Даяна испуганно кричит и сжимается, но сукин сын даже и не думает останавливаться. Он начинает об неё тереться и прикасаться языком к побледневшей коже, пробуждая во мне Везувий, уничтоживший Помпеи!

— Уроды! Решили взяться за маленькую девочку вместо того чтобы схлестнуться с равноценным противником?! — начинаю идти на рожон привлекая к себе всё их внимание. — Что такое Кристофер, боишься, что без наручников я просто-напросто раскидаю твоих тощих доходяг с автоматами?!

Мрази начинают хохотать, смотря на меня как на последнего идиота.

— Да ты, блядь, полный придурок если считаешь что сможешь справиться с моими людьми! — никак не успокаивается Кристофер и кивает в мою сторону. — Ну раз ты так хочешь, то мы как следует, отделаем тебя, а уже потом возьмёмся за твою подружку. Думаю что так даже интересней! Пусть сначала она посмотрит на то как тебя растирают мордой об асфальт, а уже потом ты на всё то, что сделают с ней! — возвращается к ржавому станку и снова достаёт из кармана свои бабские сигареты. — Сучку сюда. Пусть пока месть побудет около меня. И снимите с него наручники. Будет скучно, если вы так легко его прибьете.

Я наблюдаю за тем как один из его людей обходит меня со спиты и заставляет подняться. На моих руках щелкает замок наручников и я наконец-то могу размять затёкшие руки. Следы от металлических браслетов окольцовывают запястья обезображенными багровыми синяками и кровавыми потёками. Приходится несколько раз сжать и разжать кулаки, чтобы онемевшие пальцы и дрожащие кисти начали меня слушаться.

Приходится смахивать в лица запекшуюся кровь, чтобы она больше не лезла в глаза и закатать рукава, не сковывая себя куском ткани.

— Желающие есть? — осматривается Кристофер и на меня сразу же выступает пятеро улыбающийся амбалов

Твари обходят меня со всех сторон. Берут в кольцо, и мне на самом деле становится сложно уследить за всеми. Они угрожающе дёргаются, пытаясь вывести меня из равновесия. Застать врасплох, чтобы я пропустил первый удар и тогда уже добивать, как им только захочется.

Уклоняюсь от двух ударов и даже успеваю нанести одному из них под дых. Ублюдок отшатывается от меня, трясёт головой как испуганный конь, и я тут же получаю удар со спины. Меня лупят коленом под рёбра и ещё несколько раз в голову.

Не знаю, что именно спасает меня в этот момент. Отточенный инстинкт или брешь в их разрозненных атаках, но я успеваю сконцентрироваться, чтобы перехватить очередной удар в голову и луплю попавшуюся мне в руки сволочь несколькими крепкими в солнечное сплетение. Он хватается за грудь, падает в приступе удушья и мне уже становится легче передохнуть, уходя от четырёх.

Не понимаю, зачем я тяну резину. Не знаю с чего вдруг вообще решил что отвлеки я их на себя и у Даяны появится шанс выпутаться из служившейся передряги. Но эти мысли снова и снова заставляют меня бросаться в бой. Заставляют блокировать и отвечать, пока оставшиеся ублюдки не дают мне ни малейшей возможности на маневр и всё чаще и чаще начинают пробивать мою защиту.

Они не жалеют. Лупят со всей дури. Так что б наверняка.

Голова. Грудь. Живот. Удары сыпятся на меня болезненным градом лишая остатков равновесия. Кровь стекает из рассечённого лба, а опухшие веки практически лишают меня зрения.

Ещё пара крепких в висок, и я уже не могу устоять на ногах. Один из мразей со всей дури лупит меня ногой под рёбра, и я падаю на грязный пол, вдыхая сухой воздух.

Тело ломит от острой боли. Рёбра сломаны, а во рту стоит вкус крови и земли. Они топчутся по мне, попадая ногами туда, куда только можно. Кажется, ещё немного и проломят череп. Размозжат его по бетонному полу, и наступит тот самый конец, которого я пытался избежать.

Их довольных смех пробивает воспаленный висок пульсирующим колоколом и сразу всего этого шума, я слышу только своё имя. Даяна завёт меня так истошно и громко, что её голос становится последней ниточкой удерживающей от падения в непроглядную тьму…

ДАЯНА 1

Я кричу его имя, и меня так сильно трясёт на последней букве, что я уже не могу остановиться. Кажется, замолкни я сейчас, и он исчезнет с лица Земли! Испариться из этой реальности, и я уже больше никогда его не увижу!

Слёзы застилают глаза. Падают на них мутной завесой и это единственное, что спасает меня от вида истекающего кровью Николаса.

— Оставьте его! Мрази оставьте его в покое! — кричу до хрипов в пересушенном горле. — С него уже хватит! Хотите меня?! Просто берите и делайте всё, что захочется, а его не трогайте! Не трогайте!

— Ну всё мальчики. Всё! Думаю достаточно! — хлопает Кристофер в ладоши. — Пора бы уже получить свою награду за такую чудную работу.

Ника ещё несколько раз лупят ногами по рёбрам и самодовольные твари наконец-то расходятся. Смотрю на него, когда Кристофер тянет меня за шиворот, поднимая на непослушные ноги.

