Шагая между Светланой и Марио мимо переливающихся огнями витрин, она невесело размышляла о том, что различия в воспитании, во взглядах на жизнь и даже в незначительных житейских привычках при длительном общении с итальянцами могут стать причиной недоразумений, а то и самых настоящих конфликтов. Вот как с Ромоло у нее получилось… Хотя нет. Там дело было совсем не в бытовых мелочах. Непостоянство в любви – проблема старая, как мир, и общая для всех культур.

Как и планировали, после обеда отправились прогуляться по магазинам. Простодушно поддавшись всемогущей магии брендов, пропитавшей, казалось, сам воздух Милана, Римма все-таки решила купить себе новую сумку. Устоять было решительно невозможно: соблазнительные вещицы призывно смотрели на нее со всех сторон. На протяжении многих десятков метров, пока они неспешно шагали по виа Корсо Венеция, слева разворачивалась непрерывная лента безупречно оформленных витрин, так и манящих к себе элегантными моделями. У одной из таких витрин Римма остановилась. За безупречно чистым стеклом высилась огромная ступенчатая пирамида из горного хрусталя. На центральной грани пристроилась кожаная сумочка цвета жженого сахара с блестящими полуовалами широких металлических ручек. Сумочка, как это нередко случается с женщинами, с первого взгляда запала в душу, прям все сжалось внутри, настолько захотелось ее иметь.

Секунду поколебавшись, Римма все-таки решила зайти внутрь бутика, чтобы рассмотреть симпатичную вещицу поближе. К ее удивлению и радости, сумка оказалась одной из многих в целом выводке саквояжей, портфелей и косметичек, больших и малых, составлявших новую летнюю коллекцию. Продавщица была любезна и деликатна: увидев, что интерес клиентки непраздный, она мигом выложила перед ней пять или шесть сумок разных размеров и фасонов, но в одном, карамельно-кремовом цвете. Не успела девушка вновь занять свое место за стойкой, как перед ней возник Марио. Завязалась оживленнейшая беседа с выяснением всех подробностей и обстоятельств процесса создания сумки, который начинается с листа бумаги, где появляется эскиз художника, и заканчивается магазинной полкой. Марио во что бы то ни стало потребовалось узнать, кто, что, зачем и по какому поводу сказал или сделал прежде, чем коллекция приехала в бутик. Бедная продавщица старалась изо всех сил: у любого приличного бренда создание новой коллекции сопровождается какой-нибудь специальной легендой. Эта, видите ли, была навеяна дизайнерам в самом сердце берберской пустыни, среди бескрайних песчаных дюн и рассветного неба цвета индиго…

Рассеянно слушая эти сказки тысячи и одной ночи, Римма вертелась перед зеркалом, увлеченно примеряя сумки. Светлана перебирала поясные ремни у стойки, время от времени подавая одобрительные реплики:

– Отпад! Супер! А вот эта вообще просто бомба!

Наконец, чуть не выпотрошив свою безропотную Шахерезаду, Марио, очень довольный и энергичный, вернулся к своим спутницам. Пару минут он перебирал вместе с Риммой сумки, а потом принялся комментировать и, что было совсем неожиданно, давать советы. Встав почти что вплотную, он долго и придирчиво вглядывался в ее отражение в зеркале с очередной сумкой в руках или на плече, попутно разглагольствуя о качестве выделки кожи, особенностях кроя и окраски, фурнитуре, подкладке и множестве других, иногда чисто женских, на ее взгляд, а иногда и вовсе совершенно неважных вещах. Войдя в раж, Марио стал просить ее повернуться то правым, то левым боком, пройтись по залу, сесть в глубокое кресло, пристроив очередную сумочку на колени. А если присесть на стул? Не будет ли эта модель выглядеть слишком громоздко? А если на Римме будет платье или костюм, а не брюки… А если пальто…

Улучив момент, когда Марио вновь вздумалось атаковать продавщицу каким-то вопросом, Римма закатила глаза, а потом бросила длинный красноречивый взгляд на Светлану, давным-давно оставившую в покое свои ремни и безмолвно потешавшуюся над этой сценой.

– Еще минута – и я не выдержу, – вполголоса сказала Римма по-русски. – Можно подумать, что он сам собрался купить мне эту дурацкую сумку!

– Ну нет. Здесь такое не принято, – покачала головой Светлана. – Причем не только сейчас, когда между вами еще ничего нет, но и позже, между людьми, которые уже встречаются. Он просто искренне хочет помочь тебе сделать правильный выбор.

– Знаешь, я в таких вопросах привыкла полагаться на собственный вкус. Чего он все суетится? Прямо как… баба какая-нибудь! – вложив в это слово все свое презрение к определенным представительницам собственного пола, Римма сильно поморщилась, как от головной боли. Она и сама понимала, что ляпнула глупость, но ничего умнее ей сейчас в голову не пришло.

Вернулся Марио, вновь принялся деловито сыпать профессиональными терминами, но у Риммы уже напрочь пропало желание что-либо покупать. Повернувшись спиной к еще недавно столь вожделенной сумочке, она рассеянно сделала круг по залу и подошла к Светлане:

– Ну что, идем дальше?

