— Сначала мне нужно в кинотеатр, — сказала решительно.

Понимая, что так просто от Инны не избавиться, но и своими делами тоже нужно успевать заниматься.

— Зачем?

— По работе, — ответила кратко.

Не знаю, что ударило мне в голову с утра, но я решила стать администратором. Зарплата хоть немного выше, и я смогу снять себе свое жилье, а это теперь в приоритете. У меня терпение как у депутата нет. Могу не выдержать и послать в тридевятое царство.

— Хочешь, я тебя устрою к Юре?

— К Юре?

— К моему любовнику, у него своя строительная компания, — объяснила Инна.

— Нет.

Даже комментировать не буду.

— Хочешь к Федору?

— Федор это…? — спросила с опаской.

— Муж.

Фух, второго любовника моя старомодная психика не выдержала бы.

— Могу еще спросить у Дани, у него свой клуб.

Даже спрашивать не буду, боюсь. Хотя спрошу…

— Сколько у тебя любовников? — затаила дыхание.

— Семь, — не задумываясь, ответила Инна.

Присмотрелась к подруге, черноволосая, голубоглазая, с пышными формами и тонкой талией. Чем не Белоснежка???

— Думаешь, это плохо? — задумалась подруга.

— А ты как думаешь? — спросила одеваясь.

Мой внутренний ступор даже не объяснить.

— Никак, — кратко ответила Инна, изменившись в лице. — Буду ждать тебя в машине.

А вот это уже интересно…

Собравшись, застала зареванную Инну в машине.

— Даже не спросишь? — усмехнулась Инна.

— Захочешь, скажешь, в душу от любопытства лезть не буду.

— Думаешь, я хорошо живу? — голос Инны повысился.

Приподняла бровь в ожидании продолжения.

— Мне не хотелось жить в нищете и выйти замуж за слабака, чтобы потом вкалывать на нескольких работах. Да я знаю, про твои подвиги, — Инна посмотрела на меня, ожидая реакции.

Но так и не дождалась. Задеть можно было, только если бы я жалела об этом. А я ни о чем не жалею. Жила, как хотела и это только мое дело.

— А я не хотела. И не понимала, когда ты с такой внешностью выбрала путь в никуда. Знаешь, как мне было больно после того, как ты выбрала его. Я осталась одна, без поддержки, понимания. Наша встреча с мужем была случайной, но я ухватилась за нее, как за единственный шанс. Перекроила себя, чтобы ему нравилось, наступала себе на горло, и когда он взял меня в жены, моему счастью не было предела. Первое время, деньги кружили мне голову, затуманили разум. Казалось, что жизнь удалась, пока в единственный день, муж не указал на мое место. Я его кукла, понимаешь? Кукла. А любовники — это отдушина и гребаное желание быть кому-то нужной, но и они всего лишь используют меня, чтобы я замолвила за них словечко. Хотя сначала каждый клянется в любви, чертовы вруны, — Инна говорила, по ее щекам без остановки бежали слезы.

— Ты говорила, что любишь мужа, — напомнила.

— Врала, — ответила и завела машину.

В салоне наступила тишина, Инна успокаивалась, а я думала, что можно сказать, как поддержать.

— Не грузись, — сказала Инна, когда мы подъехали к кинотеатру. — Я сама выбрала этот путь и что-либо советовать здесь бессмысленно.

— А если выбрать другой путь?

— Слишком поздно, — глухо ответила Инна, сжимая руль.

— Не бывает поздно, бывает неохота и страшно, но точно не поздно, — сказала прежде, чем выйти из машины.

В кинотеатре тем времени вовсю кипела работа и выцепить Сергеевну, которая сегодня трудилась в день, было крайне сложно.

— Пришла в кино? — спросила Сергеевна, когда я хвостиком направилась за нее в кабинет.

— Я к вам, — язык не поворачивается подписаться на такое.

— Ко мне?

Была, не была.

— Я хочу стать администратором, — выпалила на одном дыхании.

Ощущения, как будто я сиганула в пропасть.

— Отлично, давай сразу подпишем договор, — Сергеевна решила действовать оперативно.

Не успела оглянуться, как сама лично подписала новый договор.

— Завтра начнется твоя стажировка, приходи к семи, потому что в восемь у нас совещание, — сказала довольная Сергеевна.

— Угу, — с кислым лицом ответила я.

Что-то я погорячилась со своим решением. Вот бы мою импульсивность да в другое русло.

— Все хорошо? — спросила Инна, когда я села в машину.

— Пока не знаю, — усмехнулась. — Поехали куда ты хотела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

— Наконец-то ты похожа на женщину, — заявила Инна, когда через четыре часа издевательств мастера показали меня своей хозяйке.

Это надо было додуматься, закрыть ради меня салон, переписать постоянных клиентов, а все ради того, чтобы сделать из меня… (Посмотрела в зеркало) Красотку…

Это я?

Ого… Вау…

— Тебе идет это платье, — с восхищением сказала Инна, рассматривая, как ее подарок сидел на мне.

