Ольга Пожидаева - Просто хочу

«Видишь, до чего ты меня довела?» — кричали его глаза.

«Не смей от меня уходить», — укоряли губы.

Но я знала, что уйти придется. Сейчас невозможно остановиться. Я не могу его оттолкнуть. Потому и уехала.

Крис сжал меня еще крепче. Толчки участились, унося мой разум в рай наслаждения.

— Давай со мной, малыш, — прорычал он мне прямо в ухо.

Не просьба — приказ.

Я сжалась, запрокинула голову. Крис застонал, впиваясь губами мне в шею. Прикрыв глаза, я замерла, не смея двинуться, будто боялась расплескать свое блаженство.

Мне никогда не надоест отдаваться ему.

Я всегда буду его любить.

Крис поднял голову, и я утонула в теплом серебре. Его ладони уже не сжимали, а нежно поглаживали.

Волк растерзал ягненка, но насытился ли?

Крис

Как только она сказала «да», я выпустил на волю свою животную страсть.

Разбить в дребезги ее глупые «надо» и «должна».

Ты просто должна любить меня, малышка. Пойми, только в этом есть смысл.

И я вколачивал в нее это истину с каждым движением. И Софи соглашалась со мной каждым стоном, каждым криком. И я торжествовал.

Вместе, мы сделаем это вместе.

На самый верх, малыш.

Там только мы.

Полетели со мной.

Все еще прижимая ее к себе, я вдруг испугался, что Софи растает в моих руках. Ускользнет, как клочок лондонского тумана сквозь пальцы, улетит, как та бабочка, которую не стоит ловить, она сама сядет тебе на плечо.

Я ослабил хватку, и Софи прильнула ко мне. Запрокинув голову, она смотрела мне в глаза. На ее губах играла мягкая полуулыбка. Я зарылся носом в шелковые волосы, вдыхая неповторимый аромат. Цветочный шампунь перемешался с запахом моего родного города. Как самый искушенный парфюмер я нюхал ее щеки, шею. Сердце заколотилось сильнее, когда мягкие губы чмокнули меня в кончик носа. Соня заулыбалась, вся засветилась. Передо мной стояла та маленькая вредная девчонка из номера сверху. Дерзкая, веселая, слегка смущенная.

— Вам весело, мисс? — я опять сжал ее попку.

— О… — круглый звук скатился с ее губ.

Да, детка, ты слишком долго держала меня на расстоянии. Я только начал уговаривать тебя остаться со мной.

Навсегда.

Софи охнула от первого мягкого движения.

— Ты только…

— Я знаю, милая. Второй раз ты любишь аккуратно и медленно. Я все про тебя знаю.

Она еще раз охнула и обняла меня за шею, пробормотав в рубашку что-то вроде: «Невыносимый засранец».

Кончик языка забрался в вырез рубашки, лаская мою кожу. Ее прерывистое дыхание перемешивалось с влажными поцелуями. Я сжал зубы, стараясь держать мягкий ритм, но хотел больше.

Ладошка Софи крепко сжала мой зад, побуждая быть более активным. Я подхвати ее вторую ногу, поднимая над полом, вдавливая в стену.

— Боже мой, — вскрикнула она от неожиданности.

— Я держу тебя, родная. Все хорошо.

Софи крепко сцепила ноги за моей спиной, позволяя проникнуть глубже. Я тяжело дышал, срывая с ее губ поцелуи, двигаясь все быстрее, сжимая крепче. Она выкрикивала незнакомые слова, дергая меня за волосы. Я не понимал ничего, кроме своего имени, но интонации побуждали не медлить. Софи вцепилась зубами мне в плечо, подаваясь быстрыми рывками навстречу. Я встречал ее на полпути, испытывая самый умопомрачительный оргазм в своей жизни.

Соня расслабилась в моих руках. Ее язычок ласково зализывал место укуса. Я развернулся и сполз вместе с ней по стене на пол.

Соня

Крис сидел на полу, опираясь на стену, а я на нем, обнимая ногами. Мне было безумно жарко в куртке и свитере, но двинуться я не решалась.

Так горячо и сладко чувствовать его в себе, слышать, как выравнивается дыхание, ощущать нежные поглаживания пальцев на своей шее. И больно, потому что придется встать и уйти. Конечно, сейчас Крис никуда меня не отпустит, но ведь он уснет когда-нибудь.

— Мне так нравится, когда ты произносишь мое имя по-русски, — сказал он тихо, прижимаясь губами к моему виску, — У вас такая вкусная «Р».

— Кр-р-ристофер-р-р, — прорычала я ему в ухо.

Он засмеялся.

Ноги затекли, сигналя, что пора встать за землю и вспомнить о реальном мире, где нам лучше держаться друг от друга подальше. Я поднялась и тут же по внутренней стороне бедер потекли теплые струи.

— А черт! — я как идиотка пыталась руками остановить влагу, которая пропитывала мои чулки.

Господи, и откуда столько?

Крис засмеялся, встал за мной следом. Пока я охала и ахала, перемазывала пальцы в сперме, стараясь не закапать ковер, он вернулся с коробкой влажных салфеток.

— Стой спокойно.

