Он то злился, то разговаривал со мной, как с грудным младенцем.

— Но почему — именно сейчас? Что случилось? Почему в кафе?

— неужели и здесь тебе нужно демонстрировать свой поганый характер? Неужели ты не можешь сделать для меня такую малость? Можешь или нет?

— Нет, — сказала я, — во — первых, я устала и уже собиралась спать. Во — вторых, я вымыла голову и у меня мокрые волосы.

— Высохнут по дороге! — он даже не собирался меня слушать.

— Я могу простудиться…

— Жду тебя через полчаса! Это очень для меня важно! Ты обязательно должна прийти. Пожалуйста!

— У тебя неприятности? — стала догадываться я.

— Да, неприятности, — и он швырнул трубку.

Делать было нечего, и я стала собираться. Я была по — настоящему загипнотизирована им, и пошла бы по первому его требованию на край света. Да что край света! Скажи он мне прыгнуть с крыши — и, наверное, я бы сделала это!

Но, пока я собиралась, пытаясь высушить волосы феном, меня все — таки не покидали какие-то тревожные предчувствия и ощущения.

Я знала это кафе, поэтому сказать, что выбор его был странным, означало ничего не сказать. Это была дешевая забегаловка, кав’ярня между двумя вузами, политехом и университетом, и посещали это место в основном студенты. В меню там были хот — доги, сосиски, шаурма, дешевые коктейли типа «отвертки», один из залов представлял сбой Интернет — клуб. Я ни разу ни была в этом кафе. По слухам, в нем продавались дешевые наркотики. Но я точно знала, что подобные заведения избегают посещать приличные, серьезные люди после 30 — ти лет.

Одевшись в черные брюки и неприметную серую блузку с длинным рукавом (для этого кафе и подобный наряд выглядел слишком шикарно), я быстро пошла по уже опустевшим улицам. Мне было очень не по себе.

Кафе было ярко освещено, и, судя по вывеске, работало всю ночь. Но внутри было совсем немного людей. Одна любовная парочка, да какие-то обкурившиеся подростки, уткнувшиеся в лэптоп и никого не замечающие — при этом.

Едва я вошла, ко мне буквально подлетела официантка — неряшливого вида девица с сальными волосами и размазанной косметикой.

— Вы Елена? Вас просили подождать вот здесь.

Она усадила меня за столик в глубине зала и ушла. Я стала ждать. Моего кошмара в кафе, разумеется, не было. Вернулась официантка, и принесла мне какой-то коктейль (водка с соком, гадость несусветная).

— Это оплатили.

Я сделала глоток и поморщилась — пить подобное было не в моих правилах. Часы показывали без десяти одиннадцать. Я ждала уже минут 20. Я решила уйти. Уже собралась встать из — за столика, как вдруг:

— Елена? Леночка? Как мне приятно! Какая неожиданность!

Передо мной, широко улыбаясь, стоял заместитель моего кошмара! Тот самый, который выдал меня когда-то за свою племянницу!

— Меня ждете? — он уселся напротив, явно наслаждаясь встречей.

— Нет, не вас, — прямо сказала я.

— Только не говорите мне, что вы ждете здесь Леонида!

— Действительно, его.

— Да он и не знает про такие места! Он для этого слишком стар. Это шутка, да? Вы со мной шутите? Чтобы Леонид назначил вам встречу в таком месте? Да он скорее повесится!

— А вы что делаете здесь?

— Я? Но это же совсем просто! Это мое кафе.

Вот тебе и раз! Я стала догадываться, какую ужасную подставу мне устроили.

— Ваше кафе? Я думала, вы работаете у Леонида…

— Ну да, работаю. А это маленькая часть моего большого бизнеса. Леонид знает, что у меня есть кафе, но никогда здесь не был. А ведь я неплохо придумал, правда? Дешевое кафе для студентов! Но в любом случае, это место не для вас!

Он крепко сжал мою руку, заглядывая в глаза. Под столом стал тереться об меня ногой. Это было омерзительно!

— Я знал, что рано или поздно ты ко мне придешь. Ты произвела на меня такое впечатление… Сейчас мы поедем в другое, шикарное место, а потом… Я знаю тихий, уютный отель… ты не пожалеешь…

— Пустите! — я попыталась вырвать руку.

— Да ну же, чем я хуже твоего Юркова? По правде говоря, он сам мне тебя уступил! Мы с ним уже договорились, что ты переходишь ко мне! Поверь, ты не пожалеешь! Я намного его лучше! Я не такая сволочь, как он, а денег у меня побольше. И я не жадный.

Я с силой вырвала руку, вскочила из — за столика.

— Я хочу переспать с тобой потому, что с тобой спал Юрков!

Задев краем сумочки, расплескала по толу коктейль.

— Лена! Да ладно тебе! Ну подожди! Лена!

Но я уже бежала к выходу, вприпрыжку сбегая с лестницы, прыгая через две ступеньки.

Я пришла в себя за квартал от этого места. Я вся дрожала. Руки были сжаты в кулаки. По щекам катились слезы — настоящие слезы ярости. Это просто не могло быть правдой! Он не мог так со мной поступить!

Около полуночи раздался телефонный звонок.

— Неужели так тяжело было с ним поужинать?

— Ты… ты… ты… — я просто опешила!

— Да не выпускай из себя воздух! Я же объяснил — у меня неприятности! Я же попросил тебя о маленькой услуге! Тебе и сделать-то нужно было всего пустяк! Пококетничать с ним, поужинать, дать надежду на будущее, все такое — и узнать, какую гадость он для меня задумал! Узнать, с кем он договорился, чтобы устроить мне пакости, отобрать мой бизнес! Именно он меня пытался убить, организовал это покушение. А ты… Ты могла бы стать для меня самым близким человеком на земле! Ты могла бы поработать для меня шпионом в самом тылу врага! А ты взяла и все сорвала! И ты еще говоришь, что меня любишь!

