Но изменив законы, мы не можем изменить социальные установки. «И-Эс-Пи-Эн» уже сделали шаг навстречу, нанимая все больше женщин на должности редакторов и обозревателей. Но меня просто выбешивает то, что женщины в спортивной журналистике продолжают сталкиваться с враждебностью и секситским поведением, хотя они просто пытаются делать свою работу – точно так же, как и их коллеги-мужчины.

– Бренна! Привет! – Миша, помощник режиссера, с которым я познакомилась на прошлой неделе, встречает меня у лифта. – Ты вернулась!

– Вернулась, – криво усмехаюсь я.

– Похоже, за хорошими новостями?

– К несчастью, нет. Мистер Малдер попросил меня приехать сюда, чтобы сказать в лицо, что я им не подхожу.

– Ой, прости. Хреново. – Он качает головой, явно разочарованный. – Я был бы рад работать с тобой.

– Да ладно. Уверена, новые стажеры – отличные ребята.

– Может быть. Но как по мне, Малдер многое потерял, не взяв тебя.

– Можешь смело сказать ему об этом. – Когда двери лифта открываются, я касаюсь его руки. – Приятно было познакомиться, Миша.

– Приятно было познакомиться, Бренна.

Стоит мне оказаться одной в лифте, как моя улыбка тут же исчезает. На глаза наворачиваются слезы, но я приказываю себе не плакать. Нельзя плакать. Это всего лишь стажировка. Уверена, что летом смогу найти работенку на какой-нибудь местной теле- или радиостанции, а осенью снова попробую подать заявку в «ХокиНет», а может даже, отыщется местечко и получше. Это еще не конец света.

Но, черт подери, как же сильно мне хотелось пройти именно эту стажировку!

Дрожащими пальцами я вытаскиваю из сумки телефон. Нужно вызвать такси, чтобы доехать до вокзала. Но тут я вспоминаю о вчерашнем сообщении Джейка, в котором он уговаривал меня позвонить ему.

Я закусываю губу.

Звонить ему, наверное, ужасная идея.

Но я все равно это делаю.

* * *

– Вау! Ты снова со мной разговариваешь, – говорит мне Джейк, когда мы встречаемся двадцать минут спустя. – И чем я это заслужил?

Но я сейчас в таком подавленном состоянии, что даже не могу придумать никакого саркастического ответа.

– Меня не взяли на стажировку, – бесцветным голосом говорю я. – Малдер выбрал трех парней с пенисами.

– Вместо того, чтобы взять парней без пенисов? – Джейк улыбается, но тут же становится серьезным. – Прости, красотка. Хреново, что ж.

Он тянется, чтобы коснуться меня, но, передумав, опускает руку.

Мы стоим на ступеньках перед главным входом в хоккейный центр Брайт-Ландри, и это кажется мне неслыханным кощунством. Слава богу, поблизости нет никого из его команды. Когда я позвонила ему, он собирался посмотреть записи игры, хотя тренировки уже давно закончились. Вот это самоотдача! Но как бы я ни восхищалась его преданностью делу, это означало, что мне придется встретиться с ним в центре, а не у него дома. Хотя дома было бы гораздо предпочтительнее.

Мало того, небеса, видимо, решили подлить масла в огонь и подстроиться под мое настроение, потому что в этот самый момент начинается ужасный ливень. Пасмурно и холодно было весь день, но вдруг небо становится черным, дождь начинает лить как из ведра, и мы за секунду промокаем до нитки.

– Пойдем внутрь, – говорит Джейк, крепко схватив меня за руку.

Мы влетаем в здание, и я морщусь от вида вымпелов и вставленных в рамки темно-красных хоккейных свитеров.

– А если нас кто-нибудь увидит? – убирая со лба мокрые волосы, шепчу я.

– Они просто нас увидят. Что такого? Мы же просто разговариваем.

– Я чувствую себя голой. Мы слишком выделяемся, – ворчу я.

Джейк закатывает глаза.

– Ладно. Пойдем в медиазал. Туда нельзя посторонним, и я там один.

Я иду за ним по коридору, взглядом поедая его. Мы виделись меньше недели назад, но почему-то я забыла, какой он высокий и красивый. Встретившись со мной, Джейк не обнял меня, не поцеловал. Я тоже не обняла его, не поцеловала. А теперь жалею об этом.

Когда мы входим в навороченный медиазал, примерно такой же, как у нас в Брайаре, я расстегиваю свою кожаную куртку и вешаю ее на спинку ближайшего стула. Потом плюхаюсь на другой и угрюмо выпячиваю подбородок.

– Я правда хотела пройти эту стажировку.

– Я знаю. – Джейк садится на стул рядом и вытягивает перед собой свои неимоверно длинные ноги. – Но, знаешь, что ни делается, все к лучшему. Даже если бы Малдер не был твоим прямым руководителем, тебе все равно пришлось бы взаимодействовать с ним. А хуже этого парня нет никого.

– И то правда. – Я вдруг замечаю застывшую картинку на экране. Это Хантер Дэвенпорт, наклонившийся перед шайбой в момент вбрасывания. – Шпионим, значит?

– Я не шпионю, я пытаюсь быть внимательным. И не говори мне, что твои парни сейчас не заняты тем же самым.

– Ну, я не собираюсь раскрывать тебе секреты Брайара, так что ничего у меня не выспрашивай.

Он бросает на меня короткий взгляд, на его словно выточенном из мрамора лице застыло серьезное выражение.

