Я уставилась на брата. Его ноги были согнуты, а сильные руки опирались на локти. Его голова была опущена, и мое сердце сжалось от разочарования тем, как неловко прошла наша встреча.

— Я и представить себе не могла, что наше воссоединение будет таким напряженным, — призналась я, крепко держа Валентина за руку.

Заал напрягся. Я наблюдала, как его голова еще больше наклонилась вперед. Глубоко вздохнув, он согласился:

— Я тоже.

Он больше ничего не добавил. В этой сдержанной персоне я рассмотрела прошлого Заала. Анри всегда был шутником, самым громким из них двоих. Он говорил за Заала, а Заал — тихий, робкий, но такой же сильный — стоял рядом с Анри. Казалось, все годы, проведенные в разлуке, не изменили того факта, что Заал был счастлив позволить другим говорить, в то время как он сидел и наблюдал за миром издалека.

Я представила его, смеющимся вместе с Талией, и подумала, что, возможно, она была более громогласной личностью. Я очень на это надеялась. Заал нуждался в ком-то ярком в своей жизни. Он никогда не был счастлив в одиночестве.

Вздохнув, я провела рукой по лицу и сказала:

— Я мечтала о том, что встречу тебя снова, — призналась я, — боюсь, я слишком много ожидала от этой встречи. Реальность, с которой мы столкнулись, отличается от моих ожиданий.

Заал напрягся. Его голова дернулась, как будто мои слова задели чувствительную струну.

Запаниковав, я пояснила:

— Я люблю тебя, sykhaara. Это никогда не изменится. И я так невероятно счастлива, что ты здесь. Ты мой старший брат, и я тебя вернула. У меня снова есть семья.

Я рассмеялась, на этот раз мягче, и добавила:

— Ты же знаешь, что всегда был моим любимцем. Ты был моим героем и моим сердцем. Это не изменилось. На самом деле, увидев тебя снова, моя любовь только усилилась.

Заал опустил голову, и я взмолилась:

— Пожалуйста, посмотри на меня, sykhaara.

Он поднял голову. Его ярко-зеленые глаза встретились с моими. Как только я подумала, что он больше не заговорит, он отрывисто прохрипел:

— Я видел, как ты умерла. Видел, как вы все умерли. Я видел это так ясно: крики, кровь, все это, — он постучал себя по голове. — Но наркотики украли это у меня на много лет. Они заставили все это исчезнуть. Джахуа сделал меня своим псом. Я убил его за это, но что еще хуже, он украл мои воспоминания о тебе, об Анри, обо всей семье, — его лицо исказилось. — Мне все еще не хватает нескольких лет. Некоторые вещи я не могу вспомнить, но я всегда помнил тебя.

Заал поднял руку, чтобы коснуться трех родинок на своей щеке. Его глаза потеплели, и я прошептала:

— Один, два, три.

Заал медленно кивнул, и его полные губы сложились в застенчивую улыбку. Она быстро исчезла, когда он признался:

— Воспоминания вернулись, но вместе с ними и боль. Я переживал все снова и снова, и это убивало меня, Зоя, — он сжал кулаки. — Больнее всего было вспоминать тебя, как ты тянула ко мне свои маленькие ручки. Кричала, чтобы я спас тебя. Я просыпался от твоего крика каждую ночь, — он недоверчиво покачал головой. — А теперь ты здесь. Передо мной. Но старше и выглядишь по-другому. Женщина. Сильная женщина, — Заал улыбнулся. — Ты думаешь, папа гордился бы мной? Я знаю, что он гордился бы тобой. Через что тебе пришлось пройти…

Его взгляд упал на руки Валентина, собственнически обнимающие меня, и я сказала:

— Я его не оставлю. Я люблю его.

Заал вздохнул и снова опустил голову.

— Он причинял тебе боль, Зоя. Я видел это. И я, бл*дь, сломался. Не знаю, смогу ли это пережить. Ты влюбилась в своего мучителя.

Я крепче прижала к себе Валентина и, посмотрев на него, заметила, что его покрытое шрамами лицо было расслаблено во сне. Лицо, которое я когда-то считала чудовищным. Теперь я видела только красоту. Наклонившись, я поцеловала длинный шрам на его щеке и сказала:

— Я люблю его. Знаю, как это выглядит, но ты видел лишь малую часть его, накачанного наркотиками и пытающегося спасти свою сестру, — погладив Валентина по щеке, я повернулась к Заалу. — Ты бы сделал то же самое. Скажи, если бы Джахуа посадил меня в тюрьму и накачал наркотиками, если бы тебе пришлось смотреть, как меня насилуют мужчины, если бы он пообещал тебе, что, если ты убьешь еще одного неугодного человека, я буду свободна, ты бы сделал все, о чем бы Джахуа тебя попросил?

Стиснув зубы, Заал мрачно ответил:

— Я не имел бы выбора, если бы был накачан наркотиками.

— Как и Валентин.

— Не все время, — возразил Заал.

— А что бы ты сделал на его месте?

Молчание Заала подсказало мне, что я наконец-то до него достучалась.

— Не хочу спорить, sykhaara. Но я от него не откажусь. Наша жизнь была такой тяжелой. Я всегда мечтала найти свою настоящую любовь. И никогда не думала, что это произойдет на темной тропе, но я здесь и счастлива. Я поняла, что влюблена в этого мужчину.

