— Ты пожалеешь! — зашипел мужчина. — Мы будем видеться часто, ты еще будешь локти кусать, когда поймешь, что потеряла! И, поверь, я все сделаю, чтобы ты вылетела из Квадро, как пробка! Еще приползешь, когда жрать нечего станет! Посмотрим, что там за муж, на какой помойке ты его нашла, и сколько он станет тебя терпеть, если ты сядешь ему на шею!

— Дим, ты же не такой был, — с жалостью проговорила Маша. — Когда мы встретились, ты был нормальный. Мечтал о карьере, да, но подлости я в тебе не видела, иначе, ни за что бы не полюбила. У тебя семья, дочка, как ты можешь так с ними поступать? При живой жене звать в дом другую? Одумайся, иначе опомниться не успеешь, как разрушишь и этот брак. Дочь пожалей, хотя бы.

— Ты дура, да? Я говорю, что смешаю тебя с грязью, ты потеряешь работу, тебе жить не на что будет! Натравлю органы опеки, у тебя твоего пащенка отнимут! Ты не мне советы давай, о себе подумай!

Мария повернулась в дверях, окинула взглядом красного от злости, сжимающего кулаки Дмитрия и улыбнулась.

— Счастья тебе, Дима. И мудрости.

Конечно, разговор получился не самый лёгкий, но Маша справилась.

Нет, каков? Предложил ей стать содержанкой, еще и возмутился, что она не бросилась ему на шею, визжа от счастья!

Как она могла быть так слепа?

Можно сказать — любила, ничего плохого не замечала, да и Дима настолько явно свою гниль не показывал. Возможно, потому что не было необходимости, она ведь, ему в рот смотрела и ни в чём не перечила?

Любящей женщине немного надо — ласковое слово, и она ради любимого готова горы свернуть.

Как же они не похожи с Георгием, и какое счастье, что они настолько разные!

Мария вернулась в зал, извинилась, заняла свое место и погрузилась в обсуждение деталей.

О том, что произошло, она решила подумать позже, дома. Заодно и с мужем поговорит. Ей придется рассказать не только о предложении Сомова, но и его угрозах. И попытке надавить через ребенка.

И ребенок. Егор категорически заявил, что это его дочка, но она обязана все ему рассказать. Пусть она не уверена точно, чьё дитя носит, но подозрения-то есть!

Надо было до свадьбы поделиться ими с Георгием, но он так устроил, что она и опомниться не успела, как оказалась замужем. Впереди венчание. Она должна набраться сил, и рассказать Егору всё заранее. Может быть, узнав, что она, возможно, переспала с его братом, он не захочет с ней жить? А ещё признанием она рискует не только потерять любовь Георгия, но и рассорить его с братом, а Юру — с Катей. Черт, как же все сложно, как же все запутано!

Маша поёжилась, представив, что в её жизни больше нет Егора.

Это будет невыносимо больно, но она справится. Конечно, проще всего промолчать, тогда никто ничего не узнает, однако, нельзя строить семью на лжи. Гоша имеет право знать, чье дитя он называет своим. Чем бы это ни закончилось, до венчания она должна всё рассказать мужу. А там уж, он сам решит — ставить в известность брата или оставить всё, как есть. Венчаться с Машей, или всё отменить.

Женщина вздохнула.

Какой сегодня у нее трудный выдался день! А вечер, похоже, будет не легче.

Негромко пиликнул сотовый, сигнализируя о новом сообщении.

Маша, украдкой, открыла его и прочитала:

«Если ты еще в офисе, я заеду за тобой к пяти. Я соскучился во-от так сильно!»

И смешной смайлик, Маша еле сдержалась, чтобы не улыбнуться.

Гоша! Самый лучший в мире мужчина! Её Гоша…

Посмотрела на часы — четыре тридцать. Обвела взглядом собравшихся — все заметно расслабились, основные вопросы были решены, подводились итоги, совещание явно шло к завершению.

«Тоже соскучилась, к пяти, похоже, освободимся. Но я на машине».

Телефон через минуту снова пиликнул:

«Уже выезжаю!»

Злющий и взъерошенный, Сомов вернулся в зал заседаний минут через десять после того, как туда ушла Мария.

— Принесли диск? — обратился к нему Владлен Максимович. — Давайте.

— Что? А, нет, не принес, видимо, выложил, и забыл об этом. Я перешлю по электронной почте, — отрешенно ответил Сомов.

Остаток времени, пока длилось совещание, он провел молча, сердито буравя глазами Марию и односложно отвечая, когда к нему кто-нибудь обращался.

А Машка — будто ничего и не было! — держалась свободно, принимала активное участие в обсуждении, успев предложить пару интересных идей, и не обращала на бывшего мужа никакого внимания.

Поразительное бездушие!

Или — самообладание?

Приходится признать — он на самом деле плохо знал Машу. Она умело притворялась, изображая милую и покладистую жену, но стоило получить свободу, сразу показала свою настоящую сущность.

Надо же, умудрилась так быстро подцепить кого-то. Один из тех мужиков, с которыми он её видел? Если да, то это не самая лучшая новость. Корнев, кажется? Лучше бы она себе какого-нибудь пролетария нашла, с ним было бы проще справиться.

