Зоя отстранилась и подошла к шкафу, чтобы взять наши пальто. Она надела свое. Я не смог сдержать улыбку, когда ее лицо потерялось в меховом капюшоне вокруг шеи.

Она была так прекрасна. Каждый дюйм принцессы Костава.

Я был занят тем, что разглядывал свою Зою, когда она повернулась и улыбнулась. Сняв с крючка мое пальто, она поднесла его ко мне и поцеловала в губы. Я застонал у ее рта, мои руки поднялись, чтобы обхватить ее лицо. Я толкал ее назад до тех пор, пока она не ударилась спиной о стену, но Зоя дернула головой в сторону и задохнувшись произнесла:

— Валентин, мне нужен перерыв. Мы провели в постели весь день, и я хочу выйти на улицу.

Я провел носом по ее щеке и шее и почувствовал, как она вздрогнула от моего прикосновения.

— Я не могу насытиться тобой, — сказал я и прижался к ней своим пахом.

Зоя засмеялась и толкнула меня в грудь.

— Знаю, малыш, но я хочу прогуляться с тобой. Хочу, чтобы мы вышли на улицу. Нам это необходимо.

Она наклонилась и, взяв меня за руку, поднесла ее к губам и сказала:

— С твоей рукой в моей. Свободны, как и другие пары. Мы больше не пленники, запертые в камере. Мы, наконец, свободны, чтобы выйти на улицу.

Мои глаза вспыхнули, когда я увидел, как она прижимает поцелуй за поцелуем к моей руке. Голодное рычание раздалось в моей груди. Протянув руку к упавшему на пол пальто, Зоя подняла его и прижала к моей груди.

— Одевайся, — игриво сказала она.

Взяв чертово пальто, я надел его и последовал за Зоей к двери. Натянул тяжелую шерстяную шапку и капюшон пальто, чтобы прикрыть лицо.

Зоя открыла дверь, но, увидев меня обернувшись, тут же захлопнула ее. Я нахмурился, гадая, что она делает. Затем она протянула руку и сняла мой капюшон. Я с трудом сглотнул, увидев выражение ее лица, которое я до сих пор не мог поверить, что было направлено лишь на меня. То, которое говорило мне, что она любит меня.

То самое, которое говорило мне, что я владею ее душой.

Зоя стащила шапку с моей бритой головы и поцеловала меня в шрамы на щеке. Когда она отстранилась, ее взгляд впился в меня.

— Не прячься от меня, — сказала она.

Я запустил пальцы в ее волосы и ответил:

— Я не прячусь от тебя. Ты видишь меня. Я никогда не смогу спрятаться от тебя, kotyonok (котенок).

Зоя вздохнула и сказала:

— Тогда не прячься от других, — она указала на дверь.

Мой желудок сжался при мысли о том, чтобы выйти на улицу. С тех пор как я стал свободным мужчиной, я почти не выходил на улицу при дневном свете. Днем я никуда не выходил. Я видел реакцию Волковых и Толстых при встрече со мной. Видел, как охранники смотрели на мое лицо. В отличие от Луки и Заала, я не мог скрыть шрамы своего прошлого под одеждой. Я носил их на всеобщем обозрении. Те немногие люди, с которыми мы вступали в контакт, съеживались при одном взгляде на меня. Люди, жившие поблизости, всегда обходили меня стороной.

Зоя взяла с меня обещание прогуляться с ней сегодня по Брайтон-Бич. Ее тошнило от того, что она постоянно сидела дома. Она хотела показать своим людям, что мы вместе. Ей надоело прятать нас от всего мира.

Зоя бросила шапку на пол и сказала:

— Там не так уж и холодно, чтобы ее надевать. И нет никакой необходимости прятать свое лицо.

— Они будут пялиться, — ответил я, чувствуя себя жалким из-за того, что вообще заботился о мнении других.

Лицо Зои смягчилось, и она прошептала:

— Тогда пусть смотрят.

Зоя сжала мои пальцы и открыла дверь. Я поднял воротник как можно выше и вышел на дневной свет.

Яркое зимнее солнце слепило глаза. Мне хотелось поднять лицо и почувствовать его тепло. Но когда я осмотрелся вокруг, то увидел, что грузины Костава, жившие поблизости, начали пялиться на нас. Их наследница впервые появилась при свете.

Я опустил голову, когда Зоя прижалась ко мне, подняв мою руку, чтобы обвести ее вокруг своих плеч. Я притянул Зою ближе. С ее более низким ростом, она мне идеально подходила.

Теплое дыхание Зои коснулось моей кожи, и она прошептала:

— Они смотрят больше на меня, чем на тебя. Большинство моих людей не видели меня с тех пор, как мне исполнилось пять лет.

Я кивнул, но заметил взгляды, которые бросали на нас люди, когда мы шли дальше. Грузины открывали двери своих домов, выбегали на улицу, чтобы поцеловать руку Зои и поприветствовать ее словами: «K’alishvili». Счастье от того, что она выжила, отражалось на их лицах.

Потом они смотрели на меня, и кровь сходила с их щек. Я пытался убрать руку с плеч Зои, когда она улыбалась и приветствовала своих людей в ответ. Но Зоя крепко сжимала мою руку, заставляя меня стоять рядом с ней. Заставляя ее людей увидеть, что я принадлежу ей. Представляя меня как своего мужчину.

