Но я точно знаю, кого Малдер не отправил – Джулию Барнс. Ну конечно! Вагины и спорт? Жуть-жуть-жуть!

К оператору подходит долговязый мужчина в костюме, и я тихо ругаюсь себе под нос. Но, видимо, недостаточно тихо, потому что папа поднимает глаза от переписки в телефоне.

– Что такое?

– Джефф Магнолия, – кивнув в сторону камер, ворчу я. – Вот кого «ХокиНет» назначили освещать матч.

Как и я, папа тоже не в восторге от репортажей Магнолии. Его глаза следуют за моим взглядом.

– Ха. Он постригся. Дерьмовая прическа.

Я хихикаю.

– Пап, и с каких пор ты стал такой язвой?

– Что? Разве у него не дерьмовая прическа?

– Мяу.

– Хорош, Бренна.

Я наблюдаю, как Магнолия общается со своим оператором, оживленно жестикулируя. И это очень сильно отвлекает. Слава богу, он никогда не ведет себя так перед камерой.

– Знаешь что? А к черту «ХокиНет»! – говорю я. – Этой осенью подам заявку в «И-Эс-Пи-Эн». Они гораздо охотнее нанимают в свой штат женщин. И если я пройду стажировку там, мне никогда больше не придется встречаться с Эдом Малдером. Или с тем петухом.

Я снова смотрю на Магнолию, который – бог ты мой! – пьет кофе через соломинку. Или не кофе, но что-то горячее, потому что из стакана поднимается пар.

– Уф, нет, беру свои слова обратно. Он не петух. Потому что даже от петухов есть толк. А от этого человека нет.

– И это я язва? – спрашивает отец. – Кому-то стоит хорошенько посмотреть на себя в зеркало, Куколка.

– Хорош, старик.

Громко рассмеявшись, папа возвращается к своим имейлам.

Когда я вытягиваю шею, чтобы попытаться отыскать на трибунах знакомые лица, у меня звонит телефон. Бросив взгляд на экран и увидев незнакомый номер, я нажимаю «Игнорировать».

Через три секунды выскакивает новое сообщение.

«Привет, это подруга Джейка Хейзел. Он дал мне твой номер. Он сейчас в раздевалке, и ему очень нужно увидеться с тобой».

Прочитав это, я хмурюсь. Не знаю, но мне почему-то кажется, что это ловушка. Что она специально хочет заманить меня в раздевалку, чтобы… чтобы что? Избить меня хоккейной клюшкой? Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза от собственной глупости. Моя паранойя просто смехотворна.

– Пап, ты не против, если я пойду перекинусь парой слов с Джейком?

Он поднимает голову.

– С чего вдруг?

Я показываю ему свой телефон.

– Сказал, что хочет поговорить со мной.

Папа на секунду задумывается, а потом пожимает плечами.

– Задай ему перцу.

– О, именно это я и собираюсь сделать.

– Вот и умница. – Снова подумав, отец отрывисто произносит: – Если вдруг после этого разговора у моей дочери появится бойфренд, то скажи этому самому бойфренду, что сегодня он приглашен на ужин.

У меня отвисает челюсть, но я не задаю вопросов и не пытаюсь выяснить, откуда родилось это неожиданно приглашение, потому что сейчас меня больше всего интересует, зачем со мной хочет увидеться Джейк.

И почему я сломя голову бегу увидеться с ним. Именно этот вопрос задаю я себе минуту спустя, проносясь через вторые на своем пути двери. Посередине коридора мой шаг замедляется.

Джейк порвал со мной. Я не должна с таким нетерпением мчаться к нему. А что если он позвал меня только для того, чтобы поблагодарить за браслет? Вот это будет унижение. Мне не нужна его благодарность. Мне нужно его…

Его что?

Я и сама не знаю. А вот мое сердце точно знает, чего оно хочет – Джейка Коннелли. Но тоже мне новости: у меня глупое и сумасбродное сердце. Оно совсем не оберегает себя, а значит, мне приходится оберегать его самой.

Когда я подхожу к раздевалкам, никого из охраны поблизости нет. Но я не знаю, какая именно дверь ведет в раздевалку Гарварда, поэтому, как последняя дурочка, кричу:

– Джейк?

Одна из дверей слева от меня распахивается. Я даже почему-то ожидаю увидеть за ней Хейзел, но это Джейк, и при виде меня во взгляде его темно-зеленых глаз появляется нежность.

– Ты пришла. Я не был уверен, что ты придешь.

Он открывает дверь шире, чтобы дать мне пройти.

Я вхожу внутрь вслед за ним. До начала игры еще сорок пять минут, но все же странно видеть раздевалку абсолютно пустой. Вдоль стен тянутся аккуратные и чистые широкие деревянные шкафчики, в которых ждет своего часа форма Джейка и его товарищей по команде.

– Где твоя подружка? – спрашиваю я, встретившись с ним взглядом.

– На своем месте, полагаю. Прости, что мне пришлось писать с ее телефона, просто свой я забыл дома.

– А, тогда понятно, почему ты не ответил ни на одно из моих сообщений по поводу браслета. – Я киваю на его запястье, с облегчением увидев знакомые розовые и фиолетовые бусины. – Но вижу, ты получил его обратно. Хорошо.

– Хотя чуть было не остался без него, – почти шепчет Джейк.

– Что?

– Ничего. Неважно. У нас не так много времени до того, как приедет команда, так что давай не будем тратить его на разговоры о каком-то идиотском браслете.

Я изумленно вскидываю брови.

– О каком-то идиотском браслете? Вообще-то это твой талисман, Джейки. Имей уважение.

