— Нет. Буду признателен, если ты этим займешься. Оплату услуг вычтем из моей части. У меня много дел с особняком отца.

Ваня разворачивается.

— Есть сдвиги в продаже?

Киваю.

— Да, я поставил адекватную цену.

— Как вообще дела? — сразу спрашивает Ваня. — Получится покрыть долги?

Хм, брат волнуется или просто думает, что его могут коснуться отголоски моих проблем?..

— Спасибо за заботу, разгребаюсь. Слышал, ты беспокоишься о Милене и Злате. Так вот, не надо. У них никогда не будет трудностей.

Иван молчит, играя желваками. Потом собирается с мыслями.

— Милена очень удивила меня, — признается он, — дело даже не в твоем отцовстве, хотя это шок. Речь о ее поведении. Она всегда была разумной, умела держать себя в руках. Теперь она не думает головой, рискует, говорит резкие вещи. Мое хорошее отношение к ней вытравилось. Стараюсь про нее забыть, вот и всё.

Выдыхаю.

— А по-моему, не в тему сейчас говоришь ты. И кто давал тебе право судить о моем отношении к дочери? Как ты мог сказать, что она для меня игрушка?

Ваня краснеет, но собирается.

— Мила тебе рассказала? — усмешка. — Ну что же, мне скрывать нечего. Вспомни, сколько раз ты обещал что-то мне, маме… А потом бац — и ты в другой стране.

Теперь я горько улыбаюсь.

— Это было в детстве и юности, я ездил с отцом. Ты не все понимал, но я зависел от него целиком и полностью. И он единственный, кому я был нужен. Наша мама… Она очень милая, но меня она отдала ему. Не по своей воле, однако факт остается фактом. Ты многого не понимал, и до сих пор не въезжаешь.

— Да ты никогда и не подпускал меня к себе!

Прикрываю веки.

— Тут ты прав, я был закрытой коробкой. Сейчас моя жизнь меняется, меняюсь и я. Прости, что оставлял в тайне знакомство с Миленой. Но сейчас мы любим друг друга, у нас дочь. А тебя ждет блестящее будущее.

Ваня стоит, как будто придавленный моими словами. Я тоже умолкаю, в голове реально крутятся картинки из нашего детства. Но как взрослый мужчина я еще должен кое-что сказать.

— Не лезь к Милене больше. Ее ранят твои рассуждения про Златку.

Иван молчит несколько секунд, порывисто кивает.

— И не думал. Ты прав, у меня теперь новая жизнь. Ты тоже извини за жесткие слова. Часть сказана на эмоциях, часть была на тот момент моим мнением. Сейчас я ухожу от всей этой истории, как будет — так и будет. В конце концов, у вас теперь своя семья.

Ну что ж, иногда холодный мир лучше ссоры. Теперь мы можем спокойно обговорить нюансы продажи квартиры. В этот же момент мне поступает звонок от моего специалиста по недвижимости. Покупатели решились и хотят заключить сделку до новогодних праздников. Оставляю Ваню вывозить шмотки, забираю на память маленькую репродукцию. Девочка в венке из ромашек — картинку покупала еще моя бабушка.

Выхожу на холодный воздух. Еще один вопрос закрыт, но впереди самое «интересное».

* * *

Милена

Врачи подтвердили, Златик нормально развивается по возрасту. Болячки сезонные, ну и влияние садика никто не отменял. Я сама думала, с дочкой все нормально, и мы ходили к нашему педиатру. Но все равно я очень благодарна Матвею, что он обеспечил Злате обследование в такой отличной клинике. Впрочем, он бы сейчас сказал — прекращай говорить «спасибо» за обычные вещи. Ведь он заботится о своей собственной дочери.

Особняк отца Матвей продал. Не знаю, как ему далось это решение. Я присматривалась к нему, пыталась спрашивать. Но он ответил — все хорошо, вел себя спокойно. Так что я стараюсь просто по максимуму быть рядом. Да и сама получаю от этого настоящее удовольствие. Во всех смыслах…

Я втянулась в работу в залах, с дочкой все нормально. Теперь на повестке дня переезд из «замка». Матвей пока не говорит, куда мы отправимся. Велел помаленьку собираться. Но у нас здесь очень мало вещей — только одежда и игрушки. Съехать будет легко.

Пару дней назад на мою голову выпал еще один волнительный момент. Мой старший брат решил приехать в гости с Севера. Как говорит мама, он созрел на мир с семьей. Ох, не знаю, характерец у него всегда был жесткий. Ну, поговорим, по крайней мере… В конце концов, если совсем заробею, позову с собой Адмиралова. Я уже начинаю привыкать к чувству защищенности рядом с ним.

Но если б я знала, что скоро в мою душу ворвутся совсем другие эмоции.

Вечером накануне Матвей сообщает, у него с раннего утра дела. Не волнуюсь, в последнее время так бывает часто. Сама планирую погрузиться в работу.

Однако покидает дом Адмиралов до рассвета, мы со Златкой еще крепко спим. А в районе восьми на мой телефон раздается звонок спеца по недвижимости — мы должны освободить дом к завтрашнему дню. Часть вещей можно оставить, но новые хозяева уже хотят приглашать дизайнера. В общем, пора и честь знать.