Брат уставился на руку Валентина в моей. Я поднесла ее к щеке и провозгласила:

— Заал, я хочу заключить с тобой сделку.

Он нахмурился. Затем тень улыбки появилась на его губах. Он ждал, когда я заговорю. Надежда зародилась в моем сердце.

— Мы с Кисой о многом поговорили. Она помогла мне ясно увидеть некоторые вещи. Я… — я закашлялась, с трудом выговаривая следующую фразу, — я хотела бы познакомиться с Талией. Хотела бы узнать твою любовь, потому что она твоя.

Отодвинув в сторону боль от того, кем была ее семья, я продолжила:

— Она — твое настоящее и твое будущее. И как бы мне ни было грустно это осознавать, я — твое прошлое.

Убедившись, что Заал смотрит мне прямо в глаза, я добавила:

— Мы знали друг друга детьми, Заал, когда жизнь была простой и легкой. Мне бы очень хотелось узнать тебя настоящего, — я боролась с тяжестью в горле. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты снова стал моей лучшим другом.

— Я тоже этого хочу. Так сильно, — хрипло признался Заал.

Я улыбнулась, заметив, что напряжение покинуло его плечи.

— Но ты должен принять Валентина. Он — мой, а я — его. И этого не изменить. Ты не знаешь, через что он прошел, хотя, если бы ты нашел время поговорить с ним, ты бы обнаружил, что вы не так уж и сильно отличаетесь друг от друга.

Заал отвел взгляд, но коротко кивнул.

— Я просил его поговорить со мной в течение последних трех дней. Просил все мне объяснить, но он не захотел. Только твердил, что тебе будет лучше без него, что он твой Тбилисский монстр. Что в его сердце нет ничего хорошего, как ты считаешь.

Слезы потекли по моим щекам, когда я услышала, что Валентин говорил такие печальные вещи.

— Он потерял свою сестру, Заал, — я указала на брата, потом на себя. — Точно так же, как ты потерял меня. Он сломлен.

Заал оставался неподвижным, и я тихо добавила:

— Но я думаю, что смогу исцелить его. Думаю, что смогу дать ему то, чего у него никогда не было раньше.

— И что же это? — хрипло спросил Заал.

— Любовь. Привязанность. Безопасное место. Кого-то, кто действительно бы заботился о нем. — я покраснела, но продолжила, — то, как он смотрел на меня, когда я мыла его и укладывала в постель, заставило меня хотеть обнять его и никогда не отпускать. Он называет себя уродливым зверем со шрамами, но я также вижу под ними прекрасного мужчину. Даже если ты не видишь, он там. И он — вторая половина моей души. Рационально это или нет. Независимо от того, правильно это или нет.

Заал молчал несколько минут, потом кивнул.

— Я познакомлюсь с ним и приму его. Мы все были испорчены теми людьми. Но теперь он не под влиянием наркотика, и он силен. Мы с Лукой тоже через это прошли. Ему будет трудно приспособиться к жизни вне клетки. — Заал похлопал себя по груди. — Как твой брат, я помогу ему приспособиться.

Мои щеки были мокрыми от слез благодарности. Осторожно высвободившись из объятий Валентина, я встала с мата и подошла к Заалу. Он тоже поднялся на ноги и встревоженно выпрямился передо мной. Волна сокрушительных эмоций, в основном благодарности, захлестнула меня. Нуждаясь в своем старшем брате, я бросилась вперед и обняла его за талию. Заал крепко прижал меня к себе, и я согрелась, зная, что это были мы. Зоя держала своего Заала, как и должно было быть всегда.

Я обнимала его, как мне показалось, целую вечность. Отстранившись, я протянула руку, чтобы обхватить его голову, и потянула вниз. Я поцеловала его в лоб и провела большим пальцем по родинкам. Уловив мгновенную улыбку на его лице, я заявила:

— Я люблю тебя, Заал. Ты — моя кровь. Мое сердце. Мой старший брат-воин.

— Я люблю тебя, Зоя. — Заал отстранился и нервно сказал, — Талия наверху. Мы никогда не расстаемся. Она делает для меня то же, что и ты для Валентина. Она заботится обо мне. Она любила меня и тогда, когда я не мог вспомнить, что такое любовь.

Мое сердце сжалось, и я тут же пожалела о своей прежней реакции. Я не позволила себе увидеть это, или, может быть, я просто не признала, что он тоже был сломлен. Прямо сейчас, слушая, как он говорит о Талии, словно она была его спасательным кругом, я почувствовала уязвимость в его голосе. Он был точь-в-точь как Валентин: убийца, монстр, который в глубине души просто хотел, чтобы его любили.

Заал переминался с ноги на ногу и пробормотал:

— Не могла бы ты... не могли бы вы…

— Поприветствовать ее должным образом? — перебила его я. Глаза Заала стали шире от правильности моих слов. — Да.

Заал резко выдохнул и сказал:

— Если ты дашь ей шанс, ты полюбишь ее. И… — он сделал паузу, — и она тоже хочет узнать тебя. Она была расстроена с тех пор, как ты уехала.

Стыд затопил мою кровь, и я указала на лестницу.

— Тогда пойдем. Хочу вернуться к тому моменту, когда Валентин проснется.