Я посмотрела на его безутешное выражение лица. Он был в таком отчаянии, что я задумалась, а был ли у него хоть кто-то, кто в действительности о нем заботился? Он взвалил на свои плечи такую ношу, когда решился продолжить дело Раффаэля и отомстить.

Я подошла к мужчине и обняла его. У него сбилось дыхание, но он сжал меня в ответ. Изо всех сил стискивая меня в своих объятиях, его тело начало сотрясаться от мелкой дрожи.

Дэвида воспитывали мыслить иначе. Драться, убивать, мстить… было ли ему знакомо хоть что-то, кроме этого? Мог ли он приспособиться к другой жизни? Валенти был уверен, что хотел меня. Но могла ли я его исправить? И хотела ли этого? Разве, все мы не люди со своими привычками? А если да, то где гарантия того, что он не возьмется за старое?

Я потянула Дэвида назад к кровати. Мы вдвоем забрались на нее, и он уткнулся лицом мне в грудь. Его плечи все еще тряслись. Я запустила пальцы ему в волосы и продолжила прижимать мужчину к себе. Моя одежда намокла от его слез, разрывая мое сердце на части. Я хотела быть той, кто вернет его к жизни. Не потому, что я была эгоисткой или имела комплекс Бога, а потому, что он во мне нуждался. Вероятно, даже сильнее, чем в нем нуждалась я.

Не без труда, мужчина взял себя в руки и вытер глаза.

― Он был для меня хорошим отцом. Раффаэль. Я не хочу, чтобы ты думала, будто он разрушил мою жизнь. Потому что он ее спас.

Дэвид словно прочитал мои мысли.

― В Неаполе я был бы никем. Вероятно, я пошел бы по тому же самому пути. Присоединился бы там к Каморре. Но то, что дал мне Раффаэль, было домом. Любовью. Он был не самым простым человеком и не всегда проявлял свои чувства должным образом, но я знал, как сильно он меня любил. И этого мне было достаточно. Я сделал бы ради него, что угодно.

― Я понимаю.

― Неужели? ― он отстранился и посмотрел на меня так, будто пытался что-то увидеть.

― Я понимаю ту любовь, которую ты к нему испытывал. Не утверждаю, что это одно и то же, но я всегда знала, что если бы мой отец вернулся, то я простила бы его. Даже после того, что он сделал с моей матерью, я все равно мечтала о его возвращении. Дети любят вопреки всему. Это то, что они умеют.

― Ты не можешь приравнять своего отца-бездельника к тому, что дал мне Раффаэль! ― огрызнулся Валенти.

― Я же сказала, что это не одно и то же. Послушай, Дэвид, у нас есть проблемы и намного более серьезные, так что давай не будем из-за этого ссориться?

Он вздохнул, а затем кивнул и снова уткнулся лицом мне в грудь.

― Мне жаль. Я просто скучаю по нему.

― Я понимаю.

― Спасибо тебе, Лори. Это первый раз, когда я позволил себе подумать о нем. Знаешь, когда я был моложе, я хотел стать футболистом. Я мечтал присоединиться к профессиональной команде футбольного клуба «Неаполь». Но Раффаэль настоял на том, чтобы я занимался контактными видами спорта: регби, американский футбол…

Я почувствовала, как мужчина улыбнулся. Это был один из лучших моментов его жизни.

― Я рада, что у тебя остались о нем хорошие воспоминания.

― Это все, что у меня есть. Он спас меня, Лори.

Я не понимала, как то, что маленького ребенка запихнули в банду, могло «спасти» его, но решила промолчать.

― А Каморра? Ты сказал, что ее возглавит кто-то другой?

― Да, это сделает Винни. Он, как никто подходит для этой работы. Он всегда был рядом с Раффаэлем, так что будет лучше, если во главе организации встанет он.

― Значит, ты вне игры?

― Да.

― Серьезно?

― Посмотри на меня, ― попросил мужчина и отстранился. ― Я действительно отошел от дел. Теперь, только ты и я.

― Но, судя потому, что ты мне рассказал, вы разозлили много людей. Парней Нико, Гектора…

― Это уже не моя проблема. Я хочу покинуть страну и уехать куда-нибудь подальше. Я хочу начать новую жизнь с тобой.

Я заколебалась.

― Другой жизни я не знал, Лори. Но это не значит, что я не смогу научиться чему-то новому. Дай мне шанс. Пожалуйста.

Я думала об этом. И поняла, я так сильно любила Дэвида, что простила его. За все. Я не могла винить его за убийство Гектора или чье-то еще, которое он совершил до того, как мы познакомились. Мне не нравилось, что мужчина обманул меня в нашу первую встречу, но что он мог сказать?

Интересно, чтобы я сделала, если бы заранее знала о том, что произойдет? Отошла бы в сторонку? Рациональная часть меня кричала: «Черт возьми, да!», но она давно была захвачена второй половиной, которая любила этого мужчину. Так что я решила не тратить свое время на предположения, а как оно могло бы быть.

― Я смогу заниматься юриспруденцией там, куда мы уедем?

Валенти сел.

― Это значит «да»?

― Это «может быть». Не спеши.

Дэвид улыбнулся.

― С «может быть» я могу работать.

― А я вот, вероятно, не смогу работать адвокатом там, куда мы отправимся, но у меня есть моя юридическая степень. Так что я не останусь без работы.

― Плюс в моем распоряжении куча денег из состояния Раффаэля.

Я нахмурилась.

