Ее ладонь лежит сверху. Пальцы легонько сжимаются, заставляя меня крепче обхватить ствол.

– Я – это подлежащее.

Управляя моей ладонью, Вика заставляет меня надрачивать прямо перед ней. Перед глазами уже темно. Только блики на стеклах ее очков, как свет маяка. Ориентиры, по которым я держусь на плаву.

– Хочу трахать – это сказуемое.

Вика убирает ладонь, но я продолжаю по инерции двигать рукой. Она сжимает свою грудь и закусывает губу.

– Свою – это определение.

Она опускает руку и обхватывает мои яйца, немного оттягивает. Не могу сдержать стон. Кажется, меня снова режут.

Вика выдыхает горячий воздух мне в грудь:

– Учительницу… Это дополнение… А теперь, Паша, покажи мне, чем ты занимался дома…

Вика гладила мою мошонку, вытворяя что-то невообразимое своими пальцами.

– Старательно ли ты выполнял мои задания… Пока никто не видел…

То, что Вика наблюдает за мной, превращает все происходящее в нечто нереальное. В ушах шумит. Вика подливает масла в огонь:

– Покажи мне, как тебе нравится…

Давление усиливается. Сжимаю ствол чуть крепче. Из последних сил признаюсь Вике:

– Хочу кончить в тебя.

Другой рукой она снова накрывает мою ладонь:

– Ночь длинная… Сейчас я хочу смотреть на тебя… Ты такой красивый в этот момент.

Пальцы Вики сжимают головку плотным кольцом. С хрипами выдыхаю. Она меня точно убьет. Начинаю быстрее двигать рукой, размазывая выступившую смазку. Чем быстрее кончу, тем быстрее окажусь в ней. Вика то ослабляет давление, то увеличивает его. Пальцы скользят по головке сначала медленно, потом все быстрее. Мне совершенно срывает тормоза. Поднимаю бедра и начинаю бешено долбиться в ее руку. Вика стонет. Эти охренительные звуки толкают меня в черную пропасть.

– Блядь!

Не выдерживаю. Внутри все взрывается. Из члена вырывается струя спермы. Раз, второй. Еще. Направляю на Викину грудь и продолжаю надрачивать до боли в руке. Ее соски и живот покрыты мной. Вика снова стонет. Откидывает голову назад. Красивая. Слишком красивая. Пульс разрывает виски. Кровь кипит. И это потрясно. Так хорошо… Не описать словами. Вика загадочно улыбается. Проводит пальцем по груди. Собирает капли спермы. Облизывает. Тянусь к ее губам. Но она отталкивает меня, заставляя лечь на кровать. Нависает сверху. Ее волосы падают по обе стороны моего лица. Заслоняют нас от всего мира. Чувствую, как она начинает тереться влажными складками о мой ствол. Чертовски круто. Дышу с трудом. Самые лучшие моменты моей жизни. Сейчас, в этой комнате. Когда она тоже хочет меня.

Вика ложится рядом. Прижимается ко мне горячим телом. Закидывает ногу на мои бедра. Как будто мы так вечно лежали. Пытаюсь восстановить дыхание, но по телу все еще проходит дрожь. Обнимаю Вику и прижимаю к себе. Даже сейчас мне страшно, что она сбежит. Придумает повод. Или исчезнет, как галлюцинация. Вика касается пальцем одного из лейкопластырей на моей груди. Прочерчивает дорожку до креста и обводит его. Даже от таких невинных касаний кровь начинает бурлить. Ее тихий вкрадчивый голос пробирается в раскисший мозг.

– А теперь расскажи мне, почему ты не в больнице?

Не сразу понимаю, о чем она спрашивает. Прочистив горло, с трудом отвечаю:

– Разве плохо, что я не в больнице?

– Когда мы виделись в прошлый раз, ты решил, что я – галлюцинация.

Вика приподнялась и посмотрела на меня таким взглядом, словно я был прогульщиком, врущим, почему в очередной раз не выполнил домашку.

– А родители и охрана? Как ты… договорился с ними? Кто-нибудь вообще знает, что ты здесь?

Подтягиваю Вику на себя и ухаживаю себе на бедра. Ее грудь – чертово искушение. Накрываю ладонями упругие полушария, сжимаю. Вика стонет, откидывает голову назад. Знала бы она, какая красивая… Тихо спрашиваю:

– Это допрос?

Вика наклоняется вперед, вжимаясь грудью в мои руки. Хитро улыбаясь, смотрит на меня:

– Это устный опрос…

Тянется, чтобы снять очки, но останавливаю ее:

– Не надо. Останься в них. – Потянул за ленты, которые были чем угодно, но не трусиками. – А их нужно снять…

Вика улыбнулась так, что по мне прошла судорога.

– Нравятся?

– Даже слишком. – Не удерживаюсь от вопроса. – О ком думала, когда выбирала?

Зажимаю между пальцев тугие соски. Они такие горячие. Просятся в рот. Вика закусывает губу. Это дико сексуально. Настолько, что темнеет перед глазами, и кровь опять ударяет в пах. Так мощно, что в ушах начинает шуметь. Вика накрывает мою ладонь поверх своей груди.

– Возможно о своем самом старательном ученике. А возможно и нет…

Понимаю, что она специально мне провоцирует, но ничего с этим не могу поделать. Обхватываю ее за бедра и тяну вверх, пока она не оказывается над мои лицом. Вика удивленно вздыхает. Этот звук поджигает кровь. Член снова встает. На этот раз я буду в ней, а иначе сдохну. Вика хватается за спинку кровати и пытается подняться выше. Но я настойчиво опускаю ее вниз. Ее запах – лучшее, что я вдыхал в жизни. Она потрясающе пахнет. Страстью и жаждой секса. А еще моей любимой женщиной. Теперь я точно наркоман. Если я ее не попробую снова, то точно сдохну. Задыхающимся голосом Вика спрашивает так тихо, что я с трудом разбираю слова:

– Что ты делаешь?..

До синяков впиваюсь пальцами в Викины бедра и заставляю ее опуститься еще ниже.

– Вот, о чем я думал, когда ты стояла у доски. Или проходила мимо. Или наклонялась надо мной, чтобы ответить на мои идиотские вопросы. Что все это происходит прямо в классе. На моей парте.

Тянусь вверх и обхватываю губами нежные складочки Викиной плоти. Они набухшие и горячие. Блестят от шелковистой смазки. Жадно облизываю. Теплые капельки попадают на язык. Блядство какое-то! Она просто потрясающая на вкус. Невероятная. Прижимаюсь еще сильнее и начинаю жадно сосать чувствительную плоть. Викины стоны и несмелые движения бедрами – лучшая награда для меня. Ее реакция в сочетании со вкусом, от которого меня ведет, превращают меня в какое-то ненасытное животное. Хочется рычать от ее вкуса. От жажды. Хочется пить из нее. Мне нужно больше. Так много, чтобы она текла на мой язык и, потеряв контроль, терлась о мои губы. Чтобы стала такой же сумасшедшей. Чтобы трахала мой рот и насаживалась на мой язык. Обхватываю губами, сочащиеся влагой складки, углубляюсь языком внутрь. Она такая тесная. Кажется, еще уже, чем в прошлый раз. Это что-то нереальное. Помню, как она сжимала меня в прошлый раз, как было тяжело в нее войти.

В этот раз будет еще лучше, потому что теперь я знаю, чего ждал столько лет. И это не мои бешеные фантазии. Это что-то охрененно невообразимое. Толкаюсь языком еще глубже. Вика начинает течь сильнее. Вот так… Да… Но мне нужно еще. Поддеваю пальцем тонкую ленту и натягиваю ее между малых губ. Вика стонет сверху. Усиливаю натяжение, чтобы лента задевала клитор. Вика двигается сильнее. Чувствую, как она расслабляется и отдается мне. Хочу, чтобы она принадлежала мне полностью. Чтобы кричала мое имя. Чтобы для нее существовал только я…


***

Паша творил вещи, которые не поддавались описанию. Вика не знала слов, которыми можно было назвать все происходящее. Сумасшествие. Безумие. Предел. Он действительно был старательным. Даже слишком! Вика не могла больше сдерживаться. Она устала контролировать свои чувства и желания. Не будет ведь ничего страшного, если она немного покричит?

