Я глубоко дышал, пытаясь заставить себя расслабиться.

— Давайте склоним головы, — сказал священник, поднимаясь на подиум. — Отец Небесный, пожалуйста, будь с нами в этот момент невыносимой скорби. Нашему пониманию не поддаётся то, почему лишили жизни стольких прекрасных, ярких и многообещающих молодых людей. Почему мы потеряли любимых учителей и руководителей, которые посвящали свои жизни служению и защите наших детей. Мы стоим в глуши, как Иов, и плачем — почему, Господи? Почему сейчас? Почему в нашем обществе?

«Из-за двух придурков с полуавтоматами», — горько подумал я. В груди стало тесно, живот ныл. Боль была горячей, удушающей. Я глубоко дышал через нос, пытаясь набрать воздуха.

Чёрт, здесь было так много людей. Я огляделся вокруг. Скамьи были все заняты, и люди стояли вдоль стен.

Джейк не знал так много людей. Они пришли не ради него; они пришли из-за школы, из-за трагедии. Меня это отчасти возмущало.

«Эти люди набились как сардины. Здесь было бы отличное место, чтобы кто-нибудь…»

Я зажмурился, разминая шею. Нет. Никто не придёт сюда стрелять. Это было просто глупо. И всё же, страх карабкался по моей спине как маниакальная гусеница, вооружённая ножом. Я испытывал сильное желание протолкнуться мимо Кэмерона и Гордо, выбраться отсюда, спрятаться.

У меня в голове было месиво. По крайней мере, у меня осталось достаточно извилин, чтобы это понять. Мне снились ужасные кошмары. И иногда, в больнице, если в коридоре был громкий шум, я паниковал. Несколько раз я вставал, шёл в туалет и какое-то время оставался там. Врач сказал, что ПТСР (прим. ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство) для жертв стрельбы — это обычное дело. Директор Бейлор тоже так говорил. Ну, он сказал: «Ты прошёл через ту ещё травму», и что в школе будут особые волонтёры-консультанты, чтобы «помочь начать восстанавливаться».

Но я не думал о том, как ПТСР будет влиять на меня вне больницы. Я не думал, как могу чувствовать себя в переполненной церкви, или видя гроб Джейка, или…

«Перестань думать!»

Я мысленно отключился от слов священника и некоторое время смотрел в псалтырь на стойке перед собой. «Бумага, книга, дерево. Бумага, книга, дерево». Всё было в порядке. Я опустил голову, надеясь, что к мозгу прильёт больше крови. Раздался шум, будто что-то упало, и моя голова дёрнулась вверх. Я осмотрел зал на предмет опасности. И там оказался он.

Лэндон Хьюз.

Он сидел на противоположной стороне прохода, на четыре ряда ближе к переду. На нём была классическая чёрная рубашка и галстук. Нельзя было ошибиться, увидев его короткие, волнистые каштановые волосы или серьёзную осанку узких плеч. Я видел только малую часть его лица — его выражение было мрачным. Он выглядел так напряжённо и уместно. По какой-то причине это вызвало у меня улыбку.

Внутри меня что-то расслабилось, будто холодной воды налили на костёр моей души. Не то чтобы я переживал, что Лэндона ранили. Моя мама сказала, что он в порядке, и я видел его на видео в интернете. Видел, как у него брали интервью для CNN возле школы, сразу после стрельбы. На нём была слишком большая белая футболка; наверно, он у кого-то её одолжил. На его руках была кровь.

Моя кровь.

Но даже зная, что Лэндон в порядке, было облегчением увидеть его вживую.

«Пицца Маргарита».

«Я с тобой, и я остановил кровотечение, так что у нас есть время. Я не брошу тебя».

Я сжал край скамьи по обе стороны от своих бёдер. Мой живот болел чертовски сильно. Я хотел бы оказаться дома, в кровати. Или хотя бы сидеть рядом с Лэндоном, а не с Кэмероном. Представляя, что Лэндон сидит слева от меня, я чувствовал… комфорт. Лэндон бы понял. Он понял в тот день. Понял бы и сейчас.

***

Служба закончилась тем, что четыре футболиста и два кузена Джейка вынесли гроб на плечах. Мать и отец Джейка шли следом, цепляясь друг за друга. Это было отчасти невыносимо.

«Не думаю, что это слово значит то, что ты думаешь».

Это слово, «невыносимо», начинало терять своё значение. Потому что, в конце концов, какой у нас был выбор, кроме как всё вынести?

Гордо и Кэмерон сказали, что уже уходят; мы стукнулись кулаками на прощание. Я вышел на улицу, держась одной рукой за бок. Яркий дневной свет прогнал часть теней из моего разума, но толкотня — это было уже слишком. Я ушёл с дороги, двигаясь вдоль каменной стены церкви в поисках места, где бы на неё опереться, подальше от шумной толпы. Пропитанные солнцем камни согревали мне спину.

Я наблюдал, как люди собираются в компании, чтобы поговорить, пообниматься и поплакать. Я хотел этого. Я пришёл сюда за этим. И всё же, я прятался у стены. Я хотел пойти сказать родителям Джейка, как мне жаль, но их уже окружали люди, пытающиеся с ними поговорить. Я видел компанию парней из футбольной команды, которые вместе с тренером Бейкером стояли на другой стороне толпы, но не хотел пробиваться через кучу людей, чтобы туда добраться, или столкнуться со множеством вопросов о том, когда я вернусь в игру, если вообще вернусь.