― Во-первых, я не собираюсь сидеть дома и ждать, пока обо мне позаботятся. А во-вторых, разве ФБР не сможет отследить эти деньги?

― Это чистые деньги. Или, по крайней мере, их уже отмыли. Раффаэль хранил их на оффшорных швейцарских счетах с самого рождения Изабелль. И я получил к ним доступ сразу, как только мне исполнилось восемнадцать.

― Ладно, но я все равно планирую работать.

― Я буду счастлив, если ты просто будешь рядом, ― произнес мужчина и, взглянув на меня, спросил: ― Сейчас, я могу поцеловать тебя?

Я сохранила бесстрастное выражение лица, будто обдумывала его вопрос, пока он в ожидании ответа затаил дыхание. А потом я кивнула. Мужчина тут же впился в мои губы своими, и мы оба застонали. Я чувствовала, что изголодалась по нему, и, судя по тому, как он цеплялся за меня в ответ, это чувство было взаимным.

Мы отстранились друг от друга, и он начал покрывать невесомыми поцелуями мое лицо. После всего этого, Валенти прижался лицом к моей шее, целуя и облизывая то самое местечко за ушком, прикосновение к которому всегда заставляло меня дрожать.

― Я так сильно люблю тебя, Лори, ― Дэвид что-то пробормотал мне в шею, а потом вернулся к моим губам, сжав нижнюю из них зубами и нежно ее посасывая. Отпустив ее, мужчина снова поцеловал меня в губы. ― Я потрачу каждый день свой жизни, чтобы сделать тебя счастливой.

Валенти навалился сверху, удерживая себя на локтях, чтобы не раздавить меня.

― Я знаю, что причинил тебе много боли. Если бы только я держался от тебя подальше…

― Остановись. Теперь мы вместе, разве не это главное?

― Нет. Я должен извиниться. Я был эгоистом. Меня не волновало ничего, кроме собственной мести, поэтому я никогда даже не задумывался, как наша связь отразится на тебе, и за это я прошу прощение. Но именно месть привела меня к тебе. Из-за нее я открыл сердце чувствам, от которых прятался. Я даже не осознавал, насколько мне одиноко, пока в моей жизни не появилась ты. Так что после того, как ты покинула Барселону, я должен был отвлечься, чтобы не думать о тебе. Но второй раз я даже этого не смог сделать.

Я не хотела представлять себе, как он отвлекался, но ничего не смогла с собой поделать. Вероятно, я была мазохисткой.

― Женщины? ― спросила я.

― Женщины… и алкоголь.

Я закрыла глаза. С моей стороны было глупо думать, что у такого великолепного мужчины может быть дефицит в общении с женщинами. Или, что он будет их избегать.

― Все изменилось в тот момент, когда я признался себе, какие сильные эмоции ты у меня вызываешь. С тех самых пор, ты ― единственная женщина, которую я хочу. Я не могу даже мысли вынести о ком-то другом. И это для меня ново. Я не понимал, настолько пустой была моя жизнь, пока ты не показала мне, что я могу иметь.

Я увидела искренность в его глазах, и это заставило меня почувствовать себя еще лучше от принятого мной решения.

― Я люблю тебя, Дэвид.

Он снова поцеловал меня, и в этом поцелуе таились честность и обещание. А когда мужчина отстранился, я улыбнулась, ощутив его выпуклость.

― Ничего подобного, пока я не поговорю с мамой, ― предупредила я.

Валенти рассмеялся.

― Он живет своей жизнью, клянусь. Я ничего такого даже не планировал.

― Нет? Какое разочарование, ― ухмыльнулась я.

― Поверь мне, этого у нас будет очень много, до конца наших дней.

Мне понравилось, как это прозвучало. «До конца наших дней».

― Так что ты скажешь своей матери? Я не хочу, чтобы ты ей лгала, но если ты расскажешь все, это лишь напугает ее, не говоря уже о том, что подвергнет опасности и сделает соучастницей.

― Я скажу ей только то, что ей нужно знать. Давай освежимся и поговорим с ней.

― Вместе? ― спросил Дэвид.

― Навсегда.

Глава 43

Дэвид с легкостью проложил себе путь к сердцам моих мамы и бабушки. Похоже, я была не единственной женщиной Бринкли, восприимчивой к его очарованию. Он был общительным, красноречивым и бесспорно сильным мужчиной. Но с недавних пор он тоже стал уязвимым, о чем я даже не подозревала, пока не увидела это своими глазами. Когда я спросила об этом Дэвида, он ответил, что теперь ему было что терять, и это его пугало.

Я не думала, что смогу полюбить этого мужчину еще сильнее, но буквально трещала по швам от этого чувства. Мы прекрасно провели время, пообедав на веранде дома вместе с мамой и бабушкой. Как только бабушка ушла вздремнуть, я рассказала маме о Дэвиде. Он сидел рядом со мной, и я знала, что ему было неловко, но Валенти держал меня за руку на протяжении всего разговора.

Я рассказала маме только то, что, как я знала, будет лучше для нее. Что я любила его. Что он был менеджером в отеле, где я его и встретила. Полуправда, но мне показалось, что ей эта история понравилась. Я рассказала ей, что Дэвид приехал за мной и что мы собираемся перебраться в Европу. Эта новость ее слегка огорчила, но мама всегда поддерживала мою независимость. К тому же, она была уверена, что у меня хорошая голова на плечах, поэтому безоговорочно мне доверяла. О чем не забыла упомянуть.