— Ты хоть понимаешь, — прервал он поцелуй на пару секунд, чтобы отдышаться, — Что теперь я отсюда даже под дулом пистолета не уйду?

— Еще как уйдешь, — раздался из прихожей разгневанный голос Алмазовой, — Я бы даже сказала, вприпрыжку побежишь!

— Сонечка, — Лиза, что было сил, оттолкнула от себя мужчину, и прикрыла руками пунцовые щеки, — Все хорошо, я сейчас зайду.

— Мы зайдем, — хищно оскалился Похомов, притягивая к себе Лизу, — Сейчас.

* * *

Стоило им войти в квартиру, все изменилось. Лиза сразу же скрылась на кухне, мотивируя это необходимостью заварить чай. Словно, он сюда чаи распивать приехал! А ее, не очень дружелюбно настроенная, подруга, так и смотрела него волком. Не отводя от Дмитрия пристального взгляда, она еле заметно кивнула головой в сторону зала. Мужчина усмехнулся про себя. Хорошо, он готов временно следовать ее указаниям. Не убудет же от него. Передернув плечами, Борзый неторопливо прошел в нужную комнату. Алмазова последовала за ним, и бесшумно прикрыла дверь.

— Соня, шла бы ты домой, — недовольно пробурчал Похомов.

— И не подумаю, — Соня упрямо вздернула подбородок вверх, — Лизка слишком наивная, и не понимает, какие грязные мыслишки за этой безобидной улыбкой скрываются.

Внезапно накатившая волна ярости и протеста едва не разрушила маску спокойствия и невозмутимости на его лице.

Дмитрий, попытался обрести над собой контроль. Нельзя было просто так взять, и вышвырнуть Соню на улицу, за шкирку, словно нашкодившего котенка, как бы сильно ему того не хотелось. Он обеими руками облокотился на подоконник, и выглянул в открытое окно. Вечерний воздух становился прохладным. Дарил минутное умиротворение.

— Я всего лишь, хочу поговорить с ней тет-а-тет, что в этом ужасного?

Алмазова слегка приоткрыла дверь, наблюдая, чем на кухне занимается Лиза. Убедившись, что она их не слышит, развернулась к Похомову.

— Видела я ваши разговоры собственными глазами, — ехидно пропела девушка, — Думаю, достаточно наговорились за ночь. Я не позволю тебе играть ее чувствами!

— Ты вынуждаешь меня идти на крайние меры, — обреченно выдохнул мужчина, достав из кармана телефон.

Соня фыркнула, скрестив руки на груди:

— ОМОН вызывать собрался?

Похомов не обратил на ее реплику ни какого внимания.

— Здорова! Занят сейчас? — пробасил он в трубку, — Отлично, подъезжай тогда, забери свою неугомонную подругу. Да, запоминай адрес… Все, жду.

— Ты сейчас с Андреем разговаривал? — насторожилась Алмазова.

— Дура — девка, — усмехнулся он в ответ, — У меня нет его номера.

— А с кем, тогда?

Дмитрий хищно прищурился, закуривая сигарету:

— Я всегда добиваюсь того, чего хочу. В данный момент, мне хочется побыть наедине с Лизой.

— Ты что, Алексея сюда вызвал? — зарычала Соня, угрожающе надвигаясь на мужчину, — А ничего, что я сейчас на него так зла, что растерзать готова?

Он засмеялся, хоть и понимал прекрасно, что нет в этом ничего веселого, ведь все планы катятся коту под хвост, с невероятной скоростью.

— Ярчайший пример знаменитой женской логики, — равнодушно вынес вердикт, — Вернее, ее полного отсутствия.

— Хватит умничать, — чуть ли не визжала она, — Звони ему, сейчас же. И скажи, чтобы не приезжал! Потому что, я не скоро забуду те слова, которые он сказал мне после секса. Я, вообще, их не забуду, и не прощу. И никуда я с ним не поеду. Так что, звони!

— Я своих решений не меняю. Смирись, — отвернулся он от нее, стряхивая пепел в открытое окно.

— Смирится, говоришь, — повысила голос Алмазова, — Я тебе сейчас зенки выцарапаю. Тогда и смирюсь.

Устав слушать этот бред, Дмитрий нервно выбросил недокуренную сигарету на улицу.

— Да достала ты уже, своими тупыми выводами, — взорвался мужчина, — Терпеть не могу женскую глупость. Сдался мне твой Гордеев! Я разве упоминал имя человека, которому звонил? Или, быть может, я сказал: «Забери отсюда Соню Алмазову, потому что она своими воплями скоро взорвет мне мозг»?

Девушка замолчала на полуслове. О буйном нраве Похомова она была наслышана. Но, одно дело слышать, а совсем другое — являться причиной его гнева. Буквально, две секунды назад, он был спокоен, как удав!

— Черт, — теперь Соня старалась говорить тише, с осторожностью подбирая слова, — А ведь ты, действительно, имен не называл…

— Полагаю, с твоим темпераментом отец ничего сделать так и не смог, — Борзый с укором посмотрел на девушку, — Стоило ввести в малейшее заблуждение, и ты, сама того не ведая, просто на эмоциях, мне столько информации выболтала! А я всего лишь на понт тебя взял.

— Что за бред?

— Я не кому не звонил, дура!

— Зачем тогда…

— Проверял, можно ли на тебя положиться, — без тени смущения, признался Дмитрий, — Как-никак, сотрудничать придется.

