Натаэль Зика - Пустоцвет

— Егор, Маша, что вы задумали? — нахмурилась учительница.

— Понимаете, соседи продают участок, — принялся объяснять Гоша. — Вернее, я его уже купил. И подумал, что дом без присмотра быстро придет в негодность, станет нежилым, потеряет свет и жизнь. Потом, у нас скоро родится дочка. Кто лучше вас сможет привить ей любовь к чтению? Но это всё ерунда! Главное — мы с Машей не хотим с вами надолго расставаться, потому что, если бы не вы, то никаких «мы» не случилось бы. И если бы не вы, то неизвестно, как сложились бы наши с Юркой жизни, потому что, когда погибли наши родители, только вы помогли мне удержаться на плаву, не впасть в отчаянье, вылезти самому и не дать брату наделать глупостей.

— И со мной неизвестно, что было бы, если бы я не прочитала ваше объявление о сдаче комнаты, — поддержала Мария. — Надежда Львовна, мы будем очень рады, если вы согласитесь!

— Но, как же это? У меня и денег нет, чтобы отдать за такой дом, — заволновалась учительница. — Если продать мою квартиру, наверное, даже половины не наберу.

— Ничего продавать не надо, участок я уже купил. Если вы переедете, то сделаете нам большое одолжение. А надоедим, устанете от тишины, отравитесь кислородом — всегда сможете вернуться в город, пожить немного, подкоптиться, устать от суеты — и снова, к нам, на природу! Пойдемте, я всё покажу — и вам, и вам, Нина Михайловна и Сергей Сергеевич…

Так хорошо, что просто не верится.

Во второй половине июня Марию вызвали на очередное совещание.

Животик уже немного выделялся, но Маша перешла на более свободные наряды, поэтому не особенно опасалась, что ее состояние будет заметно. А заметят — уже не страшно — она же замужем!

К слову, о смене своего статуса, она до сих пор не сообщила, да и паспорт на замену отнесла, буквально, пару дней назад. Гоша настоял, так бы она ещё долго не собралась.

Глупо, конечно, но у нее была не то, чтобы фобия, просто, неприятие любых контор. Чувствовала она себя там очень неуютно, подавленно, как нищий родственник, ожидающий милостыню. И ничего не могла с собой поделать, силком заставляя себя идти, и только тогда, когда дальше откладывать было уже невозможно.

«Легче к стоматологу сходить, чем в любую контору, — мрачно думала женщина. — Получу паспорт с новой фамилией, тогда и на работе сдамся».

Дома все было отлично.

Родители, пока, не переехали окончательно, но вовсю уже обустраивались в отдельном доме, проводя в усадьбе три-четыре дня в неделю. Мама мигом подружилась с садовником, и они на пару зависали на клумбах, попутно раскрутив Георгия на две теплицы.

— Каждый год ранние овощи будут, — радовалась мама. — Свои, самые полезные и чистые!

— Куда нам две теплицы овощей? — пугалась Маша. — Не съедим.

— Вторая — для цветов, рассады, — поясняла Нина Михайловна. — Увидишь, как будет хорошо!

Надежда Львовна пообещала перебраться ближе к осени, а пока наведывалась раз в неделю.

Георгий разрывался между работой и домом, стараясь каждую свободную минуту проводить с Марией.

Идиллия, да и только!

Маша тихо радовалась и тут же стучала по деревянной столешнице — чтобы не сглазить.

После усадьбы город воспринимался плохо — жарко, пыльно, шумно. Нет, как же хорошо, что они теперь далеко от этого муравейника!

Женщина оставила машину на стоянке компании, приветливо кивнула охраннику и поднялась на свой этаж.

— Мария Сергеевна, голубушка! Похорошела-то как! И поправилась! Что значит — комфортные условия труда! — радостно приветствовали ее в отделе.

— С каких это пор для женщины «поправилась» равно «похорошела»? — ехидно осведомился сисадмин Гена. — Ох, и язвы же вы, слабый пол!

— Да Маша не обиделась! Правда, Маш? — Галочка тревожно заглядывала в глаза. — Я в хорошем смысле!

— Не обиделась, — улыбнулась Мария.

— Тем более что она на самом деле похорошела, — подошел и старший менеджер. — Посвежела, глаза блестят… Мария Сергеевна, а вы у нас, часом, не влюбились?

— А… Э…

— Запускаем новые проекты, — доверительно сообщил Владлен Максимович, немедленно утянув ценного работника к себе в кабинет. — У вас полчаса, чтобы ознакомиться с концепцией. Материалы строго конфиденциальные, видите, держу при себе и в бумаге. Конечно, электронные носители удобны, но скопировать с них информацию проще, чем с листка бумаги.

— Украсть, вы имеете в виду?

— Именно. Так вот, ознакомьтесь, я сам зайду за вами, когда все соберутся.

Мария открыла папку и углубилась в изучение. Что ж, работа предстоит интересная, это хорошо.

Мария просматривала текст, делая для себя пометки, пока не добралась до последнего проекта — совместного с Инстрэл!

Значит, есть вероятность встретиться с Дмитрием. Это плохо. С другой стороны, она замужем, а что животик, так с замужними женщинами такое случается. Попробуй, определи на глазок — шесть месяцев у нее или пять? Тем более, Сомов и дети — полярные противоположности. В том смысле, что Дима никогда не интересовался ничем, что относится к детям.