— Спасибо, — улыбнулась.

Но внутри что-то неприятно царапнуло.

— Пока тебе наводили красоту, я съездила и накупила тебе столько вещей, мне не терпится, когда ты все примеришь. Такая красотка не может ходить в рваных джинсах, — отрезала Инна, не дав мне возмутиться.

Посмотрев в зеркало, увидела, как мои зеленые глаза, больше не сияют.

Да с хрена ли я должна идти против своих внутренних ощущений?!

Молча, сняла туфли и надела свои старенькие кеды. Под охреневший взгляд парикмахера, которая долго колдовала над моей укладкой, собрала волосы в хвост и вышла из салона.

— Марго, — кричала мне вслед Инна, устремившаяся за мной.

— Что? — повернулась к потерявшей любые границы подруге.

— Что случилось? Зачем ты надела это? — указала на мои кеды.

— Надела, потому что захотела! Это моя обувь, моя жизнь, что хочу то и делаю. Ни то, что у меня не самый лучший период в жизни, ни то, что я живу в твоей квартире, не дает тебе права вести себя со мной, как со своей личной игрушкой.

— Я никогда не хотела…

— Хотела! Ты разве спросила моего мнения? Хочу я что-либо менять или нет? Нужны ли мне другие вещи?

— Тебе не нравится? — расстроилась Инна.

— Очень, но то, что ты делаешь, что хочешь. Не интересуясь, нужно ли мне это.

— Маргош, я хотела, чтобы ты почувствовала себя женщиной.

— Забавно, что я чувствовала себя женщиной и до всего этого, — показала на свое разукрашенное лицо. — Поверь, в джинсах и обычной футболке, я чувствую себя куда уверенней и сексуальней, чем в этом платье. Пусть даже оно стоит безумных денег.

— Не понимаю.

— Инна это тебе важны все эти атрибуты и много бабла. Тебе, а не мне. Чтобы чувствовать себя красивой и сексуальной кошкой, не обязательно залазить в платье и надевать туфли, от которых вечером будут болеть ноги. Достаточно чувствовать и все. Ты либо сексуальная и охрененная всегда, либо даже сквозь дорогой прикид в тебе чувствуется закомплексованная, неуверенная женщина.

— Что теперь, за собой следить не нужно? — совсем не понимала меня Инна.

— Да, почему же? — закатила глаза. — Краситься, ухаживать за собой, надевать красивую одежду нужно, но только когда сама этого хочешь.

— А ты разве не хочешь?

Наконец-то она спросила!

— Не хочу, — усмехнулась.

— Почему?

— Мне важнее сейчас найти мир внутри. Думаешь, так просто разорвать связь, которая длилась пять лет? Неважно прошла любовь или нет, это всегда сложно и больно. Если я не реву и не бьюсь в истерики, это не означает, что в моей душе покой. Ты мне сильно помогаешь, но не забывай о границах, моих границах, которые не нужно переступать.

— Хорошо, больше не буду лезть к тебе со своей помощью, — психанула Инна и пошла обратно в салон.

Инна всегда поступала так, когда мы были моложе. Как только ей что-то не нравится, и она понимает, что не может меня переубедить, использует последний рычаг. Давит на мое чувство жалости.

Увы, это сейчас не поможет. Человек либо слышит и понимает, либо предлагает компромисс, третьего не дано.

Приняв для себя решение — съехать завтра же с квартиры Инны, пошла в сторону остановки.

К вечеру начала собирать вещи, которые успела частично разложить. Почти все упаковала, как ожил дверной звонок.

— Решила, что если открою своими ключами, то нарушу твои границы, — сказала Инна, когда я открыла дверь.

В руках подруги было две бутылки вина.

— Зачем пришла? — спросила, как можно мягче, осознавая, что Инна делает для себя нехарактерные поступки.

— Хотела помириться и извиниться, — последовал смущенный ответ.

— Мы разве ругались? — приподняла бровь.

— Нет? — прозвучал полувопрос.

— Скорее мы не поняли друг друга, но идея примирения мне нравится.

Пропустила Инну в квартиру, пошла доставать бокалы.

— Ты собрала вещи.

— Да.

— Зачем?

— Хочу завтра съехать к родителям.

— Маргош, не надо, я больше не буду.

Инна, как маленькая девочка. Ей точно двадцать пять, а не пятнадцать?

— Что ты не будешь?

— Нарушать твои границы. Я даже вино купила одно дорогое, другое подешевле, чтобы никак не задеть… Вдруг…

На лице Инны было столько отчаяния, что я не совсем понимала, что ей движет.

— Не оставляй меня одну, — продолжила подруга, когда я молча открыла бутылку вина подороже.

Естественно лучше пить то, что получше.

— Подожди, не говори ничего, я хочу извиниться, что не спрашивала, чего ты хочешь. Отвыкла от этого.

— Что мне с тобой делать? — покачала головой.

— Давай, напьемся и поговорим, как в старые времена, — голубые глаза Инны засияли.

— Почему бы и нет?