— Мамочка, а это для тебя, — сказала я, протягивая ей ее же портрет, изображенный на холсте.

Приняв его, она аккуратно развернула упаковочную бумагу и ошеломленно ахнула.

— Вик, это же ты.

Не сдерживая слез, мама трепетно провела пальцами по контурам изображения и подняла на меня влажные глаза.

— Спасибо, доченька, — дрожащим голосом прошептала мама.

Я чувствовала, что мама переживала сейчас очень волнительный момент. На протяжении нескольких лет она просила меня написать ее портрет, но я наотрез отказывалась, придумывая нелепые отмазки. На самом деле, я просто боялась услышать критику в свой адрес. Но Кирилл помог мне преодолеть этот барьер, обрести уверенность в своём таланте.

— Какой трогательный момент, — раздался со стороны лестницы саркастичный голос, заставивший нас троих синхронно вздрогнуть от неожиданности.

Спустившись на первый этаж, Вероника подошла к матери и хотела взять картину из ее рук, но она прижала подарок к груди и с неприязнью посмотрела на дочь.

— Даже не смей портить всем настроение, — строго сказала она.

— Я и не собиралась. Может мне стоит поддержать компанию и тоже немного всплакнуть? — глумилась Ника, злобно сверля меня глазами, но при этом не стирая с лица ехидную ухмылку.

— Ты правильно заметила про трогательный момент. Но так как у тебя нет сердца, попрошу ненадолго покинуть комнату, — спокойно ответила я, стараясь не расстраивать родителей очередной ссорой.

— Это и мой дом, так что я имею полное право находиться здесь, — прошипела она. — Не смей указывать, что мне делать.

— Хорошо, — заметив угасающий радостный блеск в глазах мамы, я решила не вступать в открытую конфронтацию с сестрой.

— Это все, что ты можешь сказать? — не могла угомониться девушка, всячески пытаясь задеть.

Больше всего напрягало то, с каким превосходством она смотрела на меня. К.н.и.г.о.л.ю.б.н.е.т Будто уже выиграла негласную войну между нами.

Точно, она же думает, что ей удалось вчера провернуть махинацию с телефоном. Бедная глупая девочка.

Почувствовав напряжение Ники, я только сейчас ощутила на губах хитрую улыбку.

— Думаешь, если улыбнешься, станешь выглядеть менее жалкой? Как бы не так.

— Вероника! — крикнул отец и сделал шаг к ней, но я остановила его взглядом.

— С чего ты взяла, что я выгляжу жалкой? Наоборот, в моей жизни все налаживается.

— В каком смысле? — заметно насторожилась она, сжимая руки в кулаки.

— Мы с Димой снова вместе. Как видишь, не так-то легко разбить сильную любовь дешевыми интригами, — выжимая из себя улыбку, непринужденно сказала я, хотя горечь благодаря мерзкому поведению сестры застряла в горле.

Сострясаясь от ненависти и дикой злобы, Вероника бросила на меня полный отвращения взгляд.

— Желаю тебе сдохнуть! — развернувшись, она взлетела вверх по лестнице, пару раз спотыкаясь о ступеньки.

Мама ошеломленно ахнула и прикрыта рот рукой, в то время как отец сорвался было за ней, но потом махнул рукой.

— Эта дрянь у меня еще попляшет. Совсем охамела! Вы посмотрите на нее! — закричал он так, чтобы гневное возмущение было слышно на втором этаже.

Отвернувшись к окну, я мимолетом бросила взгляд на застилавшие сад большие хлопья снега, тут же переводя глаза на гладкую стену. Все это время по моим щекам катились слёзы, которые я не в силах была остановить. Враждебно произнесенные слова сестры — словно удар пропитанным ядом клинком прямо в сердце. Уже не в спину.

Быстро взяв эмоции под контроль, я с покрасневшими глазами повернулась к родителям и протянула руку к бутылке виски.

— Па, может быть разопьем сейчас? — подмигнула я ему, чтобы хоть как-то смягчить повисшее в комнате напряжение.

— Я знаю, что ты не любишь виски, поэтому могу предложить тебе составить компанию в распитии вина, — быстро подхватил он и обнял за плечи приунывшую жену.

— Викуль, не расстраивайся. Все обязательно наладится.

Мама удрученно кивнула, не особо веря в это. Я тоже считала, что нашим с Вероникой сестринским отношениям пришел конец. Даже если она когда-то осознает свой поступок и извинится, я вряд ли смогу простить. Но по крайней мере утерянного доверия нам уже не вернуть.

Вероника быстро сбежала по лестнице вниз, и со злобным выражением подойдя ко мне, кинула на стол какую-то бумажку.

— Что это? — спросила мама.

Не отводя от меня пристального взгляда, она прошипела.

— Это справка о моей беременности. По срокам отцом является Дима.

Под изумленный вскрик матери и яростный рык отца бутылка виски выскальзывает из моих рук, разбиваясь на мелкие осколки и растекаясь янтарной жидкостью под ногами.


23 глава


— Передай «своему» парню, что он увидит ребенка лишь в том случае, если женится на мне.

