– Уорлоу, – напомнил он ей.

Проститутка пожала тощими плечами.

– Ее рожа слишком разбита, чтоб вкалывать, так что она теперь высматривает корабль с грузом для Друтерза. Она должна послать за ним гонца в Квинз-Хед-паб, как только корабль приплывет.

Дориан постарался не обратить внимания на испуганный вскрик Фары.

– Где именно? – требовательно спросил он.

Женщина ткнула костлявым пальцем в сторону реки, где Брю-Хаус-лейн упиралась прямо в Док палача.

– Отлично! – Дориан бросил монету женщине.

– Береги себя, Черное Сердце! – прокаркала шлюха, протянув руку и на лету поймав монету. – Нынче ночью тени будут полны людей в темных плащах и с блестящим оружием. Они велели всем идти по домам.

– Вот и хорошо, – коротко бросил Дориан. – Будем надеяться, что они там и останутся и не помешают мне.

Кудахтанье проститутки перешло в сдавленный кашель.

– Коль вы с Арджентом будете болтаться на улицах, все решат, что в Уоппинге готовится война.

– Если бы это было так, я бы привел с собой целую армию. – Дориан повернулся, надеясь добраться до Уорлоу прежде, чем прибудет ожидаемый корабль. – Держись подальше от Дока палача – это я так, на всякий случай, – бросил он через плечо.

Фара поспешила следом за ним, и он замедлил шаг, чтобы она догнала его.

– Док палача? – переспросила она. – Звучит зловеще.

– Он больше не используется по прямому назначению, – сообщил Дориан, пытаясь успокоить явно расшатанные нервы Фары. – Столетия назад корона вешала в Доке палача речных пиратов и контрабандистов и оставляла повешенных там же для устрашения других. Сейчас это больше не практикуется.

– И именно этим доком пользуются контрабандисты?

Дориан ухмыльнулся.

– Устрашение не помогло. Большинство преступников увидели в нем вызов. Уоппинг, особенно этот док, с тех пор и стал эпицентром подпольной торговли.

У выхода с пирса, где камни под ногами сменились досками, Дориан кивнул Ардженту, который растворился в тени и исчез в боковой улочке в почти таинственной тишине.

Док, протянувшийся параллельно реке, был достаточно широк, чтобы вместить грузовую тележку или горстку людей, стоящих плечом к плечу. От него ответвлялись небольшие причалы, заполненные разнообразными лодками и досками, которые покачивались на ленивой черной ленте Темзы. По давнему приказу короны причал, завершавший Док палача, должен был оставаться таким же пустым, как и сейчас. Но ночь за ночью темные лодки и еще более темные люди превращали его в свой порт для лондонской торговли.

– Кажется, я ее вижу! – Фара указала на штабель ящиков, небрежно накрытых брезентом, который перегораживал более половины ведущего к северу пирса. На вершине беспорядочной кучи сидел маленький мальчик лет восьми и более высокая женская фигура, сгорбившаяся от холода.

– Ты останешься со мной, пока я не позволю тебе отойти, – приказал Дориан жене. – Это понятно?

Вытянув шею, чтобы взглянуть на мужа, Фара ошеломила его взглядом своих мягких серых глазах. В них сияла благодарность. Доверие.

– Конечно, – пообещала она.

Дориан на мгновение задумался над ее словами. Возможно, это не такая уж колоссальная трата времени, в конце концов.

Мердок откашлялся.

– Щенок уже заметил нас и смылся, – предупредил он. – Я думаю, у нас не так уж много времени, прежде чем мы наткнемся на нежелательную компанию.

Дориан оторвал взгляд от жены. Как же она мешала им здесь! Ему нужно было быть резким и безжалостным. Уже не в первый раз он проклинал ее присутствие. Фара убедительно заявила, что Джемма не пойдет с ними, пока она сама не приблизится к ней. При этом никто из них не был знаком с проституткой, так что они не смогут опознать настоящую Джемму. И все же Дориан не мог отделаться от чувства, что ему следовало бы вмешаться, взять шлюху, хочет она того или нет, и доставить ее к ногам Фары в целости и сохранности.

И как только жена умудрилась втянуть его в такую дурацкую ситуацию? После нынешней ночи ему надо будет обдумать это.

Ящики были составлены на затененном участке прохода, равноудаленном от газовых фонарей, которые что было сил светили на пирс. Едва они приблизились, пухлая женская фигура спрыгнула со своего насеста, готовясь бежать.

– Джемма! – окликнула ее Фара. – Джемма, подождите!

Фигура замерла, и Фара протянула руку в ее сторону, хотя женщина была еще за пределами досягаемости.

– Миссис Маккензи? – Изумленный, тоненький голосок прорвался сквозь разбитые и распухшие губы. – Что вы здесь делаете?

Фара прибавила шаг и потянулась к знакомой, несмотря на приказ мужа. Женщины рухнули в объятия друг друга, испытывая разного рода облегчение. И хотя чумазая проститутка была выше и гораздо крупнее Фары, Дориан увидел, что его жена привлекла подругу к груди и прижала ее к себе поистине материнским жестом. Она, казалось, не думала ни о своем прекрасном новом сером платье, ни о том, что на грязных волосах женщины запеклась кровь.

