— Встреча с ней была лучшим, что случилось со мной в жизни.

— Даже больше, чем твоя карьера?

Он ответил, без колебаний.

— Даже больше, чем моя карьера. Всё остальное не имеет значения, если рядом нет

Лорен, и я не могу этим поделиться с ней.

Бетт стала серьёзной, приблизилась к Даниэлю и положила руку ему на плечо, легонько надавливая.

— Подумай хорошенько, прежде чем действовать. Ты можешь вернуться к старым

привычкам, доктор сказал, эта опасность сохранится на всю твою жизнь. Даже если Лорен

согласится вернуться к тебе (а это не обязательно), она должна вписаться в твою рутину. Ты

всегда будешь окружён женщинами, которые без колебаний упадут в твои объятия. — Она

поджала губы и с нежностью посмотрела на Даниэля. — Ты откажешься и от них? От

беспорядочного секса, разнообразия ощущений?

Даниэль посмотрел на Бетт с уверенностью, которая разрушила стену сомнения, разделявшую их до этого момента.

— Что такое разнообразие по сравнению с настоящей любовью? Нельзя сравнивать

пустоту, которая следует за удовольствием, полученным от незнакомки, с чувством тепла, которое способна мне подарить только Лорен. — Он тоскливо поморщился. — Я не жалею о

пережитых мною переживаниях, даже самых уродливых. Я не могу пожалеть о том, что

всякие Адамы или Аиды согревали мою постель, какой смысл? Прошлое невозможно

стереть, но можно извлечь из него уроки.

Бетт чмокнула его в щеку.

— Ты стал мудрым.

— Нет, я влюблённый мужчина.

— Ну, если действительно уверен, ты знаешь, где её найти.

Когда Бетт оставила Даниэля одного, его начали атаковать сомнения. В своих чувствах

к Лорен он был уверен, реабилитация не только вылечила его от зависимости, но и позволила

полностью пересмотреть каждый аспект своей жизни. С присущей ей силой и сладостью

Лорен заняла место в его сердце, и никакая женщина не могла её заменить. Но было ли

правильно просить Лорен вернуться к нему после всего, через что он заставил её пройти?

Разве он мог гарантировать, что больше никогда не причинит ей вреда?

Угрызения совести за унижения и оскорбления, которые он ей нанёс, когда снова упал

в пучину алкоголя и превратился в зверя, лишённого человечности, мучили Даниэля в

течение нескольких месяцев. Полное страдания лицо Лорен не покидало его даже по ночам, наполняя кошмары мучительными воспоминаниями. Его излечение требовало, чтобы он

признал перед ней свои ошибки и лично попросил прощения. В первую очередь именно для

этого он искал бы её. Но как осмелиться и попросить Лорен дать ему ещё один шанс? И, прежде всего, насколько неправильным было бы использовать искусство убеждения, чтобы

вернуть её к себе, учитывая, что он ничего не делал, кроме как манипулировал ею, с тех пор, как увидел в первый раз?

Если он действительно её уважал, если на самом деле любил, то должен был дать ей

пространство, выслушать, сделать так, чтобы Лорен выбирала без принуждения, хочет ли

ещё раз дать надежду их любви. Но если в глубине души Лорен не сможет найти достаточно

веской причины, чтобы снова сойтись, если она не будет к этому готова… придётся её

отпустить, и на этот раз навсегда.

* * *

— Лу, увидимся вечером. — Кларк поцеловал сестру в лоб и посмотрел на неё с

серьёзностью, как смотрел при прощании уже много месяцев. — Ты будешь в порядке?

Лорен фыркнула, делая вид, что теряет терпение.

— Прекращай, ладно? И уходи, мы оба опаздываем.

Она посмотрела на Кларка с блеском веселья во взгляде, и ему стало спокойнее.

— Ухожу.

Он взъерошил ей волосы и направился к двери.

Лорен отодвинула чашку с кофе, которое пила, и расслабилась, благословляя этот

момент одиночества. Затем ополоснула чашку в раковине и поставила на сушилку. Погода

менялась, СМИ предсказывали надвигающуюся метель, но даже без помощи специалистов

она могла это предвидеть из-за боли, усиливающейся в колене. Готовясь преодолеть новый

день, Лорен надела тутор, ветровку, шерстяной шарф и взяла берет. Прежде чем уйти, она

тоскливо уставилась на дверь спальни, поддавшись искушению после короткого

армрестлинга со своей совестью.

Лорен приподняла матрас, достала предмет, что прятала пару недель, и который мог

взорвать Кларку мозг, узнай он. Крепко держа журнал People, она осторожно погладила

смятую обложку. Лорен чувствовала себя наркоманкой, пристрастившейся к ощущениям, вызываемым глянцевой бумагой под кончиками пальцев, а также мазохисткой, видя

удовольствие, которое получала от боли, листая журнал до страницы с загнутым углом.

