– Тупой ублюдок! Какой же я придурок! Ты должна знать, что она ничего не значит для меня, я хотел сделать тебе больно. Когда ты вошла, все, о чем я думал, так это о тебе с Люком.

Я не могу ничего сказать. Их образ, исчезающий в дверях спальни в тот вечер, навсегда отпечатался в моем мозгу.

– Честно говоря, я была удивлена, что это была не твоя подружка Бэйли.

– Да я даже не знаю кто это еб*ная Бэйли! Никогда не знал. Я даже понятия не имею, кто бы это мог быть. И я не видел никогда эту записку.

Все эти воспоминания запутали меня. Что будет дальше? Зачем он вообще здесь, что ему нужно?

– Рид, как ты нашел меня?

– Я нанял частного детектива, после того, как встретил тебя на пляже.

– Зачем?

– Зачем? Потому что я увидел улыбку Дэвиса, и это встряхнуло меня. Его улыбка в точности, как у тебя, и я решил, что должен удостовериться. Потом, когда я увидел тебя с ним на пляже и сравнил с Люком, то до меня дошло, что между ними нет ничего общего. Я должен был все узнать, – он указывает на наполненный конверт, лежащий на столе.

– Ты узнал то, что хотел?

– Я не читал это. Как только я увидел Дэвиса Люка Уильямса, я понял все, что нужно.

– Мне жаль, если это расстраивает тебя, но я посчитала это правильным.

– Я не расстроен. Смущен, но не расстроен.

– Я не знала пол ребенка до родов. Я просто подобрала имена для девочки и для мальчика. Но когда я взглянула на него, я сразу поняла, что назову его Дэвисом. Он выглядел в точности, как ты, и я вспомнила ту историю, что ты рассказывал. Это твое наследие, и я не хотела нарушать это. Я собиралась назвать его Майклом или Мэтью, но не смогла. Он был всем, что у меня осталось от тебя... – мой голос надрывается от волнения, и я не пытаюсь сдерживать слезы.

– Черт побери, – его голос тоже немного надрывается. – Господи, кто мог поступить так с нами?

– Я не знаю, кто сделал это с тобой, но со мной это сделала некая Бэйли и ее компания.

– Я даже не знаю, что сказать... Всё это время... Всё это время ты думала, что я не хотел быть с тобой? Не хотел Дэвиса? Я был бы на седьмом небе от счастья. У тебя было так мало веры в меня? Даже если вся эта чушь была правдой, неужели ты думала, что я не должен был знать о своем ребенке?

– Рид, ты не понимаешь. МЫ никогда не говорили о детях. Все было так запутано. Я была двадцатиоднолетняя, беременная, со всеми эти гормонами, еще и напуганная, и опустошенная. Единственный человек, которого я любила, был крутым перцем кампуса и кинул меня. Мне не хотелось стать еще бОльшим посмешищем, чем я уже была на тот момент. Ты знал тот путь, который выбираешь, я нет. Тут речь шла уже не о вере в тебя. Я хотела защитить своего ребенка.

– Нашего ребенка!

Этот его порыв шокирует меня, и я прижимаюсь к спинке дивана. Он замечает это и встает. Нервно шагая по комнате и тяжело дыша, он запускает пальцы в волосы.

– Я хочу все узнать о нем. Я хочу встретиться с ним. Когда у него День Рождения? Его любимая игрушка? Он любит футбол? Он когда-нибудь видел меня на поле? Господи, я не могу поверить, что у меня есть сын.

Время останавливается, и я снова погружаюсь в воспоминания. Рид тогда узнал, что его хотят заполучить четыре различные команды. Он нарезал круги по комнате и выдавал вопрос за вопросом, пытаясь переварить эту новость.

***

– Ари, ты знаешь, что это значит? Где я окажусь в конечном итоге? Частью какой команды я буду? Я буду в запасе? Я мог бы быть в любой точке страны. Каждая команда нуждается в ресиверах и квотербеках (прим.: принимающие и защитники). Но это сложно, учитывая, что предпочтение на торгах отдают фаворитам, – Рид перестает бродить по комнате и смотрит на меня с беспокойством.

– Любимый, я не понимаю ни слова из того, что ты сказал. Ты можешь объяснить мне? – спрашиваю я.

На его лице отображается маленькая ухмылка, и он хихикает:

– Ари, ты планируешь узнать что-нибудь о футболе? Это будет огромной частью твоей жизни, особенно после того, как завершится драфт, и мы узнаем, куда меня определят.

Я улыбнулась, мне так нравилось, что он строит планы на будущее, и что я являюсь его частью.

– Знаешь, я уже горжусь собой. Мне кажется, я проделала отличную работу, учитывая, сколько я знала в начале сезона.

Его взгляд смягчается, и он подкрадывается ко мне. Я пячусь назад, но Рид хватает меня за щиколотки и роняет на кровать, поэтому мне приходится опереться на локти, чтобы видеть его. Лицо Рида в нескольких дюймах от моего, и я чувствую аромат парфюма и геля для душа. Мое тело мгновенно реагирует, и я обхватываю его талию ногами.

– Я тоже тобой горжусь, детка. Просто волнуюсь, что ты передумаешь ехать со мной, если меня возьмут в команду Западного Побережья, – он ласково убирает мои волосы назад и прокладывает дорожку из поцелуев от подбородка до мочки уха.

