– Рид, я не думала, что это было серьезно. Я думала, что она была с другим парнем. Она не боролась за тебя. Она ушла с гордо поднятой головой.

– Это, мать ее, гордость! После того, что ты рассказала ей обо мне, имеющим свободные отношения с тобой, и пригрозила ей, что она лишится стипендии. Когда она пыталась подойти ко мне, она была дважды остановлена. Это ты сказала декану школы, что она преследовала меня?

– Нет. Мне сказали, что она преследует тебя.

– Кто? Алекс, мать ее, Мур? Она такой надежный источник информации. Сейчас я дам тебе еще один шанс сказать мне, что случилось – в точности.

Джек, Люк, и моя мама окружали меня, и Сара выглядела, словно может удрать прежде, чем она наклонилась, положив голову на руки.

– В канун Рождества того года, Алекс позвонила и сказала, что ты встречался с кем-то некоторое время, и она хотела знать, было ли это серьезно. Я сказала ей, что да, потому что мама познакомилась с ней, и я знала, что ты повезешь ее на «Sugar Bowl» с собой. Ты на самом деле навещал ее здесь на каникулах. Алекс попросила меня встретиться с ней в баре, потому что она хотела сказать мне все в лицо.

– Когда мы встретились, она рассказала мне, что у Ари был очень близкий друг мужского пола, с которым, казалось, больше, чем платонические отношения. Она убедила меня в том, что она переживала за тебя из-за твоего предстоящего статуса в НФЛ. В течение следующих нескольких месяцев, она держала меня в курсе ваших отношений, и начала посылать мне фотографии Ари с другим мужчиной. Затем она убедила меня, что я должна перевестись. Я тогда только узнала, что Митч мне изменял, так что это была отличная идея. За две недели до моей поездки в марте на весенние каникулы, она сказала, что все плохо и придумала план, как сказать Ари, чтобы она ушла от тебя. Она сказала мне, Ари из бедной семьи и специально собиралась заманить тебя забеременев. Она услышала, как Ари говорит об этом своей лучшей подруге. Я была так зла, Рид, я хотела подойти к ней наедине и сказать, что она была дерьмовым человеком, но Алекс собрала несколько друзей и рассказала мне, где встретиться с ней. Я не совсем была уверена, что мы собирались сказать, но я сыграла на все сто. Потом, когда ты не смог найти ее, я знала, что она была с другим парнем, так что я пыталась тебя утешить.

– Чертова стерва, – прошипел Люк рядом со мной.

– Кто ты такой? Как ты смеешь так говорить обо мне!

– Его зовут Люк Адамс, и он лучший друг Ари. Он был им, с тех пор, как они были детьми. Он также парень на фотографиях, которые ты якобы получила. Ты не узнала его?

– Нет, я никогда не видела полностью его лица, – прошептала она. – Но все же ты позволишь ему называть меня стервой?

– Он говорил не о тебе, он имел в виду Алекс. У него больше уважения ко мне и маме, чтобы называть тебя так. Но у меня нет – ты стерва. Избалованная, эгоистичная, коварная стерва, такая же, как и Алекс Мур. Позволь мне рассказать тебе несколько вещей. Ари не была легкодоступной колледжной шлюшкой. Она была для меня намного большим. Наша жизнь была практически распланирована, как только бы я подписал контракт. Она собиралась уезжать со мной. Ты не имела права слушать что-то от кого-то, говорящего о моих отношениях. Если ты была так обеспокоена, почему ты не поговорила с Джеком или мамой, или я не знаю, СО МНОЙ? Я говорил тебе годами, не позволяй собой манипулировать. Ты всегда была мягкой, и мы старались поддерживать тебя на каждом шагу. А ты вообще расстраивалась из-за Митча? Вот как ты убедила меня позволить тебе приехать в первую очередь. Это тоже было ложью?

Сестра вздохнула и кивнула головой.

– Ох, Сара, что с тобой? Как ты могла так измениться, чтобы обидеть своего брата? Разве ты не знала, что делала? Там дальше по коридору маленький мальчик, который познакомился с его отцом шесть недель назад, отчасти из-за тебя, – моя мама плакала.

– Еще одно, это ты положила записку в мою спортивную сумку в тот день?

– Какую записку?

– Записку, которая была написана от имени Ари, что мы расстались?

– Нет, клянусь, я ничего не знала о записке. Я просто знала, что должна помочь отпугнуть ее, а затем попытаться отвлечь тебя от нее.

По некоторым причинам, я ей верил.

– Рид, мне так жаль, я не знала, ни что она была беременна, ни что она была так важна для тебя. Я бы никогда не скрыла твоего ребенка от тебя.

– Смешно слышать, видя, как ты это сделала.

– Что будет дальше?

– А дальше будет то, что ты уберешь свою задницу из моего дома. Не знаю, где ты переночуешь, можешь позвонить своей хорошей подруге Алекс, чтобы спросить, сможет ли она приютить тебя. Я собираюсь к Ари и быть с ней рядом, пока она не перестанет дрожать, думая, что только что объявилась моя подруга из колледжа. Потом, когда она сможет меня выслушать, я объясню, что моя собственная плоть и кровь ответственна за последние четыре года боли для нас обоих.

– Ты не можешь просто взять и выгнать меня, куда я пойду?

– Сейчас меня это не волнует. Просто проваливай, – я не посмотрел на нее, а пошел сразу к Ари.