Маша подавила легкий приступ беспокойства и углубилась в чтение.

Владлен Максимович пришел за ней не через полчаса, а почти за час, за это время она успела набросать несколько вариантов и идей.

В зал совещаний они вошли, оживленно обсуждая одно из её предложений, поэтому Маша не сразу заметила, что в помещении находятся не только представители Квадро.

Чёрт, чёрт и ещё раз — чёрт! Вспомни его — и вот он. Сидит напротив и прожигает в ней дыру.

Что-то Дима выглядит не так лощено, как в прошлый раз. Будто, полинял.

Женщина тряхнула головой, отгоняя видение линяющего Сомова.

Так, сосредоточиться! Она на работе, вот, работой и будет заниматься.

— Думаю, все уже друг другу знакомы, но всё равно представлю нашего партнера. Как вы все знаете, один из наших новых проектов — совместный с компанией Инстрэл. Первый опыт показал, что мы отлично сработались. Прошу любить и жаловать — генеральный директор компании «Инстрэл», Дмитрий Николаевич Сомов, — коротко отрапортовал Владлен Максимович.

«Генеральный? Ничего себе! Добился-таки, своего!» — хмыкнула про себя Маша, внешне изобразив только вежливое безразличие.

Ребенок возмущенно топнул ножкой, перевернулся и толкнулся еще раз, похоже, упершись прямо в мочевой пузырь.

Ах, как не вовремя!

Несколько минут Маша стоически терпела позыв, но неугомонное дитя, как специально, толкало и давило только в одну сторону. Ещё немного и она опозорится прямо тут.

— Прошу прощения, — извиняюще улыбнулась она, дождавшись паузы в переговорах. — Мне нужно выйти.

Сомов нехорошо прищурился, сконцентрировав взгляд на ее фигуре.

Заметил?

Ну и черт с ним!

Маша не спеша, вышла из зала, а там припустила со всей возможной скоростью.

«Ребенок! Что ты делаешь? Пожалей маму!»

— Мария, постой! — сзади хлопнула дверь, её догонял сам генеральный.

Власть

Теперь, когда Сомов стал генеральным директором, по сути, главным лицом в компании, он получил почти неограниченную власть.

Почти — потому что Щербаков и Гуров продолжали за ним присматривать. Это злило неимоверно.

Как так? Он не дошкольник, которого надо за помочи водить! Он — профессионал! Кому понравится, если за всеми твоими действиями наблюдают, через плечо заглядывают, в затылок дышат еще двое? И не просто следят, а навязчиво указывают, как и что ему надо делать! Будто, он сам не знает, что лучше для компании, будто, он не имеет личной заинтересованности в её процветании!

Еще родители достают — сил уже нет. Отправить бы их куда-нибудь… Подальше.

Внучку им не дают. Скучают они, видите ли. Внучку… Знала б мама, кого обнимает и нацеловывает!

Дмитрий фыркнул.

Рассказать бы ей, да Гуров запретил.

Он даже с собственным родителями не может быть откровенным, потому что те не поймут. Отец смотрит косо, дарение оформлять не пожелал, не пытать же его? Написал завещание, но копию не показывает, хорошо хоть, Гуров, пока не требует предъявить.

Почему всё так хреново? Он добился такого, о чем еще десять лет назад даже мечтать не смел, но радости не ощущается. Вроде бы, есть достаток, власть, уважение — или правильнее назвать — подобострастие? — , а копни — и выяснишь, что достаток-то есть, да не его. Нет, он ни в чем не нуждается, но ни рубля налево увести не может, потратить на что-то серьезное, нужное ему, Диме, а не тестю. На жизнь, обслуживание машин, недвижимости, одежду, питание — сколько угодно. Но купить, к примеру, новый автомобиль — только после согласования с Гуровым. Поехать отдыхать — какое море, с ума сошел? Кто за тебя работать будет? Жена дома, значит, и ты обойдешься купанием в бассейне, а позагораешь на его бортике.

Лето в разгаре, а он, как привязанный, к офису. Гуров взнуздал, шагу не дает ступить. Держит его за раба… Ну, погоди, Леонид Иванович, не долго тебе почивать на лаврах. Он не он будет, если не найдет способ скинуть ярмо!

Да у него больше свободы и возможностей было, когда они с Машкой одними макаронами питались!

Кстати о Машке — что-то давно он о ней не слышал, надо бы навестить!

Но через неделю Сомов выяснил, что и тут его ждет облом — женщина куда-то съехала. В доме, где она раньше снимала квартиру, Мария больше не появлялась, дежурство возле её работы тоже результатов не дало. Неужели, уволилась? Но, нет, осторожное наведение справок донесло — Афанасьева, по-прежнему, работает в Квадро, только, в офисе почти не появляется, работает удалённо. Что это ещё за новости? Где ему искать блудную бывшую жену?

Сунулся в ту клинику, где наблюдалась Маша, но и там от ворот поворот. Собственно, он не нашел ни одного человека, кто стал бы с ним разговаривать, услышав, что он не пациент, а ищет информацию о клиенте клиники.