Мария Коваленко - Противостояние

- Медицина зашла в тупик, – игриво улыбнувшись, Анжела сдвинулась на самый краешек стула. – Думаю, нужно провести осмотр пациента.

- Ты еще реанимацию предложи! – Рома инстинктивно отшатнулся.

- Искусственное дыхание?

- Нет!

- Воскрешающий поцелуй бабочки?

- Пас!

- Массаж лингама?

- Кого?! – у Воинова челюсть отвисла.

- Тебе понравится, - подмигнула Анжела.

- Знаешь… - Воинов скрестил на груди руки, - что-то мне эта игра перестала нравиться.

Вошедшая в раж гостья явно не рассчитывала, что пациент так быстро сдастся. Сложив губы уточкой, она недовольно покивала головой, а потом вдруг переменилась в лице.

- Ты влюбился что ли? - удивленная собственной догадкой, Анжела перевела взгляд с паха на лицо Воинова.

Молчание.

- Рома?..

Хозяин квартиры почесал себя между лопаток, неспешно снял турку с плиты, но ответить так и не соизволил.

- Воинов, ты втрескался по самую маковку! - теперь уже в голосе Анжелы не было вопросительной интонации. Она была убеждена в своей правоте.

- Вообще-то я надеялся на легкую форму психоза, - прозвучало предельно искренне.

- Обалдеть! - восторженно воскликнула Анжела.

- Хотя бы из сочувствия к старому другу не радуйся так откровенно, - проворчал собеседник.

- Не порти мне малину. Дай насладиться открытием, - недовольно осадила его гостья. - Роман Воинов влюбился! О! Так и вижу эту новость на первых полосах газет! Сенсация года! Сотни разбитых сердец, общий женский траур.

Рому так и подмывало схватить нахалку за шкирки и хорошенько встряхнуть. Ее открытие ничуть его не веселило. На фоне последних событий: откровений в усадьбе, пожара и разрыва - влюбленность казалась подлой насмешкой Купидона. Местью за годы счастливой беззаботной жизни, полной приятных встреч и ни к чему не обязывающего секса.

- А дай, я угадаю, кто она! – в глазах Анжелы блеснули озорные огоньки. - Это ведь та дамочка из бара? Брюнетка. Да? - она как ребенок радостно захлопала в ладоши. - Сто процентов, она! Как вспомню ту ночь! Ну почему мой мобильный тогда разрядился! Можно было снять историческое видео.

Глядя, как веселится гостья, Роман все больше убеждался в ошибочности их затеи. Не нужно было вообще затевать глупую игру в доктора и пациента. Не нужно было даже на порог Анжелу пускать.

Ему не полегчало. Наоборот, стало еще паршивее. С каждым утверждением, с каждой улыбкой добрая «докторша» загоняла все больше гвоздей в крышку гроба его надежды, лишая последних шансов на выздоровление.

***

Настоящее время. Редакция

Ломоносов смеялся, пока из глаз слезы не брызнули.

- Да ты не бойся! – придя в себя, отмахнулся он. – Катерина у тебя дама с опытом. Говорят, второго мужа берегут больше первого. Будешь как сыр в масле кататься!

Подыскивая, чем бы лучше запустить в друга, Роман взглядом обшарил рабочий стол, тумбочку и гигантский, на треть кабинета, шкаф у стены. Ассортимент снарядов оказался богат: от старой печатной машинки на шкафу до мощного, бьющего по тридцать листов, дырокола. Для обычного случая он скорее всего воспользовался бы дыроколом, но сегодня… Нынче друг шутил с особым цинизмом. Такие шутки вполне тянули на печатную машинку.

- Мама сказала, что ты уже и о детях думаешь, - Василий заливался хохотом. – Я сейчас помру со смеху! Как представлю тебя с маленькими Воиновыми… Ааа…

Печатная машинка манила Романа все сильнее. Нужно было всего-то дотянуться до верхней полки и с самым невинным видом обрушить раритет на голову неугомонного редактора.

- Ты был последним холостяком среди моих друзей, - утирая слезы, продолжал Ломоносов. – Динозавром! Мамонтом! Тасманским волком!

- Ну хоть не Ирландским оленем, - хмыкнул Роман, - и на том спасибо.

- Да для тебя… – Василий смахнул с ресниц слезы. - Уже живот от смеха болит. Сил нет! Удивил, друг, так удивил. Но понимаю, такая красавица как твоя Катя – штучный экземпляр. Так и быть, за приглашение на свадьбу прощу тебе прогулы. Даже отпуск дам. Прямо сейчас.

Воинов ушам своим не поверил. Приземление инопланетян было реальнее, чем внеплановый отпуск в редакции.

- Да я в курсе, что у нее сейчас тяжелый период, - поспешил пояснить Ломоносов. – Долги, угрозы…

- Что?.. – переспросил Роман.

