Он еще в машине почувствовал ее. Зверь свою добычу выслеживает издалека. Так и он. Выхватил тонкую нить желанного запаха из сотен, тысяч других. И потянул на себя. К себе. Сам побрел по ней, как по протоптанной дороге.

Их взгляды встречаются и оба неотрывно смотрят друг другу в самую душу. Рамазан нервно сглатывает сухую слюну. Следит за мимикой девчонки.

Она изменилась. Сильно.

Похудела. В глазах не покорный страх несчастной, разбитой на осколки жертвы.

В них борьба. Непримиримая. Сквозь охватившую панику читается вызов. Будто она боец, все эти дни проводивший на ринге и готовящийся к схватке.

Лера осторожно пересаживает малышку рядом на скамейку, говорит что то высокому подростку. Рамазан еще не достаточно подошел, чтоб различить ее тихий лепет.

А потом она, словно фурия, срывается с места в карьер и бежит прочь вглубь парка...

В голове демона бьется шальная радость. Это она! Его непокорная мечта. Живая одержимость.

И больше ей никогда не сбежать от него...



Лера.

Боже, что я наделала!

Дура. Наивная. Беспечная.

Расслабилась, зажила, вдохнула свободу полной грудью.

Ведь все дни я проводила в приюте. Никогда, даже ночью не позволяла себе выйти на улицу. Сколько раз Ника приглашала меня к себе в гости, в кафе, просто прогуляться с нашими воспитанниками.

Никогда я не переставала осторожничать.

Ведь знала, чем это может кончиться для меня.

Сегодня Ника поехала на прием к врачу, а преподаватели в выходной не приходят в "Мой дом".

Мне стало жаль детей, которые в такой солнечный день слонялись без дела в холле нашего здания.

Не знаю, что на меня нашло. Будто непреодолимая сила тянула на улицу.

Самой так давно хотелось выйти на свежий воздух, что я сдалась. Собрала сироток, и мы пошли дружным строем в парк на прогулку.

Я шла, как зачарованная. Впитывала запах улиц, гул машин, рассматривала одиноких прохожих. Чувствовала, как летний ветер приятно растрепывает тусклые волосы, а в кожу впитывается солнечное тепло.

Приказала себе не дрожать при виде каждой черной машины, или высоких бородатых мужчин.

Рамазан, наверняка, забыл обо мне.

Не может Дьявол хранить верность. Не будет зверь выслеживать так долго простую девушку. У него и без меня забот бандитских хватает. Выбивать долги, мучать невинных людей, насиловать женщин...

Уверенна, что для меня в его плотном графике совсем нет места.

Я искренне верила, что Дьявол забыл вообще о моем существовании. Слишком много я, простая девушка, беру на себя. Пора расслабиться и снова жить без оглядки на жуткое прошлое.

В парке мы с детьми играли в слова на скамейке. Многие воспитанники приюта еще не влились в новый коллектив. Приходилось помогать несчастным детям прятать колючки, учиться доверять и взаимодействовать. Мы с Никой, как сестры милосердия, дарили им свое тепло и заботу. Нерастраченную любовь. Ведь этих бедняжек итак жизнь изрядно потрепала. От многих отказались родители. У некоторых умерли или спивались, погрязали в употреблении наркотив. Их совсем не заботило свое потомство.

Но дети ведь не виноваты и не должны расплачиваться за грехи родителей.

Я сидела с пятилетней Милой на руках. Эта девочка - любимица Ники. Рыжий цветочек с карими глазками - пуговками. В последние дни малышка чуть приболела. И Ника вызывала ей лучших педиаторов. Перед прогулкой, я созванивалась с подругой. Хоть врач и дал добро на короткие выходы на улицу, Ника очень просила меня не отходить от малышки ни на шаг. Все время присматривать за ней, чтоб старшие не обидели.

Мне было не сложно. Тихая спокойная девочка мне тоже очень нравилась. К нам в детский дом она попала от неблагополучных родителей. Они, вероятно, часто избивали ребенка и морили голодом. Потому что в первые дни, она спала под кроватью, забившись с подушкой в угол к стенке. И опасливо вздрагивала, если случайно разливала что то за едой. Когда она чуть обжилась с нами, то от Ники не отходила ни на шаг. Все время обнимала подругу. А та в свою очередь очень прониклась ребенком.

У них с Валидом никак не получалось забеременеть. Завести своих детей, и я видела, как моя Ника страдает. Последнее время она часто пропадает в Центре репродуктивного оплодотворения. Я со своей стороны старалась эту тему не поднимать в задушевных беседах.

Но по поводу Милы, не раз слышала, как Ника ссорилась с Валидом. Умоляла его удочерить ребенка.

Махдаев, конечно, еще тот зверюга. В нем любви к Нике достаточно. Но принять в суровое черствое сердце чужого ребенка он не в силах. И как я поняла, подруга от этого очень страдала. Полений в топку добавляло еще и то, что она никак не могла сама забеременить. Когда я видела ее обреченный грустный взгляд, которым она всматривалась в лицо Милы, у меня слезы на глаза наворачивались.

