Мария Коваленко - Противостояние

***

Вечер в компании Воинова мало чем отличался от утра. Ужинали они обычно в баре, и за обоих Роман расплачивался, не экономя на чаевых. Потом была поездка домой, а там… Стоило лишь захлопнуть дверь, как начиналась гонка на раздевание. Забег до кровати чаще всего происходил уже после первого раунда и больше напоминал миграцию двух ленивцев на соседнюю ветку. 

Однако один из вечеров был непохожим на другие. На ужин Роман не приехал в бар. Это несколько удивило Катю, но так как на телефонный звонок ответить он тоже не соизволил, она выбросила беспокойство за желудок любовника из головы. Поздно ночью беспокойство вернулось. На этот раз не за желудок, а за самого Романа. Некстати вспомнился уродливый шрам у него на спине и разгромленная квартира.

Так к двум ночи от образа истеричной женушки, молящейся на телефон, Катю удерживали только злость и вера в то, что у журналистов кошачий комплект жизней. Мысленно пересчитав и овечек, и чайные ложечки в своем баре, Катя лежала в кровати без сна. То и дело косясь на светящееся зеленым табло электронных часов, она продумывала приветственную речь для Воинова, а заодно представляла, какой “отдохнувшей” будет выглядеть на утро.

На вере и злости удалось продержаться до трех. После качели эмоций вновь качнулись в сторону тревоги, и стало не по себе. Когда часы показали полчетвертого, Катя уже была готова к оказанию первой медицинской помощи, вызову скорой и поездке в больницу. С Игорем она такого не проходила, но из общего с Воиновым у него была только половая принадлежность.

- Рома, ну где же тебя черти носят? - уже не мысленно, а вслух произнесла Виноградова.

Словно ответ на ее вопрос в дверном замке заскрежетал ключ, и спустя несколько мгновений на пороге появился Воинов.

***

Катя еще при первом знакомстве успела убедиться, что в белой рубашке и костюме этот мужчина выглядит сногсшибательно. Лучше Рома выглядел только голышом. Еще она знала, что Воинов хорош даже с колючей щетиной и растрепанными волосами. Но с идеально выбритым, шикарно одетым, лощеным Романом Катя не встречалась ни разу.

И вот сегодня поздно ночью, когда все нормальные люди смотрели сны, Катя, открыв рот от удивления, смотрела на упакованного как на свадьбу звезду отечественной журналистики.

- А ты чего не спишь? - вместо приветствия произнесла звезда.

- Аа… Я… - Катя впала в ступор. Признаваться, что волновалась, было категорически нельзя.

- Хм. Почему я не сплю, я знаю, - Воинов сбросил туфли.

- Я…

- Ты? - с видом явного облегчения Роман стянул с шеи галстук и расстегнул две верхние пуговицы.

- Ээ…

Катя закусила губу. Богатая фантазия, выручавшая ее не раз, молчала, словно впала в кому от визуального эстетического наслаждения.

- Ночные бдения? - Роман шагнул к хозяйке.

- Да-а… - растеряно.

Довольный эффектом, Воинов сделал еще шаг. И тут до Виноградовой дошел запах. Знакомое до боли сочетание сигарет, коньяка и женских духов - аромат отравы. Звонок из прошлого.

Один вдох, и искренняя радость от встречи выгорела дотла. Вместо восторга в душе поднялась такая волна ярости, что Катя чуть не упала, оступившись.

Роман такую рокировку в пространстве интерпретировал по-своему. Виноградова даже взглядом не успела моргнуть, как он скинул на тумбу пиджак и двинулся к ней.

- Отпусти меня! - совсем не радостный вопль оглушил Романа, когда он, счастливый и воодушевленный, подхватил Катю на руки.

- Я так рад!

- Отпусти сейчас же!

Только после второго крика в голове у Ромы зародилось подозрение, что что-то не так.

- Какая у меня осечка на этот раз? - подставленные для поцелуя губы плотно сжались.

Задыхающаяся от ненавистного запаха Катя с отчаянным стоном пнула его в грудь, но ни слова не проронила.

- Кать… Катя? - Роман нахмурился. - Я устал до чертиков. Мне бы поспать хоть часик. Серьезно! - он успокаивающе провел рукой по ее напряженной спине. - Потом хоть на эшафот.

- Вот и спал бы на своей работе! - наконец заговорила хозяйка. - На работе. С работой. Под работой. Как угодно!

- Нет, спать мне с тобой нравится. “Под” и “над” тоже нравится, - вздохнул, - но можно сейчас только спать?

- Еще бы! - возмутилась Катя. - Устал бедненький!

- Милая?

- Конечно-конечно! - еще один удар пришелся на грудь Романа. - Шляться по барам и тискать баб - адский труд! Прямо-таки каторжный!

- Что?!

- Воинов, от тебя несет кабаком и борделем! - Катя, как могла, пыталась сдерживаться, но от обиды горло перехватило, и голос сел до предательской хрипоты.

- Чем?! - Роман выпучил глаза. - Так. Стоп.

