– Очень приятно, синьора, – вежливо кивнула Иржина, – прошу вас показать мне дом и представить слуг.

Женщина тут же начала рассказывать историю строительства дома, и возделывания долины.

– Вы знаете, почему этот титул передается только по женской линии? – спросила девушка, рассматривая кружевную решетку балюстрады.

– Конечно, – улыбнулась в ответ экономка, – когда-то в центре этой долины стоял храм древней богини плодородия. Ей служили женщины. Когда Гишпанский король захватил эти земли, он не посмел тронуть старшую жрицу, облеченную благосклонностью богини, он просто выдал ее замуж за верного вассала. Эта женщина и стала родоначальницей. У нее рождались лишь дочери, а попытка передать эти земли мужчине каралась неурожаем и бедствиями. Даже король склонился перед силой природы. С той поры долиной Мондилье правят только женщины.

– Спасибо! – негромко сказала Иржина, – не знала, что род мой столько древен!

– В салоне есть большое родовое древо Вашей Светлости! – сообщила сеньора и поспешила показать новой хозяйке нужную комнату.

Комната за комнатой, Иржина обошла дом, а потом, сославшись на усталость, поднялась в хозяйскую спальню, сообщив, что будет ужинать у себя в комнате. Пусть мужчины сами решат для себя, достойна ли их внимания женщина, собирающаяся родить наследника титула от другого мужчины.

Глава 46

Ночь прошла в полетах по замку. На этот раз Иржину словно вели не по существующему каменному строению, а куда-то вглубь веков. В какой-то момент девушка выпорхнула в окно, и залюбовалась строением – у ее бабушек прабабушек был отличный вкус, здание выглядело гармоничным и таинственным. Однако стоило девушке облететь дворец, как он на глазах начал меняться. Сначала пропали арочные галереи и террасы, потом высокие шпили сменились плоскими крышами старинной крепости.

Еще один круг по выступу крепостной стены, и защитный вал пропал – на месте песочного цвета замка стоит маленький белый храм, увитый лозами. Иржина смотрела на него, словно на картинку в книге сказок – настолько он был нереален и прекрасен. Рядом в маленьких тростниковых домиках жили жрицы. Они возделывали землю, пели, танцевали, давили босыми ногами вино в огромных бочках, нянчили детей, которых вокруг было великое множество.

Еще один виток, и на месте храма огромный камень, из под которого бьет родник. Рядом люди в потрепанной одежде, утоляющие жажду и высокая черноволосая женщина, благодарно гладящая камень после глотка ледяной воды.

Поняв, что ей показали историю ее рода, Иржина мысленно поблагодарила предков, и проснулась. День она провела в своих комнатах вместе с синьорой Пуэрто, читая хозяйственный книги, выясняя, сколько всего есть в доме припасов, и что необходимо пополнить, а вечером спустилась в гостиную, чтобы провести время с гостями. Легкий ужин, болтовня о погоде и урожае, несколько пьес на фортепиано исполненных доном Амедео, и наконец, просьба дона Каприцио:

– Донья Иржина, мы просто мечтаем услышать ваше пение! Не всем посчастливилось побывать на представлении Королевского театра Мондана.

Девушка улыбнулась столь явной лести, но возражать не стала. Подумала, и запела народную песню, одну из тех, под которые танцевала в детстве. Запела без аккомпанемента, но к ее удивлению дон Амедео снял со стены гитару и подыграл, отлично попадая в мелодию. Она благодарно улыбнулась мужчине и получила мягкую улыбку в ответ. Пожалуй «милый друг» не так плох.

После пения, девушка вновь сослалась на усталость и ушла к себе. Беременность пока не доставляла особенных хлопот, тошнота прошла, но вот петь получалось плохо. Конечно, благородные доны никогда не слышали, как она одной нотой перекрывает большой театральный зал, как звук разбегается по партеру и галеркам, но она чувствовала, что петь, как прежде, не может – все сжимается внутри. С того вечера Иржина пела редко, больше играла на пианино, или тихонько напевала себе под нос, гуляя в саду.

Дни летели за днями. Хозяйственные хлопоты не тяготили девушку – она знала, что все примеченное днем, сумеет исправить ночью. К тому же появление герцогини запустило сразу столько строек, сломов старых домов и крупных ремонтов, что слугам, управляющим, и фермерам было просто некогда оценивать новую хозяйку.

Мужчины активно помогали ей, каждый на свой лад. Дон Альфредо делился опытом по ведению хозяйственных книг и составлении отчетности. Дон Диего развлекал вечерами игрой в карты и рассказами из придворной жизни. Дон Амедео продолжал играть на гитаре, а еще не отказывался поехать с Иржиной в какой-нибудь дальний уголок долины, чтобы жители лично убедились в существовании Черной герцогини. Дон Каприцио всюду ходил следом, как верный щенок, и таскал из библиотеки книги непристойного содержания. Порой Иржине казалось, что юноша напрашивается на строгость, а то и на пощечину.

Месяц пролетел незаметно, и в Мондилье пришло письмо от Его Величества. Монарх хвалил герцогиню за успехи – продукты из долины вновь стали поступать на столичный рынок, и напоминал, что пора отправляться в Каррэго.