Я смотрю на лежащего на полу Ника, словно со дна глубокого колодца. Его окровавленное тело единственное, что имеет для меня значение. Вся вселенная уменьшается до его размера уничтожая остальную часть мира.

В голове пустота. Тёмная. Пустая. Холодная. Кажется, что в меня насыпали сухого льда. Заполнили им каждый уголок моего тела и мне настолько всё равно, что будет дальше, что я далеко не с первого раза понимаю, что именно меня отбрасывает в сторону.

— Ложись! — кричит кто-то со стороны и прикрывает своим телом.

Вокруг нас раздаются взрывы! Вспышки! Выстрелы! Всё перемешивается! Переплетается и этот отвратительный гул превращается во что-то невыносимое!

Кажется, что в какую-то секунду пространство разверзлось, и я очутилась в месте боевых действий.

— Жмите их с заднего входа! — командует лежащий на мне мужчина и его голос мгновенно приводит в чувства.

— Алекс?… — пытаюсь вывернуться, чтобы убедиться в своих догадках, но он так сильно прижимает меня к полу, что единственное, на что я способна — просто дышать.

— Лежи и не дёргайся, мелкая. Мы сейчас в зоне поражения.

— Там Николас! Он…

— Не истерии мне на ухо, — холодно приказывает проговая мне в макушку, и ещё больше пряча мою голову под себя. — Он был ближе всего к выходу, так что его практически сразу отсюда вытащили. А вот тебя угораздило попасть прямо в эпицентр всей этой заварушки.

— Он живой?! — с трудом хватаюсь за его брони жилет стараясь привлечь к себе внимания.

— Живее всех живых. Сейчас разберёмся с этими кусками говна и повезём его в больницу.

Не знаю, может это всего лишь моя разбушевавшаяся фантазия, но на мгновения мне показалось, что я на самом деле потеряла сознание. Тело полностью обмякло, и я уже ничего не могла с ним сделать.


— Территория очищена, — подбежал к нам ещё один мужчин. — Осталось дожать тварей снаружи и готово.

— Хорошо. Забирай девчонку, а я пока доведу до ума начатое.

Алекс так быстро поднялся, что я даже и пикнуть не успела. В полной боевой экипировке, он походил на профессионального бойца спецназа. Чёрная униформа, бронежилет, стрелковое и холодное оружие, очки ночного видения, переговорное радиоустройство…

— Пойдём со мной девочка, — поставил меня на ноги мужчина, оттаскивая в сторону выхода.

Проводив Кросса испуганным взглядом туда, где вовсю раздавался гром от автоматных очередей и беспокойные крики, я направилась вместе со своим спасителем в обратную сторону.

Если бы не свет от включённых фар, то в таком состоянии я наверняка бы не смогла сделать и пары уверенных шагов за пределами завода.

— Нам туда, — потянул меня «спецназовец» к одному из припаркованных джипов. — Скорая помощь уже ждёт вас на въезде в город.

Ещё не добежав до автомобиля, у меня получилось рассмотреть, как в светлом салоне над лежащим Ником колдует заранее привезённый врач. Машина трогается как только за мной закрываются двери и тело по инерции подаётся вперёд, а затем с треском бъётся о твёрдое сидение.

Джип мчит как сумасшедший. Нас трясёт по внедорожью. Водитель не щадит ни автомобиль, ни сидящих в ней пассажиров. И хорошо, что Николаса как следует, привязали ремнями, потому что в противном случае у него наверняка бы сломалась ещё пара костей!

— Что с ним?! — практически кричу на обмундированного мужчину, когда тот отсчитывает пульс и взгляд тотчас упирает в окровавленного Прайда.

— Сломанные рёбра и трещина в черепе — на данные момент самые тяжелые последствия. О разрывах во внутренних органах и кровотечениях станет понятно уже в госпитале.

Я ещё никогда не видела столько крови. Бледно-голубая рубашка превратилась в разорванные красные лохмотья. Костяшки пальцев напрочь сбиты, а вместо лица и вовсе кровавое месиво.

Брови рассечены. Чёрные волосы пропитаны липкой кровью. Один глаз полностью отек. Нос сломан, а он ещё умудряется улыбаться своим окровавленным ртом.

— Помнишь, что ты сказала мне малышка? — «Чёрт, у него кровь даже на зубах! Везде, где только можно!» — трясёт меня в истерическом припадке, когда я хватаюсь за его перебитые пальцы холодными руками. — В нашу первую встречу… — прокашливается Ник и сглатывает выступающую на губы кровь. — Ты сказала, что настанет день… когда я буду лежать у тебя в ногах истекая кровью… Помнишь? — усмехается он проговаривая слова так медленно, что сердце практически замирает на каждой паузе.

— Чёрт! Заткнись Ник! Слижешь?! Или, клянусь богом, что я тебя добью, понял?! — кричу на него, а он снова начинает улыбаться и сжимать мою руку ослабшими пальцами.

— Это всего лишь обычная драка, малышка… Просто драка… — начинает он отключаться.

— Не спи Ник, только не спи! — повторяю глупые фразы из кинофильмов, даже сама не понимая, насколько они сейчас уместны, но ничего другого совершенно не приходит в голову.