Значит, ребенка ей новый муж заделал? Обидно, черт возьми… С ним она столько лет пустоцветом прожила, а тут сразу расцвела и дала завязь.

Выходит, зря он Машку так назвал. Вернее, это его мать, а он только повторил. Кстати, надо ли рассказать родителям, что Мария нашла другого и уже беременна? Пожалуй, это отвлекло бы их внимание от Таисии, да и отец перестал бы все время вспоминать бывшую невестку, постоянно ставя ту в противовес Ксане. Достало уже! Дошло до того, что и мать уже пару раз обмолвилась, дескать, Маша вела себя иначе. А как поначалу они радовались, что он развелся с Марией и женился на Ксении. Быстро переобулись…

И надо посмотреть, чем живет этот Корнев. Сначала, конечно, выяснить, за него ли Мария вышла, а то, может быть, придумала сказку, чтобы его позлить.

Совещание закончилось, Сомов перекинулся несколькими фразами с финдиректором и своим коллегой из Квадро, а потом отказался от сопровождения, попрощался и спустился на стоянку.

Сев в машину, завис, думая, куда отправиться. Домой? Но там слюнявая Ксанка. К родителям? Мать мозг примется выносить, а отец ехидно комментировать. К Гуровым? Боже, упаси… Куда же??? Приятели есть, знакомые есть, даже семья есть и родные живы, любовниц парочка имеется, а пойти не к кому! Никто его не ждет просто так, никто его не понимает, всем от него что-то надо, все что-то просят, кое-кто, так, даже не просит — сразу требует. Только Машка понимала, ничего не просила и всегда ждала, да… эх…

«Поеду к родителям, — решил Дмитрий. — А чтобы не доставали, кину им пищу для размышления — расскажу про Машку. Пусть ей кости моют, а я спокойно поем и отдохну».

Из здания Квадро, по одному и стайками выходили служащие — рабочий день подошел к концу.

Водитель сидел тихо, не отвлекая хозяина от дум, ждал, когда Сомов отдаст распоряжение, куда они отправятся дальше.

Марию Дмитрий заметил сразу. Может быть, потому что как раз думал о ней?

Женщина вышла на улицу, покрутила головой и расцвела, засияла, увидев, как шагая через две ступеньки, к ней навстречу спешит мужчина.

Встретились, будто сто лет не виделись. Улыбка Маши, казалось, затмила летнее солнце, мужик что-то сказал на ухо, отчего женщина рассмеялась, и поцеловал ей руку.

Фу, позёр! На публику работает, мол, вот я какой кавалер?

Сомов передернулся — руки целуют только аристократкам или богатым наследницам, но никак не обычным менеджерам.

Но паре там, у офисного здания, похоже, ни до кого не было дела. Мужчина бережно обнял Марию, и, воркуя, как голубки, не замечая никого и ничего вокруг, они пошли прочь.

Надо внимательно изучить, чем дышит этот выскочка. Не бывает совершенно чистых людей, к тому же, у каждого найдется слабая сторона.

Увел у Сомова женщину? Сам виноват.

Машка решила, что может вычеркнуть Дмитрия из своей жизни? Однако, ты поспешила, детка.


Решиться на непростой разговор было сложно.

Мария так и этак прокручивала в голове варианты, но тут же их отвергала. Больше всего пугала реакция Егора. Вдруг, он посчитает её доступной? Вдруг, решит, что такое поведение, как в новогоднюю ночь, для неё обычно?

Она не просто привыкла к нему, она привязалась, прикипела, вросла. Умудрилась за относительно небольшое время, да.

Георгий окружил Машу такой заботой и вниманием, каких она никогда не видела. Когда они были вместе, он постоянно прикасался к ней, это было так … трогательно и волнующе! Шел мимо — невесомо провел по щеке пальцем или чмокнул в макушку. Столкнулись в дверях — приобнял, шепнул на ухо, какая она красивая. Сидят на диване — переплел пальцы их рук. И он всегда замечал её настроение, угадывал, что ей нужно. Ненавязчиво, как бы, мимоходом, легко и естественно. Стыдно признаться, один раз она даже плакала украдкой — от счастья. И от страха, что сказка может закончиться.

Лишиться всего этого… Нет, она сильная, она справится, но о расставании даже думать не хотелось.

— Машунь, что-то случилось? — как всегда, Гоша не упустил ни одной детали, тонко подметив её настроение.

— Да, нет, ничего такого, — она улыбнулась. — Устала, домой хочу!

— Заедем в «Жульен», за твоим любимым пирогом? — предложил Егор.

Маша вспомнила встречу с бывшим и его женой, передернулась и предложила:

— Давай, лучше в «Яблоньку», там они еще лучше!

После посещения кондитерской, Мария уткнула нос в один из пакетов, вдыхая умопомрачительный запах свежих булочек. Видимо, дочка будет большая сластёна, с самого начала беременности Маша не могла пройти мимо выпечки. Что удивительно, лишние килограммы пироги и пирожные ей не добавляли. Правда, она старалась не слишком себе потакать и позволяла съесть не больше пары кусков или пирожков в день.

Невольно её взгляд с мелькающего пейзажа за ветровым стеклом перешёл на руки Егора, держащие руль.