По-прежнему слабо понимая, что случилось, он осторожно поставил свою ношу на пол.

- Пахнет, да? - деловито уточнил.

- Воняет! - Катя демонстративно зажала нос.

- Борделем… - он резко через голову стянул с себя рубашку, - и кабаком. Да?

От его нарочито спокойного тона Кате стало не по себе. Ярость, еще недавно рвавшая душу, замерла, как собака в ожидании команды.

- Однако, обвинения у тебя… - Роман поднес рубашку к носу, повертел, снова поднес. - Блин, точно воняет!

Между Катей и Романом повисло напряжение. До Воинова постепенно доходила вся суть ситуации, а хозяйка готовилась дать бой жалким мужским оправданиям.

Несколько секунд ничего не происходило. Тикали часы на стене, и еще быстрее бухали сердца. А потом, словно взрыв, квартиру сотряс хохот Воинова. Громкий и веселый, он наверняка слышен был даже у соседей. Романа буквально пополам сложило от смеха. Ноги подкосились и, утирая с глаз слезы, он опустился на пол.

К такому исходу Виноградова не была готова.

- Тебе смешно? – обалдело возмутилась она.

- Сейчас… - новый взрыв смеха.

- Рома?

- Аа… - он похлопал себя по колену, словно это могло унять приступ хохота. - Ваське завтра расскажу - не поверит. Аа… - даже вздохнуть нормально было сложно. - Как в анекдоте!

- Черт, Рома!

- А где скалка? - Воинов дотянулся до Катиных ног. – Ну, или сковорода! - потянул ее на себя.

- Что? Что ты…

Договорить ей не дали. Изловчившись, Роман ловко подсек Катю под колени и уронил на себя.

- Блин, ну анекдот ведь! Аа… - смеясь, он стал целовать ее в лоб, в щеки, в сжатые губы - куда удавалось. - Нет, Ломоносов точно не поверит!

- Рома! - взвилась Виноградова. - Прекрати!

- В казино я был. В подпольном, - наконец, оторвавшись от ее губ, признался Рома. - По заданию редакции! - снова поцеловал, на этот раз нежно, только в губы. – А ты меня ревнуешь, да?

Вопрос обухом ударил Катю по голове. На бледном лице маковым цветом распустился румянец.

- Кать! - Роман за подбородок повернул ее лицом к себе. - Серьезно?

Катя ощутила себя загнанной в угол мышкой перед огромным котом.

- Ревную?

- Да! Ты меня приревновала! - Воинов быстро поцеловал ее в нос. - Напрасно, конечно, но так яростно! - восторженно. - Мне понравилось! Тигрица!

- Я-а-а… - глотая ком.

- Ты-ы-ы!

- Я… - сознание кричало: “На помощь!”, но предательница-фантазия опять молчала.

- …ревнивая собственница, - подсказал Роман.

- Воинов, ты невозможный тип! - наконец произнесла она. От облегчения слезы на глаза выступили. - Свалился на мою голову! - губы дрогнули.

- Свалился, и не только на голову, - Рома подмигнул.

- На всю меня! - серьезно произнесла Катя и тут же, больше не в силах держать лицо, рассмеялась. 

Хохотали вдвоем, громко, заливисто, пока щеки не начинали болеть. А отсмеявшись, целовались. И так по кругу: веселье и нежность, радость и страсть. Полуголый он, растрепанная она. И плевать обоим было на холодный пол и позднюю ночь. 

Как всегда, в вечер пятницы бар напоминал шумный улей. Посетители болтали без умолку, словно последний раз в жизни. Официантки чуть не падали от усталости, а в кухне, костеря нерадивых помощников, лютовала Глафира. Шеф-повар “Градуса Баллинга” была в ударе. Казалось, чем больше в кухню сбрасывали заказов, тем больше энергии к ней прибывало. Помощники Глафиры вот-вот готовы были броситься к ногам хозяйки и молить пощады. Зная свою повариху, Виноградова обходила кухню стороной. Ей вообще сегодня было не до кухни. Следующий день являлся крайним сроком ультиматума застройщика. И пусть кредиторы пока не напоминали о себе - в то, что угроза может оказаться блефом, Катя не верила. Не с ее удачей! Потому, оставив зал на Анечку, она принялась за расчеты. 

Пока Катя истязала калькулятор, Мэрилин рядом полировала ногти. Она так увлеченно это делала, что когда вдруг заговорила, Катя не сразу обратила внимание.

-…Нет, ну я бы, поняла, если бы исчез коньяк! - не отвлекаясь от маникюра, возмутилась Лена. - Пусть даже водка! Любая! Но моя прелесть… Нет, я определенно не узнаю свой любимый бар.

Катя бросила взгляд на стопку папок с меню, потом осмотрела витрину бара.

- Лен, - хозяйка откашлялась, - где я проколо… - запнулась, поймав себя на том, что цитирует Романа. - По какому поводу возмущение?

- Грег больше не делает грог! - скороговоркой ответила Мэрилин.