— О, не напоминай этот позор! — засмеялась Мария. — А вообще дурацкие полы в Альбатросе.

— Да причем здесь полы. Нормальные они! — улыбался я. — Ты же споткнулась об табличку, которую выставил уборщик. Если бы не он, я бы, наверное, и не решился с тобой познакомиться. Ты же та самая Катя! — смотрел я в ее глаза и таял.

До того, как мой сон или галлюцинация прекратится, я хотел наговориться с любимой и обсудить все, что не смог еще. Но осознание того, что я лишь говорю со своим подсознанием, не покидало меня.

— Да, я та самая Катя, — флиртовала Мария со мной.

— Я тебя люблю и буду любить всегда! Береги детей. Если я не смогу выжить, то знай, я буду всегда рядом. Я буду вас оберегать и любить всегда!

— О чем ты говоришь? — переменила моя любимая тон. — Ты меня предал и ни раз. А тут обещаешь любить всю свою жизнь. Не получится. Нам не быть вместе! — произнесла она ранящие меня слова.

Я открыл глаза и увидел перед собой лицо доктора с защитной маской.

— У него повреждена затылочная доля в районе центра устной речи. Мы его поднимем, но вряд ли он сможет говорить, — произнес врач. — Так, анестезия, пациент проснулся. Повышайте.

Через секунду я погрузился во тьму, всепоглощающую темноту. Бежать из нее не было смысла, да и не хотелось. Казалось, я достиг нирваны. Все проблемы бытия ушли на дальний план.

Я сделал все возможное, чтобы Мария, Виктор и Виктория жили. А уж буду ли я жить — уже не важно.

Вдруг мне стало казаться, что я наблюдаю за собой со стороны. Я вышел из своего тела. Не я, а мой дух. Я наблюдал за тем, как врачи занервничали, услышав пронзительный писк сердечного монитора. Протяжный пищащий звук заглушал все, я не слышал, о чем они говорят.

Главный из докторов приложил к моей груди штуки для запуска сердца и меня стало метать то туда, то обратно. Комната тряслась и грохотала. Я не знал, удастся ли им спасти меня или нет. Но, черт возьми, мне было плевать. Плевать до тех пор, пока я не услышал ее.

— Живи! — сначала робкий шепот, усиливающийся с каждым призывом. — Живи! — слышал я, как Мария плакала.

Я заставил себя открыть глаза и увидел все того же врача над собой.

— Он с нами. Хорошо, продолжаем. Анестезия.

За секунду до того, как я снова отключился, я увидел Марию, она стояла у моих ног. Моя любимая была другой. Не такой как сейчас выглядит. А такой, как я увидел ее при первой встрече. Все та же прическа и тот же цвет волос. И та же одежда! На ней было то же самое платье. Что происходит?!

* * *

— Тебе кажется, что это сон? Что происходящего с нами не было на самом деле? — спросила меня Мария в нашей спальне.

Она убрала прядь с моего лица и нежно меня поцеловала.

— Нет, все было. Все реальность. Я тебя люблю. Не переживай, все скоро закончится, — ответила моя любимая на незаданный мной вопрос.

— Где дети? — спросил я ее.

Она ничего не ответила, а лишь нежно улыбнулась.

И я снова погрузился во тьму. Когда же это мучение прекратится? Когда я смогу разобраться с происходящим?! Я жив или мертв? Это сон или реальность? Две совершенно разные стороны одной медали. Все случившееся было или плод моей больной фантазии? Как быть дальше?

Я как будто нахожусь в чистилище и меня испытывают на то, могу ли я попасть в рай. А может это лишь галлюцинации, вызванные наркотиками, которыми мне снимают боль врачи. Я должен со всем разобраться! Я должен все решить! Так не может продолжаться бесконечно!