Как ни странно, но его тирада вернула мне дар речи.

— Я поняла. Ты хотел, чтобы я переспала с твоим заместителем и узнала, что он задумал в отношении тебя.

— Все верно. Ты все поняла правильно! Ты еще можешь это сделать, еще не поздно.

— Ты в своем уме? Ты в своем уме, если можешь мне такое предложить?!

— А почему бы и нет? Ты же спала с этим московским продюсером! Так почему ты не можешь сделать то же самое для меня? Я же объяснил тебе: у меня неприятности! Поверь, мне самому неприятно прибегать к услугам женщины, но я в безвыходном положении! Я долго думал, как к нему подступиться…. Не знал, как… А тут такой исключительный случай: ты сама с ним познакомилась, и он на тебя запал! Грех было упускать!

— И ты решил подставить меня…

— Ну почему подставить? Попросить! Неужели тебе так трудно оказать мне услугу?! Ну пожалуйста, солнышко! Как только ты что-то узнаешь, мы сразу поженимся! Обещаю! Сразу, как только все пройдет, через год или два…

Прижав к уху телефонную трубку, я чувствовала себя так, словно действительно умираю. Бездна, в которую я пала, пугала меня размерами и своей ужасающей глубиной.

На самом деле он никогда меня не любил. Он не любил. Он просто использовал в постели — так, как хотел бы использовать этот его заместитель. А теперь… Мне хотелось плакать, но я не могла.

Я действительно ничего не значила для него, я знала это и раньше. Но боль от того, что я это увидела, была просто невыносимой. Мне так казалось…

— Нет, — сказала я, — нет, этого не будет никогда. Нет.

— Ты просто дура! — он аж зашипел в трубку, — самая настоящая дура! Отталкивать от себя такой шанс!

— Нет, — повторила я, сама поражаясь тому, как безжизненно звучит мой голос, — нет.

— Ах, так? Ну и пошла ты, дура безмозглая! Сволочь! Сумасшедшая! Ты мне и на фиг не нужна! Да таких, как ты, по пятьсот штук на каждом углу! Дрянь! Пошла к чертовой матери!

Он нажал кнопку отбоя. Боль от коротких гудков, сменивших его ругань, была не меньше. Я плакала, прижав к лицу кусок холодной пластмассы — равнодушный ко всему телефон. Из него по — прежнему продолжали доноситься короткие гудки, рвущие мою душу.

Мой хороший приятель, журналист криминальной хроники одной из крупных газет, каждую неделю готовивший специальный выпуск хроники, позвонил мне в то самое утро, когда, выйдя из машины, пытаясь понять, что происходит, я ловила на своих губах крупные капли дождя.

Я стояла в прихожей, отряхивая с летнего платья сырые, тяжелые капли. Не успев войти в комнату, телефонная дрель впилась в мои нервы острым лезвием нарушенной тишины. Я бросилась как торпеда вперед, прижимая трубку к лицу.

— Ты слышала про Юркова?

Сквозь тяжелую завесу разочарования (снова звонил кто-то другой) я чувствовала мелкую, противную дрожь в руках. Эта дрожь, разливаясь, калечила мои нервы так же, как зубная боль.

— Только новости по телеку. Кажется, его убили.

— Чушь собачья! Местную программу?

— Вроде.

— Подборку там делает Кремидов. А Кремидов — пустое место. Откуда он может что-то знать?

— Убили кого-то другого?

— Шофера Юркова. Семенова. Кстати, уже все каналы передали в новостях. Слышала?

— Нет.

— Как тебе этот цирк? Который Юрков устроил?

— Что ты называешь цирком?

— Подставу. Шофера убил сам Юрков.

— Не поняла.

— Ну, Юрков специально заказал это убийство.

— С чего вдруг? Зачем ему убивать своего личного шофера?

— Знаешь, что сейчас висит на Юркове в областной прокуратуре? Две цистерны испорченного технического спирта, разлитые в бутылки из — под обыкновенной водки, да еще и без акциза. И тонны четыре российского не переработанного промышленного сырья, исчезнувшего по дороге к одной из фирм, действующих под крышей Юркова. И это только так, мелочевка. Ерунда, о которой нечего и говорить. Кроме того, ты слышала про передел?

— Нет.

— В том районе произошла крупная разборка между Робертом и его зятем. Роберт раньше контролировал весь этот район. А Юрков привык вести непосредственно с Робертом. И поэтому сейчас, если придет к власти зять Роберта, то Юркову придется отдавать все долги, которые висят на нем испокон веков. Между прочим, с крупным счетчиком. Зятю Роберта убивать Юркова не выгодно — с него он может очень много поиметь. А его личный шофер вел много дел Юркова, например, перевозил кое-какие грузы… Поняла? То есть стоило зятю Роберта купить Семенова, как тот выдал бы про все делишки своего боса… И про кое-что еще… Поэтому у Юркова не оставалось другого выхода-только заказать Семенова. Ну, заодно решил прикинуться веником — мол, покушались на него лично. И прихлопнул собственного шофера. Думал, что вокруг все идиоты и зять Роберта посчитает его мертвым либо перепугается до смерти. А зам. Юркова, который уже год пасется у зятя Роберта, сорвал всё. Номер прокололся. Тот урод опознал труп шофера. Теперь Юрков раскатывает по городу с обиженной физиономией, а зять Роберта вместе с этим самым бывшим замом (Юрков его уже уволил) балдеют от восторга. Вообщем, такие дела. Юркову теперь придется не сладко. Ну и поделом! Я тебе скажу, он такая сволочь… Короче, чего я звоню… Тебе материальчик подбросить?