— Только не будь долго, — после затянувшейся паузы сказал Шурик, позволив мне выдохнуть. Я и не заметила, что задержала дыхание.

— Спасибо, Саша, — вымолвила со всей свойственной мне нежностью.

Ничего предосудительного в предстоящей встрече я не видела. Чисто деловые отношения, и не более того. Насколько бы мне не понравилось то опьяняюще чувство, когда губы Орешкина доставляли наслаждение, ставить под угрозу своё будущее я не собиралась. Не стоила мимолётная интрижка того, чтобы перечеркнуть навсегда отношения с Шуриком. Да и кто о ней, вообще, говорит?

Ждать Орешкина мне пришлось меньше часа, что безмерно обрадовало. Видимо, нёсся на полной скорости, благо транспортный поток в это время был не столь плотный. Едва увидела подъехавший ко входу «Мазератти», подошла к машине и села без приглашения, водрузив сумку со спортивной одеждой на колени.

— Что стряслось? — требовательно произнёс мужчина, как только я закрыла за собой дверцу.

— Ваш гость толкает меня на преступление, — сразу перешла к делу.

Я смотрела перед собой в темноту. Орешкин не стал включать в салоне свет, поэтому там царил полумрак, разгоняемый лишь подсветкой приборной панели.

— Какой гость? — хоть он и задал вопрос, его голос стал резким. Значит, догадался, о ком шла речь.

— Тот, которому я кофе подавала.

Рука, лежавшая на руле, с такой силой вцепились в него, что костяшки пальцев побелели.

— Как он на вас вышел? — Орешкин обдал меня холодом своих тёмно-синих глаз. Почему он так разозлился? Я-то тут при чём?

— Откуда ж мне знать, — мой голос предательски дрогнул, словно и вправду была в чём-то виновата перед ним.

— Теперь давайте по порядку: где, когда и что ему от вас понадобилось? Что предложил взамен?

Я не стала изворачиваться и изложила весь разговор с незнакомцем в мельчайших подробностях. Орешкин слушал молча, не перебивая. Он не задавал уточняющих вопросов. Видимо, у него и так сложилась в голове нужная картинка.

— Кто он? — задала мучивший вопрос, едва закончила рассказ.

— Акула рекламного бизнеса. Странно, что вы его не узнали, хотя… — уголок его рта иронически приподнялся. Это вот на что он теперь намекает? Что не узнала марку его машины с сельскохозяйственным инвентарём на передней решётке? Да сто лет она мне сдалась!

— Не надо принижать моих достоинств, — вспылила я и потянулась за ручкой.

До чего же он невыносим! Как люди с ним уживаются? Раздался щелчок, а затем Орешкин схватил меня за запястье, удерживая от запланированного побега. Тысячи мельчайших разрядов в одно мгновение пронеслись по телу.

— И теперь вы рассчитываете, что я повышу вас в должности? — он пристально смотрел на меня.

Хотелось отвести взгляд, но я не смогла. Его глаза обладали огромной силой притяжения, держали крепче каких-либо уз.

— А почему бы и нет? — сдавленным голосом сказала я.

— Во-первых, он сразу поймёт, что вы мне обо всём рассказали, а во-вторых, на данный момент у меня есть только одно вакантное место, — его губы расплылись в обворожительной улыбке. Намёк был толст, и тонко его не заметить не получилось.

— Простите, но воспитателем детского сада не работала, не имею подобных навыков, — съязвила в ответ.

— Специально для вас могу переименовать эту должность иначе, например — «личный помощник президента компании», — продолжил Орешкин, пропустив моё высказывание мимо ушей. Я поморщилась, словно съела лимон. — Или «ассистент руководителя»?

— Как бы красиво это не называли, смысл одинаков. В добровольное рабство я сдаваться не собираюсь. Мне и в своём отделе неплохо, раз уж на то пошло.

— Вас не прельщает доступ к моему телу, который вы получите вместе с новой должностью? — его взгляд остановился на моих губах.

Нет, он не заставит меня в очередной раз потерять разум.

— Больно надо! — фыркнула я, повернувшись к окну.

— На нет и суда нет. Моё дело предложить, а ваше — отказаться, — казалось, мой ответ его вполне устраивал.

— Шутки-шутками, но что мне делать? Отказаться? — вернулась к предыдущей теме разговора, снова взглянув на него.

— Не вариант, — серьёзным тоном отозвался Орешкин, устремив взгляд куда-то в темноту. — Найдёт другого кого-нибудь.

— К примеру, Лерочку, — с толикой иронии вымолвила я.

— Может, даже и её, — поддержал босс мой вариант. — Вам следует согласиться. Я дам ему желаемое… — загадочно проговорил мужчина.

— Как думаете, он следит за нами? — спросила с замиранием сердца.

«Может, зря ему позвонила?» — пронеслась мысль, и по позвоночнику пробежала дрожь.

— Вряд ли, — немного подумав, сказал Орешкин и снова пристально на меня посмотрел. — Мы не знаем, что ему нужно — и это пока его главный козырь. До тех пор, пока он не откроет свои карты, ему особо не о чём беспокоиться. Да и он не сомневается, что вы примите его предложение.