Алмазова присела на краешек дивана, удрученно склонив голову:

— Нужно отдать должное — ты великий манипулятор, Похомов. Меня от тебя трясет!

Мужчина угрожающе навис над девушкой:

— И потому я тот, кем являюсь. Дорогу мне не переходи. Узнаю, что ты настраиваешь Лизу против меня — пожалеешь!

— Совсем спятил? — возмутилась Соня, — Никогда не опущусь до такого. Но и ты знай, что если причинишь ей боль, будешь гореть в аду «строгого режима». У отца в ногах валяться буду, но выйти сухим из воды тебе не дам.

Борзый оскалился:

— Я скорее причиню боль себе. Или тебе.

Алмазова окатила его яростным взглядом, но промолчала.

— Сейчас я иду к Лизе, а ты сидишь тут так тихо, словно и нет тебя вовсе! Ясно?

— Куда уж яснее…

— Позову тебя чуть позже, — обернулся он у самой двери, — Есть разговор о твоем отце.

* * *

Лизу колотило так, что зуб на зуб не попадал. Разве могла она ожидать, что Дмитрий будет так откровенно себя вести? Что он вообще приедет? К такому напору девушка готова не была, ровно как, и к своей непозволительной реакции на этого мужчину. Да и перед Соней неловко получилось. Она по взгляду подруги поняла, что нужно было все рассказать, когда та спрашивала. Теперь поздно. Обидеться.

Его приближение Лизавета скорее почувствовала интуитивно, чем увидела. Все тело напряглось под тем суровым изучающим взглядом. Страшно было даже сделать лишний вздох.

— Давно ты здесь живешь? — с видом невозмутимого хищника мужчина осматривал кухню.

Впервые за все время, ей стало действительно стыдно за место, где она проживает.

— Третий год.

Надо отдать должное, Похомов ни словом, ни делом не выдал своего разочарования. Это слегка подбадривало Карпову.

— Скоро чайник закипит, — непринужденно сообщила девушка, но замолчала, едва ее взгляд упал на его руки.

— Это же мой телефон. Что Вы…Что ты делаешь?

Похомов удивленно приподнял правую бровь, делая вид, что ничего особенного не происходит:

— Разве, не очевидно? — не мигая, уставился на Лизу, — Сохраняю свой номер в твоем телефоне. Ведь, скорее летом снег пойдет, чем ты его попросишь.

В этот раз, Лизавета не отвела взгляд. С вызовом смотрела в его бездонные омуты. Почувствовав, что вот-вот все равно сдастся, равнодушно пожала плечами.

— Ладно, тогда и мой…

— Уже, — поставил точку в разговоре Похомов, возвращая девушке телефон, — Я исчезну на некоторое время, появились важные дела. Если случится что-то, поставишь в известность.

— Эти дела, — голос Лизаветы отчего-то дрогнул, — Опасные, так ведь?

Дмитрий стиснул зубы. Умная девочка. Все сразу поняла. Наплевав на все, притянул Лизу к себе за талию. Крепко стиснул в своих руках.

— Я упустил из виду некоторые детали, — произнес, уткнувшись в ее макушку, — И теперь до ужаса боюсь, что это может отразиться…Просто, будь предельно осторожна. Бдительна. Ни на шаг от Сони не отходи, пока меня не будет рядом. Она, хоть и бестолочь, за тебя растерзать готова. Мне это на руку. Так спокойнее.

— Хорошо, — в эту минуту Лизавета чувствовала его сумасшедшую энергетику всем своим телом, — Но, уверенна, что до этого не дойдет.

— Если заметишь что-то подозрительное радом с собой, сразу же…

— Вызову полицию, — уверенно закивала головой Карпова.

Борзый, резко отстранившись, посмотрел не нее, как на полоумную.

— Беги, — чеканил он каждое слово, — Как можно быстрее! Как можно дальше!

Так, чтобы пятки сверкали, и земля под ногами горела. Полицию она вызовет. Сумасшедшая!

— Почему ты злишься?

— Потому что, боюсь за тебя! Неужели, так сложно понять?

— Понять что?

— Ты — моя!

Внутри у Лизы все сжалось. Не от страха. Это было что-то другое. Новое. Неизведанное. Запретное. Он будто клеймил ее сейчас своим проникновенным, обжигающим взглядом. А она, вместо того, чтобы бежать от него сломя голову, находила в этом необъяснимое удовольствие. Клеймо на сердце? Почему бы нет? Пусть выжигает на нем свое имя.

— Алмазова, — гаркнул Похомов, заставляя Лизу вздрогнуть от неожиданности, — Можешь больше не подслушивать. Просто тащи сюда свою неугомонную тушку.

Соня, хитро улыбаясь, вышла из-за угла.

— Все слышала?

— Можешь не сомневаться.

Дмитрий подмигнул Лизе:

— Ну, так чаем ты нас напоишь, или как?

— Ой, — встрепенулась девушка, и принялась разливать кипяток по бокалам.

Похомов и Алмазова, тем временем, уселись за стол. Друг напротив друга. Как ярые противники.

— Какую-нибудь технику боя изучала? — задал Дмитрий самый волнующий его вопрос.

— Никакую, — ответила, настороженно переглядываясь с Лизой, — По твоей наглой морде и так врезать смогу.

— Мечтай, — усмехнулся он в ответ, — Ты знала, что наши отцы десять лет за одной партой отсидели. Дружили раньше. Пока твой папашка армию не ушел топтать, а мой — зону.