– Прощай, – перебил его Гордеев.

Богдан протянул руку для пожатия, но Всеволод её проигнорировал. Жуков молча повернулся и направился к дверям, хозяин дома же возвратился к креслу.

– Я женюсь завтра, – усевшись, устало сообщил он. – Будешь моим свидетелем?

Друг замер в дверях. Не оборачиваясь, обронил:

– Буду рад… Если об этом меня попросит невеста.

– Тогда ты будешь подружкой невесты, – саркастично ухмыльнулся Гордеев.

– Согласен, – обернувшись, подмигнул ему Жуков и, забавно сложив губы трубочкой, послал Всеволоду воздушный поцелуй. Затем серьёзно добавил: – Если ты хочешь жениться на ней, чтобы…

– Я понял, что ты на её стороне, – сухо прервал его Гордеев и кивнул: – Убирайся уже, подружка невесты.

Жуков хмыкнул и ушёл, а Гордеев включил ноутбук и несколько минут смотрел, как Вероника, прижав к себе подушку, молча утирает слёзы. Задумчиво постучал кончиками пальцев по столу. Она знает, что везде камеры – видела это у комнаты развлечений. Значит, давит на жалость. И в то же время Всеволод не мог выбросить из головы слова друга.

Богдан прав, увы. Эта женщина особенная. Она справилась там, где ломались мужчины, выдержала все нападки Гордеева, стерпела его непростой характер. Может, всё и вправду к лучшему? За полгода Вероника стала его неотъемлемой тенью, а теперь носит его ребёнка. Когда-нибудь пришлось бы заводить семью, так почему не сейчас.

Глубоко вздохнув, Гордеев поднялся и медленно направился в гостевую комнату. Пожалуй, он даст один шанс Веденеевой, пусть попробует доказать, что не в сговоре с бабушкой. А если в сговоре… она всё равно будет его женой, так что никуда не денется. В любом случае Всеволоду нужен этот брак.

Когда он зашёл, Ника встрепенулась и, отложив подушку, поднялась.

– Пожалуйста… – твёрдо попросила она. Всеволод смотрел на её припухшие глаза с интересом, и Вероника продолжила: – Пожалуйста, дайте позвонить хотя бы матери. Или позвоните сами, я продиктую номер.

– Какие твои условия? – проигнорировав просьбу, тихо спросил Гордеев.

– Что? – растерялась Ника.

– Ты сказала, что я должен выслушать твои условия, – ледяным тоном пояснил Всеволод. – Я слушаю.

Глава 8

Ника понимала, что это тот самый момент. Мгновение до падения в пропасть. Она так старалась удержаться на краю, так отчаянно сохраняла равновесие, так умоляла своего мучителя не толкать её в бездну, упрямо взывала к его совести и здравомыслию… Но всё это утратило смысл.

Это Вероника читала в уверенном взгляде, залёгших в уголках губ складках, резких движениях. Всеволод Платонович не пугал её так, даже когда требовал избавиться от ребёнка и намекал на то, что легко сделает вдовой, раз это мешает их фиктивному браку. В эту минуту предстоящий брак утратил фиктивность.

Ника достаточно знала босса, чтобы понять: это конец. С этого мгновения, что бы она ни сказала, что бы ни попросила, он проигнорирует всё, что не будет укладываться в его план, потому что он утверждён Гордеевым и обжалованию не подлежит. Вероника пропала – Всеволод действительно решил создать семью именно с ней. А это значит, что для босса не будет препятствий. Ни закон, ни порядок, ни её протест – всё не важно. Торг закончен, она проиграла. Теперь для Гордеева существует лишь его цель.

А что осталось Нике? Она прижала ладонь к животу, и, судя по приподнятой брови, Гордеев легко прочитал её чувства.

– Больше я не буду настаивать на аборте и сделаю всё возможное, чтобы наш ребёнок родился здоровым, – холодно пообещал мужчина. – Что-то ещё?

Ника медленно кивнула. В этот момент ей потребовалось гораздо больше времени, чем счёт до пяти, чтобы прийти в себя и принять решение. Впрочем, решение было принято уже давно, ей оставалось лишь следовать по пути наименьшей опасности… для ребёнка. Понимая, что для неё самой этот брак – чёрная пропасть, она всё равно сделает этот шаг. Потому что простой женщине не справиться с хладнокровным и расчётливым мужчиной, в руках которого деньги и власть.

– Вы не станете причинять вред моим близким, – стараясь, чтобы голос не дрожал, медленно продолжила Ника. – Вернёте их жизни, жильё и работу…

– Встречное требование, – перебил её Гордеев и шагнул, грубо вторгаясь в личное пространство. Навис над Никой и, буравя тёмными, как пропасть, в которую она падала, глазами, потребовал: – Ты больше никогда не будешь говорить о бывшем муже, как о близком человеке.

Ника сжала пальцы в кулаки и, удерживаясь, постаралась смотреть в страшные глаза твёрдо. Она не покажет слабости! Не в силах пока говорить, Вероника лишь кивнула, мысленно прощаясь с первой любовью. Чем ещё придётся пожертвовать, чтобы жестокий монстр не уничтожил её дитя? Об этот Ника подумает после…

После капитуляции, ведь сейчас решалась её судьба. Зная Гордеева, Ника понимала, что это единственный шанс выставить условия сделки. Да, она и ребёнок для Всеволода лишь сделка. И лучше думать об этом так же. Чтобы сохранить разум. И дитя.

