Слова не имели для меня большого значения. Лучше показать ей. Она идет передо мной в спальню, я обнимаю ее, прижимая к груди. Она отклоняется назад, мягкая и довольная. Тени наполняют комнату, но мне не нужен свет. Я узнаю ее тело даже во сне.

Мой нос в ее волосах, язык слегка щелкает по ее уху. Моя рука медленно скользит вверх по ее телу и свободно обхватывает за шею. Ее пульс неистово трепещет напротив моей кожи.

– Ты понимаешь, что я чувствую к тебе, Карина?

Она сглатывает, это напоминает мне о другом.

– Думаю, что да.

Такая милая и неуверенная. Мои пальцы скользят под ее подбородком, разворачивая ее лицо так, что я мог прикоснуться к ее губам. Ее вздох заставляет меня прижаться сильнее, пробуя ее на вкус медленно и самозабвенно. Ее колени дрожат, ее руки оборачиваются вокруг меня, сексуальные тихие звуки вырываются из ее горла. Мой член такой твердый, что причиняет боль.

Мы добираемся до кровати – моя рука у нее на шее, ее рука у меня на талии.

– То, что я планирую сделать с тобой, девочка...

– Все, что угодно,– шепчет она.

– Что это значит?

– Делай со мной, все что захочешь. – Это опасно.

– Я доверяю тебе. – Она вздыхает и расслабляется.

Я отпускаю ее и подталкиваю вперед.

– Сними все с себя и ложись.

Я готов кончить прямо в штаны. В противном случае, я бы посмеялся над тем, как она быстро избавляется от своей одежды и принимает нужное положение.

– Кто-то хочет, чтобы ее трахнули.

Она поворачивает голову, так что может видеть меня, и кивает.

– Поставь ноги на кровать и широко расставь их.

– Что? Зачем?

На мгновение отвожу от нее взгляд, чтобы включить прикроватную лампу. Она моргает, и даже при тусклом освещение мне видно, как румянец распространяется по ее коже.

– Разве не ты сказала, что я могу делать все, что захочу? – Она подскакивает от резкого тона и ставит ступни на матрас. – Разведи колени, Карина.

Она раздвигает колени слишком медленно для моего безумного мозга. Обернув свои большие покрытые шрамами руки вокруг каждой из них, я расставляю их еще шире.

– Тебе нравится, когда я прикасаюсь своим ртом к твоей киске, девочка?

– Да, папочка. – Из моей груди вырывается рычание, дрожь проносится по всему телу. Блядь, как я люблю, как звучит ее голос, когда вот так называет меня.

Я делаю шаг назад, иначе потеряю контроль и загоню в нее свой член уже через секунду.

– Поласкай свои сиськи для меня. Сожми свои соски. Сильнее. – Я даю ей указания, а она исполняет их.

Ее кожа ярко-розового цвета, но она продолжает делать все, что я ей говорю.

– Блядь, не стесняйся, когда ты со мной, Карина. Положи одну руку между ног.

Она либо входит во вкус, либо возбуждает меня еще больше, потому что она сначала засовывает свой пальчик в рот и устраивает шоу из того, как обсасывает его. Медленно она скользит своим влажным пальцем к самому своему центру, останавливаясь прямо там, где я и хочу.

– Потрогай себя. Потри для меня свой клитор: ласково и медленно.

Ее пальцы сдвигаются еще на пару дюймов, и она шипит, когда они достигают своей цели.

– Хорошая девочка, – шепчу я. – А теперь медленно скользни пальцами между этих губок. – Я сдерживаю рычание, когда ее пальцы скользят прямо по ее блестящей и розовой коже. – Идеальная девочка. Такая влажная и красивая.

Она издает невнятные звуки и ждет моих дальнейших указаний. Подняв взгляд, я смотрю на ее закрытые глаза, в то время как ее другая рука по-прежнему играет с сосками.

– Просунь палец вовнутрь. – Мое горло сдавило так сильно, что я с трудом выдавливаю из себя слова. Ее колени сжимаются, чтобы прикрыть ее, но я вставляю руку между ними. – Не смей прятаться от меня. Ты такая чертовски сексуальная прямо сейчас.

Ее взгляд встречается с моим в поисках подтверждения моих слов. Я провожу рукой по своему болезненному члену.

– Да, ты охеренно горячая. Мне придется разрезать эти джинсы на себе, детка.

Уголки ее рта поднимаются, и она протягивает руку ко мне.

– Нет. Верни руку к груди и продолжай ласкать свой сосок. Хорошая девочка, – добавляю я, когда она делает это.

– Теперь скользни другим пальцем в свою скользкую маленькую киску. Нежно и медленно. – Просто, блядь, идеально. – Тебе нравится, девочка?

– Нет.

– Нет?

Она обижена, на самом деле.

– Это херня. Твои соки стекают прямо по твоей блядской заднице. – Это все ты, – мурлычет она.

– Что?

– Это все из-за тебя, – говорит она громче. – Мне нравится, когда ты касаешься меня. Я думаю о твоих больших, толстых, грубых пальцах внутри меня, а потом о гладком, большом члене, заполняющем меня.

Меня поимели. Она выиграла. Я раздеваюсь. Снимаю футболку через голову и каким-то образом спускаю вниз штаны, не ободрав свой член. Ухмылка на ее лице исчезает, когда я хватаю ее руками за колени и притягиваю к себе.

– Думаешь, что ты охеренно умная, да? – спрашиваю я. Каждое слово звучит рвано и отрывисто, потому что пока я говорю это, я загоняю свой член в нее.

