Принц похмыкал, разглядывая ворох приглашений, и приказал секретарю оставить только те, куда он может пойти с Иржиной вместе. Молодой офицер блестяще справился с задачей, распределив мероприятия так, чтобы не наследный принц мог развлечься и отдохнуть, не забывая про службу.

Со временем Иржина привыкла к охране, к сопровождению из адъютантов в морской форме, и косым взглядам, когда окружающие думали, что она их не видит. Покушения больше не повторялись, и ей разрешили прогулки на коляске, а потом и в общественном королевском парке. Агнешке очень нравился «зимний зоопарк» в одном из гротов, а так же яблоки в карамели, горячий медовый напиток и возможность поиграть с другими детьми.

К первому снегу жизнь певицы и принца вошла в определенный ритм. Дважды в неделю она давала концерт в Королевском театре. Пела все, к чему лежала душа, разучивала новые арии, традиционные андаррские мелодии, модные песенки и романсы. Иногда концерт посещала Ее Величество, порой бывал наследник или его супруга и каждый раз Иржина получала теплую записку с восхищением ее талантом и добрыми пожеланиями.

К свитку с королевской печатью полагался традиционный букет из королевской оранжереи, а иногда и небольшой подарок – кружевной веер, зажим для перчаток с птичкой, пряжка для пояса или набор драгоценных пуговиц. Ее Величество считала, что прозвище «певчая птичка» мисс Валевски очень подходит, поэтому все подарки имели форму птички, в крайнем случае – изображение музыкального инструмента. Именно с легкой руки Ее Величества в моду вошли шоколадные конфеты в виде клавиш фортепьяно и вафельные трубочки, собранные в «свирель».

Не наследный принц тоже не скучал. Поначалу он сопровождал фаворитку на концерты и прогулки, всячески демонстрируя газетчикам их близость в рамках приличий. Потом плотно увяз в делах флота, и появлялся на мероприятиях не часто, полностью доверив Иржину сестрам, адъютантам и постоянной охране. Тем не менее, раз в неделю они ужинали в каком-нибудь модном ресторане, еще раз бывали на балу или общественном гулянии, а в божий день обязательно посещали службу, вызывая удивление прихожан.

Друзья принца одобрили его связь и нередко навещали особняк, зная, что их встретят с радостью, вкусно накормят, развлекут беседой и даже споют или сыграют на фортепьяно. Тейт нередко вел с Иржиной беседы об искусстве, находя в ней благодарного слушателя, и даже позволял себе вывезти девушку в модную галерею, или особняк мецената, открытый для широкой публики.

Грир консультировал девушку по вложениям, попутно поглощая отменно приготовленные блюда. Ему нравилась атмосфера, которая довольно быстро воцарилась в прежнем холостяцком доме. Граф привык к окружению женщин, но эта компания его не напрягала. Он даже подарил Агнешке пони, и сам дал несколько уроков, пока Иржина не отыскала для дочери постоянного грума.

Берг очень ценил пение мисс Валевски, и порой сожалел о том, что не может представить Иржину своей супруге – герцогиня должна была вот-вот родить, и потому не выезжала, а принять в доме даму полусвета герцогу не позволяли приличия.

К Новогодью связь Иржины и принца из «горячей новости» перешла в разряд еженедельных, а потом и вовсе убежала на вторую страницу газет. Ричард этому радовался. По информации из Мондана принцесса уже успокоилась и вновь блистала на балах, собираясь замуж за одного из подданных своего отца.

Праздники отметили шумно. Ричард все еще был в опале, поэтому никуда не уезжал из дома. Они все вместе украшали большую елку, нанизывая на суровые нитки специально выпеченное сестрами печенье, золоченые орехи и конфеты. Вместе ездили по магазинам, выбирая подарки сестрам и Агнешке. Даже катались с гор на парных санках, под звонкий визг певицы.

Иржине нравился особняк. Слуги украсили холл и гостиные, с кухни пахло сытными и пряными праздничными блюдами, днем часто звучали музыка и смех, а ночью, в полумраке спальни Иржину жарко обнимал сильный и любящий мужчина. Во всяком случае, ей казалось, что Ричард искренне шепчет ей ласковые слова, уговаривая не стесняться. Правда днем он таких слов никогда не говорил, и вообще общались они только коротко и по делу.

В праздники жизнь замирает везде, кроме гуляний и магазинов, но принц стал больше времени проводить в своем кабинете, а гоф-курьеры и адъютанты носились туда-сюда днем и ночью. Поначалу Иржину не насторожила такая активность – принц всегда много работал с бумагами. Потом приезжающие друзья стали сразу проходить в кабинет, не задерживаясь в гостиной, а к завершению праздничных гуляний особняк напоминал морской штаб, в котором непрерывно курят тяжелый морской табак, пьют ром, и громко обсуждают течения и характеристики кораблей.

Тут девушка поняла, что все же происходит что-то важное, и решила посоветоваться с сестрой Грициной. Немолодая монахиня нашлась в кладовой. Она вместе с экономкой перебирала пряности, собираясь варить к ужину пунш. Увидев взволнованную подопечную, сестра быстро завершила свое дело и увела Иржину в маленькую каморку рядом с кухней, где сестры устроили себе уголок для молитв.

