* * *

— Нас, наверное, ищут…

— Нет, пока нет. Я пустил Зарецкого по ложному следу. Он сейчас гонится за флэшкой по всей столице, и когда поймет, что его обвели вокруг пальца, мы уже вылетим в Нью-Йорк.

— Скажи, что я дура, — провела пальцами по его лицу, закрывая глаза, трогая нос, губы, вниз к груди, наслаждаясь каждым касанием. Как я могла предположить, что смогу не прикасаться к нему, и при этом не сойти с ума.

— Не скажу, — прижался губами к моим волосам, — поздно уже что-то говорить, и смысла не имеет. Мы оба… дураки.

— Зачем ты на ней женился?

— Затем же, зачем и ты мне так лгала. Так лгала, что хотелось тебя закопать там же живьем вместе с тем… ублюдком.

Вскочила, всматриваясь в его лицо.

— Мне документы были нужны. Только так я мог подобраться к Зарецкому…

Отстранилась и отвернулась к нему спиной, натягивая на себя одеяло.

— Ты мог мне сказать… можно было все сделать по-другому.

— Можно было. Да, можно было.

Стал позади меня на колени и обнял за плечи.

— Но…я думал, мне уже нечего терять. Я мог опускаться в самую грязь. Я думал… что не для кого это уже не имеет значение. Ты заставила меня в это поверить.

Приподняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Неужели ты смог поверить, что я не люблю тебя…

Насильно схватил в охапку, упал навзничь на кровать и уложил меня обратно к себе на грудь.

— Не знаю… я ничего не знаю. Это как безумие, это как подыхать и ничего от боли не чувствовать.

Застонал и сильнее сдавил меня.

— Увезу тебя далеко-далеко, и все по-другому будет. Клянусь тебе. Сначала начнем. С чистого листа. Как будто не было ничего… Родишь мне еще мальчика или девочку. Родишь?

— Куда мне уже рожать. Совсем с ума сошел.

— Ты у меня маленькая девочка… родишь. Хочу огромную семью. Хочу много Царевых.

Заставляет улыбаться, и тяжесть на душе легче становится. Может, и правда, получится. Где-то далеко, где-то, где никто нас не знает. Где-то, где можно забыть обо всем.

До утра так и не уснули. Разговаривали. Ни о чем. Как будто не было ничего, как будто дома у себя и нам обоим на работу. Намеренно не касаясь там, где больно. Намеренно не трогая шрамы и раны. Когда есть, о чем орать, когда есть за что рвать друг друга на части… но я так смертельно устала и так смертельно соскучилась по нему, что я не хочу… я просто живу в здесь и сейчас.

Утром позвонил Граф, они о чем-то говорили, но я не слушала. Я не хотела слышать. Мне хотелось только одного — уехать как можно быстрее. Как можно дальше. Увидеть детей и забыть обо всем.

Руслан вышел с балкона и протянул мне сотовый.

— Смотри кто там?

Я вскрикнула и вцепилась в экран, всматриваясь в личико Руси и Никиты. Как будто выросли за это время, как будто изменились. Мои сладкие. Мои любимые малыши.

— Мамаааааа, — закричали оба. Руся расплакалась, и я вместе с ней.

— Маленькие мои. Мы скоро будем вместе.

— Вы помирились. Урааааааа.

Никита ручки к сотовому тянет, делает "дай-дай". Мой вкусный малыш. Скулы свело от желания прижать его к себе, вдыхая запах молока.

— Да, мы помирились. Вы скоро к нам приедете.

— Правда?

— Да, моя хорошая. Мама вас очень любит. Больше всего на свете, больше жизни.

— И мы тебя любим. Никуся, поцелуй маму, сделай маме "цем-цем".

Малыш послал мне воздушный поцелуй, и мы все рассмеялись. Стало легче. Намного. Как будто все хорошо. И плохое осталось в прошлой жизни. Далеко-далеко.

— Ну все. Нам пора в аэропорт.

— Мам… — Руся не дала отключиться, — мам, а вы, правда, нас заберете? Ты не обманываешь?

— Конечно. Что за вопросы?

— Не знаю… у меня во сне ты говорила точно так же, а потом ушла. Я тебя искала… искала и не нашла.

— Ну это просто сон. А наяву я никуда не уйду. Да и где бы я не была, я всегда рядом с тобой. Мое сердце с вами. Запомни это.

Так всегда говорила моя мама. Моя родная, любимая мамочка. Когда отдала сотовый Руслану, выдохнула и хотела улыбнуться, но улыбка пропала.

— А Ваня? Надо позвонить Ване.

— Телефон могут прослушивать, Оксана. Телефон Сергея.

— Я не могу ему не позвонить. Не могу, понимаешь? Он считает, что я его предала и бросила.

— Оксана… уедем и позвонишь. Но позже.

— Это мой сын…мой сын. Я не так скоро смогу его увидеть. Пожалуйста…

Руслан протянул мне свой сотовый, и я набрала номер Сергея, задыхаясь от волнения и предвкушая наслаждение голосом моего первенца.

— Ванечка, Ванечка, мой родной. Это мама.

— Я узнал.

— Ванечка…

— Что?

— Прости меня, родной. Я не могла поступить иначе. Мама любит тебя больше всего на свете. Слышишь? Любит. Очень-очень сильно и скоро заберет тебя к себе. Ваня.

— Мам…мамаааа, я соскучился. Когда заберешь? Когдааа?

