Так хорошо, уютно, спокойно. Вика хотела провести внутри всю свою жизнь. Она как будто опьянела:

– Хочу вечно тут сидеть и чувствовать, как ты пахнешь. У тебя потрясающий запах.

Послышался тихий шорох, мягкий скрип кожи, и Вика ощутила на себе губы Павла. На выемке между ключицами. Невесомо он ласкал чувствительное местечко. Губы сменил язык. Горячая ладонь накрыла промежность. Вика не смогла сдержать протяжный стон. Подняла бедра выше, вжимаясь в Пашину руку. Мысли путались, как нити паутинки на ветру. Павел ловко расстегивал пуговки на рубашке. Его пальцы обводили контур бюстгальтера, невесомо скользя по коже. А Вике хотелось ощущать их до боли отчетливо. Неожиданно Вика вспомнила интернат. И призрак, за которым она гналась, обрел плоть.

Вика открыла глаза и отодвинулась от Павла:

– Я думаю, он искал сокровище.

Павел смотрел на нее потерянным невменяемым взглядом, явно пытаясь сообразить, о чем она.

– Что?

– Этот урод, который тебя ранил. Ты сказал, что он был в подземелье с колодцем. Так?

Взгляд Павла немного прояснился:

– Так.

– И он что-то делал со стеной. Правильно?

– Да.

– Он искал сокровища.

Вика и сама не знала, откуда у нее столько уверенности. Павел тяжело вздохнул и откинулся на свое сидение.

– Ты издеваешься надо мной? У меня член сейчас лопнет. Какие на хрен сокровища?!

Вика подергала пуговицу на его пиджаке. Ее охватило странное волнение и предвкушение. Душа и тело ждали чего-то необычного.

– Я серьезно, Паш. Нужно в этом разобраться.

– Я разберусь.

– Конечно. А он в это время убьет кого-нибудь еще.

– Вика, я разберусь.

– Я знаю! Но вдруг я могу тебе помочь? Вдруг, это действительно важно? Я же не… не лезу в этот подвал! Без помощи, между прочим.

Павел тяжело вздохнул и потер глаза:

– Ладно. Хорошо. Что ты хотела сказать?

Вика подавила победную улыбку:

– В общем, была одна легенда – не знаю, насколько она правдива. Когда-то давно поместье принадлежало князьям Юрьевым. Князь был старый, а его жена – молодой и красивой. Конечно, она его не любила, что совсем не удивительно. – Вика грустно улыбнулась. – У князя вроде бы уже был взрослый сын. Ну и у него с мачехой завязался роман. Она была старше и замужем за его отцом, но… Ее это не остановило.

Паша хитро улыбнулся:

– Вот видишь.

Вика поджала губы.

– Вижу. Они не очень-то хорошо кончили. Оба умерли. Причем как-то жутко. Я точно не знаю. Но по интернату ходили слухи, что где-то в поместье спрятаны сокровища. Вроде бы пасынок подарил княгине какие-то несметные богатства. Возможно, что убийца твоей секретарши именно их и искал.

Павел снова потер глаза. Вике захотелось его утешить. Сколько же всего навалилось на его плечи. А он не хочет добавлять ей забот, даже просто рассказав о своих проблемах.

– Может и искал… Но зачем убивать Киру? И почему именно в подземелье?

– Ну, а вдруг он решил, что сокровища спрятаны там? В интернате я дружила с одной девочкой… Точнее, нас было четверо. Мы жили в одной комнате. Лена, Мишина жена, я, Света и Кристина. Так вот Кристина с ума сходила от этой истории. Собирала материал, легенды, какие-то архивные документы. Помню, она даже вела дневник, записывала туда свои теории.

Павел вдруг резко развернулся:

– Дневник?

Вика кивнула:

– Да, что-то вроде того. Такой блокнот с заметками.

– В коричневой обложке?

Так, и откуда он знает?

– Да-а-а… Мне спрашивать, откуда тебе известно, или расскажешь сам?

Павел улыбнулся:

– Сам. Когда я спустился в подвал, у этого ублюдка была какая-то книжка. Он не смог за ней вернуться. Она должна быть у отца. Он сказал, что забрал оттуда все, что осталось. Инструменты уже на экспертизе. Но отпечатков, конечно, нет. Блокнот тоже у него. Я еще не смотрел, что там. Но он сказал, что напоминает женский дневник.

Вика пыталась соединить разные кусочки догадок воедино. Получалось что-то вроде старого лоскутного одеяла сшитого толстыми грубыми нитками. Немного нелепо, но близко к истине.

– Послушай… Если он пытался найти что-то в стене, то зачем было брать с собой блокнот?

Павел насмешливо хмыкнул:

– Сокровища?

– Конечно! Сам подумай. Он прочитал Кристинины исследования и полез в подвал, надеясь, что отыщет там клад. Там же был колодец. Ну, замурованный. И многие ребята думали, что сокровища спрятаны в нем. Нам тогда было лет пятнадцать. У нас даже мысли не возникало, что это из соображений безопасности. Мы думали, что кто-то специально залил бетоном колодец, чтобы мы не нашли клад. Правда непонятно, откуда у него дневник Кристины…

– Вы еще поддерживаете связь?

– Нет. Со времен интерната не общаемся. Понятия не имею, где она сейчас. Наверное, можно как-то узнать…

– Да, я узнаю.

– Как?

Павел ничего не ответил, и Вика остро осознала собственную глупость.