– Ты же, наконец, трахаешь меня, правда?

Откуда взялась эта девочка? Это охрененно горячо. Я просовываю свои руки под нее и сжимаю ее плечи, чтобы она была неподвижна, пока я буду долбить ее киску.

– Сегодня ты болтливая маленькая сучка, да? – проговариваю я ей в шею, пока продолжаю свои толчки.

– Да... да. Ох, блядь. Пожалуйста, не останавливайся.

В моей голове пробегают десятки картинок того, сколько грязных штучек я хотел бы сделать с ней. Отпустив ее, я выхожу наружу, вскакивая так резко, что кружится голова.

– Вставай.

Она хнычет, и я хватаю ее за лодыжку, подтаскивая к краю кровати. Когда она поднимается на ноги, я разворачиваю ее лицом к постели.

– Наклонись.

Она и рада это сделать. – Ты была плохой. Я хотел посмотреть, как ты трахаешь себя пальцами, а ты все испортила. – Я выдаю каждое слово довольно резко, чтобы она обернулась ко мне через плечо.

– Прости.

Пара резких, сильных шлепков по ее заднице, и она «танцует» на цыпочках.

– Прости!

Потом я хватаю ее за бедра и опять вхожу. Она цепляется за простыни, пока я трахаю ее, безжалостно вбиваясь внутрь. – Думаю, что я не должен разрешать тебе кончить, Карина. Как думаешь?

– Нет. – На этот раз, когда она поворачивается ко мне, по ее нижней губе пробегает дрожь, как если бы она могла расплакаться. Блядь, даже это возбуждает. – Пожалуйста, позволь мне кончить, пожалуйста,– она умоляет так сильно, что уже готова пролить слезы. Я только продолжаю врезаться в нее сильнее, пытаясь войти еще глубже. Мои руки хватают, тянут и толкают ее задницу, так что я могу найти идеальный угол.

Мои яйца так напряжены, что это причиняет боль. Приятную боль. Не могу дождаться момента, когда залью ее своей спермой. Она по-прежнему стонет подо мной, умоляя и хныча.

– Если хочешь кончить, сделай это в ближайшие десять секунд. Я чертовски близко.

Я сжалился над ней и потираю ее клитор, описывая вокруг него круги до тех пор, пока она не кончает и не начинает дрожать. Это вызывает у меня низкий, грубый стон, который наполняет комнату.

Я по-прежнему хватаюсь за ту часть ее задницы, которая получила наказание, сжимаю ее, и она стонет.

– Эй, – взвизгнула она, когда я резко шлепаю ее.

– Ничего не могу с собой поделать. Люблю твою сочную охеренную задницу.

Она извивается в ответ, от чего я смеюсь. Я скольжу по ее телу, останавливаюсь, начиная по очереди вбирать жаждущим ртом ее соски.

– Поцелуй меня.

Она обнимает меня за шею и нежно прижимается своими губами к моим. Она отстраняется и проводит языком по нижней губе.

– Спасибо, что позволил мне кончить.

Уголок моего рта поднимается, и я усмехаюсь. Ее долбанные оргазмы значат для меня так же много, как и для нее самой.

– Приготовься ко сну, девочка.


Карина

На следующее утро моя задница по прежнему саднит, когда я седлаю байк Данте, чтобы он мог довезти меня до школы. Сладкая боль, которая напоминает мне о наших занятиях прошлой ночью.

Он подъезжает прямо к входу, как если бы владел этим местом. Как ни странно, от этого я чувствую себя не в своей тарелке. Еще рано, поэтому у меня есть время для прощального поцелуя с Данте.

Когда мы расстаемся, он кладет руку на мое лицо.

– Я буду в клубе большую часть дня. Сегодня у меня будет для тебя новый телефон, но если что-то случится, позвони мне.

Он протягивает мне лист бумаги с номерами клуба и Удачи. Секунду я не могу сказать ни слова. Конечно, отец всегда оставлял для меня номер, по которому я могла позвонить, когда он был в разъездах. Но экстренный случай произошел только однажды – пожар на кухне. Звонок моему отцу не принес мне никакой пользы, за исключением «хорошо, что пожарные прибыли на место вовремя».

Однако я знала, что если позвоню Данте, то он приедет.

– Спасибо.

Он повернул голову и уставился на меня, но нас прервала Афина, которая прибежала и обхватила меня руками за талию.

– Я звонила тебе все выходные!

Она подпрыгивает вверх и вниз, по-прежнему обнимая меня. Уголки рта Данте поползли вверх, как и его брови, в ответ на выходки моей лучшей подруги.

– Я потеряла телефон, – говорю я, вырываясь из ее объятий. Она закатывает глаза, глядя на меня, а потом похоже замечает Данте.

Я знакомлю их, и это так предсказуемо, что Афина стоит так и глазеет на него, как дурочка.

– Так, ты тот рыцарь на белом коне, который так хорошо заботится о моей девочке. – Ее взгляд бегает вверх и вниз по его телу. – Или ты рыцарь в черной коже.

Похоже на то, что Данте доволен, и я хочу выдрать Афине волосы с корнем. Пока он не берет меня за руку и не притягивает к себе.

– Мне нравится заботиться о ней. – Боже. Если он продолжит так смотреть на меня, я точно прогуляю школу и поеду вместе с ним сразу домой.

Афина откашливается.

– Ну, мистер большой, плохой, страшный байкер, когда я получу приглашение на вечеринку в твой клуб? У вас есть там братья такие же отпадные, как ты?