Весь этого разговор был безумным.

— Она резала тебя. Это ненормально.

Девушка закрыла глаза и вздрогнула.

— Я упала.

Я вырвал кисть у нее из рук и швырнул через всю комнату.

— Что за хрень! Если бы это была просто случайность, ты бы ее запомнила! — Я провел руками по лицу, пытаясь успокоиться. — Какое отношение имеет этот бред ко всему, что происходит? К нам?

Эхо открыла глаза, и на меня обрушилась волна страданий.

— Прямое.

Желание коснуться ее пересилило, и я сдался. Сделал шаг в ее сторону, но девушка спрыгнула с табуретки, загораживаясь ею. Я отбросил ее с дороги. Эхо прижала ладони к моей груди, пытаясь меня оттолкнуть.

— Я не могу думать, когда ты так близко.

Я прижал ее к стене.

— Мне не нравится то, о чем ты думаешь. Я останусь здесь до тех пор, пока ты не посмотришь мне в глаза и не признаешь, что ты моя.

Девушка опустила голову и спряталась за волосами. Когда зазвучал ее голос, я вспомнил, что было с Джейкобом, когда он наконец понял, что мама никогда больше не возьмет его на руки:

— Это не сработает. У нас никогда не было шансов.

— Вранье. Нам суждено быть вместе.

Эхо шмыгнула, и этот звук разбил мне сердце.

— Посмотри на меня, детка, — как можно нежнее сказал я. — Я знаю, что ты любишь меня. Три ночи тому назад ты готова была отдать мне все. Ты не можешь просто уйти от меня.

— Господи, Ной… — ее голос сломался. — Я ужасна.

Ужасна?

— Ты прекрасна.

Эхо наконец подняла голову. О только что пролившихся слезах напоминали дорожки на щеках.

— У меня не в порядке с головой. Через два месяца ты встретишься с судьей и убедишь его, что только ты можешь вырастить своих братьев. Я буду для тебя лишним грузом.

Настойчивый внутренний голос твердил мне заткнуться и внимательно слушать.

— Неправда. Братья полюбят тебя, а ты их. Ты не лишний груз.

— Представь, что может подумать обо мне судья. Ты действительно готов так рисковать? — Эхо сглотнула. — Через два месяца после того, как я оказалась в больнице, мне уже пытались вернуть мои забытые воспоминания. Мисси Коллинз сказала, что тот врач перестарался. Я сломалась. Проснулась в больнице двумя днями позже, но воспоминания так и не вернулись. Пока мне везло, но что, если удача от меня отвернется? Ной, посмотри на ситуацию со стороны. Я напугана и не помню, что со мной произошло. У меня уже был один срыв, потому что я пыталась вернуть свою память. У моей мамы биполярное расстройство. У большинства людей признаки начинают проявляться в подростковом возрасте или после двадцати. Что, если судья узнает обо мне? С какой психопаткой ты встречаешься?

Мне стало больно дышать. Уголки ее губ опустились, и Эхо погладила меня по щеке теплыми пальцами. Обычно от этого прикосновения я просто обмякал, но сейчас оно оставляло за собой открытую рану.

— Ты замечал, что, когда перестаешь упрямиться и принимаешь мою правоту, твои глаза чуть расширяются и ты наклоняешь голову вбок? — спросила она.

Я выпрямился и прищурился.

— Я люблю тебя.

Девушка сверкнула своей великолепной улыбкой, которая мгновенно испарилась.

— Братьев ты любишь больше. И я не против. Вообще-то это одна из причин, по которой я тебя люблю. Ты был прав. Я хочу семью. Но я никогда себя не прощу, если стану причиной, из-за которой разрушится твоя.

К моему ужасу, мои глаза уже жгло от слез, а в горле встал огромный ком.

— Нет, тебе не удастся провернуть эту жертвенную хрень со мной. Я люблю тебя, а ты — меня. Мы должны быть вместе.

Эхо прижалась ко мне всем телом, и пальцы ее запутались в моих волосах, глаза заблестели.

— Я люблю тебя так сильно, что никогда не попрошу сделать этот выбор.

Девушка встала на носочки, притянула к себе мою голову и нежно поцеловала в губы. Нет, это не будет наше «прощай». Я наполню ее и заставлю понять, что без меня она всегда будет чувствовать себя пустой и одинокой. Я клеймил Эхо собой. Мои руки заявляли свои права на ее волосы, спину. Мои губы — на ее рот и язык. Ее тело дрожало в моих объятиях, и я ощутил губами солоноватую испарину на ее коже. Она заставила себя отвернуться, но я крепче вцепился в нее.

— Нет, детка, нет, — прошептал я ей на ухо.

Тогда Эхо толкнула меня в грудь.

— Мне жаль. — И опрометью вылетела из комнаты.

Глава 45

Эхо

Он любил меня.

Ной Хатчинс признался мне в любви, что превратило последнюю неделю в школе в абсолютный ад.

Прозвенел звонок. Одноклассники захлопнули учебники, застегнули рюкзаки и отправились на ланч. Я не пошевелилась.

Когда Ной прошел мимо и вышел из комнаты, выпрямив плечи и задрав голову, я чуть не сломала в руке карандаш. Он ни разу не посмотрел в мою сторону. А вот Исайя задержался, бросил на меня печальный взгляд и только потом последовал за другом.

Так мы с Ноем и общались уже семь дней. Я ждала, пока он покинет кабинет. Он убегал. Я втянула воздух, мечтая, чтобы боль прекратилась и все ушли. Ну, все, кроме моей лучшей подруги.

