— Фото мне, — строго сказал я Петрову.

— Эээ…это как она решит, — он развел руками, оставив камеру на столе и принявшись проверять бутылки на наличие алкоголя.

Руслан только усмехнулся в кулак, — слушайте, закажу-ка я наверно нам еды, никто не против?

— Я с тобой, — Петров пошел за другом на кухню, — я в Италии столько дней, три, — он показал на пальцах, — и пиццу не ел.

Я переключился на Мир, которая пыталась расстегнуть юбку, крутясь с разных сторон и нервно вздыхая.

— Давай я, — я подошел к ней и ощутил сладкий запах духов и мартини, она была слегка пьяна, ее глаз блестеле, а щеки были розовыми, вся в блестках, такая сладкая и манящая, с грудью, которая аппетитно вываливалась из лифа. Я сглотнул и попытался успокоиться.

— Будьте добры Амиран Бессарионович, — она обреченно опустила руки.

Там была молния, маленькая змейка и пуговица, со второй проблем не было, но молния заедала из-за объема материала и мои отчего-то трясущиеся руки, если она заметит то ее власть надо мной укоренится. Выдох/вдох и с молнией было покончено. а Мира так просто спустила ее на пол, оставаясь в одних еле заметных трусиках и щеголяла в спальню.

— Представь, доставка будет через час, — прикрикнул друг, понятно в знак чего.

Я направился за ней, ведомый как мальчишка, она покачивала бедрами, ее задница сводила с ума. Я снял ремень, предвкушая как сейчас она будет расплачиваться за свои вольности или за то, что перечит мне. Закрыв двери спальни я ждал пока она повернется ко мне, что она и сделала, отбрасывая лиф на пол.

— Ну что трахнешь меня? — улыбнулась она, снимая трусики.

— Нет, — я вмиг стал серьезным, пора показать ей, кто правит балом.

Ее брови поползли вверх от удивления, — что так, будешь смотреть на этот раз?

— Да, пожалуй, — я оставался на месте, смотря как она располагается на кровати открывая мне вид на свою не менее блестящую киску. Сука, настоящая, которая выяснила как можно мной вертеть, но нет, девочка, не в этот раз.

— Можешь подрочить, — она смотрела на меня, сглатывая слюну, соски торчат вверх, так и просят моего внимания.

— Мир, ты злишь большого мальчика, готовь свой зад, — с каждым словом я подходил все ближе. Пока не достиг кровати и не потянул ее за ногу на себя, для того, чтобы поставить на колени на пол, придавить рукой между лопаток.

— Амир? — испугала она.

Так-то девочка, будешь знать как играть со мной. Я нанес первый удар ремнем, легко, от чего она попыталась вырваться.

— Что ты делаешь?

Я просто продолжил делать короткие шлепки ремнем и через несколько ударов она уже подмахивала мне задницей, ища ремень.

— Ты меня убиваешь, — рычал я, спуская штаны для того. чтобы скорей войти в ее влажную набухшую киску.

Войдя в нее. я сплел наши пальцы и трахал ее как умалишенный, весь мой центр сейчас в ней. в ее киске, ее криках, в ней, в том, как она сжимается, как кончает, как надрывно стонет, как ищет губами мою щеку. чтобы укусить. Мне не хотелось заканчивать это просто так, поэтому резко отстранившись я поставил ее на колени и надавив большим пальцем на ее подбородок заставил открыть рот, который наполнил тем. что копилось все эти два дня. Она смотрела на меня своими голубым глазами в которых гулял туман. Вот она, настоящая и моя.

— Амир я не — все еще ерзала на пушистом ковре, моя неудовлетворённый девочка.

— Что не? — издеваюсь.

— Ничего, — закрылась в себе, опустила глаза, всталаи пошла пошатываясь в ванну, ее задница была приятного красного цвета с полосами и следами моих рук.

Я рассмеялся сам себе в голос, ловя себя на мысли, что никогда в жизни не чувствовал себя более живым.

Натянув штаны отправился к парням. которые о чем-то спорили, пицца уже была на столе, мы решили пойти на террасу, прихватив вина и пледы. Через минут 20 к нам спустилась Мира, в черном спортивном костюме, с большим худи с капюшоном. Я знал, что ей понравится такая одежда, особенно здесь в феврале. Ее волосы были заплетены в тугой хвост на затылке. Без косметики и блестков она выглядела домашней. Она обняла меня за плечи и наклонившись поцеловала в щеку, что приятно удивило.

— Шторм закончился? — прокомментировал Рус, на что Мир, скривила лицо язвы.

— Лучше скажи, когда привезешь Ди, — сказала она, падая в мои объятия с куском пиццы.

— Слав так это вот, к боссу, — он переключил внимание на меня, разливая вино по бокалам.

— Слав? Русик, — возмутилась она, на что мы все рассмеялись

— В Милан, через неделю, — пообещал я, мне хочется каждую минуту быть с Мирой, а сестра будет между нами всегда.

Так мы и просидели около часа болтая обо всем, о планах Ярика на Мир, на выставки. О том, что ему нравилось агентство Тугушева, знал бы этот парень что там внутри модельного бизнеса, эскорт высшей категории вперемешку с наркотиками. Хотя это гуманнее, чем просто устраивать торговлю телами или примитивный бардель.