На его прекрасном лице появляется широкая улыбка.

– Чего это ты так улыбаешься? – с подозрением спрашиваю я.

– Прости. Я просто скучал по этому.

– Чему – этому?

– По твоему «Джейки». – Он мило пожимает плечами. – Я уже привык. И мне все равно, что это подначка, мне она нравится.

Я неуклюже отступаю назад.

– Зачем ты попросил меня прийти?

– Затем… – Джейк медлит и проводит руками по волосам.

Я начинаю медленно терять терпение.

– Ты расстался со мной, Джейк. Помнишь? Сказал, что больше не хочешь меня видеть, что я тебя отвлекаю. А тут вдруг тащишь меня в раздевалку перед такой важной игрой? Разве это не отвлекает тебя? Чего ты от меня хочешь?

– Тебя, – быстро отвечает он.

– Что – меня?

– Это то, чего я хочу. Я хочу тебя.

Я не верю своим ушам.

– Ты же сам бросил меня!

– Знаю, и, черт, прошу за это прощения. Я повел себя, как мудак. Эгоистичный подонок. И… – Он проглатывает ком в горле. – И еще я струсил. Без вариантов. Я всегда думал о себе, но трусом не был никогда, и поэтому расстался с тобой. Потому что испугался. У меня никогда не было серьезных отношений, и мне вдруг стало казаться, что все это давит на меня со всех сторон.

– Давит со всех сторон? – На мгновение я теряюсь, но потом вдруг осознаю горькую правду. – О, поняла. Я рассказала тебе о выкидыше, обо всем, что случилось и… стала для тебя чем-то вроде эмоционального груза… Это так?

– Что? Нет! Конечно, нет! – восклицает Джейк. – Клянусь, это не так. Я был счастлив, что ты открылась мне. Я так долго ждал этого, и когда ты наконец все мне рассказала, это было… – Его взгляд снова становится нежным. – Приятно чувствовать, что тебе доверяют, особенно такая девушка, как ты. Я ведь знаю, что у тебя очень ограниченный круг доверенных лиц.

– Вот именно, – многозначительно отвечаю я.

– То давление, что я испытывал… оно относилось к отношениям в целом. Я переживал, как у нас получится сохранить их, когда я буду в Эдмонтоне, как я смогу ставить тебя на первое место, как мы сможем справляться с тем, что придется редко видеться. Я могу перечислить тебе целый список! В итоге все свелось к тому, что… у меня случилась паническая атака. – Он вздыхает. – Все мужчины глупые, помнишь?

Я не могу удержаться от самодовольной усмешки.

– Я был глупым. И теперь прошу у тебя прощения. – Джейк нерешительно умолкает. – И прошу тебя дать мне второй шанс.

– Зачем мне это делать?

– Потому что я люблю тебя.

Мое сердце начинает стучать с такой силой, что я боюсь, как бы оно не выпрыгнуло из груди. Услышав, как эти три слова слетают с волшебных губ Джейка Коннелли, я начинаю тонуть в эмоциях, которые так отчаянно пыталась подавить.

– Ты причинил мне боль, – тихо говорю я.

Но в этот раз моя уязвимость не играет против меня.

– Я знаю. И ты представить себе не можешь, как ужасно я чувствую себя из-за этого. Но я не могу ничего изменить. Я могу лишь попросить у тебя прощения и сказать, что сделаю все, что в моих силах, чтобы больше никогда не причинить тебе боль.

Я не в силах ответить ему, настолько меня захлестнули чувства.

– Если хочешь, чтобы я тебя умолял, я буду умолять. Если хочешь, чтобы я прыгал через обручи, неси их сюда. Каждый час, что остался у меня до призыва в тренировочный лагерь, я буду доказывать тебе, как много ты значишь для меня. – Его зубы вонзаются в нижнюю губу. – Доказывать, что я достоин тебя.

Я чувствую, как мои собственные губы начинают дрожать, и молю бога, чтобы он не дал мне расплакаться.

– Офигеть, Джейк!

– Что? – Его голос звучит хрипло.

– Еще никто и никогда не говорил мне ничего подобного. – Даже Эрик, которые несколько месяцев и даже лет пытался вернуть меня. Он бросался фразами типа «ты должна быть со мной» или «ты не можешь так поступить со мной». Но он ни разу не говорил, что потратит хотя бы долю секунды на то, чтобы доказать, что достоин меня.

– Каждое мое слово – правда. Я налажал. Но я люблю тебя. И хочу, чтобы ты снова была моей.

Я проглатываю вставший в горле ком.

– Несмотря на то, что мне еще год учиться в колледже?

Джейк криво улыбается.

– Мой сезон в качестве новичка будет очень тяжелым, детка. Он будет отнимать у меня все время. Так что, наверное, это даже к лучшему, что мы оба будем заняты.

Он прав.

– Мы справимся. Если мы по-настоящему хотим, чтобы у нас все получилось, то сделаем все ради этого. Вопрос лишь в том, хочешь ли этого ты? – Он снова замолкает, а потом спрашивает: – Хочешь ли ты меня?

Этот вопрос словно удар по оголенным нервам, и мне становится трудно дышать. Сколько обнаженной души в этих словах – ты хочешь меня? Конечно, мои откровения длились целый час, но это не делает его менее уязвимым. В его глазах отражаются вся его неуверенность, надежда, сожаление, страх, что я могу отвергнуть его. И, как ни парадоксально, я вижу и знакомую уверенность Коннелли. Этот человек даже уверен в своей неуверенности, и будь я проклята, если это не заставляет меня влюбиться в него еще больше.