***

– Это ужасно, Рид. Как такое могло случиться? – спросила меня Ари сквозь слезы.

– Я не знаю, детка. Мне кажется, что есть куски истории, которые не выяснены, но я был слишком расстроен, чтобы стоять там и вытаскивать из нее все это дерьмо. Мне очень, очень жаль, Ари. Ты должна знать, как мне плохо.

– Я не виню тебя. Я не могу понять это, но не виню тебя.

– Мне нужно, чтобы ты верила в нас, Ари. Не закрывайся сейчас. Когда мы разберемся с этим до конца, мы сделаем это вместе. Нет пути назад.

– Ладно, Рид, но ты в порядке? – она крепко обняла меня, прижавшись головой к груди.

– Нет. Я расстроен больше, чем когда-либо в моей жизни. Я чувствую себя преданным и разбитым одновременно. Та девочка, сидящая сегодня на моем диване, обычно имела личность, которая озаряла комнату. Я не уверен, когда она изменилась так сильно, что она продала своего брата за место в сраном женском обществе с кучей стерв.

– Я даже не могу представить. Но знаю, что у нее были свои причины.

– Ари, не смей заступаться за нее. Это не то, что мы можем исправить, пригласив ее на ужин, как Джека.

– О нет, у меня нет намерения приглашать ее на ужин или что-нибудь в этом роде. Я просто знаю, что люди делают вещи по своим собственным причинам.

– Я люблю тебя, детка, и, судя по выражению лица моей мамы сегодня вечером, она тоже любит тебя. Дэвис и ты – моя семья. Сара может поцеловать меня в зад на очень долгое время, может быть, навсегда.

Ари зевнула около меня, и я крепче обнял ее. Когда я вошел вечером в комнату и увидел, как Софи, Кэйти и она спали на кровати, я вздохнул с облегчением. Часть меня была уверена, что они соберут ее сумку, чтобы пойти домой и оставить меня. Я нежно разбудил Кейти и Софи, и они ушли после того, как я им все кратко рассказал. Потом я лежал в постели с Ари, поглаживая ее волосы, пока она не проснулась. Девушка спросила сначала о Дэвисе, и, когда я заверил ее, что с ним все хорошо, и он пропустил большую часть драмы, я рассказал ей историю. Она плакала все это время и держалась за меня. Ее слезы просочились сквозь мою кожу и мой гнев вырос. Она, наконец, успокоилась и спросила, что сейчас происходит.

Я сначала был в замешательстве, пока не понял, что она говорила о нас. Это было так легко для меня, забыть, что она понятия не имела, о моем «великом плане», так что я заверил ее, что ничего не поменялось. Что она по-прежнему вся и полностью моя, и мы движемся вперед как семья. Предательство моей сестры – было огромным шоком для меня, но я чувствовал, что для нее это был еще бОльшим шоком.

– Ангел, у меня много вещей в голове, с которыми надо разобраться, и я обещаю стараться делиться с тобой, но дай мне немного времени. Мне нужно спуститься вниз и убедиться, что с мамой все хорошо. Потом я запру дом и вернусь, ладно? Тебе нужно поспать.

– Ладно, Рид.

Уязвимость в ее голосе разбивала мое сердце, я наклонился и поцеловал ее как можно нежнее.

Когда я вернулся на кухню, моя бутылка Джека Дэниэлса пропала. Я запер входную дверь, и заметил, что комната моей мамы пуста, но ее вещи до сих пор здесь. Появился красный огонек на веранде, и я понял, что Джек был на улице и курил сигару. Я проверил Дэвиса, а затем вышел на улицу.

Люк и Джек сидели на садовых стульях с бутылкой спиртного между ними. Я протянул руку к бутылке, и Люк передал ее.

– Это было по-серьезному чертово дерьмо. Никогда не думал, что увижу день, когда Сара Мэттьюз обманет собственного брата, – сказал Джек между затяжками.

– Я, блин, был там, нет необходимости обсуждать это заново.

– Мужик, ты был там, но то, что я увидел сегодня – было свидетельством твоего чувства к Ари. Мне чертовски жаль, что я так поступил. Я не заслуживаю твоего прощения, но черт, я хочу его. Сегодня вечером, до всего этого дерьма, было то, о чем мы мечтали в детстве. Я принял идиотское решение, и никогда не прощу себя. Ты, Эми, Ари – все это было тем самым. Ты нашел это, мужик. Твоя навсегда. Я буду усердно стараться, чтобы быть частью этого. Дэвис – классный, действительно классный. Не невоспитанный маленький мальчик, а маленький мужчина. Ты счастливчик.

– Да, но за всё это спасибо Ари, Люку, Кэйти и Софи. Я к этому не причастен.

– Если этот ублюдок поблагодарит меня или снова извинится, я окончательно признаю, что он лишился яиц и встал в очередь за тампонами. Хватит! – Люк указал на Джека. – Я сделал то, что любой на моем месте сделал бы. Я никогда не считал его обузой. Теперь нам нужно поговорить о серьезных вещах, прежде чем Эми вернется. Она повезла твою сестру в отель, и это только вопрос времени.

– Ари в порядке. Ей больно, грустно и неловко, но она не сбежит. Я думаю, мне нужно замедлить те вещи, которые я хотел ускорить. Она должна знать, насколько я серьезен.