— Мистер Мэйсон… — врач Сони, — … у вас мальчик, поздравляю!

Я хватал ртом воздух, не зная, что сказать.

— Я провожу в палату, — пришел мне на помощь доктор, улыбаясь.

Я вошел в стерильное помещение, накинув на плечи халат. Моя Софи лежала в кровати, прижимая к груди нашего сына. Наши глаза встретились, и я медленно подошел к ней.

К ним.

Улыбка замерла на губах, я целовал Соню в макушку, не отрывая глаз от сморщенного крошечного личика.

Наш малыш.

Спасибо, Господи, спасибо.

Неуверенно подняв руку, я прикоснулся к малюсенькой ладошке. Тут же кулачок обхватил мой палец. Я сглотнул и зажмурился, чувствуя, как из глаз полились слезы.

— Спасибо тебе, — сказал я тихо.

— И тебе спасибо, — ответила Соня так же тихо плача.

— Я люблю тебя, Софи.

— А я тебя еще сильней.

— Это невозможно.

Медсестра унесла малыша. Я только сейчас заметил, как вымоталась моя девочка.

— Устала? — спросил я, когда она в очередной раз зевнула, — Поспи.

— Ты тоже отдохни, поезжай домой, выспись.

Я улыбнулся и кивнул, укрывая ее одеялом, целуя нежно-нежно.

Я врал.

Ни за что не поеду домой.

Буду стоять перед стеклянной стеной и смотреть на нашего сына.

Прости, что обманываю тебя, детка, но я хочу сейчас именно этого.

Просто хочу.

Эпилог

Однажды весной в 2016 году

Крис

— Криииис, Крииис! — кричала Соня. — Твой сын опять хулиганит!

— Мой? Можно подумать, ты тут не причем, — улыбаясь, я скрестил руки на груди. — И где Мэт?

Соня махнула рукой в сторону открытого буфета. Перегнувшись через стол, я увидел сына: он сидел в куче муки, изюма и сахара, старательно пытаясь слепить из этого хоть что-то.

— Ахахаха.

— Весь в тебя. Такой же упрямый неряха, — добавила Соня.

Ну, конечно. Кто бы спорил? Я!

— Что? Я вообще к муке ни разу в жизни не прикасался.

— Зато ты у нас любитель облопаться мучным, — язвила жена, уперев руки в бока.

— А ты — с мукой возиться. Нет-нет-нет, это твои гены, твои привычки, — кипятился я шутливо.

— Да? Ах, так! Вот возьму и рожу ещё парочку таких же привычек с генами для полного счастья! — фыркнула Соня и направилась в гостиную.

— Стой! А ну стой! — схватил я её за руку, прижимая к себе.

— Отпусти!

— Повтори, что ты сказала?

— Давно ли ты оглох, милый?

— Соня, ты серьезно?

— Что серьезно?

— Это угрозы или..?

— Или… — выдохнула она мне в губы, переводя тему поцелуем.

Я сделал вид, что повелся, стараясь не терять мысль. Но ее губы… такие теплые, ласковые, дразнящие.

— Оу.

Сложился пополам, потому что проныра ткнула меня под ребра вырвалась из объятий и рванула обратно в кухонную зону. И снова мне пришлось ловить ее.

Заслышав шум веселья, в дом влетел Бир. Забавный криволапый пес серо-бурого окраса, неопределенной породы. После приторной статьи о нашей любви Соня еще долго злилась. Однажды она в сердцах сказала, что для имиджа полезнее взять зверюшку из приюта, а не выдумывать медовый бред, где она главная героиня. Вряд ли она тогда всерьез предполагала, что, пропустив с приятелями по кружки пива после тяжелого дня, я вернусь домой не один.

Ну да, Соммерс и Орлов долго угорали, когда я предложил поехать выбрать собаку.

— Обычно я по бабам иду после второй пинты, а тут и сучки и кобели, — ржал Келлан, пытаясь не описаться со смеху.

— Серьезно, Крис, ты обязан назвать его в честь спасителя.

— Как? Мэйсон?

— Нет. Пиво — Бир.

Так я его и назвал.

Бир скулил и подпрыгивал, оглушительно лая и норовя облизать меня, полностью блокируя дорогу к Соне. Мэт даже отвлекся от своих мучных шедевров и заливался звонким колокольчикам, глядя на нас дурачков.

Поздним вечером я таки догнал свою вредную жену в постели.

— Я тут подумал…

— Правда?

— Ой, прекрати, — поцеловал вредину, — Ты и правда должна мне родить еще парочку вредных привычек.

— Серьезно? Тебя интересует результат или процесс?

— И то и другое, — я начинал заводиться, притягивая Соню к себе.

— Умеете же вы материализовать мысль, мистер Мэйсон, — отметила она.

— Ты сейчас серьезно, Софи? — я затаил дыхание, — Мэти еще маленький и…

— Я хочу, Крис. Очень хочу. Серьезно.

— И это будет девочка. Вся в меня, — завопил я от радости.

— Иди сюда, самовлюбленный болван, — прохихикала Соня и повалила меня на спину.


Дневник Кристофера

11.05. 2017

Наконец лечу домой. Вся моя жизнь — болезненный вдох и долгожданный выдох. От дома до дома. От Сони до Сони.

