Ольга Пожидаева - Просто хочу

— Прости меня, малыш, — зарываясь носом в её волосы, я гладил Софи по спине — Я ничего не хочу больше на этом свете, чем знать то, что ты когда-нибудь простишь меня. Я все сделаю, Софи. Любое твое желание, только скажи мне. Всё, что хочешь.

Она тут же затихла, замерла и проговорила:

— Я хочу больше никогда не видеть тебя.

Я сжал губы. Это конец.

Сам себе отрезал пути к отступлению. Мне ничего не оставалось, как сдержать данное слово.

Стук в дверь.

— Сонь, можно? — Кирилл.

— Можно, Кир — Соня отодвинулась от меня, вытерла глаза. — Даже нужно. Кристофер, тебе пора.

Я на секунду задержал на ней взгляд, пытаясь запомнить каждую черточку.

Кир стоял, не закрывая дверь. Я слегка кивнул, соглашаясь с ее решением и вышел.

Через три дня Орлов приехал за ее вещами. Он оставил на столе только снимок с ультразвука. Снимок того, кого уже нет.

Крис

Я сидел в номере и тупо пялился в выключенный телек. Пульт в одной руке, бутылка в другой и плевать, что завтра буду размазан похмельем. Я хреновый несостоявшийся папаша. Такой хреновый, что лично перекрыл кислород собственному ребенку, поломал всю привычную жизнь его несостоявшейся матери.

Что теперь мне остается?

Сидеть, пить и поедать собственный мозг, упиваться собственной дерьмовостью.

Самокритично?

Нет — я в сто раз хуже, чем о себе думаю.

Вот Софи, наверно, сейчас намного ярче обозначает в своих мыслях всю ничтожность и мерзость моей личности.

Хотя, ты льстишь себе, Мэйсон. Как всегда, зациклен на себе. Она не думает о тебе вообще. Она просто мечтает, чтоб ты сдох. Ох, малыш, я бы хотел…

Голову повело, я моргнул и в очередной раз приложился к бутылке, закурил. И в очередной раз за последний месяц мне захотелось встать и постучаться головой об стену.

Нужно отвлечься, иначе я просто сойду с ума. Нужна эмоциональная встряска. В последнее время для ментального шейка я пользовал острый язык Ники. Где там мобильник?

— Здорово, родственница, — промямлил я заплетающимся языком, нарочито растягивая гласные.

— И тебе привет, маленький братец, — звонкий голос Ник сулил мне вынос мозга, чего я собственно и жаждал, — Опять пьешь?

— Ага, ты же знаешь, я скучный и предсказуемый, — я нарывался изо всех сил.

— Слушай, Крис, если тебе паршиво, позвони в секс по телефону. Достал уже, ей богу.

Нет, ну чего она? Совсем не то, что я хотел. Ники теряет хватку.

— Ник, а я тебя люблю, — в ход пошла тяжелая артиллерия.

— Кончай квасить, Крис, — сказала она слишком серьезно, — Этим ты ничего не исправишь.

Вот. Это уже ближе к теме.

— А чем исправлю, Ник? Ты знаешь? Скажи… — задавал я тупые вопросы.

Ничего не исправить. С этим просто нужно жить. Вот только как?

— Кристофер, вот, честное слово, мне тебя уже жалко. Хотя нет… При чем тут я? Ты просто жалок, — Ники опять кололась.

Давай, сестренка, добей меня.

— Ты бы брал пример с Сони. Ей намного хреновее, но она находит силы…

— Ты говорила с ней? — пьяни как ни бывало, я встрепенулся.

— Симулянт гребаный, — гавкнула в трубку Ники, — Ты мне тут пьяную комедию что ли ломаешь? Актерище!

— Нет, Ник, ради бога, скажи, как она? — язык опять слегка споткнулся о зубы.

— Она держится, Крис, не смотря ни на что. Чего и тебе желаю, — Ники сделала паузу, словно решая сказать мне или нет, — А еще у нее выходит книга.

— Чего? — я ошалел.

Вот так новости. О чем книжка? Мэйсон ублюдок?

— Только не говори, что не знал, что она публиковалась. Даже я знала.

Ну вот опять я о себе драгоценном подумал. Ты мудак, Крис. Ты мудаааааак.

— Знал, только забыл.

— Мне иногда кажется, что ты имя свое помнишь только потому, что слышишь его по сто раз на дню, — причесала меня Ники против шерстки.

— Истинно так, сестра моя, — покаялся я, — Так она публикует очерки? Сборником?

— Ну да. Вообще, Кир давно пытался ее вытащить из журнальных публикаций, а тут вся эта шумиха, внимание. Сам понимаешь, оперативно нашлись и спонсоры и приличные издания. Между прочим, не только русские, — сестрица выдавала мне эту информацию с гордостью в голосе.

Кажется, Соня стала для нее чем-то больше, чем жертва моего эгоизма.

— Ну и еще кое-что…

Она прикусила язык, не закончив предложение.

— Что? — докапывался я, — Что еще?

— Ты скоро сам все узнаешь, если, конечно, не окосеешь от пьянства.