– Ах да, связи. – Вике в голову пришла идея. – А ты можешь забрать у отца дневник? На время. Хочу взглянуть на него.

– Заберу, конечно. Какая фамилия у этой Кристины?

– Игнатова, кажется. Да, точно. Игнатова.

– Дай-ка. – Павел забрал из ее рук телефон и что-то быстро напечатал.

Вика не могла заставить себя отвернуться. Она рассматривала его совершенный профиль, боясь поверить, что ей настолько повезло. Захватившее в плен чувство с каждой секундой крепчало.

– Думаю, утром дневник уже будет у меня. А заодно и информация по твоей Игнатовой. Идем.

Павел вышел из машины и стремительно ее обошел. Пока Вика копошилась, он открыл дверь с ее стороны и подал руку:

– Выходи.

Вика с готовностью вложила ладонь в руку Павла и вышла из машины. Ей было ужасно любопытно, где он живет. Ураган эмоций, событий. Она не и не знала, как разобраться во всем этом. За одну ночь произошло столько всего, сколько с ней не случалось за всю жизнь. Очередным потрясением стал дом. Как она могла подумать о нем, как о «ничем непримечательной пятиэтажке». Все, что связано с Павлом, никак не могло быть непримечательным. Наверное из-за темноты она не обратила внимания… А может, виной бешеный коктейль из мыслей, но… Только сейчас она взглянула на «пятиэтажку» осмысленно. Фасад дома напоминал дворец. Полукруглые окна, фронтоны у самой крыши. Выложенные кирпичом арки. Невычурно. Красиво и с достоинством. Вика задрала голову, чтобы посмотреть на Павла:

– Тоже ты строил?

– Нет. Мой отец.

– Ух ты… И… не слишком много для тебя одного?

Павел хитро улыбнулся:

– Мне принадлежит только одна квартира.

– А все остальное? Твоему отцу?

Павел тихо рассмеялся. Это был настолько мужской звук, что у Вики по коже побежали мурашки. Чувственная хрипотца в его голосе воздействовала на Вику странным образом – подчиняла волю. Ей хотелось стать слабой и прижаться к нему в поисках поддержки и просто, чтобы обнял. Чтобы считал ее хрупкой и нуждающейся в его защите. Чтобы заботился и не отпускал. Никогда-никогда.

– Это обычный жилой дом.

Вика пыталась не утонуть в его голосе и ауре власти. Павел все держал под контролем. Уверенный. Надежный. Вика с трудом сосредоточилась:

– Так уж и обычный?

Павел улыбнулся и опять обнял Вику за плечи.

– Идем.

Вика послушно шла за Павлом. Он, все так же улыбаясь, пытался приноровиться к ее шагу.

Внутри «обычного жилого дома» все блестело. В воздухе плыл тонкий цветочный аромат, который даже не разбирающейся в этом Вике, казался дорогим. Повсюду лепнина, какие-то сверхнеобычные светильники и широкая лестница, убегающая вверх. Даже старая сонная консьержка выглядела аристократически и на своем месте. Вика задумчиво смотрела на лестницу с резными перилами.

– Нужно подниматься по ней?

Павел улыбнулся. Искренне, открыто, как-то по-мальчишески. У него потрясающая улыбка. Вика все больше поддавалась сверхъестественной силе его притяжения.

– Только если ты хочешь заняться физкультурой. Я живу на пятом.

Желая подразнить его, Вика спросила:

– Выход на крышу с теннисным кортом, бассейном и… еще чем-нибудь?

Все так же улыбаясь, Павел нажал на кнопку вызова лифта:

– Нет. Зачем бассейн на крыше? Он в квартире.

Вика вошла в лифт.

– Это шутка?

Паша прижался грудью к ее спине и подтолкнул вперед. Его ладони легли на плечи, прожигая сквозь куртку нестерпимым жаром.

– Готова поплавать без купальника?

Павел перекинул ее волосы вперед и поцеловал чувствительное местечко на шее. По телу прошла уже знакомая дрожь. Предвкушение и возбуждение. Упершись ладонями в гладкую стенку лифта, Вика тихо выдохнула:

– Готова…

Павел дернул ее на себя и повернул лицом. Его ладонь коснулась ее щек, обвела контур губ. Большим пальцем он надавил на нижнюю, заставляя приоткрыть рот. Вика послушно разомкнула губы, впуская палец Павла. Обхватила губами и несмело прикоснулась языком к солоноватой, чуточку шершавой коже. Павел сжал зубы. Не отрываясь, Вика смотрела ему в глаза. Павел не отводил взгляда. Желваки ходили на щеках, когда он ввел палец глубже. Вика с готовностью обвела его языком, легонько прикусив зубами.

Павел начал двигать пальцем, имитируя движение бедер, и жестко приказал:

– Соси.

С тихим вздохом Вика выпустила его палец изо рта и, сходя с ума от возбуждения, спросила:

– Его или ниже?..

Двери с тихим щелчком разъехались в разные стороны. Павел схватил ее за плечо и совсем не нежно выволок из лифта:

– Доведешь меня.

Он сунул руку в карман надетой на нее куртки и вытащил ключи. Вика привалилась к стене и, как загипнотизированная, следила за резкими рваными движениями Павла, пока он открывал дверь.

– Входи.

Вика шагнула вперед, переступая через порог. В груди разлилось странное чувство. Как будто она входит в другой мир. В другую реальность. И там, в этой реальности все будет совсем иначе.