Поворачивая на Виа дель Моро, мы прошли мимо магазинов и кафе, которые уже начинали готовиться к вечернему наплыву. Возле каждого здания размещались открытые террасы, за каждым столиком было шумно и весело.

Энергия города просто закружила меня. Она просачивалась в каждую клеточку моего тела, ведя меня за собой словно марионетку. К тому времени, когда мы добрались до ресторана, всевозможные эмоции переполняли меня. Ресторан выглядел примерно также, как и десятки других ресторанов, которые мы видели во время прогулки. Кирпичный, старый, как сама земля, и полный жизни.

– Через реку есть еще одно моё любимое место. Кампо де Фьори – это прекрасный уличный рынок расположенный прямо на мосту. Тебе нужно обязательно его увидеть. Это похоже на взрыв цвета. Не забудь взять свой альбом для зарисовок.

– Угу... – рассеянно кивнула я в ответ, вглядываясь в уличное движение и пытаясь понять, действительно ли здесь есть какая-то схема движения или всё происходит в совершенном хаосе.

– Ты всё еще пользуешься углем, когда делаешь зарисовки? Я знаю, что на какое-то время ты пробовала рисовать цветными карандашами, верно?

– А? Ну, вроде бы да.

– Вроде бы? – удивленно спросила она.

Я остановилась, нервно теребя хвостик, и чуть было не попала под мчащийся мимо Веспа. Водитель в ответ красочно выругался и нервно сорвал с себя кепку.

–Куда мы теперь направляемся? Нам уже недалеко или...

Дэйзи резко остановилась и повернулась ко мне.

– Ты только что сменила тему разговора? Я легко могу понять, когда кто-то хочет съехать с темы, Бардот, – она использовала мою девичью фамилию. Она была моей подружкой невесты, когда я стала Эвери Ремингтон, но только Дэйзи отказывалась использовать мою новую фамилию.

Я пожала плечами, сокращая дистанцию и направляясь в сторону узкого переулка, в конце которого виднелась шумная площадь. Десятки людей сидели около фонтана, болтали и отдыхали. Остальные направляли камеры на стаи голубей, срывающихся вниз, чтобы полакомиться хлебными крошками, которые кидали прохожие. Всё вокруг двигалось и бурлило, и достаточно отвлекало от...

– Эй, эй! – вскрикнула Дэйзи, хватая меня за руку. Нет. Её не сбить с толку всем происходящим. Тяжело вздохнув, я повернулась лицом к подруге.

Мне удавалось годами избегать этого разговора, когда мы болтали по телефону или переписывались в Фэйсбуке. «Как там твоё рисование. Работаешь над чем-нибудь новеньким?» или «Заканчиваешь что-нибудь невообразимое?». Сообщения в Фэйсбуке я еще могла как-то избегать. Что касается телефонных звонков, то я могла сменить тему разговора, или обвинить во всем плохое качество связи, потому что она в очередной раз была в каком-нибудь путешествии и якобы пропустила всю самую интересную часть рассказа из-за плохого покрытия сети. Такие звонки подтверждали насколько полной жизнью жила моя подруга, чему я отнюдь не завидовала, но это всё еще больше доказывало, что моя жизнь абсолютно скучная и однообразная по сравнению с её.

Но лицом к лицу? Она раскусила мою уловку в два счета. Так что нет, мне не удастся отвертеться от объяснений.

Разглядывая вывески, я вертела головой из стороны в сторону, но так и не смогла понять, где мы находимся. Каждая улица выглядело очень похожей на предыдущие.

– Просто на данный момент я не уделяю этому достаточно времени.

– Достаточно?

– Ну, или совсем не уделяю.

– Но тебе же нравилось делать зарисовки, нравилось писать картины. Ты помнишь, сколько времени проводила в центре искусства в колледже? Да ты практически жила в их студии.

– Ну да, но столько времени прошло с тех пор, как я окончила колледж в Бостоне. Возможно, я просто разлюбила рисовать. – Я чувствовала, насколько слабыми были мои отговорки, настолько, что они казались практически прозрачными и неправдоподобными.

По тому, как она в ответ покачала головой, можно было сделать вывод, что Дэйзи точно не купилась на это.

– Ну уж нет, ни за что. Ты не могла просто взять и разлюбить рисование.

– Людям часто перестает нравится что-то делать, Дэйзи. Думаю, что мое пребывание здесь – прекрасный пример того, насколько реальными могут быть мои слова.

Я чувствовала, что слезы начинают наворачиваться на глазах. Господи, как же тяжело было говорить об этом. С трудом сдерживая слёзы, я потерла ноющую от сердечной боли грудную клетку.

– Я не пытаюсь преуменьшить вину Дэниела, но в данный момент меня больше беспокоит тот факт, что ты больше не рисуешь, а не то, что ты разводишься с мужем.

– Что ты хочешь, чтобы я ответила? –раздраженно ответила я. –Что когда-то, вчера или даже год назад, я решила оставить свои великие дела и уделить больше внимания великим делам Дэниела? Или как его учеба в юридической школе отодвинула на задний план мою учебу в аспирантуре? И как мне приходилось быть понимающей женой, когда муж открыл фирму и уделял работе семьдесят часов в неделю, что означало, что у меня просто физически не хватало времени посещать галерею. На первом месте стояло создание уюта в доме. Мне приходилось следить за мельчайшими проблемами, чтобы наша семейная жизнь была гладкой, и чтобы он мог ходить на работу и рано или поздно стать большой шишкой, а я в это время должна следить за тем, чтобы наш садовник не пытался обмануть нас и завысить цены на удобрения.

