– Ого! Да ты тут многого добился!

Парень ухмыляется.

– Я надеюсь, что когда-нибудь сам стану режиссером или буду заведовать центральной аппаратной. Вот тогда можно будет сказать, что я многого добился.

Мы проходим мимо грузного мужчины в сером полосатом костюме. Он разговаривает по телефону, но замечает нас, когда мы проходим мимо. До меня вдруг доходит, что я его знаю.

– Ни хрена себе! – шепчу я Мише. – Это был Кайлер Уинтерс?

– Ага. Мы только что заполучили его на должность специального комментатора. Он будет работать на плей-офф-матчах НХЛ.

– И много бывших энхаэловцев у вас работает?

– Достаточно. Большинство из них обозреватели или комментаторы. У нас есть и парочка бывших тренеров. И еще специалисты по фэнтези-спорту, специалисты по статистике, эксперты по травмам. И куда же без крикливых и на все имеющих свое мнение парней типа Кипа и Тревора, – говорит Миша, называя имена популярного дуэта ведущих, чьи шоу, возможно, являются самыми провокационными. У обоих мужчин есть собственная четкая точка зрения, которую они не боятся озвучивать.

– Не слишком ли много тестостерона в одном здании? – шучу я. – Вы разбавляете его эстрогеном?

Он смеется.

– Ну, если мы говорим о тех, кто работает перед камерой, то у нас есть Эрин Фостер. Обычно она ведет репортажи из раздевалок. И Джорджия…

– Барнс, – заканчиваю я.

Джорджия Барнс, можно сказать, мой кумир. Она режет правду-матку, задавая неудобные вопросы после матчей. Она чертовски умная и ведет еженедельную рубрику, в которой специалисты делятся своими мнениями. И пусть ее суждения не вызывают столько споров, как высказывания Кипа и Тревора, лично мне они кажутся куда более разумными и осмысленными.

– Джорджия великолепна, – говорит мне Миша. – Такой острый ум редко встретишь. Я лично видел, как она при помощи одних лишь слов ставила на место мужчин раза в три больше нее.

– Я без ума от нее, – признаюсь я.

– Еще у нас есть женщина-режиссер для некоторых вечерних рубрик, несколько женщин-обозревателей, и парочка женщин работает в составе съемочной группы. О, и еще есть измотанные ассистенты типа Мэгги, – заканчивает Миша, показывая на быстро двигающуюся в нашу сторону фигуру. – Привет, Мэгс.

У Мэгги изможденный вид. Длинная челка без конца лезет ей в глаза. В руках у нее картонный поддон с кофейными чашками, и вместо того, чтобы остановиться и поприветствовать нас, она бурчит:

– Не разговаривай со мной. Я опаздываю, и Кип убьет меня.

И девушка проносится мимо нас, даже не удостоив взглядом.

– Все еще хочешь работать здесь? – поддразнивает меня Миша.

– Я профи в добывании кофе, – доверительным тоном сообщаю я ему. – И к тому же никогда не опаздываю.

– Это хорошо. Потому что у многих здешних парней довольно взрывной характер. Наш продюсер, Пит, увольняет своих ассистентов каждый месяц. В этом году он уже сменил троих.

Экскурсию мы завершаем в главной студии, что уже очень круто. Я с тоской смотрю на стол отдела новостей, где сидят спортивные обозреватели, но еще круче – площадка шоу Кипа и Тревора «Хоккейный уголок». Знакомый коричневый кожаный диван и задний фон, украшенный вымпелами и трофеями, вызывают во мне прилив радостного волнения. Как же здорово будет вести собственное шоу! Работать на собственной съемочной площадке!

Я отгоняю прочь свои чересчур амбициозные мечты. Хорошая фантазия, но, думаю, пройдет еще несколько лет, даже десятилетий, прежде чем кто-то позволит мне вести собственное шоу.

Рация, прикрепленная к поясу Миши, трещит.

– Мистер Малдер ждет ее, – раздается голос Рошель.

– Видишь? Не так уж и долго, – говорит мне Миша. – Правда?

Угу. Малдер на час и пятнадцать минут задержал собеседование, которого даже не должно было сегодня быть. Исключительный профессионал.

Мы с Мишей возвращаемся в производственный отдел, где Рошель поспешно провожает меня в кабинет своего босса.

– Мистер Малдер, – говорю я. – Рада снова вас видеть.

Но он, как всегда, чем-то отвлечен. Высоко на стене висит несколько экранов, по одному из которых транслируются новости конкурентного канала. Хотя звук выключен, я понимаю, что репортаж посвящен субботнему матчу «Ойлерз».

Малдер отрывается от экрана.

– Спасибо, что пришли. В пятницу был настоящий цирк.

– Да, сумасшедший тогда выдался денек. – Он не предлагает мне сесть, но я все равно усаживаюсь в кресло и жду, когда этот хам продолжит собеседование.

– Итак, в финале конференции команда вашего колледжа встретится с Гарвардом, – говорит Малдер. – Что вы об этом думаете?

– Я с нетерпением жду, как мы зададим им жару.

Он фальшиво улыбается.

– Боюсь, вам суждено потерпеть поражение. Вы ведь слышали о Джейке Коннелли, верно?

– Конечно. – К несчастью.

Малдер откидывается на спинку кресла.

