Сера застонала в ладони, почувствовав, как щеки покрылись румянцем. Но она могла поклясться, что услышала хихиканье.




Глава 13

Я мог бы стоять так вечно. Сера облокотилась на перила. Ветер растрепал темно-каштановые волосы, окутав Боуэна ароматом девушки. Если бы только не приходилось заслонять ее спину от опасности. В глазных яблоках вновь запульсировала боль от мысли, что кто-то попытается напасть на нее. Картина, как ее тело безжизненно падает на землю, а он беспомощно наблюдает за этим, стала самым страшным кошмаром, который крутился в голове с самого утра.

Коннор не стал их преследовать. Но Дрискол не собирался искушать судьбу. К каким выводам пришел этот парень? Если Боуэн прочитал его верно, он был умен. Также он не казался тем, кто готов причинить зло спасшей его девушке. Хотя, это же кузен Хогана. Люди, работавшие под началом такого мерзавца, черствели быстро. И что натворил Коннор, что пал так низко, скатившись от службы в военно-морском флоте к уличной банде? Несмотря на интуицию, которая подсказывала, что парню можно доверять, Дрискол поменял мнение после взгляда, который тот бросил, проезжая мимо.

Боуэну отчаянно захотелось вытащить Серу из Бенсонхерста. Выехав за город, мужчина с трудом подавил мучительный порыв продолжить путь, минуя Кони-Айленд. Если бы он знал, что девушка не будет возражать, то так бы и поступил. После встречи с Коннором он чуть не позвонил Трою с просьбой забрать Серафину. Поместить в какой-нибудь безопасный дом, приставить охрану и не спускать с нее глаз. К черту этот драгоценный журнал с финансовыми операциями, который так нужен комиссару! Затем Дрискол осознал, чем это обернется. Они заберут ее у него. Навсегда. Готов ли он подвергнуть девушку риску, чтобы задержать в Бруклине немного дольше? Черт, он запутался. От мыслей болела голова.

Он обнял Серу крепче. Она чувствовалась теплым райским облачком, контрастирующим с холодностью оружия, заправленного за пояс. Две стороны одной медали — добро и зло. К какой принадлежит он?

Когда Боуэн услышал, как в парке аттракционов, позади начали открываться палатки с едой, он взял ее за руку и повел к заданию, размером с амбар. На пляж прибывали люди, и ему хотелось спрятать Серу в помещении.

— Куда ты меня ведешь?

— Доверься мне.

— Хорошо.

Он благодарно сжал ее ладонь, стараясь не думать, что станет с ее доверием, когда девушка узнает, какой секрет он носит. Они очутились в огромном зале игровых автоматов, и Дрискол слегка расслабился.

— Как насчет аэрохоккея?

Ее губы растянулись в шаловливой улыбке, пробудившей желание зацеловать ее до потери пульса.

— О, я очень даже за.

Через двадцать минут по окончании двух матчей счет был один-один. Дрискол не мог перестать ухмыляться. Оказалось, у девушки, у его Серы соревновательный дух. Ребенком он часто прогуливал школу, тратя время на игры в зале автоматов. Благодаря реакции, натренированной в драках, никто не мог сделать его. Но за Серой пришлось поспевать, было не просто конкурировать с ней.

— Кто научил тебя так играть? Только не говори, что монахини — в жизни не поверю.

— Мы с братом частенько играли, когда мой… когда нас навещала семья, чтобы вытащить из-за школьных парт.

— Навещала? — он засунул в автомат две монетки. — А где вы находились?

Она ответила не сразу.

— В Массачусетсе. По крайней мере, я училась там с третьего класса, брат был старше.

— Что? — когда пальцы начали болеть, Боуэн осознал, что слишком крепко вцепился в "клюшку". — Зачем вас отправили так далеко?

— Не хочу говорить об этом, — она улыбнулась, — По-моему, ты просто пытаешься оттянуть неизбежный момент проигрыша.

Все это время Дрискол представлял ее детство в барбекю и котятах. Но он ошибался, и это стало лишним напоминанием о том, что он почти ничего не знает о Сере. А если спросит, девушка расскажет легенду, которую сам он уже выучил наизусть. Она не поведает ни о родителях, ни о детстве. Ему не хотелось мириться с этим.

Сера постучала по столу.

Огромные карие глаза молили отложить в сторону эту тему.

— Боуэн?

— Ты права, божья коровка, я весь дрожу от страха.

— Что за снисходительный тон? Со мной такие уловки не прокатят.

— Я запомню, — он послал шайбу в противоположный конец стола, — Потому что я слишком увлечен уловками во всем, что касается тебя.

— Правда? А, по-моему, ты уже начал исправляться.

— Детка, ты не представляешь, на что я способен.

Черт, он уже не понимал, об одном ли они говорят, но от вызова в ее голосе у него встал. Когда Сера отбивала шайбу, он видел, как под платьем подпрыгивает грудь. Белые зубки терзали пухлую нижнюю губу. Черт, как же обидно, что он не стоит рядом. Ее бедра обнажались бы перед его взором каждый раз, когда бы она ни нагибалась над столом. Боуэн больше не мог сконцентрироваться. Как по команде, девушка забила гол.

— Эй, может проснешься и порадуешь меня достойной игрой?