Я кричала. Кричала на свою лучшую подругу посреди шумной улицы Рима, кричала только потому, что она имела смелость спросить меня о чем-то, что в какой-то момент моей жизни являлось точным определением того, кем я была и кем я могла бы стать в будущем.

– Прости, мне не следовало...

Она подняла руку, останавливая меня.

– Не извиняйся. – С этим словами, она взяла меня под локоть.

– Но я же наорала на тебя, – всхлипнув, я вытерла ладонью выступившие слезы.

– Ага. Наорала,– засмеявшись, ответила она. – Хочешь делать зарисовки, пока находишься здесь? Делай. Хочешь просто гулять, осматривать окрестности и наслаждаться отдыхом? Пока ты здесь, делай всё, что пожелаешь, Эвери. Я серьезно. И больше не думай о такой фигне, как чужое одобрение, capisce? [поняла, ит. – прим. пер.]

– Capisci, – ответила я, кивнув.

– Отлично. Этот вопрос решён. А теперь пошли, пока ты не решила накричать на меня еще раз. Ресторан Fodors уже практически рядом.

– Ох, всего лишь накорми меня ужином. – Я сжала её руку, благодарная за то, что нахожусь именно здесь, рядом с тем, кто на самом деле заботится обо мне, и, возможно, именно этих перемен мне и хотелось. И в данный момент, я очень, очень хотела поужинать.

Мы снова вышли на оживленные улочки, всё еще держась за руки, одновременно обходя людей, которые точно также решили прогуляться этим восхитительным вечером.

Мы наконец-то остановились, когда подошли к кафе, на ступенях которого сидел мужчина и играл что-то на гитаре. Дэйзи поздоровалась с ним по имени. Это было квинтэссенцией всех моментов, увиденных мною в Европе: случайный пожилой мужчина, гитара, кафе. А затем, мне показалось, что Роберт ДеНиро появился неожиданно рядом со мной и закинул мне на плечо свою руку. Поцеловав его в обе щеки, Дэйзи произнесла:

– Чао, Бруно, это Эвери, моя подруга из Америки, про которую я рассказывала. – Она протянула мне руку, предлагая присоединиться к разговору.

Владелец кафе был пожилым мужчиной, с седыми торчащими во все стороны волосами и с добрыми глазами, которые отливали золотом при свете ламп. На его серой рубашке были видны крошки хлеба, который он только что откусил.

– Buona sera,–произнес он, притянув меня для нескольких поцелуев и слишком долгого объятия.

– Полагаю, что все уже собрались,–возбужденно произнесла Дэйзи, направляясь мимо столиков на улице внутрь ресторана.

Вырвавшись из объятий хозяина, я присоединилась к ней и вошла внутрь мимо ужинающих гостей, стука тарелок и снующих официантов.А затем мы оказались во внутреннем дворике, где открывался вид на вечернее небо, усыпанное звездами, бесконечное и захватывающее дух.

Возможно, всё из-за ранее произнесенных Дэйзи слов, а возможно это было фантомное чувство, но моя рука непроизвольно сжалась, и мне дико захотелось опуститься на стул и прямо в этот момент сделать зарисовку. Никакие пейзажи, чёрт, да ничто не могло подтолкнуть меня к этому уже в течение многих лет. Дэйзи была права, мне нужно найти магазин с необходимыми материалами. Я решила заключить сама с собой сделку, что обязательно найду такой магазин и прикуплю необходимые инструменты. Даже если это будет горстка пастели и блокнот, которые я не использую. Они как минимум должны у меня быть.

Я шла вдоль стены и пальцами дотронулась до грубой, но приятной поверхности, на них остались частички меловой пыли.

О, да, я однозначно использую всё, что куплю.

По яркой кирпичной стене поднимались ветви плюща и исчезали где-то наверху. А на противоположной стороне раскинулись переливающиеся ярко-фиолетовые грозди бугенвиллеи. Номой взгляд привлекли сверкающие на небе звезды вперемешку с яркими круглыми фонариками, расположенными над столом, за которым находилась компания людей.

Они были такими шумными, и, казалось, настолько увлечены разговорами, что, судя по всему, даже не заметили, как мы вошли. Чтобы хоть как-то объявить о нашем появлении, Дэйзи забрала из чьей-то руки бокал с вином. Она осушила его буквально в несколько глотков, после чего громко рассмеялась.

И весь стол засмеялся вслед за ней. Я стояла в стороне, пока она получала объятия и поцелуи от своих друзей. Со всеми этими людьми она постоянно виделась на работе, но тем не менее они встречали её с такой любовью и радовались её приходу так, словно не виделись годами. Последний раз, когда я ходила на ужин в Клуб, всё что я получила, это воздушные поцелуи и рукопожатия. Даже не припомню, когда в последний раз в Бостоне я обнимала кого-то из друзей.