Вот! И хоть клещами тащи, ничего больше не вытянешь, уж я ее знаю.

— Все, алкоголик, ложись спать и завязывай надираться. Или хотя бы завязывай звонить мне в таком состоянии. Доброй ночи.

Гудки.

Я взглянул на трубку и, наверно, первый раз за последний месяц улыбнулся от души.

Хоть что-то хорошее происходит в ее жизни. Конечно, обстоятельства для успеха — не самые лучшие, но это самый минимум, что заслуживает Софи.

А если бы я привез ее Штаты?

Эффект был бы тот же?

Скорее всего.

Только наш ребенок, скорее всего, был бы жив.

И даже если — нет…

Если так было суждено…

Я бы не вел себя так по-скотски будь она рядом.

Но я же не желал портить имидж. Я же с амбициями и заморочками просто трахал удобную доступную особь.

Щемящая боль опять разлилась ядовитой желчью. Я достал дневник и начал писать.

Дневник Кристофера

25.03.2011

Хочу быть тем пианистом. Хочу, чтобы отшибло память, хочу забыть ВСЕ.

Мне так не повезет, я буду вечно посыпать голову пеплом, вечно представлять, на кого был бы похож наш сын.

Первый крик, первая улыбка, первый зуб, первый шаг…

Я не думал об этом, пока не лишился всего.

Моя Софи, наш малыш, мой покой. Все это я лично растоптал, уничтожил.

Простит ли она меня когда-нибудь?

Вряд ли.

Ее единственное желание — никогда меня не видеть.

А чего хочу я? Я хочу ее, только ее.

И никогда не получу желаемого. Но я должен постараться сделать ее счастливой. Если счастье Софи — не помнить обо мне, я постараюсь исчезнуть, испарится. И она должна быть уверена в этом.

Соня

Я открыла глаза и уставилась на потолок своей новой квартиры. После двух дней проживания в старой стало ясно, что там просто невозможно спрятаться от воспоминаний. Невозможно забыть, что именно там все началось, именно там я забеременела. Поэтому я оперативно собрала вещи и перебралась в другое жилище.

Все оплатил Кирилл. А может Кристофер через него? Плевать. Все равно мой шкаф набит шмотками из Лондонских магазинов. Куплены на его деньги. Впадать в детство и устраивать из них костер я не собиралась.

Смысл?

Я же не сожгу свои мозги вместе с ними.

А хотелось бы.

Смена дислокации помогла не вспоминать каждую ночь его поцелуи, но забыть все остальное я не смогу никогда. Можно сколько угодно заставлять себя не думать об этом, но странная ледяная пустота внутри — лучшее напоминание.

От себя не убежишь.

Я бросила бегать.

И курить.

И пить.

Нужно научиться жить заново.

Иначе.

Вставай, Соня, вставай.

Сегодня куча дел. Еще половина очерков не переведено, а отправлять в издательство нужно уже в конце месяца. Они, конечно, предлагали адаптировать текст, но я не хотела. Хочу все сделать сама.

Раз уж так сложилось.

Я теперь все буду делать сама, никому не позволю решать за меня.

На телефоне моргала лампочка автоответчика.

— У вас семнадцать голосовых сообщений, — прогнусавил голос робота.

Господи, ну хорошо хоть не двадцать пять, как вчера. Все звонки были из издательств. Откуда они только узнают мой домашний? Вежливые голоса с различными акцентами на английском, а кое-кто и на русском, просили рассмотреть их предложения в качестве исключения.

Какие тут исключения?

Все контракты подписаны на два года вперед с эксклюзивными правами на публикацию.

Сама не понимаю, почему так спокойно это принимаю.

Кир всегда хотел сляпать из меня звезду литературного профиля. У него это была идея фикс. Именно он выбирал издательства, он вылавливал подводные камни в контрактах. Серьезные дяди и напыщенные тети скрипели, но ехали на его телеге. Очень уж им хотелось навариться на писанине подружки Криса Мэйсона.

Да, я прекрасно понимаю, кому всем этим обязана. Ну и что? Ну и плевать. Все равно не смогу жить, как раньше. А эта жизнь ничем не хуже любой другой. А может и лучше…

Я весь день проторчала за переводом. Мозги кипели от троп и метафор, переиначенных на английский. Чтобы расслабить извилины, я полезла проверить почту.

Большая ошибка.

Письмо.

От него.

Зачем, Крис?

Ты же обещал.

Разум подсказывал, удалить не читая, но когда мое сердце слушалось.

Читать.

Софи, я слышал, что у тебя выходит книга. Поздравляю. Знаю, что обещал оставить тебя в покое, но не могу сдержаться. Клянусь, это в последний раз.

Прости, что все так вышло с этими чертовыми фотографами. Наверно, у тебя под окнами круглосуточный дозор. Если бы я мог, избавить тебя от этого… Но не могу. Могу только сказать за себя.

Я сдержу обещание, ты меня больше не увидишь, не услышишь. Надеюсь, что книга будет иметь успех. Да чего уж там… Я в этом уверен. Ты очень талантлива и заслуживаешь признания. Будь счастлива. Прости меня за все.