Ого. Я серьёзно попал. Я скрестил руки на груди и засунул дрожащие руки под мышки, чтобы спрятать их.

Затем из церкви вышел Лэндон. Он огляделся вокруг и увидел меня. Широко улыбнулся, будто искренне был счастлив меня видеть. Он стоял и мгновение смотрел на меня, кусая губу, будто не был уверен, стоит ли подойти. Я кивнул ему, и должно быть, что-то на моём лице помогло ему принять решение, потому что он сказал что-то этой рыжей девушке из своей компании, Мэдисон, и направился в мою сторону. Пока он шёл, я заметил, что в серых брюках, чёрной рубашке и с чёрным галстуком его высокая худая фигура кажется старше. Его лицо было осунувшимся, будто он ел и спал не больше, чем я. Но белая девушка потянулась его обнять, и он обвил её в ответ своими длинными руками. Затем чёрная девчонка по имени Эли обняла их обоих.

Они стояли у края толпы. Я был слишком взвинчен, чтобы ждать, переживая, что потеряю терпение. Так что я подошёл к ним.

Лэндон увидел меня через плечо Эли. На его лице появилась улыбка.

— Привет, Брайан!

— Привет, — сказал я, сердце колотилось.

Лэндон отстранился от объятий с девушками. Без каких-либо стеснений, он подошёл и обнял меня. От него пахло лимоновым мылом и чуть-чуть крахмалом. Я был готов задержаться, хотел этого, но даже не успел обхватить его руками, прежде чем он отстранился.

— Вот чёрт, прости, — он казался пристыжённым. Его рука слегка коснулась моего живота. — Как заживает?

Конечно, он знал, где именно была рана от пули.

От воспоминания на меня накатила волна слабости и какая-то душевная боль. Я хотел, чтобы он снова меня обнял. Я не был хрупким, чёрт возьми, и все остальные из школы обнимались. Почему мне нельзя? Но казалось странным пытаться обнять его, когда он только меня отпустил. Вместо этого я сомкнул пальцы на его запястье. Он опустил взгляд, и я увидел, в какое мгновение он всё вспомнил. Я тоже вспомнил. И резко отпустил его руку. Эмоции собирались чёрным полотном.

— Эй, — тихо произнёс он. Он подошёл ближе и положил руку мне на плечо. — Брайан. Ты в порядке?

— Да, — сказал я уставшим голосом. — Просто… Это похороны Джейка.

Выражение лица Лэндона стало обеспокоенным.

— Мне очень жаль, Брайан. Я знаю, что он был твоим другом.

— Лучшим.

Лэндон погладил меня по плечу своей сильной рукой, с беспокойством в глазах.

— Я не знал, что тебя выписали из больницы. Но слышал, что ты будешь в порядке. У тебя… были повреждения каких-либо органов?

Я судорожно вздохнул и провёл рукой по волосам.

— Потерял часть своих кишок, и было немного других повреждений, но меня подлатали. Доктор сказал, что ещё бы дюйм в любом направлении, и было бы намного хуже. Но да, я буду в порядке.

— Это прекрасно! Отличные новости. Ты меня действительно немного напугал.

Он отвёл взгляд, будто это было слишком. И, может быть, так и было. Связь, которую я чувствовал, когда он смотрел мне в глаза, была такой же, как в тот день, в столовой. Это было как невидимое прикосновение, будто что-то, что никогда не увидишь внутри меня, настоящий я, смешивалось с тем же самым в нём.

Я не помнил, чтобы когда-либо раньше чувствовал такое с другим человеком, не считая, может быть, с матерью, время от времени. И, может быть, я не имел права на это здесь, в обычный день, когда не умирал. Может быть, это было одноразово, из-за необычных обстоятельств. Я не имел права брать от него так много. Мы совсем друг друга не знали.

Например, он понятия не имел, какой я трус.

— Лэндон? — Мэдисон подошла ближе. Она взяла Лэндона под руку, и момент стал обычным.

— Эй, эм, Мэдисон, ты знаешь Брайана? Кажется, ты говорила, что вы вместе ходите на какой-то урок?

— Да, — произнёс я огрубевшим голосом. — На композицию, верно?

— Да. Привет, Брайан, — под её глазами появилось два красных пятнышка, будто она смутилась. — Лэндон рассказал мне, что произошло. Я очень рада, что ты в порядке, — её голос был пропитан искренностью. И жалостью.

— Спасибо, — сказал я. — Я тоже рад, что ты в порядке.

Воцарилась неловкая тишина, пока Мэдисон переводила взгляд между мной и Лэндоном.

Лэндон закусил нижнюю губу и снова нахмурился.

— Эй. Эм. Мы пойдём поедим сэндвичей из магазина, в нескольких кварталах отсюда, а потом вернёмся на службу в память о Чендал, в три часа. Можешь присоединиться к нам.

Моё сердце начало биться с молниеносной скоростью. Но я не хотел тусоваться с кучей друзей Лэндона, с людьми, которых не знал. Кроме того, я начинал валиться с ног. Чего я действительно хотел в этот момент, так это обезболивающего. Целую таблетку. Может, даже две.

— Мне не стоит. Я даже не должен был вставать с кровати и идти сюда, но здесь Джейк, так что…