Потянувшись, я отложила ноутбук и прошла на кухню. Мама, готовя мне запас еды на неделю явно не рассчитывала на появление в моей жизни Петеньки, она знала, что я буду шляться по заведениям и гостям. Именно поэтому в холодильнике жрать было нечего. Ленка, звавшая меня днём на каток, уже наверняка отчалила в другие пенаты и про меня не вспоминала, одной было скучно и без шума над головой снова одиноко.

Вспомнив про завтрак от Петеньки, я быстро смекнула кто меня покормит, а заодно и от одиночества избавит. Захлопнув холодильник, я направилась к рабочему, не думая о провале, зная, что он не откажется пожрать на халяву.

Петенька долго не открывал, а когда двери распахнулись, меня снова ждала сексуальная атака в салатовом полотенце. Нырял значит, Ихтиандр чёртов.

— Шо?! Опять?! — прохрипел он, сложа руки на мокрой груди.

— Может поужинаем? — очень что-то хотелось заманить Петеньку к себе, а потому я и злорадствовать не стала.

Пусть он ужин мне готовит, раз весь мой провиант изничтожил. Проще убить, чем прокормить.

— Чего это ты ласковая такая? Подозрительно… — Пётр прищурил глаза и скривил губы, словно это кривляние смогло бы ему помочь в сканировании моих помыслов.

— Есть хочу! Можно ещё кино посмотреть, или передачу, хоккей, футбол там. — заманивала его телеком, подозревая, что подобного развлечения у Петеньки нет.

— Ладно. Сейчас, ты проходи пока. — пропустил меня в квартиру, ну надо же, какое доверие.

Я юркнула в бетонную прихожую, заставленную какими-то строй материалами. Пока Петенька одевал трусишки и штанишки, я огляделась. Фронт работ в прошлый раз мне показался меньшим, хотя, по сути, на стенах даже шпаклёвки не было и полы не застелены ничем. Как же я буду яйца проносить в логово врага? До слона как до Китая раком!

— Я готов! — свеженький Пётр явился ко мне уютно домашним.

Этакий дедок только юный вариант. Словно его нарядили как малыша на утренник во взрослый костюмчик. Какие-то трикошки серые с вытянутыми коленками и белая майка. Не хватало седины, лысины и газетки. Просто прикол!

— Тогда пошли. — радостно отозвалась я, пытаясь скрыть смех.

В неловком молчании мы дошли до моей квартиры и уже в прихожей Петенька открыл рот.

— А что на ужин? Что-то по запаху непонятно? — он так поводил носом, и я тоже принюхалась, испугавшись, что яйца начали протухать и благоухать.

Но это было не так, тухлыми яйцами вовсе не воняло.

— Не знаю. Что приготовишь. — лыбясь, заявила я.

— В смысле я?! Я готовить не умею. — скривившись, признался Петенька.

— Как это? А каша? Кашу ты варил и обед ты сам себе готовил. — резонно заметила, прищуриваясь, как и он.

Получилось невольно и в сканировании вовсе не помогло.

— Только рисовую кашу и умею готовить, с различными заправками на выбор. Могу ещё лапшу запарить, а обед я себе не готовил. Я разогрел что было. — проходя на кухню, невозмутимо пояснил Пётр.

Именно в такие моменты его наглой невозмутимости назвать его Петенькой не получалось.

— Ну, можно тогда пиццу заказать. — заикнулась я и встретилась с колючим серым взглядом.

— У меня денег нет! Так что пиццу без меня закажешь, сейчас посмотрим, что тут у нас, яйца уже слопала? Целый десяток же был… — задумчиво бубнил этот Ремонт головного мозга, шарясь в практически пустом холодильнике.

— А что тут думать? Раз ты готовить не умеешь, я закажу пиццу, я угощаю! — радостно заявила я и потянулась к телефону.

— Цыц! Женщина! — рявкнул на меня, — Мы ещё морозилку не смотрели. — произнёс это тихо, завораживая мягкостью голоса и осторожно открыл дверцу морозильной камеры.

— Ну что там? — я боялась заглядывать, но примерно догадывалась, что там лежит «большое ничего».

Мама привозила готовую еду, покупать мне что-то из мороженых полуфабрикатов смысла не было.

— Пельмени есть, какие-то котлеты, чебуреки, рыба, кажется, стейки… — начал перечислять Петенька, лазя по ящикам.

— Да ладно?! — я бросилась к нему же и мои глаза загорелись от радости.

Морозилка была тоже забита и по цветным застёжкам на пакетах я поняла, что забита мамой. Возможно, часть своих блюд она здесь и готовила, пока меня не было дома. Надо же нерадивое дитятко кормить.

— Пельмени сварим, их несложно, я умею. — убедительно отозвался Пётр, выуживая пакет с домашними пельмешками.

Ну вот, от голода не помрём, радостно подумала я, держась ближе к Петеньке.

Я достала кастрюльку из сушилки, и Петенька с сомнением на неё посмотрел.

— Маловата будет. Только если по десять штук варить. А побольше нет посудины? — спросил Пётр со знанием дела, что меня невероятно вдохновляло.

— Есть! — взвизгнула радостно, — Где-то… — шепнула, оглядывая кухню.


Я эгоистично пеклась о своём в первую очередь желудке и жрать гадость всякую не хотелось, а Петенька явно сечёт в пельменях. Мне бы и в голову не пришло, что эти пельмени варят в больших кастрюлях. Дома они вовсе подавались мамой из печи в глиняных горшочках с чесночной лепёшкой вместо крышки.