Мои сны — её лицо.

Мои мечты с её улыбкой.

Моё небо, цвета её глаз.

Мой кислород с запахом её тела.

Моя гордость с первыми неуверенными шагами сына по дому.

Моя радость со звуком смеха нашего малыша.

Мой мир с видом из окна нашей спальни.

Я покидаю дом, глубоко вдыхая его атмосферу и запах, чтобы хватило надолго, и живу вдали, боясь, что как только он закончится, меня заполнит отравляющая углекислая смесь фальшивого голливудского благополучия. Время летит так быстро, я вижу огромное количество людей, мимолетно или целенаправленно шагающих по краю моей жизни. Они такие разные. Есть умные, а есть хорошие — так я теперь это называю.

Когда-то считал это интересным, а теперь я связан по рукам и ногам. Я зависим. Вижу солнце, только если она рядом. Понимаю вкус еды, только если она приготовила. Я даже смеяться могу только с ней — чтоб в полный голос и от души. А остальным — вежливо улыбаюсь. Вывести меня из себя может только эта чокнутая русская женщина. И другую я хотеть не могу — не хочу.

Женщина — это только она. Моя жена. Без неё меня рвёт на клочья, но она всегда заботливо собирает меня по кусочкам, когда я возвращаюсь домой. Такой сахарный русско-британский островок в американском Диснейленде. Государство в государстве.

Я до сих пор не понимаю двух вещей: когда она пишет и когда она спит.

Я и сам никогда столько не писал. Стихов, музыки, прозы. Я никогда не был таким наполненным изнутри. Таким сильным и таким слабым. Никогда не был ТАКИМ счастливым.

Я понял, что такое счастье: когда имея огромные возможности, мы ничего не хотим.

Только друг друга.


Соня

— Папа, папа, папа приехал, — завопил Мэти, увидев в окно, как Крис вылезает из машины.

Я дернулась и чуть не обожглась об сковородку, уронила ложку.

И когда уже привыкну?

Никогда.

Мое сердце всегда будет трепыхаться, как безумное, в предвкушении встречи после долгой разлуки. Никакой скайп не заменит мне тепла Кристофера, его глаз, улыбки, когда он возвращается домой.

Мэт несся через двор, обгоняя ветер наперегонки с этим бестолковым пивным псом. Сама бы тоже побежала, но пинок изнутри напомнил, что передвигаться теперь стоит более степенно. Я вышла на веранду, наблюдая, как Крис тискает сына, поглядывая на меня. Из машины вышли Кир, Ники и их малышка Энн. Кристофер отпустила Мэта, который уже скакал возле сестры и тети с дядей.

Я сглотнула ком, сдавивший мое горло.

Крис шел через двор широкими шагами прямо ко мне. Глупая улыбка, как всегда, застыла у меня на лице, что аж скулы свело.

— Привет, девочки.

Одной рукой он притянул мою голову к себе в требовательном поцелуе, а второй накрыл слегка округлившийся живот. Маленькая вредина тут же пнула его прямо в ладонь.

— Ой, — не выдержала я.

— Ух!

Крис отклонился и заулыбался, прижимая руку теснее.

— И давно у нас так?

— С неделю.

Я не говорила ему по телефону. Сюрприз удался.

— Безумно соскучился, — прошептал Кристофер мне в макушку.

Я глубоко вдохнула.

Его запах.

Мой любимый.

Так пахнет счастье.

Я нехотя отстранилась, чтобы обнять родственников, предвкушая долгий семейный обед, перетекающий в ужин. Разговоры, шутки, нетерпеливый Мэт-любитель десерта, серьезная, тихая Энни, Кир с шутками на грани, Ники, которая пинает его под столом, периодически попадая в Бира. И Крис… Мой Кристофер вскакивает, чтобы помочь мне, воруя украдкой жадные поцелуи на кухне.

— Кир и Ники завтра едут на два дня в Динснейленд, и Мэт напросился с ними.

— А мой номер шестнадцатый? Мое мнение не учитывается? Курица не птица, женщина не человек?

— Уверен, что ты не против.

— Самоуверенный, самовлюбленный засра… — он опять заставил меня замолчать излюбленным способом.

Два часа ночи.

Он спит, а я смотрю. Сначала в потолок, теперь на него. Никогда не перестану впадать в транс, глядя на Криса. Он просто ослепляет меня.

Так странно — верить в сказку.

Так невероятно быть её частью.

Я живу в пряничном домике, а мой муж — ученик волшебника. Чтобы поверить в реальность я не щипаю себя, а просто смотрю на нашего сына. Он есть, а значит, я не сплю.

Ой…Ой, мамочки. Вот и еще одно доказательство проснулось под сердцем. Ножками всю диафрагму мне сдавила. Знаю я, чьи это ноги. Вся в папочку.

Я осторожно сползла с кровати. Оставаться в постели и своим ворчаньем и оханьем разбудить мужа не хотелось.

Люблю, когда он спит. Ему нужно отдохнуть.

Я же вижу, с какими синяками под глазами он возвращается домой. Спустившись в гостиную, я осмотрелась, не зная, чем заняться. Сна — ни в одном глазу, а у дочери — ни в одной ноге — так она ими пинала меня по всему, до чего доставала. Ладно, давай погуляем, малышка.