После посиделок я отправил Мир спать, а сам занялся делами. Кто-то открыто подкинул наркотики в клуб, намеренно устроил поджог и вызвал ментов, а те в свою очередь точно знали что где искать и это не псы Вольного. Меня могли закрыть во всем этом если бы не Виктор, со старыми связями. Кому это нужно неужели Дато? Парни его проверили, он в это время зализывал раны и занимался девочками для своего подпольного барделя. В общем это не он.

Второй вопрос — Нике, зачем он выводил столько денег, почему не сказал мне, что мы не инвестировали. Скоро он догадается, что фирмы закрыты и тут уже пойдут открытые вопросы, не хочется иметь с этим дело, как и не хочется посвящать его в финансовые дела. Брат, я тяжело выдохнул, проверяя все, что нарыли ребята него и там не густо, все как всегда, пару раз в месяц покер с друзьями, клуб, выписка Нелли из роддома, на которой была вся семья, кроме меня. Нужно сказать Руслану, пусть сам копнет, эти могли чего-то не заметить.

От Тугушева пока нет новостей, оно к лучшему. Слишком легко он отступил, хотя. Мне вспомнился его рассказ в самолете про Итальянку. Да. нужно кольцо как минимум и задачу на эту поездку — “люблю” от нее. Я рассмеялся, потому что знаю, что она моя с первого взгляда, вздоха, с нашей перепалки в квартире, кажется это было так давно.

Я поднялся в спальню, задержавшись у вида, смотря на прилив. Она лежала в серой сорочке, мирно сопела — это умиротворяет, раздевшись я лег рядом подминая ее под себя. Это удивило, как так девчонка, со двора. Мы всю жизнь были рядом практически, как я раньше не видел этих глаз. Да потому что раньше кроме денег и разборок, борьбы за власть вообще мало, что видел.

Глава 17

Мирослава

Оставшиеся 5 дней на вилле мы провели вдвоем. Только я и он, готовили, смеялись, даже пару раз выходили на пробежку, которая заканчивалась горячим сексом в душе. Разговоров о свадьбе не было. О его деньгах, переводах, делах, тоже. Он практически не уходил работать, разве что только ночью, когда я спала. Закаты здесь потрясающие, мы прошли много узких улочек с брусчаткой, ели в разных кафе, ресторанах, барах, кажется, что я больше не смогу не есть хлеб или тесто — это стало частью моей жизни. Амир часто читал мне вслух книги, как когда-то делал папа — это стало традиции. Грустно улетать в Милан, но гора пообещал, что мне там понравится, там моя атмосфера, живого кричащего, своенравного города и у нас там будет своя большая квартира, которую подготовили к нашему приезду.

Утром я проснулась одна, на кровати лежали черные потертые джинсы с большим серым худи, кожаной косухой и черной бейсболкой, также лежали темно-синие кружевные трусики и лиф на косточках в тон. Конечно это его прекрасный выбор, я улыбнулась, направляясь в душ. Эти несколько дней нас очень сблизили, до такой степени, что принимать душ одной стало не уютно.

Через полчаса я стояла в гостинной, смотря на прекрасный рассвет, как солнечные лучи гуляли по волнам и поблескивали мне. Сильные руки обняли меня, обвивая и ощупывая плечи, я прислонилась к каменной груди головой, позволяя себе задержаться в этом моменте — нас не обремененных ничем.

— Не хочу уезжать, мне нравится здесь, — с сожалением выдохнула я.

— Мы вернемся мой Мир, только уже в свою виллу, обещаю тебе, будешь делать ремонт на свой вкус, — говорил он, наклонившись и целуя меня в ухо, висок, сквозь волосы.

— Амиран, — выдохнула я, поворачиваясь к нему. У меня было тревожное чувство перед полетом, перед нашей дальнейшей жизнью. У меня вовсе не было ощущения, что мы вернемся сюда когда-либо еще. Я отчаянно сейчас нуждалась в нем, потому что мне казалось, что я его теряю. Я полюбила его здесь, потому что часто слышала смех, видела улыбку, как он дурачится у плиты, готовя завтрак, эти эмоции для меня бесценны, потому что выйдя за пределы этого дома все раствориться и превратиться в сон.

Я уткнулась носом в его черный свитер, смотря в пол на нашу обувь. Мои черные кроссовки и его черные замшевые туфли, черные потертые джинсы, которые очень похожи на мои.

Я вдыхала его запах, терпких духов и табака.

— Ты не бросил курить? — прошептала я.

— Иногда, позволяю себе, как и ты, — он гладил большой ладонью меня по голове. Знаю, что ему это не нравится, но сейчас он спокойно говорит об этом, смирившись.

— Поехали? — я подняла голову, чтобы посмотреть на него, а он подцепив мой подбородок пальцем наклонился и нежно поцеловал меня в губы, постепенно углубляя поцелуй. Чтобы устоять, я схватила его за плечи, отвечая на эту нежность, которой было так много после той ситуации с ремнем. Вспоминая это я всегда вздрагиваю, потому что мне тогда все понравилось, особенно он, властный, где-то безразличный. теперь смотря на его ремень с эмблемой Армани, я возбуждалась мгновенно.