Видя расстроенное лицо подруги, та взяла Марио под руку и в пять минут соорудила благовидный предлог, почему ей и Римме жизненно важно сейчас с ним расстаться – но вечером они непременно встретятся снова. Кстати, почему бы им после ужина не отправиться в «Касабланку» – модный миланский клуб, такое пафосное и престижное место? Светлана слышала, что именно там футболисты «Милана» и «Интера» отмечают шампанским свои победы и глушат ром, если случаются поражения. Говорят, попасть в «Касабланку» очень и очень непросто, администрация клуба строго блюдет его статус, на входе всех посетителей ожидает строжайший фейс-контроль, и те, кто легкомысленно пренебрегает дресс-кодом, не имеют ни малейшего шанса пройти внутрь. Оказаться в таком блистательном заведении среди самой изысканной публики простому смертному было бы невозможно, но ведь Марио – свой среди своих в этом закрытом для посторонних элитарном мире…

По мере того как она говорила, Марио на глазах расцветал. Лицо его так и сияло улыбкой, он энергично кивал, соглашаясь с каждым ее словом, а в конце, не выдержав, перебил:

– Конечно же, мне не составит никакого труда договориться о приглашениях для всех нас на сегодняшний вечер. Отличная идея, cara mia! Будем танцевать до утра. Мне ужасно хочется сделать что-нибудь приятное для тебя и для твоей гостьи, – тут он перевел взгляд на Римму и галантно улыбнулся. – Надеюсь, синьорина предоставит мне такую возможность…

– С удовольствием, – в тон ему ответила Римма. – Танцпол для этого – самое подходящее место. И танцевать я просто обожаю.

Едва только Марио скрылся в толпе прохожих, как Светлана схватила ее за руку и решительно потащила назад в магазин, из которого они только что вышли.

– Идем! Купишь себе, наконец, эту чертову сумку.

– Ну уж нет! – уперлась Римма. – Не буду.

– Почему?

– Не буду – и все.

– Что это на тебя нашло? – удивилась Светлана, но Римма ничего на это не ответила. Она и сама не знала, как объяснить происходящее с ней. Просто в какой-то момент вдруг почувствовала, что начинает уставать от всей этой мишуры: частных самолетов, роскошных яхт, брендовых шмоток, светских сборищ, дежурных любезностей и неискренних улыбок… Как будто она долго сидела за сладким столом и, объевшись пирожных и тортиков, мечтает теперь тихонько прокрасться на кухню, чтобы разжиться там кусочком краковской колбасы, селедки или хотя бы простого черного хлеба.

– Не хочу сумку, – решительно отрезала она. – Хочу в бар. Ты утром про какой-то рассказывала, с моцареллой и видом на Миланский собор… Пойдем лучше туда.

– Очень дельное предложение! – немедленно оживилась Светлана. – Коктейль – прекрасное лекарство для девичьего настроения, помятого неуклюжим мужским вниманием. Вот увидишь, тебя сразу отпустит, и вечером ты будешь более благосклонна к ухаживаниям нашего простодушно-самовлюбленного друга.

– Хотелось бы верить, – меланхолично пробормотала себе под нос Римма.

Странно: еще сегодня утром она только что замуж за Марио не собиралась… А сейчас нисколько бы не расстроилась, если б узнала, что больше никогда в жизни его не увидит.

Глава 18

Не Римом единым

Сумку она все-таки купила. В самый последний момент, за пять минут до закрытия бутика, Светлана буквально втолкнула Римму внутрь и безапелляционно заявила:

– Мы не уйдем до тех пор, пока на твоей физиономии не появится то самое выражение, с которым ты заходила сюда в первый раз.

Пришлось подчиниться. Правда, Римма не стала бы говорить, что сделала это против собственной воли – сумочка действительно ей очень понравилась, и она знала точно, что еще долго сожалела бы о своем упрямстве, не окажись Светлана упрямей. И к тому же находчивей: чтобы не мозолить Марио глаза покупкой, она попросила оформить доставку и отправить сумку прямиком в Анцио, минуя авиабагаж.

Вечером в клубе было достаточно оживленно и шумно, чтобы Римма могла себе позволить, почти не вслушиваясь в слова Марио, улыбаться ему рассеянной, ни к чему не обязывающей улыбкой. Глубокой ночью, лежа без сна в гостиничном номере, она еще раз перебрала в уме все связанное с этим знакомством и поняла, что при всей элегантности, импозантности и обворожительности манер Марио, это явно был не ее тип мужчины. И вообще, Римма никак не могла взять в толк: как так вышло, что, едва расставшись с Ромоло, она уже была готова заинтересованно оглядываться вокруг в поисках нового партнера? У нее ведь и в мыслях не было делать очередную «попытку»! Или она только убеждала в этом сама себя, а на деле оказалась никакой не самодостаточной женщиной, а типичной охотницей за европейскими женихами, за которую ее принял этот нахал Сергей?

Не на шутку разозлившись на самоё себя, после возвращения из Милана Римма наотрез отказалась продолжать встречаться с Марио. И, пресекая так и рвущийся наружу энтузиазм Светланы, настоятельно попросила не пытаться снова кого-нибудь ей сосватать.

Подруга искренне недоумевала: