Во всяком случае, такой была моя стратегия, если его родители будут дома. Я не был дураком. Если Кэмерон действительно был одним из стрелков, он был опасен. Мне всё ещё сложно было связать эту идею с недоумком Кэмероном, которого я знал, но опять же, я видел, каким жестоким он был на футбольном поле. Я знал, что в нём это есть.

Вот, каков план: его родители будут дома. Я предложу поговорить в его комнате, затем накинусь на него с вопросами. Он не посмеет ничего мне сделать, пока родители в доме. Я был уверен в этом.

Его машина, старый джип Вранглер, стояла на подъездной дорожке. Рядом, как уродливая газонокосилка, поселился более старый зелёный седан. Я остановился за седаном, не заглушая двигатель.

Ладно, первая проблема этого плана: как я мог быть уверен, что его родители дома?

«Просто веди себя так, будто заехал поздороваться, пока не увидишь их. Сделай это».

Я вышел из машины и подошёл к двери, громко стуча. Я услышал шаги по ступенькам, и дверь распахнулась.

Кэмерон стоял с таким видом, будто пользовался преимуществом школьных каникул. На нём была поношенная, выцветшая тёмно-синяя майка и старые джинсы. На ногах у него были грязные белые носки, а на лице щетина.

Он моргнул, глядя на меня в замешательстве.

— Брайан? Что ты здесь делаешь?

— Привет, — вяло произнёс я. — Я просто был на районе. Подумал, что зайду.

Он смотрел на меня долгое мгновение, будто ничего не сходилось. Затем выражение его лица стало наплевательским.

— Ты заходишь или как? — он отошёл назад.

Я зашёл в дом, и он закрыл дверь.

— Я вдруг стал достаточно хорош для разговоров? Что случилось? Твой лучший друг-гей занят на Рождество или что-то ещё? — Кэмерон скрестил руки на груди, но его тон был скорее обиженным, чем злым.

— Просто хотел поговорить. Ты здесь один? — в доме был лестничный пролёт у входной двери, и короткий набор ступенек вёл вверх, а ещё один вниз. Я никого не видел и не слышал.

— Да, а что?

Отлично. Я сжал зубы. Мне стоило просто уйти. Но теперь, когда я пришёл, мне не терпелось расспросить его. В моей голове крутилось так много злых слов, которые я хотел высказать.

Чёрт, если он был одним из стрелков, мне хотелось ударить его по лицу. Во мне кипела злость. Кулаки сжались.

— Значит, сейчас ты хочешь поговорить? Ты не отвечал ни на какие мои сообщения, — ворчал он.

— Ты мне писал?

— Кучу раз, подстилка.

— Оу. Я, эм, заблокировал тебя. Ещё в октябре.

— Классно. Плевать, чувак. Проваливай, — депрессивно и раздосадовано сказал Кэмерон, после чего пошёл вверх по лестнице.

Я посмотрел на дверь. Сейчас я мог уйти. Или пойти за ним.

По какой-то причине, в моей голове всплыли слова Джейка. «Кэмерон не такой уж плохой. Он говорит много дерьма, но он неуверенный и любит хвастаться. Этот парень чертовски преданный».

Джейк дружил с Кэмероном Мудаком Диггли, а Джейк не был дураком.

А ещё? Меня достало быть трусом.

Я пошёл за ним. Мы оказались на кухне. Это была обычная комната, немного старомодная. Круглый дубовый стол и стулья стояли в углу у двух окон, купаясь в свете серого зимнего дня с улицы. Казалось, Кэмерон сидел там со своим ноутбуком.

— Будешь колу? — спросил он, открывая холодильник.

— Эм… конечно.

Он бросил мне одну банку и пошёл к столу, усаживаясь на стул.

— Так чего ты хочешь, Брайан?

Я сел напротив него за стол и наклонился вперёд, опираясь на локти. Открыл колу.

— Слышал, тебя кучу раз допрашивала полиция?

Кэмерон нахмурился.

— Откуда ты это знаешь?

— Так это правда? — спросил я, крутя банку в руках. — Вы достали свой маленький арсенал, ты и Гордо, и убили сорок три человека?

Его брови нахмурились в гримасе, пока он смотрел на меня. Затем его лицо расслабилось, и он откинулся на спинку стула.

— Классно! Ты поэтому сюда пришёл? Чтобы меня обвинять? Ждёшь, что я разрыдаюсь, как маленькая девочка? — он саркастично захныкал, махая руками в воздухе. Затем опустил их. — Что ж, иди к чёрту, Брайан. Я не чёртов убийца. Но мило с твоей стороны так подумать. Ты отличный друг. Но опять же, в этом ты уже отстойный, — он сделал большой глоток колы, затем сжал банку в своём большом кулаке. — Мне нужна настоящая выпивка. Очень жаль, что у предков нет бара, — он громко рыгнул.

Я внимательно наблюдал за ним. Я не думал, что он врёт. Не совсем. Но он не мог быть таким заскучавшим, как притворялся, или таким спокойным. Под всей этой ерундой, он казался нервным и, может быть, немного… задетым? Напуганным?

— Ты был где, в туалете, как ты сказал? Так что алиби нет. Немного подозрительно. И ты без проблем убил ту крысу на биологии.

Кэмерон застонал.

— Эта дурацкая крыса! Так говорят люди? Они считают, что я убийца, из-за той крысы? Она от меня сбежала, и мне было стыдно, и я запаниковал, ладно? Мне всё ещё плохо из-за этого. Этот… хруст. Ай, — он вздрогнул. — Это всё тебе показывает. Я не убийца. Боже, Брайан, брось!

Я чувствовал себя плохо. Но не настолько плохо. Я вытер лицо рукой и посмотрел на него.

— Ты честно всё время был в туалете, пока стрелки были в здании?

— Да, ну и что? — что-то промелькнуло на его лице. Виноватый взгляд.

Я медленно покачал головой.

— Чушь. Копы поверили тебе, когда ты это сказал? Где ты был, Кэмерон?

Его лицо сморщилось так, будто он только что во что-то врезался. Он поставил локти на стол и опустился лбом на ладони.

— Чёрт, Брайан. У меня такие большие проблемы. А я даже ничего не сделал! Клянусь, не сделал.

— Ладно. Тогда почему у тебя проблемы? Поговори со мной, Кэм.

Он фыркнул.

— Да уж. Теперь ты хочешь, чтобы я говорил. После того, как заблокировал меня на три чёртовых месяца.

— Я не должен был тебя блокировать. Ладно? Я просто не хотел слушать, как ты всё время называешь Лэндона педиком или бесишь меня.

Его грудь поднялась и опустилась с тяжёлым вздохом. Он дёргал что-то на столе.

— Хочешь, чтобы я умолял? — спросил я.

— Да.

Я закатил глаза.

— Ладно. Пожалуйста. Пожалуйста, расскажи мне, что всё равно хочешь рассказать.

Он посмотрел на меня из-под своих рук, будто пытаясь понять, может ли мне доверять.

Я сделал глоток своей колы и ждал. Если я что-то и узнал о Кэмероне, просидев с ним за ланчем три грёбаных года, так это то, что ему нравилось болтать. И если он чувствовал себя ожесточённо или обманутым, ему действительно нужно было об этом поныть. Конечно же, он заговорил.

— В тот день, когда я сказал, что был в туалете…? Я был не там.

— Ага.

— Чёрт. Ладно. Мы с Гордо несколько раз курили косяки в подвале, в той комнате вроде как для оборудования. Он просто придумал это где-то за месяц до стрельбы. Сказал, что дверь была открыта и там никогда никого не бывает. Так что мы спускались туда и курили. Это произошло дважды. И я такой: «Почему бы нам просто не пойти на улицу», а Гордо сказал, что там камеры, которые нас никогда не волновали.

— Продолжай.

— Во всяком случае, в день стрельбы я видел Гордо утром. Он сказал, что у него есть толстый косяк, и хотел встретиться в подвале ровно в 11:06. Сказал мне взять пропуск в туалет и встретиться с ним там. Он назвал очень конкретное время, верно? Сказал что-то насчёт того, что его учитель из класса наказания всегда выходит в 11:05 или вроде того. Я сказал «ладно», просто чтобы заткнуть его. Так что я это сделал. Проверял свои часы. В 11:05 я отпросился и вышел из класса. Пошёл в подвал. Только Гордо не показался. Я ждал десять минут. Никакого Гордо. Так что я ушёл, совсем разозлившись. Только когда я поднялся по лестнице рядом с офисами администрации и увидел стекло и кровь, даже я понял, что случилось. В смысле, я увидел эту… ну, военную зону. А копов ещё даже не было внутри, и я не знал, куда пошли стрелки. Так что я действительно пошёл в туалет и сидел там, пока не услышал, как копы в коридоре кричат «всё чисто».

Он раздражённо провёл руками по своей коротко стриженной макушке.

— Клянусь, именно так и было. Я понятия не имел, как облажался, пока не прошло время. Наверное, казалось, будто я вру, когда копы меня допрашивали, а потом я не смог изменить историю, иначе бы они поняли, что я вру. И у меня даже нет сообщения от Гордо насчёт встречи с ним. Потому что он сказал мне лично, — его голос звучал разбито. — Что, если они меня арестуют? Что, если они скажут, что это сделал я?

Я думал над тем, что он мне сказал, пытаясь уловить смысл.

— Значит… ты думаешь, что Гордо тебя подставил, или как?

— Я понятия не имею, чёрт возьми! Когда я увидел его, он сказал, что не смог выйти вовремя и забаррикадировался в кабинете из-за стрелков. Но я не знаю. Он вёл себя странно.

Мои ладони казались липкими, и это было не из-за банки колы. Возможно ли, что Гордо, действительно, был одним из стрелков? Мне хотелось ругаться матом или кричать, но я знал, что должен оставаться невозмутимым с Кэмероном.

— Почему странно? — как ни в чём не бывало спросил я.

Кэмерон потёр лицо.

— Ну, сначала он сказал, что застрял на наказании, потому что его учитель не вышел как обычно в 11:05. Затем, позже он сказал, что я не так всё понял, что он называл мне время 11:10. Но он сказал не так. А затем он сказал мне заткнуться насчёт этого. Но вёл себя маниакально. Ну, половину времени он ведёт себя как обкуренный, хоть и клянётся, что ничего не принимает. А половину времени он истерит. И он много говорил, приятель.

— Что говорил?

Кэмерон опустил руки и посмотрел на меня загнанным взглядом. Он медленно покачал головой.

— Плохие вещи. Насчёт стрельбы. Я знаю, ты считаешь меня придурком. Но некоторые вещи, которые говорил Гордо… Они были за гранью всего. Например, насчёт того, что, может быть, большинство людей заслужили это, или всё равно лучше умереть молодым. И он ненавидит Лэндона, ненавидит, что все считают его героем. Сказал, что мозги Лэндона должны быть… ну, ты знаешь.