— Он может догадаться, что мы сговорились.

— Только если не подыграем ему, — возразил молодой мужчина.

— Каким образом? — устремила на босса озадаченный взгляд.

— Сделать вид, что я заинтересован вами, ну а вы — мной, — он понизил голос до шёпота.

От такого ответа меня бросило в жар.

— Простите, но я не пойду на это, — заикаясь, пробормотала я, опустив низко голову. — У меня есть жених.

Его взгляд, наполненный упрёком, заставил меня заново испытать всепоглощающе чувство вины. Между нами возникло отчётливо осязаемое напряжение. В салоне в очередной раз повисла тишина. Она давила на уши, заставляла нервничать.

— Разве одна-две встречи что-то изменит? — продолжил Орешкин давить на меня.

— Вы его просто не знаете, он не примет такого, — отчаянно запротестовала я, вертя головой.

— А как же доверие? — в его тоне послышалась издёвка, однако я лишь хмыкнула, оставив вопрос без ответа.

— Я вам дала тему для размышления — думайте. Хорошего вечера, — мне захотелось выйти, но дверца по-прежнему была заблокирована.

— Подвезу, — коротко бросил он. Орешкину явно не понравился мой ответ. Я молча кивнула, подумав, что это сэкономит мне десять-пятнадцать минут. Он спросил адрес, затем завёл машину, и мы спешно отъехали от здания спортзала.

«Вдруг босс устроил мне своего рода проверку — на что я пойду ради повышения? И про какой шанс говорил тот неприятный тип?» — голова пухла от вопросов.

Он сосредоточился на дороге, а я исподтишка наблюдала за ним. Правая рука, как и в прошлый раз, лежала на рычаге переключения передач. На щеках и подбородке проступила едва заметная щетина, придававшая ему брутальный вид. Я снова поразилась красоте мужчины и отвела взгляд. Слишком много места в моей голове в последнее время занимали мысли о нём.

— Хорошего вечера, — пожелал на прощание Орешкин, когда мы подъехали к моему дому.

Мне не нужно было повторять дважды, поэтому вышла, едва заслышала заветный щелчок. На третьем этаже стояло спасительное едва проницаемое облако табачного дыма, который мгновенно впитался в одежду, волосы, вытеснив аромат мужского парфюма.

— Ты как-то быстро. Думал, будешь намного позже, — встретил меня Шурик.

— Коллега подвезла, — солгала я уже в который раз. Ну, Орешкин, провались ты пропадом со своим рекламным агентством!

— А-а-а… — протянул Шурик, потеряв ко мне всякий интерес.

* * *

Всю пятницу я провела, сортируя документы по папкам. Босс уехал на собрание акционеров, позволив всей компании перевести дыхание и расслабиться. Я отсчитывала минуты до ожидающей меня дома горячей ванны и предстоящих выходных, когда за десять минут до конца рабочего дня зазвонил телефон.

— Арина, тебя к себе вызывает Роман Павлович, — озадаченно сказала поднявшая трубку Раиса Васильевна.

— Что ему надо? — ответила я, нахмурившись.

— Без понятия, — она недоумённо пожала плечами. — Хочет видеть тебя в своём кабинете до того, как ты уйдёшь.

— Надо ему на Новый год часы подарить на полстены, — недовольно проворчала я. На душе стало тревожно. Как бы мне не хотелось, пришлось отправляться на третий этаж.

— Проходите, Арина Юрьевна, — проговорил Рома с космодрома, наводя порядок на рабочем столе. Значит, беседа не затянется. Я последовала указанию и заняла место напротив него. — Что у вас со штатовской визой?

— Всё в порядке, — растерянно протянула, не осознавая смысла вопроса.

— Ещё не закончилась? — уточнил он.

— Нет, — еле слышно ответила, нервно сглотнув. Чувствовало моё сердце, что не к добру всё это.

— Вот и чудесно. В воскресенье вылетаете в Нью-Йорк, — отозвался Роман Павлович, сунув какие-то документы в дипломат. Это что, первоапрельская шутка какая-то? Я тотчас глянула на календарь, чтобы убедиться, что меня не разыгрывают. — А теперь можете быть свободны, Арина Юрьевна. Валерия Аркадьевна сбросит вам всю необходимую информацию. Удачного полёта, — многозначительно сказал он и ехидно ухмыльнулся.

— Но что я там забыла? И чьё это указание? — от волнения мой голос готов был сорваться на крик в любую секунду. Мне с трудом удавалось сдерживать себя в руках.

— Все вопросы к Орешкину Константину Евгеньевичу. Если они у вас есть, можете его дождаться. Он обещал появиться к шести часам. Я же лучше покину к этому времени здание, — Роман Павлович как-то нервно рассмеялся и направился к двери, захватив по пути куртку, а затем жестом указал мне на выход.

«Кажется, Арина, ты попала, — проворчал внутренний голос. — При том по полной программе».

* * *

Я простояла в коридоре у окна минут десять, дожидаясь, пока основная часть работников покинет рабочие места, поскольку возвращаться в кабинет и быть подвергнутой допросу не имела никакого желания. Ведь и сама, кроме того, что лечу в город, с которым пожелала навсегда распрощаться, ничего не знала.