– Рид, мы же уже обсуждали это. Как только будет известно, куда ты отправишься, мы придумаем план. Я останусь здесь на лето, чтобы закончить как можно больше курсов, насколько это возможно. И тогда я смогу поступить в любой колледж, где бы ты ни был. На это может понадобиться время, но мы все продумаем.

– Вот этого я и боюсь. Дать тебе время. За это время ты можешь осознать, что я всего лишь тупой качок и не заслуживаю тебя, – он продолжает целовать мое тело и я откидываю голову назад от удовольствия, наслаждаясь теплом, зарождающемся во мне. Рид знает, как это действует на меня, потому что я чувствую его улыбку на своей ключице.

– Рид, я думала, что мы решили этот вопрос. Я буду с тобой, пока ты хочешь меня. И ты вовсе не тупой качок. Ты один из самых умных людей, которых я знаю. Это я должна бояться, что ты передумаешь быть со мной. Как только ты узнаешь о более прекрасных вещах, ты можешь решить...

– Нет, Ари. Нет ничего прекраснее в жизни, чем быть с тобой. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Рид. Но я так боюсь...

Он перестает целовать меня и смотрит прямо в глаза. Парень так серьезен сейчас, что мне хочется сжаться, но я не делаю этого, а просто смотрю на него и жду, когда он заговорит.

– Не бойся, Ари, я буду заботиться о тебе до конца своих дней. Со мной тебе не нужно бояться. Я никогда и никуда от тебя не уйду.

***

Хоть и больно вспоминать все это, но я улыбнулась. Рид зарычал.

– Мне показалось, или ты зарычал?

– Ари, я не уверен была ли ты сейчас в этой комнате, но мы только что выяснили, что нас обвели вокруг пальца. Кто-то нарочно разрушил наши отношения, и из-за этого я не узнал главную новость в своей жизни. Так какого черты ты улыбаешься?

– Я просто вспомнила тот вечер, когда ты узнал о четырех командах, желающих тебя заполучить. Ты вел себя почти также.

Его губы расплылись в улыбке и взгляд смягчился.

– Не могу поверить, что ты помнишь это.

– Рид, я помню каждую минуту, проведенную с тобой.

– Я чувствую себя таким дураком. Я должен был в любом случае поговорить с тобой. Я должен был оставаться тем человек, которым обещал.

– Тот, кто сделал это с нами, играл на наших страхах. Особенно на моем. Мне всегда казалось, что я не слишком хороша для тебя.

– Ох, Ари, скажи мне, что еще не слишком поздно все исправить.

– Я не буду ничего говорить. Я хочу, чтобы ты все обдумал и прояснил свой ум, и когда я увижу, что ты искренне настроен, мы сможем обдумать следующий шаг.

– Что?

– Дэвис еще ребенок. Ему три года, и он не понимает твоего образа жизни – путешествия, слава, деньги, женщины, все это. Для него лучший день – сходить в парк и поесть мороженого. Мы живем скромно, но наш дом наполнен любовью. Я стараюсь не избаловать его, сейчас мы в процессе, чтобы перестать писаться в кровать по ночам. Мы не ведем гламурный образ жизни, и я не позволю тебе попытаться изменить это. Я не хочу, чтобы ему было больно. В его жизни был единственный мужчина, и это Люк. Если мы хотим ввести тебя в его круг общения, то стоит делать это медленно.

– Разумеется.

– Нет, Рид, подумай об этом. Я должна быть уверена, что ты серьезно настроен.

– Нет ничего в мире – ни одной вещи – сейчас важнее, чем узнать своего сына и стать частью его жизни.

У меня уже голова кругом идет. Все эти откровения за последний час окончательно запутали меня. Я обижена. Я в ярости. Мне так хочется наорать на него, кричать, что он так легко отпустил меня. Но потом понимаю, что сделала то же самое. Я не осталась, и не боролась. Я позволила унижению и гордости встать на своем пути. Инфантильность и опустошение удерживало меня от того, чтобы, добиться встречи с Ридом и настоять на разговоре. Да, я никогда не считала себя смелой, но мне следовало послушать Люка и Софи. Я должна была перебороть себя и тогда, возможно, моя жизнь сложилась бы иначе.

Чувство вины переполняет меня. Не перед Ридом, а перед ребенком, который мирно спит в соседней комнате. Мои родители воспитали во мне чувство доброты, а бабушка Кейти вселила сострадание и прощение. Да, может Рид и причинил мне боль, но Дэвис не должен страдать из-за моих ошибок. Я никогда себе этого не прощу. С минуту я смотрю на Рида, наблюдая за его эмоциями. Он принял решение. Он хочет этого.

– Что ж, устраивайся поудобнее. Давай пройдемся по твоим основным вопросам. Во-первых, День Рождения – пятнадцатое сентября.

Парень расслабляется и ждет продолжения.

– Если тебе интересно, то он ребенок «Sugar Bowl» (прим.: Sugar Bowl – ежегодные соревнования по футболу в Новом Орлеане среди студенческих команд).

– Какого черта это значит?

– Он был зачат в ночь, когда FSU (прим.: Университет штата Флорида) выиграли кубок (Прим.: очевидно, автор имеет в виду финальный матч сезона 1 января 2010г, когда победу одержала Флорида).

Рид улыбается, а в его глазах появляется блеск.

– Хмм, думаю, в ту ночь я был в игре.