– Тогда зачем ты пришла?

– В смысле?

– Твоя кузина живет в Бостоне. И наверное, здесь у тебя есть и другие друзья.

– И что?

– Тогда почему первым, кому ты позвонила, узнав плохие новости, был я?

Я встречаюсь с ним взглядом.

– Ты не знаешь, кому я позвонила первым. Может, они просто не брали трубку.

– Ты звонила кому-то еще? – вежливым тоном спрашивает Джейк.

– Нет, – признаюсь я, и мой ответ заставляет меня задуматься – действительно, почему я позвонила ему? Мы сходили на пару свиданий, несколько раз разговаривали по телефону, пару раз развлеклись. После такого Джейк вряд ли обязан утешать меня в трудные минуты. У меня есть отличная команда поддержки – те же Саммер, Одри, Элайза. Почему я не обратилась к кому-то из них?

– Почему я? – не отступает Джейк.

Я устало вздыхаю.

– Не знаю.

– Нет, знаешь. – Он тихо усмехается. – Я тебе нравлюсь.

– Ты мне не нравишься.

– Нет, нравлюсь. Поэтому ты выставила меня из своего дома на прошлой неделе.

– Нет, я выставила тебя, потому что мой отец стоял за дверью, пока мы развлекались в позе «шестьдесят девять».

Джейк рычит.

– Тебе обязательно нужно было упоминать об этом?

– О чем? О моем отце?

– Нет, о том, чем мы занимались. – В его глазах появляется плотоядный блеск. – Теперь у меня стояк.

– По-моему, у тебя все время стояк, – ворчу я в ответ.

– Иди сюда и проверь эту теорию. – Он хлопает себя по коленям и игриво водит бровями.

Я не могу удержаться от смеха.

– Какую еще теорию? Ты сам только что признался в том, что у тебя стояк.

Джейк скрещивает лодыжки и несколько секунд рассматривает свои «конверсы».

– Ладно. Значит, ты утверждаешь, что выставила меня, потому что твой отец почти поймал нас.

– Угу.

Но это не совсем правда. Я заставила его уйти, потому что не хотела, чтобы он видел меня уязвимой. Я позволила ему увидеть, как сильно хочу его, как сильно он заводит меня. Я позволила ему услышать этот унизительный разговор с отцом, когда он отчитывал меня, словно маленького ребенка, и обвинял в том, что я ходячая катастрофа.

Я не хочу чтобы кто-то еще, тем более парень, когда-нибудь считал меня такой, какой считает отец.

Я чувствую на себе взгляд Джейка.

– Что?

– Я тебе не верю. – Его голос погрубел. – Чего ты боишься? Что такого случится, если мы и дальше будем продолжать видеться?

– Я ничего не боюсь. Я просто не вижу в этом смысла. Это ни к чему не приведет.

– Значит, ты проводишь время только с теми парнями, отношения с которыми к чему-то приведут?

– Нет.

Джейк задумывается.

– Иди сюда.

Я оказываюсь у него на коленях, и нельзя не заметить выпуклость на его джинсах. Я смиренно вздыхаю и усаживаюсь удобнее, оседлав его. Его член упирается в меня, и это так приятно, что я не могу удержаться от того, чтобы не качнуть бедрами.

Джейк издает хриплый стон. Одна его ладонь скользит к моей пояснице, в то время как вторая двигается вверх и запутывается в моих волосах.

Вопреки здравому смыслу, я опускаю голову. Мой язык касается его губ, и он приоткрывает их для меня. Я постанываю, когда наши языки встречаются. На вкус он как мятная жвачка, а его губы такие мягкие и теплые. Я обхватываю руками его шею, тая в исходящем от него жаре.

– От твоих поцелуев у меня встает, – шепчет он.

– У тебя встал еще до того, как я тебя поцеловала.

– Да, но потому что я думал о том, как ты целуешь меня.

Я смеюсь, немного задыхаясь.

– Ты…

Мой голос тонет в раскатах грома. Верхний свет, мигнув, гаснет и снова вспыхивает.

Темные брови Джейка удивленно поднимаются.

– Черт, ни фига себе!

Я поглаживаю пушистые волоски на его затылке.

– Ой, Джейки, неужели испугался?

– Я просто в ужасе, – шепчет он.

Наши губы снова встречаются, и как раз в тот самый момент, когда лампы опять мигают и гаснут.

Нас окутывает темнота. Но вместо того, чтобы вскочить в панике, мы начинаем целоваться с еще большей страстью. Руки Джейка забираются под мой свитер. Он поднимает тонкую ткань, чтобы добраться до лифчика, но вместо того, чтобы расстегнуть застежку, Джейк просто стягивает его вниз, обнажая мою грудь. Он втягивает сосок глубоко в рот, и по моему телу прокатывается непроизвольная дрожь.

Он сжимает в руках мои груди, продолжая ласкать сосок до тех пор, пока он не становится похож на твердый шарик. Я издаю стон, слишком громкий для того места, в котором мы находимся.

Джейк захватывает ртом второй сосок и принимается ласкать его с такой же страстью. Потом приподнимает бедра и трется об меня. Боже. Этот парень. Я так хочу его, и это настоящее безумие.

В комнате еще темно, но только я начинаю привыкать к этому, как флуоресцентные лампы снова вспыхивают.

Джейк поднимает голову, и горящими глазами смотрит на мою грудь.