– Что происходит, сестра? – потерла лицо певица.

– Андарра готовится к войне, – со вздохом объяснила монахиня.

Сестры не осуждали Иржину, хотя видели, что она угодила в медовую ловушку своих чувств, и совершенно забыла о разнице в положении, политических мотивах и жизненных обстоятельствах. Просто любила, порхала по дому, создавая уют любимому мужчине и каждое утро светилась, спускаясь к завтраку вместе с принцем.

– К войне? – растерянная девушка опустилась на сундук, – с кем?

– Тройственный союз, – пожала плечами сестра, – Гишпания, Гринария и Сирандон.

– Из-за чего? – все еще не могла уложить новости в голове Иржина.

– Морские пути, рыбные ловы, ракушечные отмели… Ты же знаешь, Андарра торгует и рыбой и ракушками, и жемчугом…

– Сейчас? – побледнев уточнила девушка.

– Весной. Сейчас идет подготовка. Твой принц устроил штаб прямо здесь, чтобы проводить с тобой немного больше времени, – со вздохом признала монахиня.

– Значит, весной он уйдет в море, – медленно проговорила Иржина, чувствуя желание расплакаться, – а как же мы?

– Будем ждать, – вроде бы ровно ответила сестра, и тут же поджала тонкие губы.

Эту гримасу Иржина знала хорошо, поэтому сразу вцепилась в женщину, что невольно заменила ей и мать и сестру и подругу.

– Что? Что не так?

– Принцу сделали предложение. О женитьбе. Политический союз может остановить войну.

– А он? – со страхом спросила певица.

– Не знаю, – сочувственно ответила сестра Грицина. И тут же обняла, прижала девушку к себе: – не расстраивайся, мы всегда можем уехать, хоть в ту же Алемандию, или обратно в Мондан, денег хватит.

Иржина не выдержала и разрыдалась. Деньги ее сейчас не волновали. Просто в груди все разрывалось от осознания – ее сказка заканчивается гораздо раньше, чем она думала! Война, страшное слово, а свадьба еще страшнее! Из боя принц может вернуться живым, а политический брак навсегда оттолкнет его от нее!

Нарыдавшись, девушка поднялась к себе, умылась, надела тонкий кружевной пеньюар – подарок принца на Новогодье, и запретила себе переживать и плакать. До весны еще есть время. Она сохранит в своей памяти каждый день и каждый час их общей жизни, а потом уедет. Куда-нибудь.

Тем же вечером Ричард поднялся в спальню, окончательно вымотанный дневной суетой. Иржина встретила его как обычно – мягко помогла раздеться, подала бокал кларета, и ни о чем не спрашивала. Идеальная любовница, с которой мужчина может забыть обо всем. И принц принял ее тепло, нырнул в нежность, отбрасывая тяжелые думы.

А утром снова навалилась подготовка к сражению. Канаты, порох, ядра, крючья… Капитаны, матросы, офицеры… В круговерти он и не заметил, что Иржина осталась дома. Девушка очнулась от сладких грез, в которые беззастенчиво нырнула после первого концерта, и теперь нагоняла пропущенное – читала газеты, беседовала с гостями и старшими слугами, выясняя политическую ситуацию в стране. И чем больше разбиралась, тем больше приходила в ужас.

Проблему действительно можно было решить политическим браком, но лишь отчасти. В тройственном союзе стран, заключивших договор о помощи на море, не было принцесс брачного возраста. Зато в семье монархов Алемандии девочка была. Прелестная кроха лет пяти. Конечно, такую малышку замуж не выдадут, но помолвку заключат, и даже отправят ее жить ко двору будущего мужа, чтобы училась законам и правилам Андарры. Взамен Ричард получит флотилию и всяческую помощь на суше и на море. Может ли принц, радеющий за свое государство отказаться от таких перспектив? Конечно, нет. Иржина сама не позволит ему губить людей ради связи с ней!

С таким настроем прошел еще месяц. Принц осознавал, что выхода у него почти нет, но тянул время, наслаждаясь каждым днем, проведенным рядом с Иржиной. Он уже не сомневался, что она была женщиной, с которой он готов был провести всю жизнь, но… политически ситуация была очень шаткой и он не знал, как объяснить девушке необходимость досрочного расставания.

В сомнениях и переживаниях прошел еще месяц. Кое-где на быстрых реках уже начал вскрываться лед, тянуть больше было нельзя и освободив один из вечером Ричард пригласил к себе друзей. Жена Берга недавно родила, так что поводом стало рождение наследника рода.

За ужином принц внимательно присматривался к Тейту и Гриру, сдержанно улыбался Иржине, много шутил и поздравлял Берга, а после десерта пригласил графа в кабинет, якобы для того, чтобы показать какие-то финансовые документы. Друг без сомнений последовал за ним, и молча остановился у стола. Когда тишина стала давящей, не выдержал и спросил:

– Вы что-то хотели, мой принц?

– Хотел, – Ричард не стал садиться за стол, просто прислонился к тяжелой полированной крышке: – через месяц назначен поход.

Грир смотрел молча. Про грядущую войну за тресковые ловы он знал, сам составлял сметы, сам поставлял тягловых лошадей для вывода кораблей из доков.