Крис опустился передо мной на колени. Он аккуратно стирал салфетками следы нашего удовольствия, посмеиваясь.

— Ничего смешного, — я сжала зубы, чтобы не застонать от аккуратных касаний его пальцев.

— Красивое белье, — Крис прижал салфетку к моим трусикам, — У тебя свидание что ли?

— Чего?

— Ты ведь не ожидала меня здесь увидеть, но надела всю эту порнографию, — он щелкнул резинкой чулок.

— Придурок, — я оттолкнула его руки, опустила юбку, — Знаешь, Мэйсон, с таким же успехом можно предположить, что ты прячешь под кепкой лысину.

— Мне нравится кепка.

— А мне нравится красивое белье.

Козел какой. Нет, ну какой козел.

— Вызови такси.

— Далеко собралась? — он сложил руки на груди, изображая короля мира.

— На свидание, — съязвила я.

— Хватит, — он дернул меня за руку и стал целовать.

Жестко, почти грубо, прикусывая и посасывая мои губы. Резко оторвался.

— У тебя свидание со мной. Давай выпьем кофе и спокойно поговорим.

Крис отпустил меня и скользнул руками под куртку, помогая раздеться. Я едва на ногах держалась от кардинальной смены его настроения.

— Решил прикинуться джентльменом?

— Банальное гостеприимство.

— Мне бы в ванную.

В трусиках неприятно хлюпало.

— Ты помнишь, где моя комната?

Я кивнула и направилась к лестнице.

— Софи, — окликнул Крис.

Я обернулась.

— Если решишь удрать через окно, не помни мамины розы.

Я показала ему язык и скрылась наверху.

Крис

К черту кофе. Нашу долгожданную встречу можно и вином отметить.

Почему же я такой мудак? За красивыми глазами стоял, когда раздавали фильтр для рта? Это же надо… Превратил кружевное белье в паскудные намеки на другого мужика. Но хорошо, что она взбесилась, значит и правда есть только я.

Нам нужно поговорить. Спокойно, без спешки.

Просто поговорить. Я должен ей сказать, что люблю, что не могу отпустить ее, что не буду работать, пока она не станет моей во всех грёбанных бюрократических смыслах.

Схватив бутылку и два бокала, я двинулся наверх. Из-за полуприкрытой двери доносились тихие всхлипы.

Софи сидела на полу с выцветшим паларойдным снимком и плакала.

Он всегда лежал на столе, там где его оставил тогда Кирилл. Ни я, никто из родных не смел убрать его. Я поставил свою ношу на стол и поспешил обнять ее.

— Тише, тише. Все будет хорошо. У нас все получится, детка. Ты только не уходи.

Я гладил ее по волосам, укачивая, как маленькую. Соня затихла.

— Я не могу, Крис.

— Почему?

— Потому что ты должен быть один.

— Я должен быть с тобой. И плевать на все.

— А я не смогу наплевать.

— Это хорошо, потому что я не притронусь ни к одному сценарию, пока ты не вернешься.

— Дурак что ли? — она прекратила плакать, уставилась на меня.

— Если моя карьера пойдет крахом, ты будешь виновата, — старый добрый банальный шантаж.

— Прекрати.

— Уже. Донна в обмороке.

Софи закрыла лицо руками. Да, я загнал ее в угол, но она меня вынудила.

— Ну почему ты уперся? Зачем я тебе? — закричала она.

— ДА ЛЮБЛЮ Я ТЕБЯ!!! — заорал я в ответ, теряя терпение. — Мне на хрен никто не нужен, кроме тебя! Хочу только тебя! Понимаешь?

Ее руки упали вдоль тела, глаза округлились, рот приоткрылся. Вдруг Соня схватила меня за грудки, комкая в кулаках борта моей рубашки.

— Повтори, — прошипела она сквозь зубы.

— Люблю тебя, — сказал я тихо.

— Еще.

— Люблю, — громче, увереннее.

Черт, а мне нравится это говорить.

Она захохотала и бросилась мне на шею.

Что это значит?

Соня сжимала меня так крепко, словно хотела раздавить, не переставая смеяться звонким колокольчиком.

Нет, ну как это понимать?

Софи покрыла мое лицо громкими поцелуями, игриво куснула за нос, растрепала волосы. Она тискала меня, как котенка, тыкая под ребра, заставляя смеяться вместе с ней. Поглаживая ладонями мои щеки, она заглянула мне в глаза. С ее ресниц сорвались две слезинки, и Соня опять крепко сжала меня в объятьях.

— Ну что опять? Чего ты плачешь?

— Я никуда не уйду, Крис, — светлая улыбка сквозь слезы.

— Правда? Почему?

— Потому что я люблю тебя. Просто люблю.

Земля остановилась, солнце взорвалось, луна сошла с орбиты, когда я накрыл ее губы, подхватил на руки, укладывая на кровать.

Ты моя.

Я твой.

Навсегда.

Туман загустел и превратился в сладкий фруктовый кисель, что окутывал нас липкой пеленой. Капля за каплей мы пили его, глоток за глотком.

Наша любовь, наконец, смела все преграды, прорвала плотину непонимания, разлилась безудержным бурлящим потоком.