Требуемая кастрюля на кухне имелась, её с ехидством Викуля подарила на новоселье. Отлично знала, что я готовить не умею и подарила мне заведомо ненужную утварь. Велев, научиться варить борщ и завести мужика. Прям как про домашнее животное.

Чтобы найти эту кастрюлю, пришлось звонить маме и она, мама то есть, как навигатор направила, куда двигаться. Естественно, не упустила из виду мой интерес к посудине и начались расспросы.

— А зачем тебе большая кастрюля? — ковыряла мой мозг родительница.

— Пельмени нашла мам, буду пельмени варить. — не стала врать, чего врать-то?

Она всё равно приедет ко мне на днях с новой порцией готовой еды и узнает о нанесённых Петенькой пельменных убытках. Не сомневалась, что он в отсутствии у меня другой еды сожрёт их все, ну и я немного помогу ему. Совсем чуть-чуть.

— А-а-а. — догадливо протянула мама и тут же резко добавила, — А давай я тебе по видеосвязи всё расскажу! Кастрюли мало, надо же знать, как варить пельмени, а то ты бросишь их в холодную воду, или помешать позабудешь. Раскиснут. — кисло заметила мама.

Я примерно представила, какое в этот момент у неё хитрое лицо, и уже догадалась, что она раскусила присутствие мужика в квартире. У меня не было привычки кормить своих гостей её едой и все её заготовки так быстро бы не кончились живи я по-прежнему одна. Да и на одну порцию пельменей, как я поняла, хватило бы маленькой кастрюли.

— Мама, папе привет! — быстро отключилась под Петин смешок.

— Что? — взглянула на него с недопониманием.

Неужели он хотел видео встречи и знакомства с моей мамой?

— Лихо ты её. — оценил он, — И не обидится?

— У меня мамуленька не из таких.

После того как пузатая кастрюля была найдена, а пельмени сварены, мы устроились с тарелками на диване в гостиной. Телек я редко включала, но вот пульт потерять умудрилась. Пришлось вручную натыкать что посмотреть и выбор гостя пал на старую советскую комедию.

— Приятного аппетита. — грубовато произнёс Пётр, держа тарелку на ладони, накрытой сложенным полотенцем.

Я так не умела, поэтому с дивана пересела на пол, поставив свою порцию еды на журнальный столик. И Петенька смотрел на меня сверху вниз так по-хамски, что пельмень просился ему в глаз. Язвительный ответ не заставил себя долго ждать.

— Спасибо. И тебе не подавиться. — буркнула я, выловив пельмень под смех Петеньки.

— Язва! — хохотнул он.

— Угу! Сибирская! — ответила я, борясь с горячим пельмешком во рту.

Не такие вкусные они получились как у мамы, но всё же съедобные. И опустошив тарелку быстрей чем Петенька, я вернулась на диван, отжав у гостя подушку.

— У меня, вообще-то, спина. — тихо возмутился Петенька, пока я устраивалась поудобней, так, как мне было привычно осаждать свой диван.

— А у меня голова, а ты ешь не отвлекайся, а то подавишься. — кряхтя, я затолкала подушку под голову, улеглась, закинув ноги на спинку дивана.

На мою реплику ответа не поступило и выглядело всё так, словно Петя проникся моему совету. Он быстро стал доедать пельмени и после того, как доел и отставил тарелку я поняла, чего он так торопился.

— Ох! Хорошо! — довольно поделился своими впечатлениями.

Откинувшись на диван, Петенька положил одну руку на спинку, смахнув мои ноги на свои коленки. А чтобы я так и оставалась лежать придержал за щиколотки другой рукой. Всё это он проделал с абсолютно невозмутимым лицом. Словно он не в мои ноги вцепился, а так, пыль стряхнул.

Вот именно поэтому я таким же образом не подала никаких признаков жизни. Только повернулась набок, плотней прижавшись икрами к его прессу. С трудом и замерев внутри, изображая интерес к фильму, пялилась на чёрно-белый экран.

От моего минимального перемещения и смены положения Петины пальцы сжали ступню, не выдержала и захохотала. Прикидываться ветошью, когда щекотно я не могу. Нет у меня таких навыков.

— Щекотно! — взвизгнула и почесала ногу о его живот, даже не думая подтянуть коленки к груди.

— Так ты не ёрзай ногами, мне тут тоже…щекотно. — произнёс Петенька и успокаивающе погладил ладонью мои ножки.

Петенька ножки-то мои погладил, но на этом всё! Я как дура лежала и ждала от этого мачо инициативы хоть какой-то, ведь твёрдость его желания явно упиралась в мою лодыжку. Видимо, и он ждал, что я проявлю интерес, но я прикинулась тупой креветкой. Не привыкла я вешаться на мужиков, это их древняя обязанность охотничья изловить добычу и завалить. Но и ножки убрать я не могла. Под теплом мужской рукой им было очень хорошо.

Очень!

Так хорошо, что я, разомлев и не заметила, как начала дремать. Не совсем крепкий сон, но глаза мои были закрыты, и я слышала, что происходит. Фильм советский кончился, а за ним шла какая-то ерунда и Петеньке это было неинтересно. Оставив мои ноги, он поднялся с дивана и не переключил канал, а вовсе выключил телевизор и пошуршал куда-то. Я не подавала признаков вменяемости пока на меня не шлёпнулось одеяло. Тревожно подорвалась, уставившись на замершего Петра. Он явно собирался слинять по тихой, оставив меня одну, что тут же и подтвердил.