Надев теплую куртку, Вероника достала из кармана связку ключей и вышла в коридор. Спустя полминуты входная дверь хлопнула, оповещая об уходе девушки. Я подошла к столу и взяла справку в руку, читая содержимое. Подсчитав сроки, я пришла к выводу, что это и правда мог быть ребенок Димы.

Мама подошла сзади и обняла меня за талию. Я не хотела жалости в свой адрес, поэтому быстро отстранилась и сделала шаг к выходу. Отец опустил глаза, даже не смотря в мою сторону. Видимо испытывал стыд за поведение старшей дочери.

Обувшись в коридоре и накинув теплую куртку, я вышла из дома, в спешке направляясь к машине. Ушибленную ногу внезапно свело судорожной болью, отчего я едва не упала в сугроб. Разблокировав машину, села на водительское сидение и захлопнула дверь, не давая теплу салона раствориться в зимнем холоде.

Доехав за рекордно долгое время по обледеневшей дороге к дому Димы, я припарковала машину на обочине и пошла в сторону калитки. Погладив приветливо лающую собаку по голове, я замерзшей рукой постучала в дверь.

Дима довольно быстро открыл дверь, впуская меня в дом.

— Что-то ты рано. Я ждал тебя, как минимум, к вечеру.

Сняв куртку, я достала из кармана бумажный лист и протянула мужчине.

— Что это? — настороженно спросил он и бросил взгляд на мое бледное лицо. — Что случилось, котенок?

— Прочитай.

Забрав лист из моей руки, Дима пробежался по нему глазами и побледнел не меньше, чем я. Он поднял взгляд к потолку и прижал ладонь ко рту, вероятно, пытаясь сдержать бранные слова.

— Я чертов убл*док, — прорычал он, ударяя кулаком в стену.

— Дим…, - позвала я его, но он смотрел куда угодно, только не мне в глаза. — Посмотри на меня.

— Даже не проси об этом. Я сейчас сгорю прямо здесь от стыда.

— Дима, посмотри на меня, — настойчивее попросила я.

Он обреченно вздохнул и взглянул на меня покрасневшими глазами.

— Ребенок — это прекрасно. Ты должен радоваться.

— Чему я должен радоваться, если в итоге потеряю тебя? — прошептал мужчина, прикасаясь своим лбом к моему.

От удивления я даже чуть отстранилась от него и рвано засмеялась.

— С чего ты взял, что потеряешь меня? Я, конечно, могла бы попросить, чтобы ты женился на ней, но из этого ничего хорошего не выйдет.

— Это точно, — расслабленно выдохнул Дима.

— Правда Вероника считает иначе. Она просила передать тебе, что разрешит воспитывать ребенка только в том случае, если ты женишься на ней.

— Никогда! — прорычал он. — А с ребенком мне ни один суд не запретит общаться.

Я усмехнулась, понимая, что Вероника сильно просчиталась, недооценивая Диму. Она думала, он тут же прибежит к ней с кольцом и признанием в любви, но не тут то было.

Дима еще раз пробежал глазами по справке и внезапно нахмурил брови.

— Здесь одна неувязка.

— Какая? — заглянула я в лист.

— Смотри, здесь указана женская консультация другого города.

— Странно, — я взяла справку из рук мужчины и внимательно прочитала еще раз. — Может она не хотела, чтобы кто-то знал о ее беременности?

Дима так посмотрел на меня, что я поняла абсурд произнесенных мной слов.

— Не забывай, что с ее подачи Инга всему городу разнесла о моей измене. Нет, здесь что-то не так. Котенок, не хочешь прокатиться с ветерком? — улыбнулся Дима, целуя меня в губы. — Спасибо, что осталась рядом.

Узнав за небольшую сумму имя гинеколога, проводившего осмотр Вероники, мы присели на стулья рядом с беременной молодой девушкой, ожидая своей очереди.

— Надеюсь через пару лет увидеть тебя, носящую под сердцем моего ребенка, — прошептал Дима мне в ухо.

Смущение окрасило мои щеки в красный цвет. Я взволнованно поигрывала с замком на куртке, чтобы хоть чем-то занять руки. Повернувшись к любимому мужчине, тихо спросила:

— Почему через два года? Можно и раньше.

— Ты к этому еще не готова.

Я хотела возмутиться, но из кабинета вышла взрослая женщина лет сорока и громко сказала: «следующий».

Сидящая рядом девушка дернула меня за руку, привлекая внимание. Я с улыбкой развернулась к ней.

— Мой муж немного опаздывает, поэтому вы можете войти раньше.

Поблагодарив будущую маму и пожелав ей легких родов, я постучала в дверь и, взяв Диму за руку, вошла вместе с ним в кабинет.

За белым узким столом сидела худая женщина средних лет, которая при нашем появлении указала мне на кушетку.

— Присаживайтесь.

— На самом деле, — начал говорить Дима, — мы пришли поговорить с вами.

— Внимательно слушаю, — сухо сказала женщина, разворачиваясь к нам.

— Это вы обследовали Филатову Веронику Алексеевну?

Женщина с невозмутимым лицом кивнула, теребя шариковую ручку в правой руке.

— А вы точно уверены, что она беременна? — вмешалась я в разговор.