Набираю номер Матвея, аппарат выключен. У него важная встреча по бизнесу? Вот черт, решаю пока закинуть Златика в сад и поработать. После обеда будет видно.

Но и в более поздний час ситуация не проясняется. Адмиралов по-прежнему недоступен! Мне это всё уже совсем не нравится… В голову против воли лезут плохие мысли, вспоминаю слова Ивана. «Наиграется вами и исчезнет…» Не могу и не хочу верить в плохое, Матвей любит нас, и точка. Просто разрядился телефон!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Семь, восемь вечера — Адмиралов недоступен. Я даже решаюсь набрать Элле Геннадьевне, но кроме взволнованного кудахтанья ничего не получаю. Правда, она приглашает нас со Златой к себе. Однако там Ваня, а мне и так морально хуже некуда. Звоню своей маме.

Коля, мой брат, уже в городе. Наверное, снова будет ворчать, что у меня трудности. Уже реально подумываю снять гостиницу, с утра явятся покупатели с дизайнером, напугают мне ребенка. Про Матвея вообще не знаю, что и думать.

Рассказываю вкратце маме. Она охает, конечно. Но радуется, что хотя бы родня от нее уже съехала. А Николай внезапно забирает у нее трубку и обещает помочь. Уже через полтора часа он и такси подъезжают к воротам особняка.

— Ничего себе, махина! — присвистывает Коля, когда мы неловко здороваемся у крыльца.

— Да он продан… — бормочу.

Смотрю на брата. Он взрослый, даже слегка постаревший. Высокий и огромный, комплекцией пошел в деда. Его волосы темней моих, хотя сейчас он носит вообще короткий ежик. Коля тоже внимательно оглядывает меня.

— Прости, Милен, что вел себя как чмо. Сейчас я многое передумал… У меня же Валюха уже по женихам бегает! Мозгов нет, а туда же. Девчонки… Я сильно строго с тебя спрашивал.

Пожимаю плечами. Ненависти к брату у меня нет. Но нет и сил радоваться его словам. Сердцем и всеми мыслями я с Матвеем… Слезы не льются только потому, что все это время со мной дочка. Ради нее я должна быть спокойной и сильной. Но черт, как же это трудно — она уже раз двадцать спросила, когда же придет папа?..

— Давай начнем сначала, Коль.

Надо отдать должное, брат берет на себя весь мой «переезд». Складываю только необходимые нам вещи, остальное потом с Матвеем. Вот только где же он, черт возьми?.. Иван много раз говорил, настанет день, и его брат сбежит. Но я не хочу так думать, сердце только заходится от огромной тревоги. Забираем наши чемоданы, едем в бывшую комнату в квартире мамы.

По дороге звонит Элла Геннадьевна. «Свекровь» осознала ситуацию и развела активность. Она обзвонила все возможные службы, но Адмиралов Матвей не числился в больницах или где-то похуже. В органах сказали — ждать. Элла поставила на уши всех друзей, никто ничего не знает. Мне она еще раз предложила приют и прислать за нами Ваню.

— Нет, нет! — еще не хватало. — Мы у мамы. Если будут какие-то новости, сразу звоните.

— Да, Миленочка.

Голос Эллы звучит грустно. Но я не собираюсь поддаваться упадническому настрою. Хотя бы морально я должна быть стойкой. Чтобы Матвей ощущал мою поддержку на расстоянии. Подозреваю, его отсутствие как-то связано с финансовыми делами.

Моя мамуля спрашивает, есть ли известия о Матвее, но в душу не лезет. Коля — тем более. Его внимание сосредотачивается на Златке — они играют в конструктор, который ей подарил Матвей. То и дело слышится детский голос — папа, папа, папа. Так делал, это сказал. Они так срослись всего за месяц. Я уже внутренне молюсь всем богам, чтобы мужчина дал о себе знать.

Мой брат хочет уехать в гостиницу, но мы с мамой оставляем его дома. На кухне есть кресло-кровать, а всем вместе как-то спокойнее. Пока укладываю Златика, родные пьют чай. Ведут тихие разговоры, что-то вспоминают. Мне вообще не до того. У дочки перед сном один вопрос — ну когда же приедет папа?! Говорю — обязательно после того, как Злата поспит. А сама отворачиваюсь и убираю слезы из уголков глаз.

Дочка, к счастью, засыпает быстро. Она тоже устала от сегодняшнего дня, поездок. А вот у меня сна ни в одном глазу, хоть и валюсь с ног. Мама зовет перекусить, но я отказываюсь. Гипнотизирую телефон, который поставила на тихий режим. Не знаю, сколько времени проходит, как он… чудесным образом звонит.

— Матвей!

Подпрыгиваю с деревянной двуспалки. Отхожу к окну, чтобы не разбудить Злату. Но эмоции сдержать не могу.

— Да, принцесса.

От этого слова грудь слегка отпускает. Голос мужчины пропитан любовью, он не покинул нас. Черт, людям удалось посеять в моей голове крупицы этих дурацких мыслей. Или я просто радуюсь, что подтвердилось мое мнение — у нас всегда все будет хорошо. Однако расслабляться рано.

— Где ты?! Боже… Я очень волнуюсь.

Мужчина дышит в трубку.

— Я не могу сказать тебе, малышка. Не знать для тебя будет лучше. Как вы? Я очень скучаю.

Уже не сдерживаю поток влаги по лицу. Собираюсь.