Мое сердце наполнилось чувством, что она сильно меня хотела. Я никогда этого не пойму, но и никогда не откажусь.

Чем дальше мы шли к пляжу и пирсу, тем больше грузин выходило посмотреть на нее. Я с благоговением наблюдал, как люди целовали ей руку или махали издали. Она была принцессой. Они были потрясены тем, что она выжила, и Зоя поблагодарила своих людей за их любовь и поддержку.

Дети выходили вместе с матерями, Зоя останавливалась, чтобы погладить их по щекам. Я смотрел, задыхаясь от жажды, видя Зою с детьми. В моей голове возник образ: Зоя с нашим ребенком на руках. При этой мысли по моему телу разлилось умиротворение.

Пока мы шли дальше, я хранил этот образ в глубине сознания, не желая терять счастье, которое испытывал, когда представлял его.

Мы уже перешли дорогу, ведущую к пристани, когда маленькая девочка крикнула: «K’alishvili!» Девочка снова закричала и побежала через дорогу, держа в руке красный цветок.

Она остановилась перед нами и протянула Зое цветок. Зоя улыбнулась маленькой темноволосой девочке и наклонилась, чтобы его принять.

— Спасибо, — сказала Зоя, и девочка застенчиво кивнула.

Потом девочка посмотрела на меня, и у нее отвисла челюсть. Я еще глубже спрятал голову за воротник, чтобы не пугать ее сильнее, но тут девочка спросила Зою:

— Это чудовище, K’alishvili?

У меня свело живот, и я увидел, как Зоя напряглась.

— Нет, детка, — тихо ответила Зоя. — Он воин, большой и сильный. Он боролся всю свою жизнь и иногда получал травмы. Вот почему он носит шрамы. Они показывают, каким храбрым он был. — Зоя подняла на меня глаза. Мои мышцы напряглись от выражения чистой любви, написанной на ее лице, от слов, слетевших с ее губ. — Валентин переехал сюда вместе со мной, чтобы защитить нас всех и обеспечить нашу безопасность. Видишь, какой он большой и сильный? — девочка кивнула, широко раскрыв карие глаза. — Ну, это чтобы он мог отбиваться от плохих людей.

— Как те страшные монстры, которые живут под моей кроватью? Эти плохие люди?

Зоя засмеялась и кивнула.

— Да, такие же. А Валентин всегда побеждает, потому что у него чистое сердце.

Маленькая девочка снова посмотрела на меня, но на этот раз с благоговением, на этот раз увидев кого-то еще, кроме монстра.

И все из-за моей Зои.

Девочка широко улыбнулась, потом повернулась и побежала через дорогу к ожидавшей ее матери.

Зоя выпрямилась, взяла меня за руку и молча повела дальше по пирсу. Старый деревянный настил скрипел под моим весом. Шум волн, разбивающихся о берег, становился все громче. Мы дошли до конца пирса и посмотрели на океан.

Я закрыл глаза, чувствуя руку Зои в своей. Как только я столкнулся с темнотой, образы моей сестры проникли в мой разум. Страх, который всегда сопровождал их, овладел моими мыслями. Я медленно вдохнул соленый воздух, отгоняя его. Мы собирались вернуть ее обратно. Ей просто нужно было продержаться еще немного. И она это сделает. Инесса была сильной.

Открыв глаза, я посмотрел на Зою, которая смотрела на море. Инесса была сильной, как мой маленький грузинский котенок.

Словно почувствовав мой взгляд, Зоя подняла на меня глаза и улыбнулась. Мое сердце чуть не разорвалось. Когда ее рука сжалась в моей, я посмотрел на ее руку и вспомнил, как наслаждался этим моментом в камере, убежденный, что никогда больше не смогу держать ее за руку.

— О чем ты думаешь? — спросила Зоя.

Притянув ее к себе, я откинул с ее лица длинные растрепанные ветром волосы и ответил:

— О тебе, — я поднял наши соединенные руки. — О нас, вот так. Здесь. Свободных.

Зоя положила голову мне на грудь, и я крепко прижал ее к себе.

— Эти люди ... — я замолчал и покачал головой. — То, как они с тобой обращаются. Ты — их принцесса.

— Нет, — возразила она, но я отрицательно покачал головой. Она была. Она была прекрасна, ее любили, и самое главное, она была моей.

Зоя подняла голову. Своими огромными темными глазами она смотрела на меня с любовью. Подняв руки, она оттянула воротник моего пальто и улыбнулась.

— Так-то лучше. Теперь я тебя вижу.

Наклонившись, я поцеловал ее в губы и поднял голову к солнцу. Теплые лучи сразу же согрели мое лицо. Я улыбнулся.

Вот он я, моя рука в руке Зои, солнце на моем лице, и я свободен.

Я был счастлив.

Я никогда не думал, что могу быть счастливым. Благодаря Зое. Это все благодаря Зое. Моему котенку, похитительнице моего сердца, моей маленькой грузинке.

Вот он я, монстр, которого она спасла.

Тот самый, которого она искала в темном лесу.

Тот, кого она считала достойным любви.


152


Кровавая Яма

Грузия


Когда Господин покинул мою комнату, его семя успокоило огонь внутри меня, и мои глаза закрылись. Образы маленькой девочки и мальчика постарше внезапно заполнили мои мысли. Мое сердце забилось быстрее, когда я увидела мальчика, держащего на руках дрожащую девочку.