— Я хотел дать тебе хотя бы одно очко, прежде чем разделать под чистую.

— Хватит трепаться, лучше покажи, что умеешь.

Пользуясь тем, что Сера отвлечена, он послал шайбу в ворота, рассмеявшись ее возмущенному взгляду.

— Победитель выбирает, что будем делать дальше, — предложил он.

— О, это слишком серьезное пари.

— Хочешь рискуй, хочешь — нет.

— Я рискну.

Конечно, ты рискнешь. Учитывая то, что у него на уме, черта с два он проиграет. Девушка очень старалась, но в итоге он выиграл, опередив ее на два очка. Обойдя стол, Дрискол притянул ее к себе. Схватив обеими ладонями попку, он прислонил Серу к краю стола. Девушка откинула голову, когда он поцеловал ее. Будто ждала этого, будто хотела так же сильно, как и он. Они стояли в темном углу и, зал автоматов был почти пуст, но Боуэну хотелось утащить ее в более приватное место. Оторваться было трудно, когда все его тело требовало встать между ее ног и дать ей быструю, сумасшедшую гонку на члене.

Дернувшись назад, он застонал.

— Ну все, я выбираю.

Оглянувшись проверить, никто ли не смотрит, Дрискол потянул ее со стола и повел к фото-будке, которую приметил во время игры.

— Боуэн, — Сера попыталась замедлить его, — Я не люблю фотографироваться.

Конечно. Правило номер один под прикрытием. Но ему необходимо что-то, что будет напоминать сегодняшний день. Однажды, когда он проснется и не обнаружит ее в квартире, хоть что-то докажет, что Сера — не сон.

— Сделаешь для меня исключение?

Она сомневалась, но, наконец, слабо кивнула. Не давая шанса передумать, парень потянул ее внутрь, задернув за собой занавески. Когда девушка полезла в карман за монетками, он покачал головой.

— Подожди, малышка.

Усевшись на стул, он посадил Серу на колени спиной к себе, ловя наслаждение от тихого вздоха, когда ее задница приземлилась на твердый ствол. Умирая от желания прикоснуться, он намотал длинные волосы на кулак и, заставив ее наклонить голову, провел языком вдоль шеи. Когда его зубы сомкнулись на мочке уха, Сера легонько подпрыгнула на нем. Боуэн потихоньку сходил с ума.

— Чувствуешь меня? Мне нужен твой жадный ротик. Сделаешь это для меня снова?

— Да, — ответила она с придыханием, — Я хочу этого.

— Тебе понравился мой вкус? — Подхватив ее под колено, Дрискол гладил чувствительное место. — Скоро ты его вспомнишь. Если бы я не умирал от желания прикоснуться к тебе, ты бы уже стояла на четвереньках, во всю глотая меня.

Когда он развел колени, ее ноги, покоящиеся на них, широко раздвинулись. И, судя по движениям ее попки, Серу возбуждало, что у Дрискола появился полный доступ.

— Тише, малышка, — простонал он в ее шею. — Я и так на взводе, не доводи.

— Пожалуйста, потрогай меня.

Боже, он готов выполнить любую просьбу этой девушки и в нормальном состоянии, но, когда она умоляет таким сексуальным голосом, ее удовольствие становится жизненной целью номер один. Парень погладил нежную кожу рядом с краем трусиков, и его ладонь скользнула под резинку. Боуэн открыл рот над ухом Серы и выдохнул вместе с ней. Серафина откинула голову на его плечо, когда его пальцы нашли ее плоть. То, что он обнаружил, заставило его член болезненно налиться.

— Черт. Как давно ты ходишь с такой влажной киской?

— Н-не знаю.

— Из-за чего она так потекла?

— Из-за тебя, — прошептала Сера. — Это сделал ты.

— Как? Когда?

Он спрашивал не ради тщеславия. Ему нужен ответ, чтобы знать, что именно доставляет ей удовольствие. Он хотел быть единственным, кто знает, что ей нравится, кто знает, как ей приятней всего. Дрискол полагал, что она скажет что-нибудь вроде: "Когда ты целовал меня в шею" или "когда дотронулся до меня там".

— Тебе не нужно делать что-то особенное, — девушка подняла руку, запустив пальцы в его волосы, и повернулась к нему лицо, глядя глазами, полными страсти. — Это просто ты. Я становлюсь мокрой, когда ты рядом.

Его сердце бешено заколотилось о грудную клетку, пытаясь освободиться, чтобы упасть к ногам Серы. Боуэн раскрыл рот, но не смог выдавить ни слова. Сказанное прожгло дыру в его душе. Черт, если он будет думать слишком усердно, то примет собственные мечты за реальность.

— Скажи, что я твой, Сера, — потребовал он.

— Ты мой, Боуэн, — простонала она, двигая бедрами. — Пожалуйста.

— Мне нравится, что я превращаю тебя в маленькую попрошайку, — он ненавидел себя за то, что все обращал в секс. Но вся его уверенность шла именно по этому курсу. Дрискол не умел слагать красивых слов и обещаний, которых так заслуживала Сера. Проглотив ком в горле, он провел пальцем вдоль ее половых губ. — О чем ты думала? Тогда на пляже, глядя на тех полуголых ублюдков?