- Костя рассказал, что ее заставляют продать бар. Вроде до субботы был срок… Или до понедельника. Сильно ее муженек подставил. Придушить его мало.

У Воинова чуть глаза из орбит не вылезли. В одно мгновение он забыл и о печатной машинке, и о недавнем желании пристукнуть друга.

- Вася, повтори, пожалуйста, - язык заплетался, - что ты сказал про угрозы?

Ничего не понимающий друг бодро отрапортовал суть последнего диалога с обозревателем светской хроники. На последнем предложении о сроках, Ломоносов запнулся.

- Ты не знал, да? – испуганно спросил он.

- Нет.

- Твою мать…

Оба уткнулись взглядами в пол.

- Вася, мы расстались. – Роман зарылся руками в волосы. Привычная реальность вдруг вывернулась под непривычным углом. Черное стало белым, белое – серым, а серое – серо-буро-малиновым, и от отчаяния хотелось биться головой о стену. – И бар сгорел. 

Если бы Катерина Дмитриевна Виноградова верила в эзотерику, фэн-шуй или еще какую-нибудь хиромантию, после ухода Романа она обязательно окурила бы благовониями свою квартиру, прочла заклинания, промычала мантру и непременно повесила бы на люстру красные трусы. К удаче и к новой встрече! Но Катя не относилась к числу счастливиц, легко поддающихся самообману. В действенность подобных методик Виноградова вообще не верила. Ее путь к душевному спокойствию был гораздо труднее.

Сутки разделились на две части: днем Катя увещевала кредиторов и с каменным лицом допрашивала работников страховых компаний, ночью, роняя проклятия и слезы, лупила и обнималась с подушкой Воинова. И ночью, и днем было тяжело. Вместе с семейным альбомом сгорели документы. Добывать информацию о страховке приходилось вслепую. Когда страховали, где страховали, на какую сумму - одни вопросы. Облегчить поиски мог бы Игорь, он не один год занимался бумажной работой в баре, но бывший, в своих “лучших” традициях, внезапно исчез в самый неподходящий момент.

Действуя где-то напором, где-то очарованием, за три дня она успела выбиться из сил и почти не продвинулась в поисках выхода. Ситуация казалась тупиковой: долги, пепелище и полное одиночество. 

Брат, как и прежде, был неуловим. Из-за дорогой связи в роуминге трубку он не брал. Смс-сообщения, как и входящие звонки, не замечал. За три дня попыток достучаться до единственного родственника Катя получила два совершенно одинаковых сообщения по вайберу: “Сестренка, все путем. Не парься” и одно письмо по электронной почте. От его содержательности и лаконичности Катю накрыл нервный смех. Написав с десяток писем о пожаре и своем плачевном финансовом состоянии, она надеялась на обещание вернуться или хотя бы на сочувствие. Но ее беззаботный брат-музыкант воспринимал информацию по-своему, как подозревала Катя - спинным мозгом. Содержание электронного письма эту догадку подтвердило: “Гастроли чумовые. Встречают как Ролингов. По поводу бара не парься. Все тлен. Не в баре счастье”.

Пофигистически-философский настрой брата вызывал зависть. Махнуть на все рукой, забыться рок-н-роллом… Хотелось! Только, как назло, еще хотелось есть, спать в своей квартире и не бояться, что за углом может поджидать “друг” с лопатой. 

Не бояться встречи с “другом” с каждым днем становилось все труднее. Не будучи трусливой по натуре, после пожара Катя стала внимательнее следить за дорогой и оглядываться, заходя в темные переулки. Развитию мании преследования очень способствовали звонки Петра Петровича. 

Застройщик, как и следовало ожидать, брать на себя ответственность за пожар не собирался. Более того - он настолько достоверно при встрече изобразил потрясение, что Катя чуть не захлопала в ладоши. С таким актерским талантом впору было выступать в театре. Куда там Козловским или Безруковым! Лев Дуров, не менее. 

Кате пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не броситься на наглеца с кулаками. Возможно, если бы не присутствие верного спутника Гриши, “честные” глаза застройщика не избежали бы встречи с ее ногтями. Заверяя в своем расположении и желании помочь, Петр Петрович и не подозревал, как сильно рискует здоровьем. Катя мысленно успела колесовать, четвертовать и сжечь мерзавца живьем, пока он сокрушался над участью бара. 

Но встреча с застройщиком оказалась не худшим испытанием. В довершение ко всему на третий день после пожара в гости с вином и очередной душеспасительной беседой пожаловала Мэрилин. Открывая подруге дверь, Катя отчаянно надеялась на сочувствие. Должен же был на этом свете существовать хоть один понимающий человек! Но черная полоса не желала светлеть ни на тон.

***

А ведь все так хорошо начиналось…

Стоило Кате открыть дверь, как из коридора ей на шею с извинением и приветствием бросилась Лена.