Первой заговорила Джемма:

– Меня прям тошнило от беспокойства за вас, – укоризненно промолвила она, глядя на Фару через плечо. – Вы ж никому не сказали, что уезжаете, миссис Маккензи.

– Вы тревожились обо мне? Моя дорогая! – Фара погладила волосы женщины, и ее шелковая перчатка сливочного цвета испачкалась, когда она посмотрела на Дориана. – И я теперь… миссис Блэквелл.

– То есть миссис Дориан Блэквелл?! Если вы вышли замуж за Черное Сердце из Бен-Мора, то я – герцогиня Йоркская, черт возьми! – Высвободившись из объятий Фары, Джемма изумленно уставилась на Дориана тем глазом, что не распух, словно только что заметила его. – Разрази меня гром! – выдохнула она.

– Ваша светлость! – Дориан склонил перед ней голову, внутренне морщась от ее травм.

– Боже, Джемма, что этот изверг сделал с вами! – Фара осторожно отодвинула грязные каштановые волосы от ран.

Друтерз не оставил нетронутой ни одну клеточку лица несчастной шлюхи. Темный гнев захлестнул Блэквелла, и он тут же проникся уважением к этой грубой женщине.

– А зачем такой даме, как вы, окольцовывать Дориана, мать его, Блэквелла? Я уже поспорила на собственные подвязки, что вы прижмете к ногтю Морли.

– Нам лучше убраться отсюда, если мы не хотим неприятностей, – предупредил Мердок.

– Вы поедете с нами. – Фара взяла Джемму под руку. – Мы забираем вас отсюда.

Вывернувшись, Джемма бросила испуганный взгляд на шрам, ведущий к больному глазу Дориана.

– Лучше не надо, добрая девочка, – мягко возразила она. – Вы же не захотите, чтобы Друтерз погнался за вами. Он уже впал в ярость, когда вы в первый раз добрались до меня.

– Я не девочка, – запротестовала Фара. – Мы с вами одного возраста.

Джемма снова отступила от Фары, и Дориану было ненавистно выражение боли и обиды на лице жены, когда та остановилась. Он даже знал, о чем думает проститутка, – еще до того, как она это сказала.

– Ничего подобного, – утомленно проговорила женщина. – Я стара, как море, и я устала от этой игры. Не стоит больше возиться со мной.

– Не говорите так, Джемма! – настаивала Фара. – Вам не удастся меня шокировать.

Шлюха сделала еще один шаг назад.

– Но это правда. Друтерз не стал бы так уродовать мое лицо, если бы считал, что оно еще будет приносить ему деньги.

Но Фару этим было не остановить.

– Джемма, немедленно пойдемте с нами, нам надо поторопиться. Мы должны идти немедленно.

– Куда идти? – покачав головой, спросила Джемма.

– Ко мне домой, разумеется. Мы дадим вам кров, еду и безопасность.

– А потом что? Как я буду себя обеспечивать? Я не смогу пользоваться благотворительностью, а кто наймет на работу такую, как я? Вы?

Фара с готовностью закивала головой.

– Ну да, конечно, я! – Увидев скептическое выражение на лице Джеммы, она быстро продолжила: – Так уж случилось, что я приобрела дом своего отца. И мне понадобится там прислуга.

Джемма всплеснула руками. Из-за всей этой болтовни рана на ее губе снова открылась, но она, похоже, даже не заметила этого.

– Что еще я могу делать, кроме как ложиться на спину и раздвигать ноги? Что вы будете делать со шлюхой в своем прекрасном доме? Убирайтесь отсюда, все убирайтесь, пока не пролилась кровь!

Только человек, желающий умереть, мог говорить такое в присутствии Дориана, и он действительно прочел это желание в жестких, мертвых глазах Джеммы. Ей было все равно, ее живость в эти мгновения больше походила на привычку, чем на что-либо другое.

– Джемма, пожалуйста! – Голос Фары охрип от слез и стыда. – Пожалуйста, пойдемте со мной. Я не вынесу, если вы останетесь здесь. – Ее отчаянные, тщетные увещевания разрывали нутро Дориана.

Он шагнул вперед, но остановился, когда проститутка испуганно отступила.

– Мы отправим вас в Бен-Мор, чтобы вы смогли там подлечиться, – тихо предложил он, пытаясь не напугать женщину еще сильнее. – Пока вы будете там находиться, Уолтерз сможет обучить вас кухонным премудростям. А мы к вам присоединимся, как только с делами в Лондоне будет покончено.

Восхищенный взгляд, которым наградила мужа Фара, вызвал у него странное волнение в груди. Как будто кто-то запустил туда целую армию мотыльков.

Джемма Уорлоу смотрела на него с совершенно иным выражением лица. Это было похоже на скептицизм, или, точнее, на откровенное недоверие.

– С какой стати? С какой стати самый богатый вор Англии будет надрываться ради такой падшей особы, как я? Вы не славитесь милосердием, Блэквелл.

Дориан встретился с ней взглядом, но не смог произнести ни слова, поэтому перевел глаза на Фару, которая с надеждой сжала руки перед собой. Она была единственной причиной. Его единственной причиной.

Побуждавшей его к любому действию.

Отчетливый птичий свист сообщил Дориану, что у них появилась компания, прежде чем он услышал стук тяжелых сапог по доскам. Арджент выбрал для себя подходящее место.