— Эхо. — Лила стала перед моей партой, прижав книги к груди. — Ты в порядке?

Нет. Ничто никогда уже не будет в порядке.

— Я случайно услышала сегодня в туалете, что Лорен Льюис собирается подкатить к Ною. — Слезы дрожали у меня на ресницах. — Мне должно быть наплевать. В смысле, я же его бросила, и он может…

Спать, с кем захочет… Но я не могла произнести эти слова — в горле, закупоривая его, встал ком.

— Лила, — позвал Стивен из коридора, — ты идешь на ланч или нет?

Увидев, что подруга собирается замотать головой, я поспешила ответить:

— Идет!

— Эхо, — нахмурилась Лила.

— Все хорошо. — Я выдавила худшую улыбку в мире. — Может, я к вам присоединюсь сегодня.

Я даже не собиралась появляться в столовой. Лила это знала, но все равно похлопала меня по руке.

— Увидимся там. — И они со Стивеном, взявшись за руки, отправились в кафетерий.

Закидывая вещи в сумку, я продолжала сражаться сама с собой — сражаться с желанием побежать за Ноем и попросить его принять меня обратно. Я потеряла не только Ноя, но и жизнь, к которой уже успела привыкнуть: учеба, наши занятия, споры о том, как мы доберемся до наших папок, перепалки Исайи и Бет, когда друг Ноя корпел над машиной Эйриса. Я потеряла Ноя и вместе с ним я потеряла свою жизнь. А еще шанс получить ответы.

Ной вдохновлял меня, планируя и действуя. И я подпитывалась его храбростью и верой в успех. Или нет? Я положила последний учебник в сумку и задумалась. В голове заработали шестеренки. Это же я убедила миссис Коллинз и отца изменить время встречи — не Ной. Я нашла фамилию приемных родителей его братьев. Возможно, и ответы я смогу найти сама.

Я завернула за угол пустого коридора и замерла. Прислонившись к моему шкафчику, Грейс внимательно изучала свои ногти.

— Что ты тут делаешь? — удивилась я.

— Разговариваю с тобой. Если бы ты осталась с Люком, мы могли бы дружить по-прежнему. — Девушка вытерла ноготь большого пальца, после чего повернулась ко мне.

— Разве ты не должна сидеть в столовой и доказывать миру, что ты идеальна? — спросила я. Впервые в жизни у меня не появилось желания прогибаться под нее.

— Люк возьмет тебя обратно. Когда он услышал, что ты рассталась с Ноем, чуть с ума не сошел. Он бросает Диану. Ему нужна ты, а не она.

Нет, не нужна. Ходили такие слухи, но я знала то, чего не знали другие — Люк не может выдержать вида моих шрамов. Я откинула голову назад и сосредоточилась на той, что не давала мне подойти к собственному шкафчику.

— Какая тебе разница? Не так давно ты изрядно всех повеселила в спортзале, прикалываясь на мой счет.

Грейс внезапно чрезвычайно заинтересовалась своими туфлями.

— Ну-у да, я не святая. Пристрели меня за это. Ты тоже мне не очень-то помогла. — Девушка покачала головой, словно собираясь с духом. — Я все еще хочу быть твоей подругой, мы можем спасти нашу дружбу, мнение людей о тебе — все. Теперь, когда ты бросила этого неудачника, мы сможем сказать, что у тебя просто было помутнение рассудка. Он использовал тебя. Манипулировал. А потом ты поняла, какой же он придурок. Все поверят.

Я вспыхнула от гнева. Как она не понимала?

— Я люблю Ноя.

Грейс оттолкнулась от шкафчика, ее лицо исказилось от ярости.

— И посмотри, к чему это привело! У тебя нет ни парня, ни друзей. Черт, Эхо, когда ты поцеловала этого парня при всех, ты окончательно стала изгоем в школе, и все во имя любви! Все усилия впустую! Ты вообще не изменилась. Прячешь свои шрамы, не приходишь на ланч, скрываешься от мира. Без Ноя Хатчинса ты была лучше. Я бы все отдала, чтобы вернуть январь. Тогда, по крайней мере, ты приходила в кафетерий. Ты хотя бы пыталась.

Ее слова ранили меня как кинжалы, раздражая и задевая гораздо сильнее, чем казалось мне.

— Не я ставила условия нашей дружбе. Не я боюсь мнения общества и того, что обо мне подумают, если я буду дружить с кем-то менее популярным.

Грейс горько рассмеялась. Похоже, я задела ее за живое.

— Это не так, Эхо. Ты выставила условия в тот момент, когда надела перчатки на руки и попросила меня лгать всем о том, что случилось с тобой. Мне пришлось говорить, что я не знаю, что произошло с моей лучшей подругой. И если тыкать пальцем в того, кто боится чужого мнения, то палец этот направлен не в ту сторону, сестричка! Если ты такая правильная, какого черта ты все еще прячешь эти шрамы?

Я сглотнула, и ярость, которая еще секунду назад, испепеляла меня, мгновенно испарилась в воздухе. Она была права. Грейс была права.

* * *

Барабанив пальцами по дверце, я пялилась в открытый шкафчик. Я смогу это сделать. Определенно смогу… завтра или через месяц, или никогда… Нет, нет, у меня получится. Можно прожить жизнь, наслаждаясь ею самой, а можно бесконечно подстраиваться под мнения других. Сама. Я сама хотела наслаждаться этой жизнью.