– Хорошо, тогда вот вам небольшой тест – наши стажеры должны быть подкованы в статистике. Расскажите мне о результатах Коннелли в этом сезоне.

Я стараюсь не хмуриться. В жизни не слышала настолько общего вопроса. Его результаты? Какие именно результаты?

– Вы можете немного конкретизировать? – решаю уточнить я. – Какие именно результаты вас интересуют? Голы? Голевые передачи? Голы при игре в большинстве? Броски по воротам?

Малдера, похоже, раздражают мои расспросы. Вместо того, чтобы ответить, он начинает перебирать какие-то бумаги.

Просто чудесно. Дерьмовое собеседование, часть вторая. Я ненавижу этого человека. Его не волнует, что я здесь, и похоже, он не настроен нанимать меня. Но я все равно сижу и терпеливо жду, пусть даже Малдер уже принял решение.

Его интерком жужжит, наконец нарушив неловкое молчание.

– Мистер Малдер, ваша жена на линии. Она говорит, что это важно.

Малдер закатывает глаза.

– На самом деле ничего важного, как обычно, – сообщает он мне и нажимает на кнопку. – У меня тут собеседование. Что конкретно она хочет?

Ох, да неужели? Значит, ему можно требовать определенности от других, а мне от него – нет?

Через некоторое время Рошель возвращается.

– Она хочет утвердить количество гостей на ужин в пятницу.

– И это важно, мать вашу! Скажите ей, я перезвоню после собеседования. – Он снова жмет на кнопку и бормочет себе под нос: – Женщины.

Я воздерживаюсь от комментариев, потому что, ау, я тоже женщина!

– В этот уикенд мы устраиваем званый ужин, – раздраженно покачав головой, объясняет мне Малдер. – Как будто мне не насрать на детали! Есть ли мне дело до того, как будут выглядеть салфетки? Или сколько будет смен блюд – четыре или двадцать? Честное слово, женщины вечно зациклены на каких-то совершенно дурацких мелочах.

Удивительно, что он не стал развивать тему очередным прогрессивным высказыванием о том, что женщины сами по себе существа заурядные, мозги у них крошечные, и они никогда не смогут работать в сфере спортивной журналистики. Этот домик на дереве только для мужчин! Девчонкам вход строго воспрещен!

На экране канал «И-Эс-Пи-Эн» транслирует запись, на которой Коннор Макдэвид из «Ойлерз» забивает один из самых красивых голов, что мне доводилось видеть. К сожалению, для победы этого оказалось недостаточно.

Малдер громко присвистывает, его настроение улучшается.

– Этот парень – легенда! – восклицает он.

– У него действительно редкий талант, – соглашаюсь я. – Он лучшее, что случилось с клубом за несколько десятков лет.

– А в следующем сезоне у нас будет еще и Коннелли! Йю-ху! Мы будем непобедимы!

Я киваю.

– Коннелли привнесет в команду давно уже необходимую ей скорость. Он – один из лучших полевых игроков.

– Молния на коньках. Боже мой, Бренна, я еще никогда не ждал следующего сезона с таким нетерпением! – Он c нескрываемой радостью потирает руки.

Я расслабляюсь. Впервые за все время Малдер потеплел ко мне. Меня не особо радует тот факт, что он растаял благодаря Джейку Коннелли, но сейчас мне дорога любая помощь. Покорить гору Мудак, оказывается, намного сложнее, чем чертов Эверест.

Мы обсуждаем Джейка еще несколько минут. Клянусь, Малдер по-настоящему ценит мое мнение. Одно из моих замечаний даже заставляет его сказать: «Полностью с вами согласен».

Но угадайте, что происходит, когда я пытаюсь вернуться к собеседованию?

Малдер снова утыкается в монитор.

Горло болит от напряжения. Мне хочется закричать. Я не могу понять, нравлюсь я ему или нет. Хочет ли он нанять меня или выставить за дверь.

– Итак, спасибо, что согласились прийти еще раз. – Его голос звучит отстраненно.

Ну, вот и ответ на мой вопрос. Он посылает меня куда подальше.

– Нам еще нужно встретиться с другими кандидатами, так что вам сообщат, когда мы примем решение.

Иначе говоря, мне сообщат, что я не получу эту работу. Сейчас вероятность того, что я пройду здесь стажировку, такая же, как вероятность того, что меня отправят на Луну.

Да и наплевать! Проглотив разочарование, я стараюсь убедить себя в том, что это все к лучшему.

– Спасибо, что уделили мне время, – вежливо говорю я.

– Хм-м. Не за что. – Внимание Малдера снова занято чем угодно, только не мной.

Да, определенно все к лучшему. Мне будет тошно находиться даже в одном здании с таким человеком, как Эд Малдер. Ему плевать на всех, кроме себя любимого и своих драгоценных «Ойлерз». Он всерьез общался со мной и демонстрировал хоть какой-то интерес лишь тогда, когда мы обсуждали Джейка. Прямо смешно, как Малдер пускает слюни на Коннелли…

Я запинаюсь по дороге к двери.

В голове рождается идея. Сумасшедшая. Совершенно безумная. И все же… ну, подумаешь!

Я хочу пройти здесь стажировку. Очень сильно хочу. Люди идут на куда более отчаянные поступки, чтобы устроиться на работу. В сравнении с этим то, что я собираюсь сделать… это сущая мелочь. Ну, вы понимаете, глупая женщина и ее мелочные стремления.