Вечером того же дня, Иржине пришло в голову расспросить своих гостей о втором герцогстве. Оказалось, что климат там совсем другой, и даже внешне жители тех мест отличаются от обитателей Мондилье.

– Возьмите теплую одежду, там ветрено, – заботливо подсказал дон Альфредо.

– Побольше сангрии и вяленых фруктов, – добавил дон Диего, – кроме молока и сыра там ничего нет!

– Если не любите резкие ароматы, запаситесь духами, – с улыбкой подсказал Амедео.

– Сапоги! Со шпорами и набойками, – жмурясь, как котенок выдал дон Каприцио, и пояснил: – там чаще ездят верхом, для коляски просто нет дорог.

Вооружившись этими советами, Иржина отправилась вместе с экономкой паковать багаж, очень сожалея, что сестры все еще не отыскали ее, хотя она отправила им письмо первой же почтовой оказией.

Дорога до Коррэго оказалась длинной и не слишком приятной. Климат Гишпании не везде походил на Мондилье. Пришлось ехать и по берегу моря, захлебываясь соленым ветром, и по мрачной каменистой области предгорья. Особенно тяжело пришлось герцогине на узких горных тропках – живот, еще не слишком заметный, но ощущаемый болезненно реагировал на плохую дорогу.

Кстати на заметность ее беременности мужчины тоже реагировали по-разному. Дон Альфредо обеспокоенно поглядывал, дон Диего порой бросал странные взгляды, Амедео похохатывал, но частенько предлагал пересесть на лошадь в тех местах, где поблизости было крупное селение ли городок с повитухой и доктором. А юный Каприцио почему-то бросался в крайности – от восторженного благоговения, до презрительной ненависти.

К этому моменту Иржина начала ощущать, что ей в тягость ее спутники, их плотная опека, и смена настроений, поэтому все чаще просила мужчин оставить ее одну, со слугами. Мондильянцы, отправившиеся с нею в путь благоговели перед будущей наследницей, им было наплевать на отца еще не рожденного ребенка, на то, что герцогиня не состоит в браке, и вообще не жалует мужчин. Главное, чтобы родилась девочка, а герцогиня не забрасывала долину.

В Коррэго они прибыли к обеду. Иржину поразило все – и сильный ветер на просторных лугах, и темно-бурые невысокие коровы с бубенцами на тяжелых рогах, и мрачные каменные дома, укрытые дерновыми крышами.

– Красивые крыши, – задумчиво сказала девушка, чувствуя укол в сердце – такая же крыша была в том ресторане, куда ее возил Ричард. Как она не пыталась его забыть, предательница-память постоянно подбрасывала такие вот звоночки.

– Черепицу тут сдувает, донья, – пояснил сопровождающий, встретивший герцогиню у верстового столба с названием земель.

– Поэтому дома каменные?

– Дерево дорогое, топим торфом, углем иногда, а дома и ограды из камня.

Иржина уже обратила внимания на низкие – по грудь взрослому человеку ограды, сложенные из каменных плиток и пластин, почти не скрепленных раствором. Коровы не козы, просто так прыгать не станут, так что такие вот каменные ограждения оберегали скудные огороды, да редкие сады с парой яблонь. Все остальное пространство этой земли занимали луга, пастбища, сенокосы и левады для молодняка.

У воды стояли каменные сыроварни, маслобойни, и просто погреба для хранения свежего молока. Сеньор Пекко рассказывал новой хозяйке о том, что в этих краях зимой очень холодно, вода в реках замерзает, землю укрывает снег, и тогда местные хозяйки замораживают подслащенное молоко тонкими пластинками, похожими на стекло, покрытое инеистым узором, и нет для ребятишек лакомства слаще.

Управляющий так аппетитно рассказывал обо всем, что девушке захотелось пообедать. Благородные доны оказались правы – на обед подали молочный суп, различные сыры, немного зелени и сырники с изюмом на десерт. Потом Иржина отправилась отдыхать с дороги, и долго-долго летала над лугами, осушая болотце, очищая зарастающую речку, изводя на лугах ядовитые травы, вливая во флегматичных буренок новые силы.

Ужин ей подали в спальню, а с рассветом она занялась изучением новых владений. Люди здесь и правда внешне отличались: бледная кожа, желтые волосы и голубые глаза местных заставляли ее суеверно подумать, что она вновь вернулась в Мондан. Впрочем, вскоре девушка привыкла, и с интересом узнавала о нуждах местных жителей, пробовала лакомства и весело проводила вечера у костра, слушая байки герцогства Коррэго.

У этой земли была своя история. Болотистый край когда-то приютил беженцев из далекой морской страны. Рыболовство в местных речушках быстро увяло, зато немногочисленные животные отъелись на заливных лугах, и дали хороший приплод, а там уж и король Гишпании взял новую область под свою руку.

Здесь тоже знали, что без хозяйки жизнь становиться хуже. Даже поделились с Иржиной байкой о том, что в первый приезд ее бабки в новые владения, все коровы отелились двойнями, так что бычков на мясо на следующий год было с избытком, да и молочное стадо пополнилось изрядно.