У каждого в жизни своя трагедия. И мне сложно было принять такую несправедливость. Что самая добрая и отзывчивая девушка, безвозмездно раздающая свою опеку и любовь всем вокруг, сама так жестоко страдает.

Я бережно прижимала к себе хрупкое тельце Милы и радовалась простому летнему дню. Что снова живу, а не существую.Что смогла так бесстрашно пройти по улице, гулять в парке.Как мало надо человеку для счастья!

Мила всмотрелась за мою спину и шепнула "Ева, там страшный дядя!"

А я уже и сама почувствовала мороз на коже. Приближение Дьявола!

Обернулась и замерла.

Рамазан с двумя бандитами шел через весь парк прямо на меня. Не разбирая где тропинки, а где цветочные клумбы, мрачный черный гигант пер напролом. Самой близкой и короткой дорогой. Безжалостно втаптывал своими дорогими туфлями чернобрывцы и анютины глазки в грязь. Уничтожал невинные цветки без сожаления.

Сейчас этот верзила и меня растопчет. Уничтожит.

Сердце замерло, отказываясь биться под тяжелым взглядом черных глаз. Разъяренный демон смотрел на меня с победной ухмылкой.

Нашел...

Высокая фигура в строгом костюме выделялась среди сочной зелени парка, желтых лучей солнца, что пробивались сквозь тугие кромки деревьев.

Его лицо стало еще ужаснее.

На свету шрамы на правой щеке вынырывали из черной бороды и искажали итак жуткий образ демона. Кресты на скулах - насмешка над моими мольбами Богу. Будто громко говорили, что время для молитв прошло. Господь умывает руки. Потому что даже ему не под силу справиться с эгоистичным безжалостным демоном.

Я быстро пересадила Милу на скамейку. Попросила старших подростков присмотреть за всей группой и вернуться в Мой дом. Я уже понимала, что обречена.

Глупая надежда заставляла меня вскочить со скамейки и побежать вглубь парка. Я ведь один раз справилась. Смогла уйти. Надеяться на шанс было слишком наивно. Но и выбора у меня не было. Добровольно сдаться на поруки этому подонку я не могла.

Я бежала так быстро, что кружилась голова. Я задыхалась. Заколол бок. Но я все равно мчалась вперед. Подгоняемая адским страхом.

Вперед, только вперед. Долг Рамазану Юсупову непомерный. Еще и за месяцы накопились проценты. Он взыщет с меня все до последнего цента. Заставит отработать каждый день, в который он искал меня. И спасения нет!

Я не хотела плакать. Мне надо сейчас не переводить силы в пустую воду. Но слезы сами по себе лились из глаз. Словно река, прорвавшая плотину в наводнение. Они туманили взор. Размывали дороги. Я бежала словно наощупь.

Мне хотелось оглянуться.

А что если мне привиделось?!

Просто очередной кошмар. Может теперь они преследовали меня не только ночью, но и днем.

Но я боялась замешкаться, потерять драгоценное время. Не успеть спастись, пожертвовать драгоценные секунды в пустую.

Я пробежала по деревянному мосту через пруд. Свернула в плотный ряд деревьев. Вдалике виднелась улица с людьми и машинами. Моя цель было добраться до такси. Мне казалось, что свобода так близка!

Я корила себя за слабость. Что начала выбиваться из сил. Бежать медленнее. Активировала скрытые резервы и припускала в спешке дальше.

В какой то момент грузные шаги послышались сзади. Зверь нагонял меня.

Это все реально, не вымысел моего больного воображения.

Рамазан помчался за мной и без сомнений настигал.

В ушах гулко стучал сбившийся пульс. Оглушал. Кроме него и тяжелого топота сзади я уже ничего не слышала. Ни пение птиц, ни шелест листвы, ни звуки такого близкого спасения - машин с улицы.

Вся моя концентрация вертелась вокруг этих шагов, что становились все ближе. Я бежала быстрее. Быстрее. Еще быстрее.

Не смотрела ни под ноги, ни по сторонам. Просто мчалась, подгоняемая дьявольским ветром в спину.

Нога больно зацепилась за корни старого дерева. Я запуталась в длинной юбке сарафана и полетела в зеленую траву. Растянулась ничком. Мягкая рыхлая земля сгладила последствия удара.

Я рыдала в голос, понимая, что только что окончательно проиграла свою жизнь...

Юсупов обошел меня и стал перед моим лицом. Казалось, что он не бежал через весь парк за мной. Таким обманчиво спокойным был рокот его голоса сверху

- Шустрая сучка! Попалась, наконец!

Я захныкала, постаралась отползти назад отталкиваясь разбитыми ладонями от земли.

Рамазан присел на корточки и схватил меня за волосы на затылке. Потребовал этим жестом, чтоб я запрокинула голову и всмотрелась в него.

Он, словно гора наваленных черных камней, грозно сидел передо мной. В нем так пылала ярость, что можно было обжечься воздухом, который он выдыхал трепещущими ноздрями.

Я заскулила от боли.

Мужчина был без пиджака, в расстагнутой черной рубашке. В отвороте виднелась мощная грудина увитая темными витками татуировок и короткими волосами. Жар от его тела опалял. Его запах, мужской зверинный пугал. Заставлял меня дышать поверхностно.