Она сделала долгий вдох, прежде чем опустить взгляд и в сотый раз перечитать

статью о великом возвращении в кинематограф Джо Кинга, актёра, который, как феникс

возродился из пепла. Подробно и красочно журналистка рассказала о месяцах, предшествовавших поступлению в рехаб, даже прикрепила фотографию, на которой Джей

Кей нюхал кокаин в бассейне в окружении голых девушек. Затем тон статьи изменялся, и в

ней хвалили то, как актёр отрезал свою старую жизнь, вплоть до своего возвращения в кино

(фильм снимали по роману, получившему престижное литературное признание).

Лорен погладила профиль крупным планом, представила, как его мужественная

челюсть покрыта намёком на бороду. Сердце дрогнуло при воспоминании о мягкости губ, ярком цвете глаз, о том мучительном, неуверенном выражении, с которым он смотрел на неё

(особенно в последнюю встречу).

Боль, которую никогда не удавалось преодолеть, наступила на грудь, пока она

просматривала другие фотографии. Даниэль гуляет по улицам Нового Орлеана со своей

новой пассией, с которой также снимается в фильме. По словам журналистки, эта

двадцатитрёхлетняя актриса не покидала его в течение последнего месяца реабилитации.

Холли Уинтер была молода, красива и обладала актёрским талантом, который

катапультировал её из Disney Channel прямо на Олимп кино. А также в объятия Даниэля.

Лорен осознавала, насколько неправильно греться на негативных ощущениях этого ритуала,

ставшего теперь частью её повседневной жизни. Но смотреть и пересматривать эти

фотографии могло бы уничтожить последние клочки надежды — разочарованной, но никак

не умирающей. Произнесённые тогда в больнице слова всегда сидели в голове, гремя

бесконечным эхом.

«Дождись меня, пожалуйста. Я вернусь к тебе, когда стану мужчиной, которого ты

заслуживаешь».

Но этот момент так и не наступил. С их последней встречи прошло больше шести

месяцев: Даниэль прошёл детоксикацию, снова начал работать в качественной постановке, а

инсайдеры называли его фаворитом в гонке за Оскар. Он вернулся к мужчине, воспламенённому искусством, который стремился показать свой талант миру. В его новой

жизни не было места ничтожной маленькой хромоножке.

«Идиотка, — упрекала она себя, — тебе нравится греться в горе? Выходи и живи, вместо того чтобы жалеть себя».

Она бросила последний взгляд на обнявшихся перед витриной бистро Даниэля и

Холли Уинтер. Парочка с нежностью и страстью смотрели друг на друга, равнодушные к

окружавшим их людям, которые, казалось, игнорировали их.

Усталым жестом Лорен закрыла журнал и спрятала под матрас, отбросив

предположение выбросить тот в мусорную корзину (как будто достаточно избавиться от

нескольких картинок, чтобы разлюбить). Разочарование от нарушенного обещания

смешалось с сожалением, вызванным воспоминаниями и, на глаза навернулись слёзы. Она

пнула дверь, захлопнув с такой силой, что со стены сорвался кусок штукатурки и осыпался

на пол.

Глядя на белый порошок, Лорен вздохнула, собрала руками и направилась в ванную, чтобы смыть в унитаз. Она вернулась на кухню, с силой напялила на голову берет, решив

взять себя в руки. Сегодня вечером она накрасится, наденет красивое платье, чтобы

произвести впечатление на Кларка, и проведёт время вместе с ним и его друзьями. Может

быть, если она действительно оставит своё прошлое, она сможет встретить кого-то, кто снова

сделает её счастливой. В конце концов, те несколько дней, проведенных с Даниэлем в

Мексике и Санта-Монике, были не более чем отражением мечты. Её мечты.

Когда Лорен вышла на улицу, в неё ударил морозный воздух, заставив прищуриться.

Она подняла лицо, чтобы исследовать молочное небо, и при этом не заметила ни чёрный

внедорожник, припаркованный на другой стороне дороги, ни дверь, которая открылась, чтобы позволить выйти высокому мужчине в солнцезащитных очках, который замер рядом с

машиной.

Она почувствовала, что стала объектом внимания, и когда заметила мужчину, который

пристально на неё смотрел, ощутила, как по телу пробежала дрожь, не имеющая ничего

общего с зимним холодом. Ей пришлось несколько раз моргнуть, недоверчиво и смущенно.

Этот человек сжимал ладони в кулаки, прижав руки по бокам, а по строгой линии рта

чувствовалась его скованность.

Это был он?

В последнее время Даниэль мерещился ей повсюду: в супермаркетах, в толпе, такси. С

тех пор как она прочитала, что Джей Кей вернулся в Лос-Анджелес, воображение начало

разыгрывать Лорен, и каждый раз разочарование разбивало кусочек иллюзии. Мужчина

дёрнулся, посмотрел в обе стороны, затем быстро пересёк дорогу, направляясь к ней. Это мог