Мой маленький, мой родной. По щекам слезы опять потекли.

— Скоро. Обещаю. Очень скоро. Все хорошо будет.

— Не будет. Мне сон страшный приснился, мам.

— Почему, мой родной? Будет обязательно. Сны — это то, чего мы боимся. Просто брось монетку в окошко и скажи, как я тебя учила. — Руслан показал на часы и цифру шесть пальцами. — Ну все, мне пора. Целую тебя. В носик.

— Я уже большой.

— Ну и что, а носик маленький, и он мой.

— Мам… я люблю тебя. Очень сильно.

— И я тебя, родной.

* * *

В аэропорт мы ехали на такси. Руслан проверил наши паспорта. Несколько раз убеждался не следят ли за нами, заставляя таксиста ездить кругами.

— Мы не поедем, как пара. Ты отдельно, и я отдельно. На разных самолетах.

— Я помню.

— Держимся по одиночке. Прилетим, я буду ждать тебя в зале ожидания с табличкой "миссис Мартин".

— Как ужасно звучит. Миссис и мистер Мартины.

Мы рассмеялись, и я прижалась к его плечу, склонила голову. Взяла за руку.

— Мне всегда казалось, что мы с тобой — это как в книге про любовь. Она закончится рано или поздно, и мы закончимся. А потом страница за страницей… и все ждешь, боишься, когда он настанет этот финал. Когда вдруг будет написано "конец"… В этот раз я испугалась, что страниц больше не будет.

Погладил меня по волосам, и я почувствовала, как Руслан улыбается, выдыхая мне в макушку.

— Ну что ты, маленькая. Мы с тобой совсем из другой книги. Где все жили долго и счастливо и умерли в один день.

— В один день вместе?

— В один день вместе.

— Как в сказках.

— Как в сказках.

Я смотрела на спину Руслана. Как бодро он идет, как дымится сигарета у него в руке. Мне надо подождать, пока он войдет в здание, и только потом пойду я.

Такой красивый, высокий, статный. Мой мужчина… мой целиком и полностью. Пальцы сжимают флэшку, и такой соблазн швырнуть ее в мусорку. Кончики пальцев горят, и я принимаю решение. Я точно знаю, что именно хочу сделать. Не будет никакой мести. Ничего больше не будет. Только с чистого листа. Только с самого начала. К черту все эти интриги, политику, криминал.

Я заметила этого человека случайно. Он шел к Руслану со стороны дороги. Рука спрятана в карман длинного плаща. Идет быстрым шагом. Ни на кого не смотрит. Только вперед. На лице солнцезащитные очки. Не знаю, почему я побежала. Бросила свою сумку и помчалась, что есть силы. К нему… Сейчас. Обнять, прижаться всем телом. Немедленно.

— Руслааан.

Обернулся с непониманием, а я изо всех сил в объятия ему бросилась, за шею сдавила и ощутила какой-то толчок. Как будто меня дернуло. И его вместе со мной. В грудь что-то впилось, как иглой, прошивая насквозь.

— Рус-лан… — впиваясь в его плечи, хватая воздух широко открытым ртом. Почему нет кислорода? Почему я не могу дышать? И там… за его спиной мама стоит. Она мне улыбается и машет рукой.

Все закружилось перед глазами. Аэропорт, деревья, небо, лицо мамы. Кажется, я лежу, а он подо мной, и я глаза его вижу, карие, глубокие со своим отражением в зрачках. И мы кружимся… кружимся вместе.

Вхожу в вагон метро… Руслан стоит передо мной в кожанке и в белой футболке. На ней нет красного пятна, он поддерживает меня рукой за талию, не давая упасть, когда вагон качнуло. Какой же он красивый… дух захватывает.

— Куда мы едем?

— Куда-то, где вместе и навсегда.

— Разве есть такая остановка?

— Есть… Наша с тобой.

ЭПИЛОГ

— Вот в этом месте останови и перемотай еще раз. — голос Макса звучал глухо и хрипло.

Андрей всматривался в запись с камер, потом вдруг отвернулся.

— Не могу. Меня выкручивает, меня трясет, понимаешь? Я не могу на это смотреть.

Макс зажал пальцами переносицу.

— Долбаный урод. Падлюка… Одним выстрелом обоих. И всем насрать. Никто ничего не видит.

Макс подался вперед и внимательно всмотрелся в экран.

— Смотри… Оксана подходила к урне и… что там у нее в руках? Увеличь.

Андрей увеличил изображение.

— Флэшка.

— Теперь замедленно. По кадрам.

На экране Оксана куда-то смотрит, ветер развевает ее волосы, закрывая лицо, она резко оборачивается и потом бежит к Руслану. Роняет сумочку.

— Она его увидела, понимаешь? Увидела этого ублюдка.

Крикнул Андрей и изо всех сил ударил по столу.

— Не увидела б… жива б осталась. — мрачно сказал Макс и тяжело выдохнул.

Оксана обнимает Руслана, и проходящий мимо мужчина в плаще вытаскивает пистолет с глушителем, он стреляет женщине в спину. Они падают оба. Очень медленно. Сначала он, удерживая ее за талию, а она сверху. Какое-то время они смотрят друг другу в глаза. Под Русланом пятно расползается кровавое. Наемник быстро идет дальше, как ни в чем не бывало. Его спина в черном плаще маячит у дверей здания аэропорта.