Собравшись с силами, Вероника продолжила:

– Вы никогда больше не принудите меня переступить порог той комнаты.

Лицо Гордеева преобразила улыбка, от которой у Ники похолодело в груди. Босс прикоснулся к её щеке и провёл большим пальцем по коже до самых губ. Спросил ровным тоном:

– Но ты же понимаешь, что брак – это исполнение супружеских обязанностей?

Сердце Ники забилось так, будто раненая птица пыталась выбраться из клетки. От понимания того, на что она соглашается, немели пальцы рук и подгибались колени.

– Вы обещали не причинять вреда ребёнку, – хрипло напомнила она. И, взяв себя в руки, добавила привычно спокойным и отстранённым тоном: – Не думаю, что моё здоровье и эта комната совместимы.

– Хорошо, – ответил Гордеев, но улыбка, что тронула его правильные губы, Нике не понравилась. Продолжая поглаживать подбородок Ники, босс пообещал: – Ты не зайдёшь туда, если сама об этом не попросишь.

Ника выдохнула с облегчением: она ни за что и никогда не сделает этого.

– Мне было бы спокойнее, если бы этой комнаты не было вообще, – сухо добавила она.

– Знаю, – наклонился к ней Гордеев и, почти касаясь губами её щеки, прошептал: – Именно поэтому она останется.

Веронику передёрнуло от перспективы, на которую намекал Гордеев, и она быстро добавила:

– Если вы желаете стать моим мужем, то я требую верности.

– Ника, – медленно, но неотвратимо наседал на неё мужчина, – ты же понимаешь, что последние два требования… э-э… несовместимы? Либо ты будешь выполнять мои маленькие капризы, либо это будет делать кто-то другой.

– Тогда пусть другие и исполняют все ваши… капризы, – смело выдохнула Ника. – А от меня исполнения супружеского долга не требуйте. – Она уже взяла себя в руки и добавила деловым тоном: – Напомню, что вы обещали не причинять вреда ребёнку, а беспорядочные половые связи имеют последствия.

– Я полностью здоров, – положив другую руку ей на талию, разоткровенничался Гордеев, – потому что всегда забочусь о безопасности.

– Даже презерватив не даст стопроцентной гарантии безопасности, – парировала Ника. – И то, что вы здоровы сейчас, не означает, что не подхватите что-нибудь… в той комнате.

– Признаюсь… – прошептал Гордеев и прильнул губами к шее Ники. Опалил её кожу горячим дыханием. – Разговоры о сексе изрядно меня завели.

Он прижался к Нике всем телом, и она с ужасом ощутила бедром явный признак возбуждения босса. Размеры признака впечатляли даже сейчас, через одежду, и сердце снова зашлось от ужаса, но нельзя сдавать позиций. Да, Гордеев прижал её к стенке – во всех смыслах – но необходимо расставить приоритеты, пока есть возможность договориться с отцом своего будущего ребёнка.

– Прошу вас решить это сейчас, – отвернувшись, чтобы не дать возможности заткнуть себе рот поцелуем, холодно сказала Ника.

Ладони её легли на твёрдую мужскую грудь. Пытаясь отстранить от себя Гордеева, Вероника ощущала даже через пиджак, как перекатываются от напряжения его мышцы. Хищник: опасный и голодный. Он не бросается на жертву только потому, что игра доставляет ему удовольствие.

Водит горячими губами по её шее, осторожно прикасается к коже влажным языком, будто пробует на вкус, предвкушает пиршество. От каждого прикосновения Ника невольно вздрагивала, и это явно заводило Гордеева ещё сильнее.

– Уговорила, – огорчённо сдался он.

Печальный тон не обманул Веронику – это тоже лишь игра. Но внутренне женщина была спокойна. Босс обожает подобные развлечения и ни за что не откажется от них. Этот разговор Ника начала в полной уверенности выторговать для себя неприкосновенность, и победа близка.

Человек, помешанный на сексе настолько, что не жалеет денег и сил, чтобы создать поле для игрищ, не отступит. Да и слово «верность» несказанно пугает всех мужчин. Даже её Миша терпеть его не мог.

Но, хоть и была уверена в успехе, Ника невольно затаила дыхание в ожидании продолжения. Гордеев тянул, явно наслаждаясь её трепетом. Ника досчитала до пяти и, чтобы немного успокоиться, представила будущую жизнь в этом доме. Скорее всего, она с Гордеевым будет встречаться лишь на работе, и всё станет по-прежнему. А «дома» Всеволод будет проводить часы как привык – в той чудовищной комнате. Благо она находится совершенно в другом крыле дома.

Вероника привыкнет к новой жизни. Да, придётся расстаться с Мишей, пережить горечь потери любимого человека. Так надо. Она всё равно останется верна мужу. А он продолжит карьеру, пойдёт к своей мечте… Ника не останется одна, ведь скоро родится малыш. Материнство исцелит от горечи, наполнит жизнь радостными хлопотами. Пелёнки, распашонки, подгузники – от всего этого теплело в груди.

Наконец Гордеев подал голос:

– Я буду верен.

Нику будто под дых ударили: улыбка растаяла, сердце замерло, дышать стало невозможно.

Верен? Гордеев? Как?! Мечты о спокойной жизни рухнули карточным домиком, оставляя после себя лишь пустоту неизвестности.