Один его вид, расслабленно лежащего под ней и жадно прижимающегося к ее промежности, делал ее влажной и заставлял стонать. Вика не могла больше терпеть. Его язык был повсюду. А когда Павел потянул за чертову ленту, Вика не выдержала. Она закричала и начала бесстыдно тереться о его губы, чтобы горячий влажный язык проник еще глубже. Чтобы был в ней. Павел обхватывал губами сверхчувствительные складочки и сосал их с хриплыми стонами. Он не знал жалости и пощады. Сжимал губами и нежно облизывал. А потом снова входил в нее. Новой пыткой стало трение шелка о набухший клитор. Павел решил довести ее до помешательства. Внизу скапливалось дикое напряжение. Влага текла не переставая. Она забыла про стыд, про преграды, про все на свете. Существовал только Павел и его смелые распущенные ласки. Вцепившись в спинку кровати, как в спасательный круг, Вика пыталась хоть немного удержаться на плаву, в сознании. Она безудержно двигалась, постепенно забывая про все на свете. Когда в нее проникли Пашины пальцы, мир начал сужаться до одной точки. Он входил в нее медленно, растягивая ее, готовя для себя. Вика с ума сходила от трения его пальцев о чувствительные стенки. Все глубже и сильнее. Вика протестующе застонала, когда почувствовала, что растяжение усиливается. Она подалась вверх, пытаясь сняться с его пальцев, но Павел ухватил ее другой рукой за бедра и потянул вниз, заставляя самой насадиться на длинные сильные пальцы. Вика опустила голову, глядя на Пашину руку, он вводил в нее сразу три пальца.

– Стой… Слишком много…

Павел обдал горячим дыханием влажную плоть. По телу Вики прошла дикая безудержная дрожь. Хриплый голос Павла ее лишь усилил:

– Расслабься. Так тебе будет легче. Не сопротивляйся… Я все равно это сделаю…

И Вика поняла, что не сможет сопротивляться ему. Уже не сдерживая стонов, Вика позволила Павлу снова вторгнуться пальцами в ее тело. Он растягивал ее до сладкой, тягучей боли, неотделимой от наслаждения. Вика и сама не поняла, в какой момент сама начала опускаться ниже, желая принять его как можно глубже. Павел что-то неразборчиво хрипел. Вика смогла расслышать лишь отдельные слова.

– Да… Давай… Постарайся для меня…

Паша лизнул клитор, и окружающий мир взорвался на миллиарды осколков. Все стало слишком ярким. Свет бил в глаза, а собственные стоны казались оглушающими. Мышцы сжимались с такой силой, что Вику скручивало узлом. Наплевав на скромность и все остальное, она терлась о язык и губы Павла, продлевая собственные мучительно-сладкие судороги. Пальцы Павла усиливали это порочно-изысканное удовольствие. Он продолжал медленно, но безжалостно ими двигать, преодолевая сопротивление ее мышц. Вику била дрожь. Нежное сияние светильников превратилось в искрящийся водопад золота. В голове – лишь морской шум и хриплое дыхание Павла. А внутри вспышки света и бесконечные взрывы удовольствия. В какой-то момент Вика просто не смогла больше терпеть. Тело и мозг не выдерживали столько наслаждения. Ей хотелось еще, но больше она не вытерпела бы. Вика опустила глаза. Павел был и зверем, и древним божеством одновременно. На секунду Вика даже усомнилась в его существовании. Он казался плодом ее воображения. Кто-то настолько идеальный просто не мог существовать на земле. Словно почувствовав ее взгляд, Павел посмотрел на нее. Нет… Он не выдумка… Она просто не смогла бы придумать столь совершенного мужчину. Идеально подходящего ей… Доводящего ее до наслаждения, которому не было равных на свете.