к радио и переключается на другую станцию, а Робби Уильямс поёт: «Когда ты говоришь, что хочешь сказать, и знаешь, как именно хочешь сыграть, тебе хорошо, ты на седьмом небе…» Включается другая песня. «И ты, ты мечтаешь сбежать… бежать далеко, далеко, далеко, далеко». Poster Бальони. Вот так. Именно это мне сейчас и нужно, хочется сбежать, бежать чем дальше, тем лучше, на годик в Англию, учить английский, оставить мобильный дома, ни перед кем не отчитываться, просто исчезнуть. Было бы потрясающе, было бы просто чудесно. Она проводит ладонью по лбу, подносит её к глазам, а потом очень глубоко вздыхает, пытаясь успокоиться. Через несколько секунд по радио начинает петь Джованотти: «Как сладко ничего не делать, просто всё отложить, чувствовать ногами, как вертится планета, идти, идти, просто ждать обеда, смотреть, как растёт трава, как течёт вода, спокойно, в тени, позволить свежему ветру ласкать тебя, придать форму пузыря своим мыслям, которые становятся слишком серьёзными или слишком тяжёлыми, пусть станут легче пера, первратить часы в месяцы, как листок, унесённый рекой, быть побеждённым — тоже так сладко, просто быть…» Ники улыбается. Ей всегда нравилась эта песня, может, потому что она говорит о бунте и независимости, об огромный далёких мирах. Она слышит сигнал телефона. Конечно. Чувствует себя виноватым, а раз уж я дважды сбросила его звонок, шлёт мне смс. Если он думает, что всё можно исправить вот так, пусть готовится. Ники берёт телефон и открывает сообщение. Жизнь — всё-таки странная штука. Когда ты меньше всего ожидаешь, когда ты уже перестал думать о чём-то, когда не знаешь, подходящий ли это момент, происходит такое. Прочитав сообщение, она краснеет.


111

Олли танцует посреди коридора. Волн разбросало там и сям. Вечеринка в универе прошла офигенно, диджей отличный. Уже очень поздно. Была целая толпа, некоторые вышли на террасу, чтобы выпить или покурить. Олли расслабленно отдаётся ритму и улыбается. Она пытается не думать об Эдди, о том, какой трудный у него характер. Однако он также может научить терпению и настоящей вере в то, что ты делаешь. Потом она вспоминает о Симоне. То, как он спас её в тот день, так спонтанно, работая вместе с ней непрерывно целых четыре часа. А потом вспоминает день, когда пересеклась с ним у дома Криса. Интересно, догадался ли он о чём-то. Затем она думает о Джампи. Она не звонила ему больше, хоть и признала, как сильно ошибалась, ревнуя его, как сумасшедшая. Музыка не затихает. Олли двигается, словно исполняет ритуальный танец, очищающий сознание, который расслабляет без таблеток и всякой внешней помощи, всё просто — только она и песня. Miles Away Мадонны и её новое счастье оттого, что она достигла чего-то серьёзного, выучила урок и нашла друга. Настоящего друга.

Студенты танцуют в коридорах и аудиториях университета. Самая новая музыка, лучшие композиции в стиле поп и диско. Эрика обходит колонну и прячется.

— Что ты делаешь? — спрашивает её Олли.

— Т-с-с… Поверить не могу. Он пришёл!

— О ком ты говоришь?

— О нём! — она показывает пальцем на парня, пытаясь остаться незамеченной.

Олли наклоняется и осматривается, но не замечает никого знакомого в толпе.

— Слушай… я не вижу никого особенного. Ты можешь сказать нормально, от кого прячешься? Ты похожа на секретного агента. Это что, государственная тайна?

Эрика легонько наклоняется к ней.

— Видишь того высокого брюнета, очень красивого и отлично одетого?

Олли выходит из-за колонны и встаёт на цыпочки.

— Нет… что ты делаешь? Он же тебя увидит!

— И что? Он даже меня не знает, — бросает она подруге, не переставая высматривать.

— Ладно, смотри… видишь его? Смотри, смотри!

— Ну так что? Мне смотреть или нет? Я вижу только одного высокого… но он старый!

— Ну ему же не сто лет! Ему даже сорока нет, он как Алекс!

Олли оборачивается и пристально смотрит на Эрику.

— Только не это…только не говори, что…

— Вот и не скажу…

— Это твой препод?

Эрика счастливо соглашается кивком головы.

— Да! Это он! Он пришёл! Понимаешь? Он пришёл!

Олли снова смотрит на него.

— Мне не кажется, что это что-то особенное.

— Потому что с тех пор, как у тебя не стало парня, ты превратилась в сухарь. И ничего не понимаешь!

— М-да. Великий эксперт. Как бы там ни было, что ты собираешься делать? Всю ночь прятаться здесь?

Эрика на несколько мгновений задумывается.

— Нет… я хочу поговорить с ним! Сегодня я в форме!

— Но что ты будешь делать?

— Хочу отблагодарить его за хорошую оценку, которую он поставил мне за экзамен!

И не добавляя ничего более, Эрика выходит из-за колонны и проходит по залу. Она пробивает себе путь в толпе, пока не оказывается перед профессором Джанотти, танцующим немного как деревяшка, пытаясь следовать ритму и переминаясь с ноги на ногу.

— Добрый вечер!

Джанотти слегка поднимает глаза, чтобы увидеть её.

— Ах! Это Вы, синьорина. Как Ваши дела? Развлекаетесь?

Эрика танцует так хорошо, как только может, стараясь чтобы её движения были чувственными и источали флюиды.

— Профессор, давайте перейдём на ты! Мы же на вечеринке! Мы свободны! Меня зовут Эрика, помнишь?

Он согласно кивает.

— Да, помню, ты недавно сдала один из моих предметов, а теперь снова оказалась в моём классе. Всегда вижу тебя в первом ряду, ты очень внимательно делаешь записи.

— Всё дело в тебе! Ты очень хорош! — говорит она, не переставая танцевать перед ним.

Через несколько минут она подходит к нему снова.

— Хочешь что-нибудь выпить? Я найду!

Марко Джанотти смотрит на неё.

— Только никакого алкоголя…

Эрика хитро улыбается.

— Но если мы выпьем по джин-тонику, ничего ведь не случится, правда? — она удаляется, не оставляя ему времени на протесты.

Олли наблюдает эту сцену издалека. Она качает головой и присоединяется к Дилетте, которая разговаривает с кем-то в уголке.